Столкновение экономик неизбежно
Председатель Си Цзиньпин стал на IV Восточном экономическом форуме (ВЭФ) во Владивостоке главным гостем. Это произошло не только потому, что он впервые посетил ВЭФ, который находится под личным патронажем президента Путина. Не потому, что китайская делегация была самой многочисленной (около 1000 человек) и представительной, включавшей высших партийных и правительственных деятелей, руководителей дюжины провинций, а также бизнесменов калибра знаменитого Джека Ма. Подчеркнутое уважение президента Путина, высочайший интерес прессы и приветливость местных жителей объяснялись еще одним обстоятельством — неожиданно для всего мирового сообщества, возможно, даже для самого Китая, страна попала в эпицентр надвигающегося геополитического шторма.
Мы в России за последние 10 лет уже привыкли к гибридным войнам: торговым санкциям, пропагандистским кампаниям и другим формам сдерживания со стороны Запада во главе с Америкой. Китай же, хотя и вызывал растущее недовольство своим быстрым ростом, был слишком важен для Запада как источник дешевой и качественной продукции, которая помогала поддерживать благосостояние населения (в 2015 году каждая американская семья сэкономила по 750 долларов за счет дешевизны китайской продукции), смягчать мировой финансовый кризис. $1,2 трлн, которые Китай накопил в американском казначействе, поддерживают на плаву империю доллара, стабилизируют мировую систему.
Недовольство, а затем и страх перед мягким возвышением Китая нарастал подспудно и проявился впервые в 2009 году, когда президент США Барак Обама предложил председателю Ху Цзиньтао править миром сообща по формуле G-2, причем Америка была бы старшим партнером, а Китай — младшим. В ответ на предсказуемый отказ Пекина Вашингтон провозгласил доктрину «Поворот к Азии» и начал концентрировать по периметру китайских границ все новые вооруженные силы. Одновременно Штаты стали сколачивать антикитайский торговый блок «Транстихоокеанское торговое партнерство». Но все это было только прелюдией к гибридной войне против Китая, которая разворачивается на наших глазах.
Президент Дональд Трамп стал выразителем настроений той части американского правящего класса, которая надеется удержать слабеющие позиции мирового гегемона за счет усиления эксплуатации союзников (Германия, Япония, Канада, Турция), запугивания сырьевых держав (Саудовская Аравия, Иран, Венесуэла), перехода к нечестным методам в торговле с основными конкурентами, прежде всего с Китаем. Ни Обаме, ни Трампу не удалось сломать Пекин так же, как в 1985–1987 годах была сломлена Япония, вынужденная резко повысить курс своей национальной валюты и расплатившаяся за это падением конкурентоспособности, двумя десятилетиями стагнации экономики и упадком национального духа.
Председатель Си Цзиньпин был вынужден лично возглавить контратаку на Белый дом, из которого с первых дней правления Трампа сыпались угрозы экономической войны. Побывав сначала в резиденции Трампа во Флориде, а затем, приняв его в Пекине, глава китайского государства был исключительно вежлив, но непреклонен. Еще в первые дни своего пребывания на посту генерального секретаря ЦК КПК, в январе 2013 года, он заявил: «Ни одна страна не должна рассчитывать на то, что мы будем вести торговлю своими ключевыми интересами, ни у кого не может быть малейшей надежды на то, что мы вкусим горькие плоды ущемления суверенитета, безопасности и интересов государства». Пекин шел на разумные компромиссы, предлагал выгодные США сделки и контракты на сотни миллиардов долларов, но Трампу этого было мало.
Уже введенные санкции на $50 млрд, обещанный на ближайшее время новый пакет на $200 млрд и даже перспектива введения запретительных пошлин на весь китайский экспорт ($375 млрд в 2017 году) явно не являются полным сценарием антикитайских действий. Речь идет именно о многосторонней, гибридной войне, в которой торгово-экономические меры являются только частью арсенала. Уже налицо попытки воздействовать на внутреннюю политику Китая, ослабить позиции Компартии. Концентрируя санкции на высокотехнологичные отрасли, Вашингтон стремится разжечь недовольство в приморских провинциях Китая, где сосредоточено их производство. Намекая на возможность развертывания санкционного фронта до масштабов антироссийских, проведения точечных ударов по зарубежным счетам и имуществу китайской «офшорной» элиты, США надеются таким образом противопоставить партийному руководству немалую и влиятельную прослойку людей, обогатившихся за последние десятилетия.
Никто не собирается отменять и традиционные военно-стратегические формы сдерживания. Вместо отмененного Трампом Транстихоокеанского партнерства создается Индо-Тихоокеанская региональная группировка (США, Япония, Австралия и Индия). Ускоряется перевооружение баз в Японии, Южной Корее, там размещаются системы ПРО, призванные обесценить китайский ракетно-ядерный потенциал. Корабли и самолеты 7-го флота США демонстративно входят в китайские территориальные воды вокруг островов Южно-Китайского моря. Повышается температура в многолетнем очаге напряженности — Тайване. Американские власти подстрекают сепаратистски настроенное руководство острова к открытому провозглашению «независимости»: повышается уровень неофициального представительства США в Тайбэе, «президента» Тайваня Цай Инвэнь во время неофициальной поездки минувшим летом по нескольким городам США встречали с подчеркнутым почтением. Вооруженные силы Тайваня получают американские самолеты и подводные лодки, другую военную технику.
Вот на каком фоне состоялась встреча руководителей России и Китая во Владивостоке. По существу, это была первая возможность обсудить начало открытой фазы гибридной войны против Китая, которую в официальных документах и СМИ Поднебесной назвали «новыми обстоятельствами». Ведь еще летом теплилась надежда предотвратить фронтальное столкновение первой и второй экономик мира.
Две наши страны — стратегические партнеры — и раньше приходили друг другу на помощь в трудную минуту. В самые трудные для Москвы дни, в ноябре 2014 года, Си Цзиньпин заявил: «Какие бы перемены ни происходили в международной обстановке, мы должны придерживаться занятой линии, расширять и углублять всестороннее взаимовыгодное сотрудничество» Тогда же Владимир Путин ответил: «Чрезвычайно важным является взаимодействие России и Китая, для того чтобы удерживать мир в рамках международного права, делая его более стабильным». Дела соответствовали словам, Пекин по мере возможности поддерживал Москву в ООН и других международных организациях, срывал планы политической и экономической изоляции России. Но во Владивостоке пришло время обсудить и возможность поддержки попавшего в непростую ситуацию Китая.
Что могут Россия и Китай вместе сделать в «новых обстоятельствах», как и подобает стратегическим партнерам? Думаю, именно об этом президент Путин и председатель Си Цзиньпин совещались за закрытыми дверями на полях ВЭФ. Из-за этих дверей вышла информация о дальнейшем развитии торговли и экономического сотрудничества, новых масштабных сделках российских и китайских фирм, взаимодействии регионов. Но это, так сказать, арифметика нашего партнерства, причем не слишком впечатляющая (всего $100 млрд товарооборота ожидается по итогам нынешнего года).
Но есть ведь еще и высшая математика, оперирующая величинами ядерных потенциалов, стратегических торговых коридоров в обход американских засад, систем космической и киберобороны, новых валютных и военных союзов… Сложение этих величин дает не их общую сумму, а умножает результат в геометрической прогрессии. Достаточно проанализировать нервную реакцию Запада на участие ограниченного контингента НОАК в учениях «Восток-2018», грохотавших в Забайкалье одновременно с форумом во Владивостоке. Достаточно послушать прогнозы западных финансистов о последствиях ускоренного перехода Китая, России и ряда других крупных стран на расчеты в национальных валютах без посредничества доллара…
Россия и Китай до последнего времени неспешно сближались, исходя из собственных национальных интересов — не во всем и не всегда совпадающих. Они определили в равной степени устраивающий Москву и Пекин формат «всеобъемлющего стратегического взаимодействия и партнерства», подчеркивали неготовность перехода на следующий, качественно иной уровень — военно-политический союз. Однако США провозгласили Москву и Пекин своими стратегическими соперниками. К гибридной войне против России добавили такую же войну против Китая.
Ну что же, мы станем еще ближе друг к другу, станем спиной к спине и будем отбиваться от общих противников. Скорее всего, подписание документов о новом формате отношений произойдет не завтра и даже не послезавтра. Но нам самим и окружающему миру надо привыкать к тому, что настоящее и будущее отношений двух глобальных держав описывается словами мудреца Конфуция «хэ эр бу тун»: «вместе, но не одинаковые».
Источник
