Доходность итальянских облигаций, курс китайского юаня, динамика развивающихся рынков и перспективы торговой войны – эти темы доминировали в финансовых новостях на протяжении последнего месяца. Единственная константа в нестабильной обстановке, по общему мнению, это сильная экономика Соединенных Штатов. Во втором квартале рост ВВП в Америке прогнозируется на уровне 2,87 процента по модели “Nowcast” Нью-Йоркского федерального резервного банка и 4,5 процента по модели “GDPNow” федерального резервного банка Атланты, основанной на экономических отчетах на день оценки.
Эта идея исключительной устойчивости американской экономики постепенно проникла и в умы сотрудников администрации американского президента. Так, 28 июня экономический советник Дональда Трампа Ларри Кудлоу заявил: «Я считаю, что Китай в экономическом отношении значительно слабее, чем принято думать, а экономическая мощь Америки, напротив, серьезно недооценивается». Это опасное заблуждение. Войны начинаются именно тогда, когда одна из сторон переоценивает собственную силу и недооценивает силу предполагаемого противника.
Лучшее место для поиска проблем – там, где никто этого не ожидает. Американский потребитель является крупнейшим источником спроса в мировой экономике, а реальные личные расходы в мае нынешнего года не изменились, хотя консенсус-прогноз предполагал их рост на 0,2 процента в месяц (что эквивалентно годовому приросту на уровне 2,4 процента). Существует простое объяснение этому разочаровывающему отчету о потребительских расходах, и это объяснение – растущая цена на нефть. Потребительские бюджеты американцев сегодня настолько эластичны, что даже несколько дополнительных центов, заплаченных за галлон бензина на заправочной станции, отражаются на сокращении расходов на другие товары и услуги.
Потребительские расходы в США падают, когда цены на нефть растут
Фондовый рынок демонстрирует аналогичную обратную зависимость между акциями производителей потребительских товаров и энергетических компаний в 2018 году.
Индекс доверия потребителей взлетел на фоне снижения налогов президентом Трампом, причем до такой степени, что американские домохозяйства тратят практически все свои доходы. Личные сбережения упали до рекордно низкого уровня, около 2 процентов от располагаемого дохода. В последний раз подобное явление наблюдалось в 2008 году, как раз накануне глобального финансового кризиса.
Личные сбережения в США в процентах к располагаемому доходу
Однако, в 2007 году у американских потребителей было за спиной целое десятилетие 10-процентного роста цен на жилье, и они заимствовали на потребительские расходы под залог недвижимости. Сегодня у них нет такого буфера в виде собственного капитала.
Между тем, реальная почасовая заработная плата в Соединенных Штатах не сдвинулась с места за последний год, несмотря на крайне низкий уровень безработицы.
Динамика почасовой заработной платы в фиксированной стоимости доллара по состоянию на 2009 год
Поскольку влияние снижения налогов ослабевает, а высокие цены на энергоносители сохраняются, рост ВВП США в ближайшее время может упасть значительно ниже показателей первого квартала.
В то же время, Китай, напротив, демонстрирует устойчивый рост. Наиболее всеобъемлющая подборка аналитических данных указывает на сильные позиции Китая в июне. Аналитик Union Bank of Switzerland Ажит Агравал, управляющий подразделением банка Evidence Lab, написал на прошлой неделе: «Наш предварительный анализ больших массивов данных по китайской экономике указывает на то, что рост в июне остается сильным и базируется на увеличении в мае промышленного производства, продаж на рынке недвижимости и инвестиций в недвижимость. Мы зафиксировали некоторую вялость потребительского спроса, но незначительную. Рост продаж автомобилей выглядит слабым, но это вызвано меньшим количеством рабочих дней по сравнению с прошлым годом. Учитывая ежемесячные данные первого квартала, мы ожидаем, что экономический рост во втором квартале будет выше, чем в первом и несколько превысит рыночные ожидания. Этот анализ от UBS Evidence Lab основан на высокочастотных данных, собранных в разных секторах экономики».
Китай несколько смягчил денежно-кредитную политику, что потребовало определенного снижения обменного курса юаня по отношению к доллару США. Эксперты, постоянно следящие за китайским рынком, предупреждают теперь об оттоке капитала в масштабах 2015 года и резком ослаблении юаня. Однако, эти прогнозы основаны на недоразумении: как пояснил Банк международных расчетов в своем отчете за первый квартал 2016 года, «отток капиталов» в 2015-2016 годы был обусловлен тем, что китайские нефинансовые корпорации выплатили внешнюю задолженность и реструктурировали внутреннюю. Постоянно растущий курс национальной валюты привел к тому, что китайским компаниям стало выгодно заимствовать в долларах и осуществлять выплату задолженности в усилившихся юанях, но эта игра в августе 2015 года подошла к концу.
Центральный банк Китая сократил свои резервы приблизительно на 1 триллион долларов США, а китайские корпорации примерно на эту же сумму снизили свою внешнюю задолженность. Реорганизация платежного баланса Китая спровоцировала временные шоки. Впрочем, на сегодняшний день, напротив, цена китайского риска очень низкая. Предполагаемая волатильность курса юаня к американскому доллару в начале 2016 года возросла до 10 процентов, а сегодня она колеблется вокруг отметки в 5 процентов, в районе середины годового диапазона. В то же время, стоимость страхования на случай суверенного дефолта Китая в течение пяти ближайших лет во много раз ниже, чем она была в 2015 году и близка к отметке абсолютного минимума.
Динамика стоимости страхования на случай суверенного дефолта Китая
