Пекин помогает почти семи десяткам стран на разных континентах осуществлять крупные инфраструктурные проекты на общую сумму 8 трлн долларов, говорится в исследовании американской аналитической некоммерческой организации «Центр глобального развития» (CGD). Аналитики выделили из 68 получателей китайских кредитов и инвестиций восьмерку наиболее уязвимых стран. Это своего рода китайские плацдармы в Юго-Восточной Азии (Лаос), на востоке Африки (Джибути), в Индийском океане (Пакистан и Мальдивы), в Центральной Азии на пересечении важных транспортных и торговых маршрутов, исторически известных как Шелковый путь (Киргизстан, Таджикистан и Монголия) и в Европе (Черногория). В Черногории на китайские деньги строится сеть современных автомобильных дорог, которые помогут улучшить связь с балканскими соседями. В Таджикистане и Киргизстане Пекин финансирует строительство железных и автомобильных дорог, электростанций и крупных газопроводов. Китайские миллиарды станут основным источником финансирования строительства электростанций и важнейшего шоссе между столицей и аэропортом в Монголии. Пекин участвует в финансировании таких же важных инфраструктурных проектов в Лаосе, Пакистане и на Мальдивах.
Несмотря на заверения в «вечной дружбе» китайские миллиарды являются, конечно, не безвозмездной помощью, а инвестициями и кредитами, которые нужно каким-то образом возвращать. Они увеличивают долговую нагрузку на эти страны и усиливают их зависимость от Поднебесной. Например, благодаря китайским кредитам, подсчитали американские аналитики, госдолг Киргизстана увеличится с 62 до 78% от ВВП, а доля Китая в нем вырастет почти вдвое: с 37 до 71%. Еще больше зависимость от Пекина Джибути, места единственной на данный момент военной базы Китая за пределами КНР. Доля Китая в госдолге Джибути и без того очень высокая вырастет с 82 до 91%, утверждают авторы исследования CGD Скотт Моррис, Джон Харли и Гэйлин Портеланс.
В Америке тоже вызывают тревогу быстрый рост американского долга. Правда, там ситуация несколько иная, потому что долг состоит из ценных бумаг Казначейства, принадлежащих Китаю. Китайцы владеют 18% американского госдолга (1,2 трлн долларов), по данным Министерства финансов США.
Конечно, благотворительности в действиях Пекина нет и быть не может. Когда долг достигнет критической точки, к которой он приблизился в разной мере в перечисленных выше восьми странах, правительство КНР станет оказывать огромное влияние на принятие должниками как финансовых, так и политических решений. Естественно, в этом нет ничего нового. Этим же много лет занимаются Международный валютный фонд (МВФ), США и крупные частные кредиторы, которых Китай не без успеха медленно, но верно начинает как бы заменять.
«Правила игры простые,- объясняет Скотт Моррис, который работал в 2009-12 годах заместителем министра финансов США по финансированию развития.- Тот, кому принадлежит большая часть долга, и заказывает музыку».
Еще в двух азиатских странах – Камбодже и Афганистане – в ближайшем будущем, скорее всего, доля китайских миллиардов превысит половину госдолга. Так что со временем восьмерка крупнейших китайских должников может превратиться в десятку.
Влияние Китая на финансы должников видно на примере шриланкийского порта Хамбантота. Коломбо должен был выплатить Пекину свыше 1 млрд долларов в декабре 2017 года. С деньгами, конечно, возникли очень серьезные проблемы. Китайские партнеры согласились реструктуризировать долг. Властям Шри Ланки пришлось отдать в аренду в счет долга китайской компании, кстати, государственной, порт Хамбантоту на 99 лет. И это при том, что в Шри Ланке на долю Китая приходится лишь 12% госдолга. Кстати, эта доля за счет участия Шри Ланки в проекте «Один пояс, один путь» увеличится в полтора раза и достигнет 17%.
Столетняя аренда важного порта, наверняка, выгоднее наличных денег. Но с другой стороны, подобные ситуации ставят Председателя КНР Си Цзиньпина в несколько неловкое положение. Рекламируя гигантский проект, который является его детищем, китайский лидер неоднократно говорил, что он принесет пользу не только Китаю, но и странам, которые будут в нем участвовать. Но это, как минимум, далеко не всегда так, как обещают в Пекине.
В Пакистане, например, китайские проекты уже не раз вызывали протесты в Белуджистане. Особенно недовольны рыбаки из Гвадара, которых из-за расширения и модернизации порта пришлось переселять. Здесь тоже не приходится говорить о взаимной выгоде, потому что, по словам Кайзера Бенгали, бывшего советника по экономике главного министра Белуджистана, 91% доходов от деятельности порта Гвадар будут доставаться Пекину и только 9 – Исламабаду.
Кстати, Бенгали считает, что Пекин фактически осуществляет крупный проект не в Пакистане, а в Китае, поскольку в Гвадаре работают тысячи китайских рабочих. Даже материалы для строительства закупаются не в Пакистане, а привозятся из Китая.
Кроме критиков, которые указывают на стремительный рост госдолга и угрозу суверенитету, у помощи из КНР в странах, получающих китайские кредиты и инвестиции, есть и немало сторонников.
«Я не считаю, что долги приведут к чересчур сильной зависимости от страны-кредитора,- объясняет их позицию, например, монгольский экономист Датпурев Аюшурен.- Долгосрочные проекты могут существенно стимулировать экономическую деятельность. Я полагаю, что польза перевесит риски, если все делать как следует, по уму…»
Напомним, в Пекине обещают увеличить и без того крупные кредиты Монголии до 30 млрд долларов.
Экономическое обозрение. Отношения США и Китая: Китай напомнил США, кто кому банкир
