То, чего российский АПК добивался на протяжении долгих лет, наконец-то случилось – в Китай поступила первая партия российской пшеницы. Это воодушевило производителей и другой пищевой продукции в РФ – ранее жесткая разрешительная система КНР казалась практически непробиваемой для нее. Чем накормит Россия Китай и сможет ли он компенсировать нам потерю рынка Турции?

Первая партия российской пшеницы, поставленная в Китай (спецпоезд уже преодолел контрольно-пропускной пункт Маньчжурия), на первый взгляд, выглядит не слишком большим достижением, ведь ее объем составил всего 500 тонн. Но в контексте пошлин на российское зерно, введенных Турцией, это событие стало важным достижением для отечественного экспорта. Особенно если учесть, что условия для входа на китайский рынок очень жесткие, а его потенциал огромен. При этом зерно далеко не единственная продукция российского АПК, которая смогла получить доступ в КНР – процесс открытия местного продовольственного рынка для наших производителей идет по многим направлениям.

Хлеб и дружба

Основанием для долгожданного начала экспорта российского зерна в КНР стали протоколы о фитосанитарных требованиях к пшенице, кукурузе, рису, сое и рапсу, подписанные еще в декабре 2015 года. Соглашение предусматривает, что право на экспорт яровой пшеницы в КНР пока имеют три региона России – Алтайский край, Новосибирская и Омская области. Последняя в итоге и выступила первым поставщиком зерна в Китай. 

Как сообщил официальному органу КПК газете «Жэньминь жибао» Юй Сюйбо – глава корпорации COFCO, отвечающей за контроль импорта в КНР – в течение этого года Китай планирует ввезти 1–2 млн тонн российской пшеницы, а в будущем объем импорта может достигнуть 4–5 млн тонн. Это уже будет довольно весомым сегментом в масштабах российского экспорта пшеницы, который в прошлом году составил чуть более 25 млн тонн (национальный рекорд, к сожалению, остался в 2015-м).  

Сейчас для хлебного экспорта в КНР сложилась особенно благоприятная обстановка. В начале этого года Китай заметно увеличил ввоз пшеницы – на 63,3% (относительно периода январь-февраль прошлого года), то есть до 567 тысяч тонн. В стоимостном выражении рост импорта составил 43,7% – до 121,09 млн долларов, говорится в материалах таможенной статистики КНР. При этом основными импортерами пшеницы в Китай являются Австралия, Канада и США.

Правда, отраслевые аналитики пока воздерживаются от сверхоптимистичных оценок. «Сельское хозяйство Китая ориентировано в основном на сою, рис и кукурузу, ввоз и обработка пшеницы – это совершенно другой сегмент, – напоминает руководитель исследовательского агентства Infranews Алексей Безбородов. – Пшеницы в Китае потребляют мало – и в пищевом, и в кормовом рационе она занимает незначительное количество. Для сравнения: Китай ежегодно закупает на внешнем рынке 70 млн тонн сои и только 2–3 млн тонн пшеницы».

По мнению Безбородова, наблюдаемый сейчас рост закупок пшеницы пока ни о чем не говорит. Во-первых, пока что доступна статистика только за первые два месяца, во-вторых, в зерновом импорте Китая присутствует определенная цикличность. В разные годы КНР импортирует больше либо кукурузы, либо овса, либо пшеницы, причем в любом случае речь идет о кормовых культурах, для которых в Китае не хватает площадей. Так что думать, что нынешний рост импорта пшеницы в Китай – это на века, нельзя, считает эксперт.

По мнению зернового аналитика Института конъюнктуры аграрного рынка Евгения Зайцева, дальнейшую перспективу зернового экспорта в Китай пока что сложно определить: нужно посмотреть, как пройдут сделки хотя бы в одном сезоне. Кроме того, существуют свои особенности и сложности при перевозке как в случае с мешкотарой (именно в таком виде первая российская пшеница отправилась в Китай), так и с насыпью. «В первом случае это дополнительные затраты на фасовку, погрузку и перевозку крытыми вагонами, во втором случае – затраты на постановку на платформу, поскольку китайские железные дороги используют другую колею рельс. На следующий сезон пока видится маловероятным экспорт более 100 тысяч метрических тонн пшеницы в направлении Китая, причем это достаточно оптимистичная оценка», – поясняет аналитик.

Плоды продуктового лоббизма

Сообщение о первой поставке российской пшеницы в Китай появилось всего через несколько дней после введения Турцией пошлин на ввоз российского зерна и другой сельхозпродукции. Российские власти сразу отреагировали на это решение турецкой стороны заявлениями, что отечественное зерно найдет себе другие каналы сбыта на мировом рынке, и начало экспорта в Китай выглядит подтверждением того, что это не просто декларации.

Правда, здесь тоже есть свои нюансы. Экспорт зерна в Турцию вели в основном регионы, близкие к морским и речным портам юга России, а в Китай пока могут поставлять пшеницу регионы Сибири, причем их зерно имеет иные – более высокие качественные характеристики.

«Столь же значительного объема экспорта, как в Турцию до введения пошлин, ожидать не приходится, – считает Безбородов. – Китай – это не Египет или Турция, которые покупают пшеницу для своей мукомольной промышленности. Теоретически Китай может закупать значительно больше пшеницы, в том числе твердых сибирских сортов, но только в том случае, если внутри страны наладится производство той бакалеи, которая сегодня закупается в Европе – это рынок объемом 2 млрд долларов. Но это длительный процесс: сначала требуется создание самой бакалейной индустрии, а затем уже под нее будет закупка пшеницы. Здесь может пригодиться и качественная сибирская пшеница второго-третьего класса – кормить ей свиней большая роскошь. Хотя нашим поставщикам хлебобулочных изделий тоже не мешало бы попробовать попасть на китайский рынок».

Однако начало поставок российской пшеницы следует рассматривать в более широком контексте планов по наращиванию аграрного экспорта в КНР – здесь уже достаточно прецедентных проектов. Всего через несколько дней после инцидента с турецкими пошлинами состоялось подписание долгосрочного контракта между ООО «Экспортная продовольственная торговля» и китайской компанией «Китайско-европейское сельскохозяйственное развитие» на поставку в КНР российской сельхозпродукции. Как заявил министр сельского хозяйства РФ Александр Ткачев, в рамках этого контракта уже в 2018–2019 годах будет отправлено порядка 1,5 млн тонн сельхозпродукции (соя, ячмень, рапс, семена льна, подсолнечное нерафинированное масло), а к 2028 году – более 50 млн тонн. Первый поезд планируется отправить в китайский город Циньхуандао в середине апреля.

Пока что заявленные объемы больше похожи на амбициозные планы. «Перевозка в направлении Китая в настоящий момент ограничена мощностью железной дороги, и без создания инфраструктурных объектов расширение в данном направлении невозможно до тех объемов, которые запланированы», – констатирует Евгений Зайцев.

Другое дело, что по расширению российского сельхозэкспорта в Китай уже достигнуты серьезные политические договоренности. Упомянутый мегаконтракт был подписан в рамках инициативы «Новый сухопутный зерновой коридор Россия – Китай», которую поддержало руководство обеих стран. Еще один принципиально важный момент: российской сельхозпродукции наконец удалось прорваться через барьеры китайской разрешительной системы, которая, по словам Алексея Безбородова, гораздо жестче европейской, не говоря уже о российской.

Следующим знаковым шагом в этом направлении могло бы стать открытие китайского рынка для российской свинины, учитывая масштабные экспортные планы отечественных производителей в этой отрасли. Например, группа «Русагро» еще в прошлом году планировала начать экспорт свинины в КНР и даже анонсировала ряд проектов строительства крупных свинокомплексов на Дальнем Востоке. Но на их пути встала давняя проблема российского свиноводства – африканская чума свиней, которая в прошлом году вновь затронула немалое количество регионов страны. «Китай выставляет России объективные условия: если в стране-экспортере существует проблема АЧС, продукция не может быть поставлена на внешний рынок, так как есть вероятность занесения болезни на территорию импортера», – заявил по этому поводу Александр Ткачев на одном из совещаний.

Тем не менее проект представляется перспективным. «В Китае почти не осталось мест для размещения крупных свинокомплексов – как с точки зрения экологической составляющей, так и в смысле кормовой базы: выращивать корма в Китае, условно говоря, негде, – говорит Алексей Безбородов. – При этом потребление мяса растет, что делает актуальными такие проекты – мясо с Дальнего Востока будет явно дешевле бразильского. Хотя это займет долгое время по срокам сертификации, так что сейчас важно не переборщить с шапкозакидательством и планомерно действовать, включая понимание того, как работает китайская коррупция».

https://vz.ru/economy/2017/4/1...

Рейтинг публикации:

0

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: