В 1929 году британский экономист Джон Мейнард Кейнс прочитал широко известную ныне лекцию, в которой предрек: следующие поколения благодаря развитию технологий будут работать не больше 15 часов в неделю.
В 2000-м биофизик и эколог-теоретик из Массачусетского технологического университета Эрик Раух пошел еще дальше. Он заявил, что среднестатистическому современному работнику потребуется не больше 11 часов на выполнение 40 часов работы своего коллеги из 1950 года.
Настолько сокращенная рабочая неделя сегодня не представляется возможной не только по экономическим соображениям, но и по таким важным причинам, как идентичность, статус и вопросы самочувствия: когда мы ходим на работу, мы встречаемся с людьми, социализируемся, ощущаем свой вклад в общество, — отмечает Vice. Безработица тесно связана с негативными последствиями для физического и душевного здоровья.
Всем известно, что много работать — вредно. Интересен другой вопрос: каков необходимый минимум работы, который позволит получить все социальные бенефиты без отрицательных последствий?
Никто не пытался ответить на него до недавнего времени. Новое исследование в журнале Social Science and Medicine показывает, что для психологического благополучия нам необходимо работать 8 часов в неделю (меньше, чем один стандартный рабочий день). При превышении восьмичасового предела наше душевное благополучие не получает никаких преимуществ.
Дайга Камераде, главный автор исследования и социолог Салфордского университета (Англия), говорит:
«Работа — это как витамин С. Нам всем необходимо некоторое его количество, но передозировка в лучшем случае не принесет никакой пользы, а в худшем — навредит».
Есть некая точка, в которой переработка приводит к выгоранию и негативным последствиям для душевного здоровья.
При изучении этой корреляции использовались данные из UK Household Longitudinal Study (многолетнего исследования одних и тех же семей), в котором принимали участие 80 000 человек. Исследователей интересовало, как количество рабочих часов влияло на их душевное здоровье в долгосрочной перспективе; с этой целью они также выясняли, при каких условиях улучшалось самочувствие участников.
Оказалось, что для улучшения самочувствия достаточно работать на 1–8 часов в неделю меньше (изначально предполагалось, что улучшение наступит при сокращении работы на два-три дня).
Мы стоим на пороге таких перемен — роботы отберут у многих рабочие места. Поэтому авторы исследования предлагают новый взгляд на будущее рынка труда. Вполне возможно, что произойдет перераспределение рабочего времени: людям по-прежнему будет доступна их деятельность, но рабочая неделя будет значительно сокращена (значительно — это гораздо больше, чем до четырехдневки).
Камераде утверждает, что ранее никто не задавался вопросом минимального количества рабочих часов, необходимого для хорошего самочувствия, а этой информации весьма не хватает в свете дискуссий о том, почему нам необходимо так много работать. Особенно учитывая, что от 9 до 47 % рабочих мест в развитых странах будут утеряны по причине автоматизации.
Вопрос дохода — большая проблема этого исследования.
Взаимосвязь между меньшим количеством работы и улучшением самочувствия работает только тогда, когда человек, работающий один в день неделю, зарабатывает не хуже тех, кто работает больше.
Если нам на самом деле понадобятся восьмичасовые рабочие недели, это потребует серьезных системных изменений, в частности в налогообложении; введения безусловного базового дохода и перераспределения благосостояния, чтобы «внезапно выросшая рабочая ноша не упала на плечи низкоквалифицированной рабочей силы», — говорит Алекс Вуд, исследователь Оксфордского университета, изучающий влияние технологий на условия труда (не принимал участия в этом исследовании).
Вуд считает, что мы находимся в поворотной точке, когда законодатели начинают задумываться о переменах на рынке труда, автоматизации и влиянии работы на здоровье и на планету. Несколько шведских работодателей совсем недавно протестировали переход на шестичасовой рабочий день. По сообщению BBC, сиделки, принимавшие участие в эксперименте, брали меньше больничных, чувствовали себя лучше и работали эффективнее.
Переход к жизни с меньшим количеством работы может означать избавление от культуры, сконцентрированной на работе.
А еще такая перемена приведет к переосмыслению концепции потребления: с большим количеством свободного времени мы не будем потреблять так бездумно. Это поможет нам преодолеть страх перед вездесущей автоматизацией.
«Человек вообще не предназначен для подчинения, в том числе и на работе. — утверждает Эван МакГогей, старший лектор Королевского колледжа Лондона и исследователь Центра бизнес-исследований в Кембриджском университете. — Будучи социальными животными, мы ценим тот вклад, что мы вносим в общество, но не менее ценим свой отдых, семью и друзей. А эти вещи требуют уменьшения количества рабочих часов».
МакГогей считает, технологии могут негативно отразиться на наших взаимоотношениях с работой только в том случае, если мы сами это допустим. Но в новой экономике, где роботы обеспечивают огромную добавленную стоимость и удовлетворяют потребности людей, вполне логично смотрится и новая социальная политика, в которой государство помогает организовать полностью защищенные рабочие места с достойной заработной платой при сокращенных рабочих часах.
Меньшее количество рабочих часов значительно повысит качество нашего свободного времени, считает Брендан Бёрчелл, социолог из Кембриджского университета и соавтор исследования.
Сейчас большинство из нас в свободное время занимаются подготовкой к следующему рабочему дню. Мы покупаем продукты, готовим ужин, делаем уборку и закидываем вещи в стирку.
«Если уж мы готовимся к тому будущему, в котором умные машины и роботы сделают за нас почти всю нашу работу, нам нужно всерьез задуматься о том, чтобы научить людей как следует отдыхать».
