Новости из Персидского залива все тревожнее - Иран уже начал сбивать американские беспилотники. Если дело дойдет до открытого военного столкновения - по какому сценарию США будут атаковать персидское государство? Чем ответит на это Иран и как этот военный конфликт отразится на нефтяном рынке - в частности, с точки зрения снабжения нефтью всей остальной планеты?
Детальный анализ соотношения сил США и Ирана в возможном конфликте трудно проводить, если не понимать целей и задач сторон в нём. Обе стороны не могут ставить перед собой задачу «классической» военной победы друг над другом, которая обычно представляется в виде подписания безоговорочной капитуляции «на броне первого танка», зашедшего на центральную площадь столицы врага.
Для Ирана такая ситуация очевидна. А вот для США такое утверждение о невозможности классической военной победы нуждается в объяснениях.
Как будет выглядеть атака США на Иран
Напомним: одной из последних утечек военных планов США по отношению Ирана (если не считать возможную реакцию на сбитый американский БПЛА) стал публичный спор между президентом США Дональдом Трампом и Пентагоном касательно планов отправки 120 000 военнослужащих США в район Персидского залива. Учитывая закрытость Пентагона и секретность такого рода планов, позиция ведомства была оформлена, как откровения нескольких анонимных военных чиновников. Их опубликовало издание New York Times (NYT).
План посылки 120 000 военнослужащих США для «войны с Ираном» на первый взгляд выглядит утопично: в возможном конфликте им надо будет противостоять с более чем 650 000 личного состава вооружённых сил Ирана. Для сравнения, во время первой войны США против Ирака Саддама Хусейна американцы сосредоточили в регионе около 700 000 солдат и офицеров своей собственной армии и союзников – и только после этого напали на Ирак, попавший в полную международную изоляцию. Численность иракской армии к началу боевых действий составляла около 350 000 человек. Таким образом, США обеспечили минимум двойное превосходство в силах.
Впрочем, даже вариант с посылкой 120 000 военнослужащих может быть отнюдь не авантюрой. В прессу просочились и более детальные подробности о планах Пентагона, которые оказались пугающе реалистичными.
Опубликованный документ называется OPLAN 1002–18 и по принятой в США классификации военных планов обозначает «план войны в регионе Персидского залива в редакции 2018 года». Согласно этому документу, Пентагон предполагает осуществить захват иранской провинции Хузестан, а также нескольких портов Персидского залива. Для этой операции Пентагону действительно понадобятся только две пехотных дивизии, танковая бригада и дивизия морской пехоты – при поддержке флота и авиации с баз в сопредельных с Ираном странах. Всего будет задействовано лишь около 120 000 солдат.
Хузестан, как цель удобен по нескольким причинам. Провинция преимущественно населена арабами, а не персами, при этом население Хузестана имеет давние традиции сепаратизма. В случае высадки в Хузестане у американского экспедиционного корпуса в тылу окажется частично подконтрольный им Ирак, по правому флангу их прикроет собственный флот в Персидском заливе, а по фронту и левому флангу иранской армии будет наступать крайне неудобно – так как эта территория на границе провинции представляет из себя горы лишь с несколькими удобными дорогами. При этом Хузестан не только граничит с Ираком, но и расположен близко с Кувейтом и Саудовской Аравией, что тут же выбивает из рук Ирана массу ответных военных ходов. Ну и, наконец, последний приятный «бонус»: в Хузестане расположено порядка 80% запасов иранского газа и нефти и около трети источников пресной воды.
В такой ситуации, действительно, США могут провести операцию против Ирана предельно ограниченными силами, а потом заставить Тегеран сесть за стол переговоров – даже формально не добившись безоговорочной капитуляции. Именно так США действовали в Сирии, где ровно таким же образом был использован курдский сепаратизм, руками которого было обеспечено длящееся присутствие США в сирийской Рожаве и давление на правительство Башера Асада в Дамаске.
Ахиллесова пята нефтяного рынка
Как может Иран парировать такой агрессивный план, который в случае успеха приведёт к фактическому расчленению страны? Ответная мера Ирана уже известна и, более того, опробована в прошлом. Иран может заблокировать узкий Ормузский пролив. Причём для такого действия ему хватит даже его достаточно слабого флота – так как в этом случае, в отличие от Хузестана, география будет уже на его стороне.
Ормузский пролив в самой узкой части имеет ширину 39 км, однако пригодными для судоходства являются менее 10 км, разделенные на два судоходных участка по 3 км каждый и буферную зону между ними. Пролив соединяет Персидский залив через Оманский залив и Аравийское море с Индийским океаном. Через эту транспортную артерию идут танкеры из Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов и Ирака, а также СПГ из Катара. Около 80% нефти, проходящей через Ормузский пролив, предназначено для стран АТР. Контроль за судоходством осуществляет иранский флот совместно с султанатом Оман. При проходе через Ормузский пролив все морские суда пересекают иранские территориальные воды.
Второй этап ирано-иракской войны, начавшийся с 1984 года, носит название «танкерной войны». Война против танкерного флота, которую попеременно вели Ирак и Иран против судов противника и третьих стран, длилась 4 года, за это время были повреждены более 300 судов, в основном – танкерного класса. Основным оружием этой войны был отнюдь не флот, а самолеты и мины. Перекрыть 10 км судоходной части Ормузского пролива минными заграждениями несколько раз удавалось и Ирану, и Ираку. Безопасность в этом районе пришлось обеспечивать сразу трём (!) авианосным группам США, при этом они оказались практически бесполезными против москитного иранского флота и массовых постановок мин.
В итоге «отдуваться» и нести основное бремя противостояния с Ираком и Ираном пришлось таким же мелким американским судам – тральщикам, фрегатам и боевым катерам.
Кстати, резонансная атака на американский фрегат «Старк», когда впервые за 30 лет корабль США был поражён противокорабельной ракетой, показывают всю опереточность участия США в танкерной войне. 17 мая 1987 года самолёт «Мираж F1» иракских ВВС по ошибке атаковал двумя ракетами американский фрегат USS Stark, в результате чего на корабле возник пожар, а 37 военных моряков погибли и 21 были ранены. Чуть позже сам Саддам Хусейн принёс извинения США, заявив, что пилот самолёта принял фрегат «Старк» за иранский танкер.
Таким образом тогда участие США в ирано-иракских разборках было чисто номинальным – ВМС США следили за безопасностью в Ормузском проливе и старались не допускать разбоя в самом Персидском заливе, но в открытое противостояние с Ираком и Ираном не вступали. И, тем не менее – 300 потопленных и повреждённых судов и многонедельные перекрытия Ормуза минными заграждениями, которые тралили все 4 года танкерной войны, а отдельные мины из которых танкера «ловили» вплоть до 1990 года. Сегодня же США хотят влезть в пусть и ограниченную, но прямую войну с Ираном!
Стратегические резервы — надолго ли?
Конечно же, США понимают опасность ответных иранских мер, которые могут повлиять на почти что 40% мирового нефтяного экспорта – именно такая доля «чёрного золота» перераспределяется по миру через узкий пролив возле южного побережья Ирана.
В собственной безопасности США, в общем-то, уверены. У них в стратегических резервах лежит около 730 миллионов баррелей сырой нефти, чего вполне хватает для обеспечения 60 дней импорта нефти. Правда, в последнее время пробные продажи из американских резервов показали, что часть «стратегической» нефти в своё время поместили в подземные хранилища не особо удачно – она оказалась загрязнена сероводородом. Связано это с тем, что в США используют для хранения нефти стабильные геологические полости – крупнейшее хранилище Bryan Mound, из которого поступила отравленная сероводородом нефть, представляет из себя двадцать солевых пещер, в которых хранится около 250 миллионов баррелей нефти. Судя по всему, сами пещеры оказались заражены производящими сероводород бактериями, которые весьма «удачно» снабдили третью запаса американской стратегической нефти. Никакими антибиотиками теперь этот подземный «зоопарк», конечно же, не убить – поэтому
у США теперь есть на 40 дней хорошей нефти и на 20 дней – не очень.
В принципе, такая же ситуация наблюдается и в странах ЕС – согласно директиве Евросоюза, каждая из 28 стран-членов обязана хранить на своей территории стратегический запас нефти, эквивалентный 90 дням общего потребления в стране. Впрочем, по факту на сегодняшний день только тринадцать стран ЕС создали такие хранилища (Венгрия, Дания, Германия, Ирландия, Испания, Нидерланды, Польша, Португалия, Словакия, Финляндия, Франция, Чехия и Швеция). Разнится и срок, на который рассчитаны запасы – если в Чехии заложили нефти на 100 дней потребления, то Ирландии удалось создать лишь месячный запас «чёрного золота». Кроме того, стратегическими нефтяными запасами хочет обзавестись в ближайшее время Великобритания, так как её собственные нефтяные месторождения в Северном море уже практически исчерпаны.
Ну и, наконец, надо упомянуть о стратегических резервах азиатских экономических «тигров» – Японии, Китая, Южной Кореи и Индии. По состоянию на сегодняшний день китайский стратегический запас нефти уже достиг цифры в 450 миллионов баррелей с целью в 476 миллионов баррелей в 2020 году. Этого, с учётом меньшего, чем в США уровня потребления нефти в Китае, хватит на замещение нефтяного импорта в страну в течение 90 дней.
В Японии и Корее стратегические резервы нефти выглядят сегодня уже скромнее китайских – как по объёму, так и по возможному сроку замещения импорта. Здесь речь идёт о сроке от 40 до 60 дней.
Ну и, наконец, самыми скромными запасами обладает Индия – собственных резервов стране хватит лишь на две недели замещения нефтяного импорта.
Конечно, за время, прошедшее с момента окончания танкерной войны 1980-х годов, проблему Ормузского пролива постарались как-то обойти – как с помощью постройки обводных нефтепроводов, что сделали в ОАЭ, так и в виде создания отдельной инфраструктуры экспорта нефти в Красном море – как решили действовать в Саудовской Аравии. Основное опасение состоит скорее не в физическом прекращении поставок нефти на мировой рынок (чего США всё-таки будут стараться избежать), а в неизбежном скачке цен, который последует за военной эскалацией конфликта между США и Ираном.
