Информационное агентство Блумберг сообщило о гонениях на турецких банкиров со стороны власти. За последние два года из ведущих частных банков Турции уволен ряд топ-менеджеров по распоряжению Центробанка, находящегося под надзором министра финансов и казначейства Берата Албайрака, зятя президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана.

Информация Блумберга основана на признаниях одиннадцати уволенных высокопоставленных сотрудников банков. Все, кроме одного, пожелали сохранить анонимность.

Топ-менеджеры полагают, что увольнения в банковском секторе стали продолжением кампании чистки государственного аппарата и вооружённых сил после попытки переворота летом 2016 года. Тогда было арестовано 119 генералов и адмиралов, уволено из рядов вооружённых сил более 5000 офицеров и военнослужащих более низких чинов, из военных училищ исключены более 16 тысяч кадетов. Были отправлены в отставку почти три тысячи сотрудников судов и прокуратуры. Число чиновников, уволенных из министерств, ведомств, местных органов власти, исчисляется несколькими десятками тысяч.

Кампания чистки кадров докатилась и до институтов денежной власти. Смена кадров в этой сфере была обусловлена тем, что руководители Минфина и Центробанка своими решениями ухудшали экономическое положение страны. Они осознанно или неосознанно занимались подрывной деятельностью, формировали в стране атмосферу недовольства властью и президентом.

В 2018 году во главе Минфина был поставлен Берат Албайрак, полномочия его ведомства расширены. В частности, Минфину поручено выполнять функции надзора над Центробанком. В начале июля 2019 года указом президента был отправлен в отставку председатель ЦБ Турции Мурат Четинкая. На его место назначен заместитель главы ЦБ Мурат Уйсал. Выяснилось, что Мурат Четкиная не реагировал на указания президента и министра финансов, проводя «независимую» от государства денежно-кредитную политику. Прежде всего, он отказывался от понижения ключевой ставки ЦБ.

Опрошенные банкиры признавали, что власти квалифицировали их как «предателей» и «вредителей», отклоняющихся от общей экономической и финансовой политики государства. Новость агентства Блумберг была опубликована 15 декабря, а уже на следующий день Центробанк Турции выступил с опровержением и пригрозил подать в суд на Блумберг за дезинформацию.

Однако даже если информация Блумберга и придумана, то придумана она не на пустом месте. Президент Турции и министр финансов действительно решили взять кадровые назначения в высшем звене негосударственных банков под свой контроль.

Напомним, что в июне 2018 года на президентских выборах Эрдоган обещал поставить под свой эффективный контроль денежно-кредитную политику Центробанка, особенно навести порядок с ключевой ставкой, которая была чрезмерно высокой. Центробанк и стоявшие за ним частные банки находились в глухой оппозиции к Эрдогану. Если весной 2018 года ключевая ставка ЦБ составляла 8,00%, то 1 июня она была более чем удвоена и достигла 16,50%. Такого уровня она не имела никогда. Это был открытый вызов Эрдогану. А 7 июня 2018 года ставка была повышена ещё на 100 базисных пунктов и достигла 17,50%. И это за полтора месяца до выборов. Эрдоган всё понял. Если военные пытались отстранить его от власти силой, то банкиры использовали более изощрённый метод – ключевую ставку, с помощью которой можно парализовать экономику страны. Центробанк продолжил свою политику и после победы Эрдогана на выборах: 13 сентября 2018 года ключевая ставка была ещё раз резко повышена – до 24%.

А тут ещё частные банки произвели обвал турецкой лиры. После выборов в течение недели лира обвалилась на 25% по отношению к доллару США (а с начала года она потеряла 45%). И это на фоне сверхвысокой ключевой ставки, которая была введена под предлогом не допустить обвала валютного курса лиры. Как выяснилось, её можно обвалить при любой ключевой ставке, ибо для спекулянтов гораздо более императивным индикатором являются рейтинговые оценки «большой тройки» международных агентств. А рейтинговые агентства спровоцировали отток капитала из страны, что и привело к обвалу лиры.

Эрдоган хорошо запомнил, что банкиры больше слушают международных дирижёров, чем собственного президента. Турецкая банковская система изначально выстраивалась так, чтобы она была под управлением международных дирижёров – рейтинговых агентств, ведущих западных аудиторских компаний, МВФ, Банка международных расчётов и др. И, конечно, в законе о Центральном банке Турецкой Республики имеется стандартная формулировка о его «независимости» от государства.

Президент Турции использует неформальные методы установления контроля над Центробанком (назначение своих людей в Минфин и ЦБ, устные указания министру финансов осуществлять надзор над Центробанком, назначения лояльных правительству топ-менеджеров в частные банки). Кое-какие успехи есть. При новом руководителе Центробанка произведено уже четыре понижения ключевой ставки. 25 июля (через 19 дней после назначения  Мурата Уйсала на пост главы ЦБ) она была снижена с 24,00% до 19,75%. Далее снижения происходили 12 сентября – до 16,50%; 24 октября – до 14,00%; 12 декабря – до 12,00%. За неполные пять месяцев ключевая ставка была снижена вдвое, хотя ещё остаётся на таком уровне, какого не было на протяжении многих лет. Причём в 2019 году на фоне снижающихся ключевых ставок наблюдалось снижение темпов инфляции, а снижение валютного курса турецкой лиры выглядело более умеренным; если в прошлом году валютный курс лиры упал на 30%, то за 11 месяцев 2019 года падение составило только 8,5%.

Эксперты обращают внимание и на такую инициативу турецкого Минфина, как подготовка поправок в статье 60 закона о Центральном банке. Они предполагают, что 20 процентов чистой прибыли Центробанка, предназначаемые для формирования его резервов, не должны оставаться в ЦБ, что их следует перечислять в государственный бюджет. По итогам 2018 года чистая прибыль Центробанка составила 56,3 млрд. турецких лир, что эквивалентно 9,76 млрд. долл. США. Если бы указанные поправки уже действовали, ЦБ должен был бы перечислить в государственную казну почти 2 млрд. долл.

Минфин полагает, что Центробанку Турции следует более активно участвовать в пополнении государственной казны. Ссылаются на другие страны, где значительная часть прибыли Центробанков перечисляется в бюджет. Так, в России последний норматив отчисления прибыли Банка России в бюджет составлял 90% (до этого был 75%). Правда, этот норматив российскому бюджету в 2017 и в 2018 гг. ничего не дал, потому что у Банка России образовались значительные убытки, перечислять было нечего.

Сейчас поправки к статье 60 закона о Центробанке в парламенте буксуют. В системе законодательной власти много людей, препятствующих установлению эффективного контроля государства над ЦБ.

Денежно-кредитная и валютно-финансовая политика Эрдогана, основанная на неформальных методах, может дать сбой. Нет гарантии, например, что снова не будет обвалов лиры. Неформальные методы следует укрепить внесением изменений в законы. В первую очередь исключить из закона о ЦБ формулировки о «независимости» этого института, сделав его полноценным органом государственной власти. Следует также поставить под государственный контроль трансграничное движение капитала, чтобы нейтрализовать влияние на турецкую экономику международных дирижёров.

Изменить статус Центробанка как «независимого» от государства института Эрдоган пока не решается, понимая, какую бешеную реакцию такой шаг вызовет на Западе. Это намного опаснее угрозы введения Вашингтоном экономических санкций против Турции в случае закупки у России ЗРК С-400... Исход войны Эрдогана с банкирами остаётся неясным.