«Почему бы нам не ввести евро?». Такого рода вопросы приходилось не однократно слышать в течение предыдущих нескольких лет. И чем сильнее ослаблялся курс гривны, тем громче были эти голоса. Для рожденных за железным занавесом украинцев Европа — это образец зажиточной жизни, опрятных улиц, широких автобанов. А для современных украинцев ЕС является образцом стабильной валюты. С момента введения наличного евро в 2002-м году покупательская способность европейской валюты снизилась на 30%, тогда как гривны — в шесть раз.

Несмотря на то, что курс на ЕС закреплен в украинской конституции, складывается впечатление, что украинское общество немного знает о проблемах Еврозоны и мало следит за ситуацией там. Не возьмусь прогнозировать, как быстро Украина будет готова присоединиться к еврозоне и будет ли существовать в то время евро в таком виде, как мы его сейчас понимаем. Но, однозначно, стоит лучше понимать процессы, которые происходят в одной из крупнейших экономик мира.

Книга «Евро и борьба идей» Маркуса Бруннермаера, Гарольда Джеймса и Жана-Пьера Ландо, которая недавно была презентована на Украине группой Ай-си-ю (ICU) совместно с «Голос Украины» (VoxUkraine), представляет, в чем заключаются существенные противоречия между странами еврозоны, являющиеся угрозой ее существованию.

Имея общую валюту и единого эмитента этой валюты, государства ЕС не решились на фискальный союз. В отличие от США, где более богатые штаты могут дотировать менее состоятельные, здесь каждое национальное правительство покрывает свой дефицит за счет заимствований.

Перед руководителями Европы возник еще один непростой вопрос: насколько сильным должен быть Европейский союз?

Должна ли Германия отвечать за греческие долги? В пределах стран, как правило, ответ очевиден. Национальные правительства часто перераспределяют средства в пользу территорий, которые тратят больше, чем собирают налогов.

Но далеко не все страны еврозоны готовы к такому повороту событий. Как следствие, растет пропасть между более развитым Севером и экономически более отсталым Югом Европы.

Греция или Италия не являются эмитентами евро и не могут ее девальвировать, чтобы облегчить долговую нагрузку. В результате от единой валюты больше всего выиграла именно Германия, а в Греции или Италии периодически ведутся разговоры о возможности возвращения к национальным валютам.

Авторы книги акцентируют внимание на два подхода — «немецкий» и «французский».

Первый построен на вере в строгом соблюдении согласованных правил и попытке таким образом предотвратить или избежать кризисов. Для участников рынков должна существовать финансовая ответственность — они должны платить свою цену за спасение должника в период кризиса.

Если этой ответственности нет, то появляется стимул к опрометчивому поведению в будущем.

Контроль за размером дефицита — это предохранитель против высокой инфляции. А кому, как не немцам, о ней знать — страна пережила одну из худших в мире гиперинфляций почти сто лет назад, и которая до сих пор влияет на экономические взгляды в стране.

Французский подход базируется на солидарной ответственности — не случайно лозунгом Франции является лозунг: «Свобода, равенство, братство». Французский консенсус опирается на веру в то, что правила должны подчиняться политическому процессу и могут меняться, в следствии реакции на кризисные явления.

Во французском понимании монетарная политика должна преследовать не только ценовую стабильность, но и экономический рост.

Именно, поэтому в Париже предпочтительнее относились к идее бюджетных трансфертов периферийным странам, чем в Берлине, выступая своего рода их защитниками.

А что это значит для Украины?

Украину от ЕС отделяет не только сотня метров пограничной полосы, но и десятилетия отставания в экономическом развитии. Однако, и в нашем «болотце» чувствуется противостояние этих двух философских подходов.

Подобно тому, как греки изображали Ангелу Меркель с адольфовскими усиками, также и жесткая монетарная политика Нацбанка, сфокусированная на снижение темпов инфляции, вызывает шквал критики у оппонентов. По мнению последних, ценовая стабильность не может быть приоритетом, поскольку текущая монетарная политика вредит экономическому росту.

А поэтому путь, которым в конце концов пойдет евро, непременно отобразится и на Украине.

При этом стоит признать: вряд ли какой-то из подходов, немецкий или французский, является идеальным.

Однако, ЕС придется определиться, по каким экономическим правилам жить в будущем и каким это будущее будет для совместной денежной единицы.