Элина Сидоренко: нет смысла принимать закон о криптовалютах, который будет останавливать бизнес

Именно поэтому ForkLog пообщался с профессором МГИМО и руководителем рабочей группы Элиной Сидоренко, чтобы из первых уст узнать последние новости о работе над этим законопроектом. Так, в ходе интервью Сидоренко рассказала о планах по созданию аналитического центра и негосударственных обменных площадок, где можно будет легально обменять криптовалюты на рубли и наоборот. Кроме этого, она подтвердила информацию об отсутствии планов вводить налогообложение на криптовалютном рынке.

ForkLog: Элина, здравствуйте! Вы как никто другой знаете, как обстоят дела с текстом законопроекта по регулированию криптовалют и чего от него ждать пользователям и бизнесу.

Элина Сидоренко: Это так, однако я пока не имею возможности посвятить вас во все детали, могу лишь обозначить наши ориентиры. Над законопроектом мы начали работать в начале весны этого года. В рамках нашей межведомственной группы, в которую входят представители большого круга министерств и ведомств, в данный момент дорабатывается текст закона. После доработки текст будет представлен на обсуждения всем ведомствам.

FL: Когда это примерно произойдет?

Э. С.: Мы предполагаем, что это произойдет в сентябре-октябре этого года, когда Госдума выйдет из отпуска. Мы намерены его предоставить в осеннюю сессию. Но предварительно мы разошлем его министерствам и ведомствам и вывесим на экспертное обсуждение для того, чтобы все участники рынка смогли высказать свою позицию касательно текста этого документа. Возможно, мы проведем специальное мероприятие наподобие той конференции, которая состоялась в формате диалога бизнеса и власти.

FL: А кто входит в рабочую группу, кто создает текст документа?

Э. С.: В инициативную группу входят представители государственной думы, в том числе автор инициативы, депутат Андрей Луговой. Мы также сотрудничаем с другими комитетами Госдумы. Кроме этого, в группе есть представители Центробанка РФ и Росфинмониторинга. Вопросы технической стандартизации мы, несомненно, будем рассматривать в обязательном сотрудничестве с ФСБ, потому что проблемы криптографии находятся в сфере их компетенции.

FL: О чем именно будет говорится в этом документе? Расскажите хотя бы в общих чертах.

Э. С.: Текст закона, который готовится, будет носить рамочный характер. Мы определим природу криптовалют, основных участников рынка, обозначим их статус, определим основные принципы деятельности крипторынка. Остальные нормы будут содержать отсылочный характер. То есть мы не намерены создавать огромный и, можно сказать, вязкий закон, в котором сразу будут определены все параметры нового рынка. Потому что создать такой закон — значит затормозить развитие рынка.

Мы просто не знаем, в каком направлении этот рынок пойдет: мы не знаем, чем закончится 2017 год и что будет со всеми прошедшими за это время ICO, которые могут сейчас существенно обрушить рынок и даже поменять подход к оценке криптовалют. Наша задача сейчас — дать определенную уверенность участникам рынка и пойти по японскому пути.

Как вы помните, 1 апреля там приняли закон, признающий криптовалюты законным средством оплаты, и только 25 мая определился статус участников рынка и порядок появления их легального статуса. То есть в России эти вопросы тоже будут решаться планомерно. Сначала мы дадим некоторые гарантии участникам рынка, потом посмотрим на реакцию рынка и постепенно начнем оптимизировать регуляторику под его потребности. Ни в коем случае не наоборот! Не рынок под закон, а закон под рынок.

FL: Хотелось бы знать, каким образом государство будет определять игроков. Будут ли прописано правило KYC (знай своего клиента) в этом законе? Этот вопрос широко обсуждается в сообществе потому, что на одной из конференций вы сказали, что майнеры, пока добывают криптовалюту, не интересуют ни государство, ни правоохранителей, но как только возникает момент обналичивания средств в рубли, например, могут возникнуть вопросы.

Э. С.: Нет, имелся в виду интерес не правоохранителей, а государства. Это совсем другое. У нас существует уже давно система KYC, которая является обязательной не только в России. Таким образом мы выполняем требования ФАТФ (Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег, The Financial Action Task Force).

То есть, когда некая сумма достигает определенного предела, участники рынка должны обязательно идентифицироваться. Сейчас этот предел в России составляет 15 тысяч рублей для электронных кошельков. Кроме этого, у нас существуют определенные лимиты для физлиц и юрлиц относительно банковских переводов и другой деятельности. Почему мы должны делать исключение для криптовалют? И Япония не хочет идти по пути полной анонимности рынка. Если мы создаем правовую экономическую платформу под бизнес, мы должны соблюдать требования ФАТФ. И Япония, и Сингапур, и Швейцария не могут от них уклониться.

На самом деле, этот хайп, который поднимается насчет "полицейской России”, не имеет под собой никакого основания, потому что все страны живут в одном мире и подчиняются одним законам. И в каждой стране есть финансовая разведка, которая головой отвечает за соблюдения 44 основных рекомендаций ФАТФ.

FL: То есть чисто технически это будет выглядеть так: чтобы бизнесу было спокойно работать в России, он должен будет зарегистрировать некий криптовалютный кошелек, который будет привязан к этому бизнесу открыто, чтобы идентифицировать себя перед государством. В будущем это может пригодиться для налогообложения, например. Это так?

Э. С.: О налогообложении пока даже речи не идет. Для нас важно понимать, что происходит на территории нашего государства. И это важно для всех государств. Если человек хочет, чтобы государство могло его защитить, то он должен принимать эти правила. Элементарный пример — погорела компания на ICO, и кто будет эту компанию и инвесторов защищать? Американская юрисдикция? Конечно нет. Все эти компании, которые уходят, например, в Сингапур, не понимают одной важной вещи — в Сингапуре очень жесткое законодательство, как и в США. Поэтому компании со спорными ICO, которые базируются там, должны понимать, что если завтра их бизнес лопнет, то взаимодействовать они будут с западными юрисдикциями напрямую. А они, мягко скажем, будут относиться к такому бизнесу очень недружелюбно.

Насчет регистрирования кошелька — да, мы должны каким-то образом авторизовать человека и прежде всего компанию, но как это будет делаться, мы об этом как раз и думаем. Для нас сейчас очень важен (и это будет прописано в законопроекте) выход участника рынка на обменную площадку.

FL: Расскажите подробнее об этой площадке. Какая она будет — государственная, частная?

Э. С.: Будет много негосударственных площадок. Скорее всего, это будут площадки с биржевым элементом. К таким площадкам будут применяться такие же требования, как и к брокерским компаниям, хотя это все пока условно. То есть у нас есть закон о фондовых рынках, и мы не видим серьезных препятствий в применении положений этого закона для всех участников рынка. Еще раз отмечу, что все это находится в доработке. Однако точно могу сказать, что государственного монополизма в этой сфере не будет.

Нам нет смысла принимать закон, который будет останавливать бизнес. Если бы мы хотели это сделать, то просто оставили все, как есть. И этот бизнес, находясь в правовом вакууме, понял бы свою рискованность. Наша задача — дать российскому бизнесу новый приток энергии, создать вторую Японию, мостик между Западом и Востоком. Мы хотим привлечь на наш рынок иностранные инвестиции, потому что если мы будем создавать российские обменные площадки, совершенно понятно, что криптовалюты будут обмениваться там на рубли и наоборот.

FL: В проекте «Цифровой экономики РФ» указано, что также планируется принятие нормативно-правовых актов, обеспечивающих использование блокчейна. Вы тоже работаете в этом направлении?

Э. С.: Блокчейн — это технология. Нельзя регулировать технологию. Наша задача — дать понятие криптовалюте, ввести его в правовое поле и наметить основное движение в сторону легализации бизнеса, работающего с криптовалютами.

FL: Это хорошие новости. А как вы думаете, каковы шансы этого закона быть принятым в таком мягком варианте, без жестких поправок?

Э. С.: Не могу сказать. Пока мы просто выполняем свою работу, проводим очень много серьезных мероприятий, связанных с донесением нашей позиции. Сейчас появляются достаточно тревожные тенденции, и я очень надеюсь, что они не повлияют на решение властей по нашему вопросу. Просто никто не знает, чего ждать, — то ли огромного роста рынка, то ли обрушения крупных ICO, которые могут негативно сказаться не только на криптовалютном рынке, но и на регулировании. Но если все пройдет в размеренном режиме, то препятствий принятия нашего документа я не вижу.

FL: Знаете ли вы, как сейчас обстоят дела с идеей создания национальной криптовалюты?

Э. С.: Насколько мне известно, эта идея сейчас отставлена. Она появилась в 2014 году и очень активно обсуждалась, в том числе на наших площадках. Однако сейчас мы не видим необходимости создания такой криптовалюты. Сейчас акцент сместился на Мастерчейн — эта технология сейчас активно апробируется в центральных банках, особенно в межбанковском сотрудничестве. Вот Мастерчейн действительно восторженно воспринимается и банками, и властью. Эта технология имеет огромный потенциал для создания чего-то подобного.

FL: Интересно, что по поводу национальной криптовалюты из разных источников поступает совершенно разная информация. К примеру, участники недавней питерской банковской конференции уверены, что ее необходимо создать, а министр промышленности и торговли Денис Мантуров и вовсе сказал, что она уже тестируется… То есть в правительственной среде, кажется, отсутствует консенсус. Так ли это?

Э. С.: Да, консенсуса нет. Поэтому у нас появилась идея создания в России огромной ассоциации или такого аналитического центра, который объединит все существующие сейчас компании, организации и ассоциации для того, чтобы наладить сильный канал связи между бизнесом и государством. Желающих записаться в нашу экспертную группу очень много, но это межведомственная группа. После появления такого центра поучаствовать в развитии блокчейна и криптовалют в России смогут все заинтересованные в этом люди. Центр будет заниматься и аналитикой, и оценкой ICO, и повышением квалификации, и изучением смарт-контрактов.

FL: Хотелось бы прояснить еще один момент: мы все знаем, что в России бизнес активизировался и потихоньку начинает работать с биткоином — это магазины, обменники, рестораны. Судя по всему, правоохранительные органы, за редким исключением, не интересуются этим процессом или, так скажем, настороженно наблюдают за ним. Кажется, это хороший знак?

Э. С.: Да, но нужно понимать, что правоохранители бездействуют потому, что нет регулирования. Бизнес находится в вакууме — это с одной стороны. А с другой — бизнес должен очень внимательно следить за изменениями в законодательстве. Как только оно будет вводиться, бизнес, желающий войти в белый сегмент, должен тут же отреагировать коррекцией своей деятельности. В ряде случаев эта коррекция будет минимальной. Например, зарегистрировать себя в качестве индивидуального предпринимателя или создать себе электронный кошелек, специальным образом зарегистрированный, чтобы принимать платежи.

Сейчас бизнес получил уникальную возможность поработать немного в правовом вакууме и понять, насколько экономически целесообразно вести такой бизнес. А мы будем стремиться создавать для него выгодные условия. Если вы не продаете наркотики, оружие и не работаете в даркнете — законодательство существенно облегчит вашу деятельность.

Рейтинг публикации:

0

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: