Экономика страны требует структурных перестроек: ее основа по-прежнему добыча, в основном — газа. В экономике региона место локомотива вакантно: промышленность уже не тянет за собой восстановление, а потребительский спрос, вопреки иллюзиям статистики, на это еще не способен
Главной героиней статистического анализа третьего квартала стала не промышленность, а розничная торговля. Отрасль, стабильно падающая весь восстановительный период, преподнесла сюрприз: по итогам сентября оборот вырос на 3,1%, по итогам девяти месяцев — на 0,5%.
Чудеса статистики
Динамика розницы в Урало-Западносибирском регионе укладывается в общий тренд. По расчетам аналитического центра «Эксперт», совокупный оборот десяти рассматриваемых территорий (Свердловской, Челябинской, Тюменской (с ХМАО и ЯНАО), Оренбургской, Курганской областей, Пермского края, республик Башкортостан и Удмуртия) по итогам десяти месяцев составил 3,2 трлн рублей, что в текущих ценах на 3,2% больше прошлогоднего значения. Индекс физического объема розницы, однако, показал разнонаправленную динамику: в Челябинской и Свердловской областях упал (95,4% и 96,1% соответственно), в остальных субъектах стагнировал или незначительно вырос.
В сфере общественного питания ситуация схожая: оборот в текущих ценах увеличился (на 1,3%) до 165 млрд рублей, а в физическом выражении заметно сократился (в Свердловской области — 92%, ХМАО — 94,6% и Пермском крае — 95,4%).
Источник смены тренда стал предметом бурной дискуссии среди аналитических групп. Спектр версий широк.
— Из цифр за сентябрь становится очевидно восстановление потребительской активности. Но финансирование потребления происходит за счет кредитования, а не роста доходов, — считает главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова. — Рост номинальных зарплат замедлился до 5,6% в сентябре, тогда как за семь месяцев составлял 7,4% год к году. Безработица в 5% оказалась немного выше (4,9%) прогнозов — и консенсус-, и нашего. Это указывает на то, что домохозяйства больше стали полагаться на розничные кредиты, рост которых в сентябре составил 8,7% год к году и к концу 2017-го, возможно, достигнет 10 — 12%.
На территории Урала и Западной Сибири в августе (более свежие данные пока недоступны) максимальный уровень среднемесячной начисленной, то есть номинальной заработной платы, зафиксирован в ЯНАО (83101,8 рубля), минимальный — в Курганской области (25200,3 рубля).
Реальный уровень оплаты труда снизился относительно уровня августа прошлого года только в ХМАО (99,4%), в остальных субъектах индикатор держится на уровне прошлого года.
Аналитик QBF Роман Кузнецов связывает рост розничной торговли с активизацией продовольственного сегмента.
— Большую часть потребления среднестатистического россиянина, а именно 29,1%, составляют продукты питания, что делает данный фактор более весомым для оценки розничной торговли. Темпы роста оборота продуктов питания ускорились до 3,7% год к году, что выступило ключевым фактором поддержки в рассматриваемом периоде.
В сентябре стоимость минимального набора продуктов питания в целом по России была зафиксирована на уровне 3729,05 рубля, что на 2,9% ниже августовского показателя. Рост с начала года — одна десятая процента. На Большом Урале самый дешевый набор в сентябре был в Удмуртии — 3295,18 рубля (минус 0,9% с начала года), самый дорогой — в ЯНАО: 5575,32 рубля (рост на 1%). Лидер положительной динамики — ХМАО: 2,2% с начала года до 4565,05 рубля. Лидер отрицательной — Оренбургская область: минус 2,3% до 3216,16 рубля.
Главный аналитик Промсвязьбанка Екатерина Крылова, напротив, за сентябрьскими сводками видит рост непродовольственного сегмента:
— В торговле оживление наблюдается в продаже товаров длительного пользования (автомобили, бытовая техника и электроника), что отражает отложенный спрос населения. Хотя перехода от сберегательной к потребительской модели поведения не произошло, но условия для оживления потребления созданы.
Динамика реальных располагаемых доходов между тем пока остается негативной (минус 1,2% за девять месяцев этого года по отношению к аналогичному периоду прошлого). Впрочем, если учесть, что еще год назад индикатор показывал минус 5,6%, то уменьшение темпов провала можно засчитать как позитив.
На территории Большого Урала реальные располагаемые денежные доходы населения сократились во всех субъектах, наибольшее зафиксировано в ЯНАО (86,6% к уровню августа 2016 года). Расходы сократили жители шести из десяти регионов Большого Урала. Исключением стали Курганская (102,8% относительно уровня прошлого года), Оренбургская (101%) и Челябинская (100,9%) области, ЯНАО (99,9%).
Наконец, главный статистический сюрприз — в третьем квартале начала бить рекорды падения инфляция. После июньского всплеска цен на овощи в августе индикатор в годовом исчислении опустился до 3,3%, в сентябре — до 3%.
Сочетание низкой инфляции, ускорения роста розничного кредитования и оборота розничной торговли усложнили принятие в октябре советом директоров ЦБ решения по ключевой ставке. В том, что снижение будет, сомнений не было. Вопрос состоял только в том, на сколько: четверть или половину процентного пункта. Победила осторожность — 0,25 (см. «Постепенно и осторожно», с. 12).
Пока готовился этот номер, вышли данные за октябрь. Годовая инфляция снизилась уже до 2,7%, и дискуссия относительно решения уже декабрьского заседания ЦБ возобновилась.
— Весомый вклад в замедление инфляции на этот раз внесли услуги, подешевевшие за месяц на 0,2%, в то время как продовольственные и непродовольственные товары подорожали на 0,4% и 0,3% соответственно, — анализирует данные управляющий по исследованиям и аналитике Промсвязьбанка Александр Полютов.
— При этом плодоовощная продукция подорожала лишь на 2,7%, что означает ее сохраняющееся удешевление с начала года (на 5,3%). К концу года мы ожидаем ускорения темпов роста цен до 3 — 3,1% за счет ослабления влияния фактора нового урожая. При отсутствии внешних шоков инфляция имеет хорошие шансы остаться ниже 4% до августа — сентября 2018 года. Данные уровни позволят ЦБ продолжить цикл снижения ключевой ставки, которая по итогам 2017 года может снизиться до 8%, а на конец 2018-го достичь 7%.
Насколько будет устойчив вклад потреб-ления в ВВП, пока сказать сложно, многие экскреты усматривают в последних данных элементы случайности:
— На рост розничного оборота в сентябре существенное влияние оказали погодные факторы: из-за холодной весны посев урожая сместился на более поздний срок, что отразилось в статистическом перекосе данных. Исходя из этого можно сделать вывод, что текущий подъем оборота больше разовое явление, — полагает Роман Кузнецов.
Наталия Орлова не исключает, что определенное влияние на поведение потребителей оказали проблемы отдельных частных банков. Возможно, что под влиянием эмоций часть вкладчиков расторгла договоры депозитов и направила сбережения на потребление, рассуждает она в последнем макроэкономическом обзоре:
— Главная загадка статистики заключается в том, до какой степени нестабильность в банковском секторе повлияла на цифры по потреблению. Розничные депозиты снизились на 0,4% с июля 2017 года. Это не отличается от тренда, наблюдаемого в третьем квартале 2016 года. Однако волнения в банковском секторе и контроль ЦБ над двумя крупнейшими частными банками могли заставить вкладчиков расходовать свои сбережения на товары длительного пользования. Таким образом, мы не исключаем, что ускорение потребления в последние два месяца отражало разовый всплеск, который исчезнет в ближайшие месяцы.
Газ заполняет объем
Промышленность между тем показывает довольно вялые темпы. В сентябре, по данным Росстата, темпы роста промышленного производства уменьшились до 0,9% год к году против 1,5% в августе, а в целом за третий квартал составили 1,4% против 3,8% во втором квартале. За девять месяцев года промышленный выпуск вырос всего на 1,8%.
Екатерина Крылова находит этому следующее объяснение:
— В первой половине года предприятия прогнозировали повышенный спрос на продукцию, что обусловило создание запасов. Однако к концу второго квартала запасы стали излишними, стимулов к наращиванию производства уже не было. Также завершился ряд проектов с госучастием, способствующих подъему производства машиностроительной продукции в первой половине года. Внешний спрос слегка ослаб на фоне укрепления курса рубля, что также сдержало увеличение производства в ориентированных на экспорт отраслях (металлургии и химпроме).
Промышленный Урал пока держится. Индекс промпроизводства вырос почти во всех субъектах, за исключением ХМАО, где показатель сократился до 98,8% относительно уровня того же периода прошлого года. В Удмуртии и Оренбургской области выпуск зафиксировался на прежнем уровне.
Основной вклад в рост общего индекса вносит добыча. По этому виду деятельности за девять месяцев года общероссийский выпуск вырос на 2,8%.
— На 7,3% год к году выросла добыча угля, на 13,3% — природного газа, что стало ключевыми причинами расширения сектора, при этом добыча нефти практически не изменилась по отношению к прошлому году благодаря соблюдению Россией договоренностей ОПЕК+, — констатирует Роман Кузнецов.
Обрабатывающие производства топчутся на месте, индекс вырос всего на 1%. Обеспечивающие также показывают скромную динамику: индекс в обеспечении электрической энергией, газом и паром, кондиционировании воздуха — 101,7%; водоснабжении, водоотведении, организации сбора и утилизации отходов, деятельности по ликвидации загрязнений — 97,4%.
В регионе Урал и Западная Сибирь картина такова. Индекс в добыче полезных ископаемых заметно растет в ЯНАО (114,8% к аналогичному показателю прошлого года) и Челябинской области (108,8%), падает — в Свердловской (86,8%), причем уже третий квартал подряд. Но Средний Урал лидирует в обрабатывающей промышленности (105,6%), антилидер здесь — ХМАО (95,2%). Наибольший индекс в обеспечении электрической энергией, газом и паром, кондиционировании воздуха зафиксирован в Пермском крае (111,9%), в водоснабжении, водоотведении и утилизации отходов — в Свердловской области (140%).
Не дает оснований для большого оптимизма и статистика по отраслям, на которые возлагались особые надежды. Так, уральский АПК, показавший рост в период рецессии, не потянул роль локомотива восстановления экономики региона. Животноводы за девять месяцев года произвели на убой 1231,1 тыс. тонн птицы и скота в живом весе, это всего на 0,8% больше аналогичного периода прошлого года. Первую позицию в отрасли удерживает челябинский АПК (380,5 тыс. тонн). Молочники вовсе не удержали объем производства — минус 1,2% до 4449,3 тыс. тонн. Лидер — Башкирия с результатом 1357,6 тыс. тонн молока.
Сегмент рынка жилой недвижимости сокращается на Большом Урале уже два года. По итогам трех кварталов 2017-го введено чуть более 6,6 млн кв. метров, что на 7,2% меньше данных годичной давности. Больше, чем в прошлом году, жилья ввели в ЯНАО (135,1% относительно уровня 2016 года), ХМАО (107,5%), Удмуртии (108,6%) и Челябинской области (106,7%).
Объем строительных работ в текущих ценах в январе — сентябре вырос, по расчетам АЦ «Эксперт», по девяти субъектам на 11% в сравнении с аналогичным периодом прошлого года. В разрезе субъектов картина следующая: существенное снижение в ЯНАО (32%), заметное в Удмуртии (2,2%), в остальных — рост, лидируют ХМАО (42,7%), Свердловская (30,9%) и Челябинская (29,8%) области. В целом по стране за восемь месяцев текущего года (более свежей информацией мы не располагаем) строительных работ выполнено на 3,7 трлн рублей, что на 2,6% больше, чем годом ранее.
Однако в физическом выражении ситуация не столь оптимистична: в отрицательную зону не ушли только Курганская (117% относительно уровня показателя годичной давности), Челябинская (111%), Свердловская (109,7%) области и ХМАО (104,1%).
Грузооборот автомобильным транспортом по итогам трех кварталов текущего года в регионе — 12,9 млрд т/км, на 0,3% меньше аналогичного значения 2016 года. В целом по стране — 176,2 млрд т/км, на 3,7% больше.
Единственный индикатор в позитиве — оптовая торговля. По расчетам АЦ «Эксперт», по итогам девяти месяцев года ее оборот по девяти субъектам составил 5,1 трлн рублей, что в текущих ценах на 28% больше прошлогоднего значения. В физическом выражении показатель сократился только в Курганской области (на 9,7%) и Пермском крае (на 5,6%). Впрочем, это отражение общего тренда: индекс стабильно растет весь восстановительный период, и по итогам сентября показал 104,4% к соответствующему месяцу предыдущего года
Порыв иссяк
Вероятнее всего, рассчитывать российским промышленникам нужно преимущественно на внешние факторы.
— В третьем квартале снижение выплавки стали в КНР позволило поднять ее в России — объем выпуска конструкций из черных металлов увеличен на 5,5%. Тенденция поддерживается восстановлением в автомобилестроении — выпуск легковых машин вырос на 21,4% год к году на фоне расширения спроса и падения процентных ставок в экономике. Эти тренды с высокой долей вероятности продолжат поддерживать выпуск и в четвертом квартале, кроме того, завершение инвестиционных программ в секторе электроэнергетики позволит дополнительно нарастить производство, — считает Роман Кузнецов.
Эксперты НИУ ВШЭ в октябрьских «Комментариях о государстве и бизнесе» ставят однозначный диагноз: «В третьем квартале “восстановительный порыв” в промышленности иссяк; на фоне высокой базы прошлого года в четвертом квартале промышленность и экономика в целом, скорее всего, будут стагнировать. Чтобы темпы роста стали стабильно высокими, в российской экономике необходимо создать условия для структурных изменений.
В целом, c точки зрения изменения структуры экономики, в ней сейчас сохраняются все те неблагоприятные структурные тенденции, которые сформировались в 2000-е годы на фоне “нефтяного Эльдорадо”. В частности, за 2002 — 2016 годы доля добывающей промышленности и нефтепереработки в ВВП в текущих ценах выросла на 2,6 п.п. ВВП, а доля обрабатывающей — снизилась на 2,8 п.п. (с нефтепереработкой).
Несмотря на некоторые свидетельства оживления российской экономики, в ней сохраняются явные признаки перенесенной “голландской болезни”, серьезные структурные перекосы, что требует создания условий для структурной перестройки экономики, увеличения в ней доли секторов-драйверов экономического роста, прежде всего обрабатывающей промышленности, сектора высокопроизводительных услуг, а также образования и здравоохранения».
По итогам года большинство исследовательских групп оснований для пересмотра прогнозов не видят. По мнению Екатерины Крыловой, экономика России находится в восстановительной фазе роста, поддерживаемой как внешними факторами (высокие цены на нефть), так и некоторыми внутренними (активизация инвестиций, восстановление запасов): «За первое полугодие ВВП прибавил 1,5 п.п. год к году; в части компонентов наибольший положительный вклад внесли расходы домохозяйств (1,9 п.п.) и восстановление запасов (1,4 п.п.). Чистый экспорт, как мы ожидали, перешел в отрицательную зону (минус 1,5 п.п.) — на фоне ускоренных темпов роста импорта по сравнению с экспортом. По итогам 2017-го ждем, что ВВП вырастет на 1,8%».
Постепенно и осторожно
При отсутствии дополнительных рисков разворот политики Банка России в сторону более существенного снижения ключевой ставки начнется в 2019 году
В день заседания совета директоров Банка России заместитель директора департамента денежно-кредитной политики Банка России Андрей Липин провел рабочую встречу в Екатеринбурге, после которой ответил на вопросы «Эксперт-Урала».
— Почему 27 октября Банк России не пошел на более решительное снижение ключевой ставки?
— Сначала напомню, что у нас с экономикой и инфляцией. По итогам второго квартала российская экономика выросла на 2,5%, наш прогноз по итогам года 1,7 — 2,2%. Это означает, что экономика находится вблизи потенциала. Годовая инфляция — вблизи нашего целевого ориентира в 4%. По нашим оценкам, на 23 октября 2017 года инфляция составила 2,7%. Более выраженное снижение связано главным образом с сезонными факторами. В сентябре снижение годовых темпов роста цен на продовольствие было более существенным, чем ожидалось, из-за повышенных объемов предложения сельскохозяйственной продукции. Дополнительное предложение было связано с ростом урожайности и дефицитом складских мощностей для длительного хранения. Определенный вклад в замедление инфляции внесла и курсовая динамика.
По нашим прогнозам, по итогам года инфляция составит около 3% и в дальнейшем по мере исчерпания влияния временных факторов приблизится к 4%.
Рынки по-разному реагируют на изменения денежно-кредитной политики. Первым откликается межбанковский рынок, где ставки снижаются на следующий же день после заседания совета директоров. Примерно через квартал мы увидим снижение ставок по депозитам и кредитам, а инвестиционный эффект от снижения стоимости банковских продуктов, которыми воспользуются клиенты, сможем наблюдать где-то через полтора года. Поэтому, когда мы принимаем решение сейчас, мы действуем не на инфляцию ноября и даже не на инфляцию декабря, мы таким образом закладываем условия для развития экономики на полтора года вперед. Сейчас среднесрочные риски превышения инфляцией цели преобладают над рисками устойчивого отклонения вниз, а значит, действия Банка России должны быть достаточно осторожны. В этих условиях мы должны действовать постепенно, поэтому был выбран шаг в 0,25 п.п. В этом случае снижение не даст проинфляционного эффекта и не позволит реализоваться многим рискам.
— Что может вызвать отклонение инфляции вверх от цели?
— Мы видим достаточно большой набор среднесрочных рисков. Это риск, связанный с инфляционными ожиданиями населения, которые остаются повышенными; есть структурные проблемы, связанные с дефицитом трудовых ресурсов, которые могут привести к разрыву в динамике зарплат и производительности труда; остается риск существенного снижения склонности населения к сбережению. На уровень инфляции оказывают влияние и сезонные факторы. Например, возможен рост цен на плодоовощную продукцию. Кроме того, мы внимательно следим за мировыми сырьевыми и товарными рынками, прежде всего за ценами на нефть. С учетом этого и было принято решение сделать шаг в 0,25 п.п. По недельным данным мы видим, что текущая инфляция достигла локального дна: из отрицательных недельных приростов мы перешли в положительную зону. Это показатель того, что если ситуация будет развиваться так, как есть, в конце года мы увидим инфляцию около 3%. Если будут отклонения, Банк России будет анализировать причины: является это временным или постоянным фактором.
— А вы не рассматриваете дополнительные расходы на санацию Бинбанка и банка «Открытие» в качестве фактора давления на инфляцию?
— У нас достаточно эффективно работает механизм управления ликвидностью, и он позволяет нивелировать влияние притока ликвидности, в том числе от санации, на макроэкономические показатели. В рамках депозитных аукционов и выпуска облигаций Банк России абсорбирует избыточную ликвидность. Механизм работает эффективно. Критерий эффективности механизма — это нахождение ставки МБК вблизи ключевой ставки, и именно там этот индикатор и находится. Кроме того, масштабы санации отдельных банков несоизмеримы с общим объемом финансового рынка.
— Реальные ставки остаются достаточно высокими, что тормозит деловую активность. При уровне инфляции в 4% кредит для бизнеса, по идее, должен обходиться процентов в шесть, но никак не в 12 — 15. Когда произойдет разворот?
— Как я уже говорил, экономика находится вблизи потенциала. Какое-то ускорение экономического роста выше потенциала с высокой долей вероятности может иметь проинфляционный эффект. Если Банк России слишком быстро снизит ставку, у нас ускорится инфляция, и заемщик не увидит положительного результата. Стоимость фондирования снизится, но повысятся инфляционные ожидания, и ставка конечным заемщикам может вообще не измениться, так как банки будут закладывать этот риск в стоимость продукта. Именно такая ситуация была в 2000-х годах. Банк России видит пространство для снижения ставки. В среднесрочной перспективе равновесная реальная процентная ставка будет находиться на уровне от 2,5 до 3% годовых, что предполагает снижение ключевой ставки до 6,5 — 7% годовых. И если мы реализуем все задуманное и не получим дополнительных шоков, то выйдем на такой долгосрочный уровень к 2019 году.
— Как вы оцениваете статистику третьего квартала? Есть ли основания для пересмотра прогноза?
— Мы видим более уверенное восстановление потребления, снижение безработицы. Статистика показала рост производства сельскохозяйственной продукции, более выраженную динамику в машиностроении, грузоперевозках. Внутри прогноза есть балансирование, но оценка Банком России траектории экономического развития до конца 2017 года и на среднесрочную перспективу не изменилась.
