Две больших финансовых загадки нашего времени: пропавшие деньги и мошенничество с залоговым имуществом
В Америке есть две больших финансовых загадки:
- где находятся все пропавшие деньги и как мы можем их вернуть?
- насколько большой является "черная дыра" пропавших обеспечительных обязательств и как это будет разрешено?
Эти две загадки фактически являются частью одной загадки в центре ключевого вопроса - кто руководит этим - и каковы реальные финансовые потоки и активы центральнобанковского и военного комплекса, который все больше управляет ресурсами на нашей планете?
Так как все финансовые махинации - от манипулирования рынками драгоценных металлов, создания пузыря на рынке недвижимости и ипотечного ценового пузыря, идущих явных коротких продаж, "Энрона" и до накачки и сброса акций интернет- и телекоммуникационных компаний - возвращаются к одному и тому же набору персонажей, то защита наших семей и активов делает необходимым всеобъемлющее понимание "фактов" - кто действительно осуществляет руководство экономикой и как ей на самом деле управляют. Поэтому полезно иметь базовое понимание загадок с пропавшими деньгами и пропавшими обеспечительными обязательствами.
Давайте начнем с первой загадки - пропавших денег.
В 1999-м финансовом году Департамент жилищного строительства и городского развития (ДЖГР) под руководством секретаря Эндрю Куомо сообщил о пропавших из его сальдо начального периода 17 миллиардах долларов и о незадокументированных корректировках в 59 миллиардов долларов для закрытия его бухгалтерских книг и отказался предоставить подтвержденную аудиторами финансовую отчетность, как того требует закон. В финансовом 2000-м году ДЖГР отказался раскрыть количество своих незадокументированных финансовых операций. Чтобы иметь представление о размахе даже сообщенных расхождений: это означает, что размер незадокументированных операций, происходивших в ДЖГР в 1999-м году, составлял 1,13 миллиарда долларов в неделю, 227 миллионов долларов в каждый рабочий день и 28 миллионов долларов в час.
Подрядчики, которые управляли аудиторскими и расчетными системами ДЖГР, также являлись крупными подрядчиками Министерства обороны (МО), которое сообщило о 2,3 триллиона долларов незадокументированных финансовых операций в финансовом 1999-м году и о 1,1 триллиона долларов в финансовом 2000-м году. Министерство обороны отказалось сообщить цифры для финансового 2001-го года и во все последующие годы, как того требует законодательство, отказалось представить подтвержденную аудиторами финансовую отчетность в соответствии с требованиями закона, гарантировав тем самым, что и Министерство финансов США не смогло это сделать.
Более того, в этот период федеральные сводные финансовые отчеты были представлены со следующими признаниями каждого министра финансов:
Роберт Э. Рубин, 1997 год без аудиторской проверки
"Мы считаем, что публикация этих проверенных аудиторами отчетов является важным шагом для предоставления американским гражданам больше информации о работе нашего правительства."
Роберт Э. Рубин, 1998 год без аудиторской проверки
"Мы считаем, что публикация этого финансового отчета является важным шагом для предоставления американской общественности полезной информации об активах, пассивах и операциях их правительства."
Лоуренс Г. Саммерс, 1999 год без аудиторской проверки
"Мы привержены принципам предоставления и сообщения финансовой информации, которая отвечает высочайшим этическим стандартам, и предоставления американскому народу прозрачности и профессионализма, которые они ожидают от их правительства."
Пол Г. О'Нил, 2000 год без аудиторской проверки
"Я привержен принципу представления и сообщения финансовой информации, которая отвечает высочайшим этическим стандартам, и чтобы обеспечить американскому народу прозрачность и профессионализм, которых они ожидают от правительства."
Пол Г. О'Нил, 2001 год без аудиторской проверки
"Я считаю, что американский народ заслуживает высочайших стандартов прозрачности и профессионализма от их правительства, и я не успокоюсь, пока мы их не добьемся."
Джон У. Сноу, 2002 год без аудиторской проверки
"Я намереваюсь продолжить обязательство производить и сообщать финансовую информацию, отвечающую высочайшим стандартам этики, и обеспечивать американскому народу прозрачность и профессионализм, которых они ожидают от их правительства."
Взято из материала Келли О'Миара "Сдержки и дисбалансы казначейства", Insight Magazine, апрель 2004 г.
В Конституции США говорится, что не могут производиться платежи, которые не предусмотрены биллем о бюджетных ассигнованиях, одобренным Конгрессом. Говоря конкретнее, в статье 1, разделе 7 говорится: "Не могут выдаваться какие-либо денежные суммы из казначейства иначе как в соответствии с ассигнованиями, установленными законом; и представляемые регулярно сообщения и отчеты о поступлениях и расходовании государственных средств должны публиковаться время от времени."
Весьма показательно, что правительство (и его подрядчики, отвечавшие за бухгалтерский учет и платежи, и банки депозитарии) занимались незаконными сделками в финансовом 1999 году, общая сумма которых была больше, чем все налоги, которые оно получило в том году. Это даже еще более показательно, что никакого особого публичного обсуждения этого факта не было. Это не маленькое нарушение Конституции в стране, где миллионы людей не имеют доступа к медицинскому обслуживанию, а инфраструктура находится в запущенном состоянии.
Несколько попыток добраться до сути того, что происходит, были встречены слабым или никаким сотрудничеством. Попытки журналистов и одной смелой женщины-члена Конгресса, Синтии МакКинни, идентифицировать фирмы-подрядчики, отвечавшие за бухгалтерский учет и системы расчета, у которых пропали все эти деньги, были безуспешными. Журналистка, ведущая расследования, Келли О'Миара, добилась от Дэвида Уокера, главы Государственного управления общего учета США (ГУОУ), аудитора от Конгресса, обещания во время интервью, что он обнародует информацию об этом подрядчике по государственным контрактам. Однако ГУОУ так никогда этого и не сделало. Один конгрессмен от штата Теннесси, входивший в подкомитет палаты представителей Конгресса по бюджетным и военным ассигнованиям, подтвердил мне, что эти миллиарды исчезли, но что он бессилен что-либо сделать по этому поводу. (См. Письмо конгрессмену Ван Хиллири (республиканец от штата Теннесси)
10 сентября 2001 года, казалось, наступил решающий момент, когда Дональд Рамсфельд признал на пресс-конференции, что в Министерстве обороны пропали триллионы. Однако, этот факт не смог привлечь большого внимания, учитывая события 11/09 на следующий день. И эта трагедия была использована, скорее, чтобы оправдать потерю финансовых документов в Пентагоне (мы, по-видимому, должны допустить, что Пентагон не способен делать или хранить дублирующие документы) и неспособность армии представить финансовую отчетность в 2001 году.
Так куда же делись эти деньги? Ведь 4 триллиона долларов - это большие деньги, чтобы нам их потерять. Особенно когда вы прибавите их к деньгам, которые были выведены из пенсионных фондов и со счетов инвесторов посредством накачки и сброса акций интернет- и телекоммуникационных компаний, манипулирования рынками драгоценных металлов и движения золотых запасов по ценам ниже рыночных, а также пузырей на ипотечных рынках, и посредством других финансовых махинаций. И, как прекрасно описано в недавней статье в "Vanity Fair" авторов Барретта и Стила, "Миллиарды над Багдадом", деньги продолжили исчезать из Министерства обороны с поразительной скоростью. Войны в Афганистане и Ираке создали бессчетные новые возможности для правительственных дотаций и воровства.
Сложите все это вместе и, на мой взгляд, из Америки было выведено мошенническим способом более 10 триллионов долларов частных и государственных средств. Это любопытная цифра, учитывая, что этой суммы было бы достаточно, чтобы выплатить весь непосредственный государственный долг, прежде чем билль о жилищном строительстве добавил долги Федеральной национальной ипотечной ассоциации и Федеральной корпорации жилищного ипотечного кредита к нашему бремени.
Одним словом, наша проблема не в том, что наш государственный долг вышел из-под контроля. Наша проблема - это финансовый переворот. Причина, по которой у нас есть долг, в том, что у федеральных счетов есть частный "черный ход", через который кормится ненасытный паразит. Деньги, которые нам нужны, чтобы подойти к решению наших финансовых, социальных и пенсионных обязательств, исчезли, и нам нужно их вернуть. Закон о жилищном строительстве не делает этого. (Речь о принятии этого закона в 2008 году - прим. перев.) Как раз наоборот: он представляет собой шаг в обратном направлении. Вместо того, чтобы получить деньги обратно, закон о жилищном строительстве гарантирует, что наши потенциальные обязательства астрономически вырастут, и вводит дополнительные механизмы для организации еще большего количества пропавших денег и опустошения малого бизнеса и местных общин в результате дальнейшей централизации ипотечных кредитов в Вашингтоне и на Уолл-стрит.
Если вы посмотрите на различные оценки того, сколько будет стоить положить конец бедности в мире, обеспечить, чтобы у всех американцев был доступ к медицинскому обслуживанию, и чтобы никто не терял свой дом из-за продажи заложенного имущества, или чтобы решить ту или иную проблему, то вы обнаружите, что этих 10 триллионов долларов более чем достаточно, чтобы значительно повлиять на решение большинства бед этого мира. Наши проблемы, по-видимому, не являются материальными. Они политические. Что означает, что они прежде всего культурные и духовные.
Итак, куда делись деньги? Десять триллионов долларов - это слишком много денег, чобы они все были на счетах мошенников, политиков и корреспондентских банков на Каймановых островах или в Дубае.
Я не знаю, куда делись эти деньги. Это все еще остается загадкой - которую мы больше не можем отрицать, если мы хотим значительно изменить или преобразить наше текущее поведение и направление.
Примечательно, что мало кто из людей расстраивается, когда вы заводите разговор о пропавших деньгах. Создается впечатление, что все индивидуальные и корпоративные обязательства настолько защищены слоями сложности, дружелюбными представителями Конгресса, законом об исковой давности и законом о национальной безопасности, что никто особо не беспокоится. Похоже, мы можем потерять 4 триллиона долларов при условии, что большинство людей чувствуют, что они в доле. Кроме того, это скучно - говорить о государственных расходах и доходах, когда секс-скандалы используются, чтобы манипулировать правительственными чиновниками, возражающими против финансового переворота, и чтобы отвлекать внимание. (См. наши недавние посты в блоге о сексе и ипотечном мошенничестве (1) (2) (3) (4) (5) (6).
Цифры слишком большие, а финансовая система является слишком ошеломляющей по своей природе, чтобы многие активисты могли понять алгебру того, что действительно происходит. К сожалению, мы развили систему, в которой мы негодуем по поводу того, что украдено с нашего отчета о доходах, однако, если денежные суммы исчезают с наших индивидуальных или коллективных балансовых отчетов, то мы не замечаем или приписываем это судьбе и невидимой руке рынка.
Наша вторая большая загадка связана с мошенничеством с залоговым имуществом.
В отличие от пропавших денег, мошенничество с залоговым имуществом является темой, которая, как я обнаружила, обычно является достаточно опасной.
Мой первый опыт с серьезной цензурой в СМИ был в 1989 году. Журналисту из "Нью-Йорк Таймс" пришлось уволиться, чтобы не дать главе вашингтонского бюро исказить материал обо мне, когда я являлась заместителем министра жилищного строительства - заведущей Федеральным управлением жилищного строительства. Я не понимала, что происходит. Много лет спустя я поняла, что проблема была связана с моими усилиями привнести финансовую прозрачность в работу Федерального управления жилищного строительства и Государственную национальную ассоциацию ипотечного кредита в ДЖГР, и с рисками, которые были связаны с этой прозрачностью, в том, что я теперь считаю операцией мошенничества с залоговым имуществом и связанным мошенничеством с ценными бумагами в Федеральном управлении жилищного строительства и Департаменте жилищного и городского развития.
Семь лет спустя я столкнулась с серьезной проблемой с "Вашингтон Пост". Статья на первой странице газеты была отвергнута, а журналист не отвечал на мои звонки. Это было связано с арестом цифровых баз данных моей компании Департаментом жилищного и городского развития и Министерством юстиции. Мы создавали программное обеспечение и базы данных, которые могли сверять данные находившихся в обращении облигаций, обеспеченных ипотекой, с жилищными данными низового уровня. Перспектива такого сопоставления ввергла официальный Вашингтон в состояние паники. Одному из моих системных администраторов правительственные следователи сказали, что нам не позволено ни при каких обстоятельствах хранить копии наших цифровых записей. Когда их спросили о подробностях или о правовых основаниях того, почему компании нельзя иметь доступ к ее собственным базам данных, он не смог объяснить.
Вспоминая это, я теперь считаю, что эти события были связаны с необходимостью скрыть значительное мошенничество с залоговым имуществом.
Совсем недавно мой сюжет "Местный бизнес" в программе Flashpoints на радиостанции KPFA был снят по приказу менеджеров станции в ту же самую неделю, когда шло голосование по закону о жилищном строительстве в Конгрессе. Я только что закончила сбор 45000 долларов для радиостанции KPFA и собиралась провести еще одну программу по сбору средств. Не было никакого предупреждения, а руководство станции отказывается говорить со мной или отвечать на мои звонки и письма. Меня подвергли цензуре и нет никакого объяснения, почему.
Мошенничество с залоговым имуществом происходит тогда, когда имущества, которое вы используете для обеспечения кредита, не существует. В качестве примера: создаются десять закладных на один дом и размещаются в десяти разных пакетах ценных бумаг, обеспеченных ипотекой.
Меня иногда спрашивают, как Департамент жилищного и городского развития мог иметь больше незадокументированных операций в финансовом 1999 году, чем размер всего его бюджета на тот год. Мой ответ в двух словах: мошенничество с ценными бумагами.
В качестве примера позвольте мне выдвинуть гипотезу в отношении одного из многих способов того, как это можно сделать. Правительство могло бы выпустить ценные бумаги с ипотечным покрытием, не регистрируя их в официальной отчетности. Вот как это могло бы работать.
Как банк-депозитарий и государственный подрядчик вы снимаете 100 миллионов долларов с такого государственного счета как резервы Фонда страховых взносов по ипотечной задолженности в Федеральном управлении жилищного строительства с записью в дебет счета. Вы используете эти деньги, чтобы приобретать ценные бумаги Государственной национальной ассоциации ипотечного кредита Ginnie Mae, которые не зарегистрированы в бухгалтерских книгах Ginnie Mae. Деньги, полученные от продажи ценных бумаг Ginnie Mae, пополняют резервы. Вы продаете эти ценные бумаги Ginnie Mae в других странах - в Китае, Японии, Дубае или на Каймановых островах.
Теперь у вас есть 100 миллионов долларов. И вы делаете это снова. И снова. И снова.
К концу года Ginnie Mae выпустила ценных бумаг на 59 миллиардов долларов, обеспеченных полным доверием и кредитом правительства США, которые не задокументированы в официальных бухгалтерских книгах Департамента жилищного и городского развития. Вы платите проценты по долгу посредством объявления дефолта по мошенническим закладным в пакетах Ginnie Mae и возвращаете эти закладные обратно в фонд Федерального управления жилищного строительства как требования к Федеральному управлению жилищного строительства о страховых платежах.
Так как выпуск новых обязательств ипотечного страхования Федерального управления жилищного строительства растет благодаря ипотечному пузырю, то Федеральное управление жилищного строительства получает множество страховых премий, так что вы можете присваивать из этих резервов. Это - по существу - является кражей у обладателей сраховых взносов. Однако они не могут этого знать. Для того, чтобы провернуть это, необходимо манипулировать исследованиями страховой статистики. Если учесть то, с чем уже соглашаются ваши бухгалтеры и аудиторы, то фальсификация страховой статистики определенно не является проблемой.
Опять же, это лишь предполагаемая методология. Теоретически есть сотни способов сделать это, включая весь спектр ценных бумаг Министерства финансов и агентств.
К лету 2001 года для финансирования триллионов долларов незадокументированных операций правительство США должно было накопить изрядное расхождение между подлежащими оплате ценными бумагами и бумагами, которые были зарегистрированы в отчетности правительства США, и еще одно расхождение - между ценными бумагами агентства, обеспеченными такими вещами как ипотечные кредиты, и реальными действительными залоговыми правами на реальные вещи в материальном мире.
Что приводит нас обратно к интересному факту, что первый самолет, направлявшийся к Северной башне Всемирного торгового центра 11 сентября 2001 года, уничтожил Cantor Fitzgerald - ведущего дилера по правительственным облигациям. Все 658 сотрудников компании, находившихся там в тот день, погибли, вместе с системой, которую Cantor Fitzgerald использовала для проведения операций. Это не единственные финансовые данные, которые были уничтожены в тот день. Министерство обороны заявило, что атака на Пентагон в тот день уничтожила финансовую документацию. В дополнение к этому разрушение здания №7 ВТЦ привело к потере документов Комиссии по ценным бумагам и биржам и других документов федерального агентства об исполнительном производстве.
В недавней статье Роба Кирби "Мертвы и похоронены, но не забыты" проводится связь между возможностью мошенничества с ценными бумагами и залоговым имуществом и событиями 11 сентября.
Увеличение ассигнований на оборону после 11/09, продолжающаяся пропажа денег с тех пор и освобождение МО США от многих предписанных требований предоставления финансовой отчетности, все это могло помочь системе уйти от или просто сохранить "черную дыру" с залоговым имуществом.
Моим мотивом при описании пропавших денег и загадок с недостающим залоговым имуществом является желание объяснить, почему у меня такое плохое чувство в отношении этого закона о жилищном строительстве.
Какие бы не существовали расхождения между официальной финансовой отчетностью правительства США и реальной суммой задолженности до этого закона, на мой взгляд, эти расхождения теперь внезапно стали намного больше после принятия закона о жилищном строительстве. Другими словами, мы находимся в процессе слияния всех афер с непогашенными закладными с аферой с ценными бумагами правительства США и аферой с залоговым имуществом. Добавьте сюда возможность скрытых обязательств, защищающих все позиции JP Morgan и банков-членов Федерального резервного банка Нью-Йорка по очистке Bear Stearns и сохранению больших позиций в производных финансовых инструментах, включая на рынке ипотеки и драгоценных металлов. А потом добавьте к этому то мошенничество с залоговым имуществом, что включено в портфель Fannie Mae (Федеральная национальная ипотечная ассоциация) и Freddie Mac (Федеральная корпорация жилищного ипотечного кредита), а также значительное увеличение обязательств Федерального управления жилищного строительства.
У меня был заместитель, когда я являлась уполномоченным представителем Федерального управления жилищного строительства, который сказал, что Управление - это то место, куда закладные отправляются умирать. В этот раз это описывает очень, очень большое число, если учесть, что многие из закладных, которые нужно похоронить, являются сфальсифицированными - единственным действительным "залоговым обязательством", которое у них есть, является уголовная ответственность, связанная с ними.
Одним словом, по мере того, как мы концентрируем власть и контроль над финансовой системой в Министерстве финансов США и в банках Федеральной резервной системы, мы также консолидируем подлежащее оплате мошенничество с залоговым имуществом и с ценными бумагами.
Как правило, когда в одном центральном пункте концентрируется много токсичных обязательств, а активы (например, эти 10 триллионов долларов) в это же время приватизируются или уходят, то происходит одна из двух вещей.
Либо токсичные отходы концентрируются для ликвидации и долгосрочного ограничения.
Либо все это собирают в одном месте, чтобы это легче было подвергнуть банкротству, реорганизовать или уничтожить.
Независимо от результата, если вы занимаете должность, на которой управляете крупными базами данных касательно ипотечного рынка США или рынка государственных облигаций, или любых иных рынков с симптомами значительного мошенничества с залоговым имуществом или с ценными бумагами, то вам, возможно, захочется найти новую работу.
Николас Негропонте сказал однажды, что "данные о деньгах стоят больше, чем деньги". В данном случае нужные данные могут предоставить нужной команде людей власть, чтобы вернуть обратно 10 триллионов долларов. Это реальная власть - та власть, которая обычно вызывает враждебность со всех сторон политического спектра, не говоря уже об авариях и террористических атаках.
Источник: perevodika.ru.
Рейтинг публикации:
|
