Казалось бы, что тут думать. Стокгольмский арбитраж уже объявил сумму, которую Украина должна отдать России, 2 млрд. долларов. Уверяю вас, если бы все было так просто, то можно было бы считать, что Украина вышла из газовой войны с Россией практически без убытков. На самом деле цифра потерь более чем на порядок выше и это только по самым скромным подсчетам.

Итак, глава НАК «Нафтогаза» Андрей Коболев официально объявил о начале переговоров с «Газпромом» по поводу закупок у него природного газа в 2018 году. На этом очередную газовую войну между Украиной и Россией можно считать официально законченной, мир подписанным, а значит пришло время подводить итоги, то есть подсчитывать убытки.




Главная проблема Украины во всех газовых противостояниях с Россией состоит в том, что она всегда вела их не ради своих интересов, а вопреки им. Киев всегда отстаивал интересы Вашингтона или Брюсселя (иногда они просто совпадали), теряя при этом свои геополитические преимущества и еще деньги. Огромные деньги.

Главными итогом первой газовой войны между Украиной и Россией стала прокладка по дну Балтийского моря «Северного потока» и отказ Украины от самых низких цен на газ («газ попиисят»), согласно газового контракта 2009 года, подписанного Тимошенко.



Фактически этот договор стал газовой капитуляцией Украины, за который Юля отсидела пару лет в тюрьме, откуда ее освободил только переворот 2014 года.

Суммарные потери только на ценовой разнице газа по этому контракту за первые пять лет (срок действия соглашения от 1999 года, по которому Украина получала газ по цене 50$ за 1000 кубов и могла его свободно перепродавать за рубеж) составили сумму в 15-20 млрд. долларов, что для Украины было суммой колоссальной.

Но урок Киеву в прок не пошел, а потому как только в Киеве победил второй майдан новая газовая война с Россией вспыхнула сразу и по всем направлениям.



Первым делом украинские националисты принялись взрывать газопроводы и запасаться дармовым на тот моментом газом. Тогда еще не действовал пункт о предоплате и Украина получала газ авансом, чем Киев в преддверии нового газового противостояния и поспешил воспользоваться. Собственно основным камнем преткновения в Стокгольме стали не объемы покупаемого Украиной газа и не пункт «бери или плати», а цена, которую она должна была заплатить за тот газ, который не захотела оплачивать в 2014 году.

Чтобы во время новой газовой войны не покупать у России газ и при этом без него не остаться, новому режиму надо было быстро решить несколько проблем. Во-первых, резко сократить потребление, а во-вторых, на западной границе закольцевать советскую экспортную газовую трубу, чтобы изображать поставки газа со стороны Европы.

Также Киеву очень повезло с погодой. Все без исключения зимы после Майдана были очень теплыми, причем год от года средняя температура зимы повышалась от 2014-го года к 2017-му.

Первое условие было выполнено при помощи развязывания войны на Донбассе (естественно это не было ее причиной, но очень полезным для Киева бонусом), и введению режима тотальной экономии, вследствие чего Украине пришлось резко сокращать выпуск промышленной продукции и приучать своих жителей жить, учиться и работать в холодных помещениях.

Падение производств и недополученные от этого доходы, даже без учета потерянной части Донбасса можно оценить в приблизительно в 2-3 млрд. долларов ежегодно. Примечательно, что утерянные в 2014-15 годах рынки сбыта для продукции металлургии Украина уже не вернет. Это стало понятным, как только была опубликована итоговая статистика по украинской металлургии за 2017 год.



Помните, блокаду Донбасса со стороны банды Семена Семенченко прошлой зимой, в следствие которого Украина потеряла контроль, а значит и продукцию металлургических предприятий ЛНР и ДНР? Казалось бы, это должно было привести к росту производства аналогичных производств на так называемой «материковой» Украине. Но этого не случилось. По данным статистики данные предприятия закончили 2017 год с небольшим, но все-таки минусом в производстве. А это позволяет нам сделать вывод, что рынки сбыта украинского металлопроката утеряны надолго, и указанные выше потери от падения производств можно считать в убыток еще не один год.

Итак, по украинской промышленности мы имеем потери примерно 10 млрд. долларов. И не меньшая сумма потерь ожидает Украину в ближайшие годы.

Также в результате газовой войны Киев будет вынужден потерять практически весь газовый транзит после 2019 года, что даст еще минус примерно 2-3 млрд. долларов в год. Это прямое следствие постройки Россией «Северного потока-2», которого наверняка не было бы, если бы не «война». Или, по крайней мере, он бы не был построен так быстро. Сколько при этом денег Украина потеряла, можно только гадать. Может 10 млрд. долларов, а может и все 20. А может и больше…



На этом фоне потерь, как-то уже даже неприлично считать назначенные Стокгольмом 2 млрд. долларов компенсации за газ 2014 года и переплату за российский же газ, который Киев получал по так называемым «реверсным» схемам (менее 1 млрд. долларов). Даже без них видно, что последняя газовая война нанесла Киеву гораздо большие потери, чем война времен Ющенко. Более того, Украина вышла из нее настолько ослабленной в плане инструментария ее ведения, что можно с уверенностью сказать, что третьей большой газовой войны Украина просто не выдержит.