В связи с тем, что торговые переговоры между Соединенными Штатами и Китаем намечены на январь, давняя надежда Вашингтона на то, что растущая интеграция Пекина в мировую экономику уравновесит его «нелиберализм» внутри страны и приведет к появлению «ответственной стороны» за рубежом. Хотя две страны до недавнего времени разделяли обнадеживающую, хотя и абстрактную приверженность достижению «новой модели отношений великих держав», они теперь прилагают мало усилий, чтобы скрыть растущее недоверие друг к другу. Об этом пишут  в своей статье для The Hill политолог Али Уайн и аналитик Джеймс Доббинс из корпорации RAND. Эксклюзивно для своих читателей «ПолитРоссия» представляет пересказ публикации. 

В американском внешнеполитическом ведомстве растет понимание того, что Соединенные Штаты вовлечены в долгосрочную, усиливающуюся стратегическую конкуренцию с Китаем.

Сегодня не до конца понятно, какие именно отношения с КНР в итоге хотят получить с отношения  Соединенные Штаты. Одной из причин этой неопределенности является сложность понимания, где разместить Пекин: вдоль континуума союзника и противника.

Обе страны сделали 635 миллиардов долларов на торговле в прошлом году, и дополнительно связаны между собой сложной сетью глобальных цепочек поставок. На долю Китая приходится примерно треть всех иностранных студентов, обучающихся в колледжах и университетах США, а такие инициативы, как программа Schwarzman Scholars, позволяют будущим лидерам США учиться в Китае.

В отличие от этого, в период холодной войны между Вашингтоном и Москвой не было никаких экономических, культурных связей или обменов учащимися.

Неспособность классифицировать Китай точно ограничивает, если не исключает, способность Америки сформулировать последовательную стратегию, потому что она оставляет открытыми потенциальные важные государственные вопросы, способные спровоцировать как формирование серьезного тандема, так и вооруженный конфликт.

Как отмечают в США журналисты, это говорит о том, что двусмысленность в отношениях и их развитии распространяется даже на, возможно, самого выдающегося сторонника более конфронтационного подхода к Китаю, самого президента Америки.

«Иногда кажется, что он спускается в окопы для затяжной экономической холодной войны, а иногда - как будто он готов отказаться от всего этого и возобновить дружеские отношения с Си (глава КНР – прим. редакции), если обе стороны могут заключить сделку», – писал Ури Фридман из «Атлантик мансли».

Одна из целей, что президент США последовательно формулировал, это восстановление торгового баланса США с Китаем. Однако даже если это будет достигнуто, сокращение цифр вряд ли изменит различия между темпами роста США и Китая или предотвратит тот день, когда Китай сравнится с США или даже превзойдет их по большинству показателей национальной мощи.

Хотя может быть соблазнительным использование тарифов и других торговых ограничений, дабы помешать Китаю. Такие меры также приведут к снижению темпов роста США – независимо от того, как Китай решит нанести ответный удар – не только потому, что Вашингтон и Пекин сильно экономически взаимозависимы, но и потому, что китайская сторона является наиболее важным двигателем глобального роста. В любом случае, наиболее важным показателем конкуренции между США и Китаем является не двусторонний торговый баланс, а сравнительный успех на развивающихся рынках.

В то время как Соединенные Штаты предприняли некоторые обнадеживающие шаги для укрепления своей геоэкономической позиции – самое последнее из них – учреждение агентства Международная финансовая корпорация развития, которое в два раза превышает бюджетный уровень своего предшественника, Корпорации частных инвестиций за рубежом, и которому разрешено инвестировать в долг – у Вашингтона нет точного плана, чтобы быть конкурентоспособным в этой области.

Внимание администрации Трампа к обеспечению двусторонних торговых сделок и балансировке торговых потоков по одной стране за один раз вряд ли будет сдерживать или даже идти в ногу с ростом влияния Китая. Также не будут успешны попытки заставить какие-либо страны выбирать: Вашингтон или Пекин.

Как сторонники, так и критики политики Китая согласны с тем, что Вашингтон в долгосрочной перспективе обречен на поражение в экономической гонке с Пекином или в подталкивании оного к проведению рыночных реформ, если он не заручится поддержкой широкой коалиции влиятельных экономик.

Соединенные Штаты могут использовать многосторонние соглашения для расширения своего доступа к третьим рынкам, укрепления международных норм, касающихся торговли и инвестиций, и стимулирования Китая к соблюдению этих норм, сотрудничая, когда это получается, и мобилизуя согласованное международное давление, когда этого не выходит.

США также могут возобновить свои внутренние источники конкурентоспособности, особенно экосистему инноваций, которая долгое время позволяла им быть в авангарде разработки и использования передовых технологий.

Американские наблюдатели все чаще изображают участие и конкуренцию в качестве альтернативных подходов к политике Китая. Тем не менее, остаются два важных инструмента: первый – продолжать строить направления на сотрудничество и поддержание открытой системы торговли, замедлении прогресса в изменении климата и решении других насущных глобальных проблем; второй – направить коллективные действия против «несправедливой китайской экономической практики» и обеспечение партнеров и союзников Америки своей экономической устойчивостью и устойчивой стратегической приверженностью Азиатско-Тихоокеанскому региону.

В конечном счете, однако, Соединённые Штаты могут сделать или должны попытаться сделать так, чтобы предотвратить появление Китая в качестве потенциального партнера. Она должна быть направлена ​​не на то, чтобы «выйти за пределы Китая», а стать более динамичной версией своего лучшего «я».

Автор: Виктор Буткевич