Долг Китая вновь в центре внимания
Москва, 11 апреля - "Вести.Экономика" Рост долга Китая вызывает все большую обеспокоенность у политиков Пекина. В результате избыточные мощности распространяют дефляцию в остальной мир. Это создает давление для конкурентов Китая и может привести к более жесткому ответу со стороны администрации Трампа. Как Китай справляется с этими ограничениями – вот в чем вопрос, стоящий перед их экономикой.
Трансформация экономики Китая как с точки зрения роста ВВП, так и с точки зрения сокращения нищеты с момента перехода к рыночной системе в конце 1970-х годов, возможно, была самым крупным макроэкономическим событием за последние полвека.
Модель, которая подразумевала высокие темпы роста производства в стране, шла по стопам азиатских «тигров»: высокие темпы роста накопления капитала, обусловленные высокими инвестиционными показателями; ориентация на внешний рынок в значительной степени за счет политики роста, ориентированной на экспорт; стремление к индустриализации, основной компонент быстрого роста и развития.
Почти по каждому показателю Китай перешел от стадии экономически отсталой страны к стране со вторым по величине ВВП в мире.
Но, несмотря на признаки возобновляемой экономической активности в марте, рост задолженности страны вызывает все большую обеспокоенность у политиков Пекина, поскольку он указывает на лежащую в основе этих процессов долгосрочную финансовую неустойчивость, особенно если усилится давление на торговлю.
Только в октябре прошлого года во время съезда Компартии Чжоу Сяочуань, тогда занимавший пост главы центробанка страны, предупредил о возможности наступления Момента Мински и о том, что необходимо предпринять все возможные шаги, чтобы защитится от него.
ИНФОГРАФИКА
Динамика избыточной ликвидности в экономике Китая с 2005 года
Чтобы более детально рассмотреть заявление Чжоу, экономист Хайман Мински отметил, что как только долговая «болезнь» пустит метастазы, наступит Момент Мински, когда эйфория уступит место страхам, а затем наступит паническая ликвидация и полное отвращение к кредитам. Когда эта динамика будет в расцвете, политики не смогут ее предотвратить.
Предупреждение общественности губернатора Чжоу было, несомненно, ответом на недавнее быстрое увеличение долга, который вырос «со 162% от ВВП до 260% от ВВП в период с 2008 года по 2016 год» и до сих пор остается «предметом обсуждения, если не глубокой озабоченности», согласно словам профессора Л. Рэндалла Врея.
Предупреждение о замедлении китайской экономики может показаться странным, учитывая недавний рост экспорта и соответствующий рост как производственных, так и непроизводственных PMI.
Но все это следует рассматривать в контексте враждебной внешней среды для китайских промышленных товаров. Обсуждая недавно введенные тарифы на сталь и алюминий, New York Times сообщил, что Трамп уже предоставил небольшие налоговые льготы для «Канады, Мексики, ЕС, Австралии, Аргентины, Бразилии и Южной Кореи», что усиливает мысль о том, что главной целью экономических националистов Трампа остается в основном Китай.
В этом контексте скачок производства в Китае в марте вполне может быть истолкован как попытка уклониться от тарифов за счет экспорта продуктов в США, предположил экономист Раймонд Юнг из группы ANZ. Если это так, это может спровоцировать дальнейшую агрессивную реакцию со стороны торговых ястребов Трампа, особенно если это приведет к расширению двустороннего торгового баланса с США.
ИНФОГРАФИКА
Дефицит бюджета Китая с 2010 года
Кроме того, Reuters сообщил, что «официальные лица администрации Трампа просят Китай сократить тарифы на импортные автомобили, позволить иностранцам владеть фирмами финансовых услуг и покупать новые полупроводники, произведенные в США, чтобы избежать планов по снижению тарифов на множество китайских товаров и потенциальную торговую войну».
Но насколько серьезны эти угрозы? Сам Китай, похоже, серьезно относится к риску торговой войны, устанавливая ответные тарифы до 25% на 128 продовольственных товаров из США, понятная позиция в переговорах, учитывая его позицию в качестве крупной нации-кредитора.
Но сам факт статуса кредитора может создать проблемы для Пекина. Во всяком случае, история показала, что именно страны с торговым профицитом, а не должники, как правило, являются самыми крупными жертвами торговых войн.
Сегодня позиция Китая в качестве кредитора, сопоставима с позицией США в 1930-х годах. Трамп, конечно, преувеличивал, когда предполагал, что «торговые войны легко выиграть». Но США - это в значительной степени самодостаточная экономика; Китай – нет, на что Трамп не раз намекал в своих комментариях.
ИНФОГРАФИКА
Золотовалютные резервы Китая в 2017 году
Даже если угроза торговой войны окажется скорее разговорами, чем действиями, есть и другие способы, которыми Пекин может столкнуться с дефляцией в стиле Момента Мински. Существует очень давняя идея, исходящая из теории бизнес-цикла до Второй мировой войны, которая гласит, что чрезмерные инвестиции в частном секторе могут оказаться настолько неустойчивыми, что падение автономных инвестиций может произойти даже без финансового и валютного шока.
Как только это начнется, динамика аскелератора и мультипликатора может привести к кумулятивному экономическому падению, даже если процентные ставки резко упадут и смягчат денежные условия.
Есть основания думать, что снова пришло время для этой идеи. Хотя фиксированные инвестиции в США крайне низки, этот процесс не имеет такого глобального характера, особенно в Китае, в котором отмечен чрезмерный объем инвестиций, который является исторически беспрецедентным. Следует проводить снижение глобальных автономных инвестиций.
Некоторые утверждают, что проблема избыточного инвестирования является исключительно продуктом низких процентных ставок, но в случае Китая это также продукт его экономической модели. Хотя реформы, проведенные за последние несколько десятилетий, дали Китаю возможность придти к рыночной экономике, это не отразилось во многих важных аспектах, особенно в отношении распределения капитала.
По сути, экономика Китая является историческим сочетанием трех различных направлений.
Во-первых, это старая коммунистическая экономика командного типа, которая по самым консервативным оценкам составляет не менее одной трети ВВП Китая. Этот сектор в основном состоит из старых «белых слонов», государственных предприятий.
Вторая - восточноазиатская модель, в соответствии с которой правительство направляет инвестиции в конкретные области под эгидой частных компаний, но со значительной долей государственной поддержки. Этот вариант старой японской «административной модели MITI», в которой целью правительства являются приоритетные сектора (такие как сельскохозяйственные продукты, высокоскоростные железные дороги, аэрокосмическая промышленность, полупроводники, робототехника, ИИ и гражданская авиация).
Доказательства этого «государственного капитализма» нашло отражение в недавно опубликованной стратегии «Сделано в Китае. 2025 год». «Этот документ - явная политика импортозамещения, призванная сделать страну в значительной степени самодостаточной в широком спектре отраслей промышленности к 2025 году. (Импортозамещение – красная тряпка для торговых ястребов, тем более что многие из приоритетных секторов Пекина являются районами, где доминируют США, и где они стремятся расширить экспорт в Китай).
По сути, китайское государство часто выступает в качестве «убыточного лидера», поскольку пытается развить национальных чемпионов, мобилизуя финансовые ресурсы крупных конгломератов, чтобы они могли делать долгосрочные инвестиции в исследования. Китай уже сделал это в таких областях, как солнечная энергия. И это одна из причин того, что глобальные затраты на солнечную энергию резко упали за последнее десятилетие.
В-третьих, это «дикий западный капитализм» в Китае, который проявляется в таких областях, как спекуляция недвижимостью, «продукты управления капиталом», «теневая банковская система» и сравнительно молодые рынки капитала страны. Несмотря на это, несмотря на Азиатский финансовый кризис 1997/98 года и глобальный кризис 2008 года (оба являются продуктами глобальной финансовой либерализации), Китай продолжил усиливать этот «третий этап», с учетом тех проблем, через которые проходила страна, пытаясь сдержать свои спекулятивные процессы, одновременно стремясь к реструктуризации государственного сектора.
В любом случае проблема для Китая очевидна: если политики будут слишком агрессивно бороться с любой из этих уязвимостей, они рискуют привести в движение огромную динамику дефляции долга. Это особенно опасно, учитывая, что общие капитальные затраты в Китае по-прежнему превышают 40% от ВВП. Для сравнения в течение периода пузыря в Японии, капзатраты в процентах от ВВП достигли 32%, в то время как капзатраты в США в процентах от ВВП обычно составляли около 15%-17%.
Поэтому политики Китая должны пройти по тонкой грани. По сути, они использовали старую командную экономику, чтобы остановить любую начальную динамику дефляции долга в сегменте свободного рынка. Проблема в том, что командная экономика – это родной дом для всех «белых слонов», в частности для сегмента строительства, тяжелой техники, химических веществ, стали, угля и судостроения, что в значительной степени способствует глобальным избыточным мощностям.
Jianguang Шен, экономист в Mizuho Securities Asia, отметил: «Реформа SOE, задолженность, избыточные мощности и зомби-компании - это все взаимосвязанные проблемы. Частным компаниям в отраслях с избыточной капитализацией после нескольких лет потерь нет возможности продолжать деятельность. Владелец закрывает их или продает, но в SOE они могут получать банковские кредиты или государственную поддержку».
Закрытие этих компаний привело бы к массовой безработице. Таким образом, правительство сохраняет их, используя субсидии, помощь и кредиты с низкой процентной ставкой. Из-за этого избыточные мощности перебрасываются на торговых партнеров Китая, тем самым обеспечивая постоянную тенденцию к дефляции в глобальной экономике, в то время как Китай взращивает мировых чемпионов внутри страны, что в конечном итоге приведет к вытеснению иностранной конкуренции.
Это фактически то, чему Трамп пытается противостоять прямо сейчас, совершив последний выстрел в сторону Китая. Но окажется ли угроза повышения тарифов эффективной против Пекина? Имейте в виду, что политические императивы Китая значительно отличаются от политических требований США. В США, если правящая партия превышает полномочия, можно проголосовать против нее.
В Китае легитимность политической власти Компартии связана с экономическим процветанием страны. В случае неправильных расчетов, партия рискует потерять свою монополию на власть, членов партии могут арестовать, и, вероятно, некоторых из них даже расстрелять.
Таким образом, снижение избыточных мощностей на государственных предприятиях в ответ на угрозы введения тарифов может привести к серьезному экономическому спаду в Китае. Можно предвидеть перспективу массовых увольнений, усиления внутренней суматохи, подрыва политического положения правящей партии. Чтобы предотвратить этот исход, политики Китая, скорее всего, будут реагировать так как и всегда: продолжать направлять финансирование всем этим «белым слонам», эффективно переводя дефляцию в остальной мир и рискуя ответной реакцией со стороны сферы торговли.
Это вряд ли идеальный, но понятный вариант, учитывая внутриполитические императивы. Что касается сегодняшних разговоров об инфляции в США, то они, скорее всего, окажутся эфемерными, если Китай продолжит сбрасывать большую часть избыточных мощностей на остальной мир, чтобы компенсировать последствия от борьбы с собственными внутренними пузырями. Результатом давления со стороны конкурентов Китая будет более жесткий ответ со стороны администрации Трампа, что, похоже, сейчас и происходит.
Таким образом, несмотря на то, что сегодняшние политические махинации могут показаться не более чем блефом в игре в покер с высокими ставками, долгосрочная динамика наводит на мысль, что это может означать начало опасной динамики, в которой Китай и весь остальной мир должны будут «Жить в интересные времена», как призывает китайское проклятие.
Источник: .vestifinance.ru.
Рейтинг публикации:
|
