Государство стимулирует создание туристических кластеров в регионах. На огромной территории страны появляются точки притяжения для туристов, на местах учатся создавать турпродукт
Кластерный подход подразумевает создание туристско-рекреационных и автотуристских кластеров в регионах страны. Судя по мировому опыту, этот инструмент очень эффективен, когда требуется нарастить массовый туристский поток в регион, лишенный моря, инфраструктуры, притяжения. Как это работает? Регион определяет свою самую яркую туристскую фишку, ищет частного инвестора, который будет обязан покрыть 70% затрат, и сам создает концепт кластера. Заявку рассматривает в Москве Координационный совет по отбору проектов, в случае одобрения выделяет бюджетные средства.
Таким образом, кластер становится якорной туристкой точкой в каждом субъекте страны. Раскрученность объекта позволяет выиграть межрегиональную конкуренцию за путешественника. Это уже полдела, ведь, посетив ТРК, многие туристы поедут смотреть другие достопримечательности региона, что стимулирует создание новых точек, помельче. В муниципалитетах на примере главного кластера освоят опыт монетизации туризма и правильного брендирования территории. Кроме того, сам принцип функционирования ТРК побуждает туриста увеличить срок пребывания в регионе.
О том, насколько эффективен кластерный подход, расскажет Сергей Смирнов, Заведующий центром анализа социальных программ и рисков Института социальной политики НИУ ВШЭ, доктор экономических наук
- Вы являетесь членом рабочей группы Координационного совета по отбору проектов для финансирования туристических кластеров по федеральной целевой программе развития внутреннего въездного туризма. Как оцениваете кластерный подход?
- Есть действительно удачные проекты. Скажем, взять тот же Плес, который фактически выжил на туризме. Тот же Мышкин, который нашёл свою тему и пытается ее каким-то образом развивать. Кинешма - немножко другой вариант. Это достаточно крупный город, там 90 с чем-то тысяч жителей. Но они тоже пытаются создать некий туристский кластер, Волжская набережная и так далее. Понятно, что регионы Золотого и Серебряного колец имеют гораздо больше предпосылок развития туризма, но, тем не менее, и в других местах создается туристская инфраструктура. Есть и экзотичные кластеры. Вспоминается, например, «Солнечный Магадан». Но, главное – многие региональные администрации поняли, что туризм в современных условиях может если и не вытянуть полностью, то уж во всяком случае поддержать экономику региона.
Программа рассчитана до 2018 года. И сейчас она, как вы прекрасно понимаете, получила дополнительные стимулы, учитывая: а) падение рубля и б) административные рычаги.
- Будет ли спрос на эти туристические кластеры и на внутренний туризм в принципе, учитывая кризис?
- Сокращение реальных денежных доходов населения в целом, а с другой стороны рост цен на поездку заграницу привело к частичному перетоку туристов на внутренние направления. Внутрироссийские цены при этом не сказать, что стимулируют развитие туризма, потому что они, как минимум, идут на уровне инфляции. Но тут есть удивительные вещи.
Росстат проводит обследование бюджетов домохозяйств. Получается, что доля расходов в целом в структуре расходов домохозяйств на туризм, на культуру и отдых, в 2015 г. практически не уменьшилась по сравнению с 2014 г. прошлым годом. Несмотря на кризис, на культуру и отдых россияне по-прежнему готовы тратить деньги.
Есть интересные данные и по въездному потоку. Он в прошлом году в Россию возрос. В первую очередь, это страны более-менее лояльные к нам, которые впрямую не вступали в «войну санкций», тот же Китай в первую очередь. Что касается Западной Европы и Америки, ситуация не однозначная. Поток из большей части стран, которые присоединились к экономическим санкциям, сократился реально, а из США немножко вырос. Европейцы, если мы можем так сказать, не то что толерантнее к действиям своих правительств, просто многие из них стали воспринимать Россию как зону риска, небезопасную для туристских поездок.
- Считаете ли вы правильным, что ФЦП по туризму не менялась с 2011 года – ведь в сфере туризма произошло столько знаковых событий?
- Я не считаю, что нужно менять чего-то в идеологии программы. На самом деле, это достаточно техническая штука. Это просто инструмент.
Ну и что, что в 2014 году произошли некоторые события во внешней политике? Ну и что, что в 2015 году случалась девальвация рубля? Мало ли чего могло произойти? А общие идеи по развитию вот этих самых кластеров в регионах остаются. Насколько государство готово вкладывать больше денег или меньше, зависит от того, насколько проработан тот или иной проект.
У любой страны есть платежный баланс. У нас были большие отрицательные величины по статье «Поездки». Потому что наши ездили в Турцию, в Египет, кто-то в Западную Европу и так далее. Что было абсолютно не сбалансировано с потоком въездных туристов к нам в страну. Поэтому мы оставляли за рубежами нашей благословенной Родины гораздо больше денег, чем они привозили сюда. Следовательно, наш импорт был гораздо больше экспорта. Сейчас дефицит несколько снизился.
Надо обсуждать какие-то финансовые цифры: сколько даст федеральный бюджет, сколько дадут региональные бюджеты, есть ли средства у частных инвесторов? В ряде случаев, кстати, реализация кластеров приостановлена, потому что частным инвесторам стало очень тяжело в 2014-2015 годах. Но это надо пережить.
- Давайте так поставим вопрос: какие минусы в развитие нашего туризма вы бы отметили?
- Глобальный минус той ситуации, которая у нас сейчас создалась – это риск страновой или точнее, населенческой автаркии. Риск, что мы опять же будем воспринимать поездки в ту же самую Западную Европу, как некую экзотику, как воспринималось это, когда поколение моих родителей ездило туда в командировки или турпоездки. И мне кажется, что единственный выход из этой ситуации, купирование этого риска, это стремление больше работать и зарабатывать в России, если мы хотим поехать в иные страны.
Мы плохо прогнозируем спрос на внутренний туризм. Те же самые кластеры порой рождаются из каких-то, не хочу сказать иллюзорных, но из каких-то виртуальных представлений о том, что там будет. Надо проводить туристские обследования, выяснять, где и как люди хотят отдыхать. В свое время мы разработали инструментарий таких обследований, апробировали их.
Я понимаю, федеральное правительство денег не даст, но начинать надо с каких-то локальных маркетинговых исследований, чтобы понять, насколько эффективным окажется туристский кластер. В программе, если говорить о недостатках, есть один важный момент: когда люди хотят получить бюджетные деньги, маркетинговые исследования уходят на второй план. Вот ты к тянешься к ним, а каким именно будет конечный результат, не всегда понятно. Ну освоят эти деньги, а сколько туристов приедут в регион, какие деньги они оставят в нем – такие расчеты во многих случаях отсутствуют.
Нюансы кластерного подхода
- Можно ли сказать, что государство с одной стороны помогает регионам развивать туристические кластеры, а с другой – поддерживает уже существующие направления массового туризма: приморские зоны, Москва, Питер, так называемые, мегамаршруты?
- Мне кажется, что это не совсем так. Государство не развивает вот эти массовые маршруты – этим занимаются туроператоры. Из чего складывается глобальный маршрут? Из конкретных туристских дестинаций. Где-то есть Кострома, блокируется она с тем же Плесом или Кинешмой, Ярославль с Мышкиным могут быть сблокированы, там еще Ростов-Великий и Переславль-Залеский, ну и так далее. Это уже задача туроператора построить маршрут.
Конечно, вы, да и я сам можем сами выступить в роли туроператора. Это, кстати, тоже некий новый тренд, когда вы экономите на марже туроператора, и сами намечаете маршрут с конкретным поставщиком туруслуг. Звоните в гостиницу и говорите: «Вот мы хотим забронировать». Все, маржа турфирмы уходит. Вы сами нанимаете экскурсовода в каком-нибудь музеее. И тоже уходит маржа турфирмы. Это нормальные процессы.
- Чем же тогда занимается государство в туризме?
- Государство берет на себя обязанности по созданию инфраструктуры в конкретных кластерах. Электро- и водоснабжение, канализацию, берегоукрепление, и так далее. То есть те объекты, куда частный инвестор никогда не придет. Это федеральные, иногда региональные деньги. Ежегодно проходит мониторинг: как идет ваша программа, что сделано по конкретному кластеру. Что делает частный инвестор? Кафе, павильоны, благоустройство входной зоны, строительство гостиницы. В программе развиваются идеи государственно-частного партнерства. И если регион, скажем, хочет реализовать у себя какой-то туристический кластер, то он обязательно на комиссию, а потом на координационный совет представляет инвестсоглашение. И если нет вот этих инвестсоглашений, то тогда проект отклоняется.
- Действует принцип «один к трём», то есть на один рубль госсредств привлекается три рубля частных инвесторов?
- Там примерно 70-75% должно быть частных инвестиций. Вот смотрите, по Республике Карелии: 70% это частный инвестор. 5% даёт региональный бюджет. И федеральный бюджет соответственно 25%. Вот приблизительно такие раскладки должны выдерживаться.
- Рассказывали мне, что как деньги в ФЦП пошли, так регионы зашевелились и некоторые склепали на коленке проекты туристических кластеров ради финансирования из бюджета. Были такие проблемы?
- Во-первых, есть фильтры. Тот же самый координационный совет, который заведомо провальные проекты, с сомнительными технико-экономическими показателями заворачивает. Потому что сразу видно, где ошибки, обусловленные порой просто отсутствием опыта, первым подходом к снаряду. Но через год, например, многие возвращаются, проработав проект кластера на совершенно другом содержательном уровне. Поэтому я считаю, что рано или поздно кластер, если это реальный проект, пробьет себе дорогу. Другое дело, что во многих случаях люди сами отпихиваются всевозможными путями от возможностей развития туризма в регионе.
Я помню 2009 год, предыдущий еще кризис. Мы были в городе Сокол Вологодской области. И говорим: «Ребята, вот у вас остановился сейчас ЦБК. У вас река очистилась. Создайте виртуальную реальность, как в Мышкине – там мыши, а у вас сокол. Сделайте как бы соколиную охоту, да чего угодно. – Нет, - говорят – мы же первенцы пятилетки». Ну, ребята, такую психологию не сломаешь. Я не знаю, что там сейчас у них происходит, но, во всяком случае, Сокол не выходил на кластерную программу. Хотя Вологодская область у нас представлена. Там набережная Череповца, усадьба Гальских. Во многом это упирается в психологию людей.
- Были претензии к целевым показателям программы.
- Да, тут есть, на мой взгляд, большая проблема. Я понимаю, что по финансам они рано или поздно отчитаются, а по сопутствующим показателям, сколько у вас там остановится в этом кластере, во вновь построенных коллективных средствах размещения, какой доход они принесут? Так называемые целевые индикаторы, на мой взгляд, не отражают сути программы. В ФЦП один из них – численность размещенных в коллективных средствах размещения граждан (это гостиницы, санатории, дома отдыха и т.п.). Этот показатель не отражает реальную ситуацию с реализацией программы. У нас много гостиниц, домов отдыха, санаториев существует в Российской Федерации. Ну, какое отношение к этому валовому показателю имеет программа? Логично давать количество мест во вновь построенных коллективных средствах размещения в кластерах. Сколько людей там было размещено в течение года и так далее.
- Это вообще большая проблема: дефицит внятной статистики по внутренним туристическим потокам.
- Мы не знаем на самом деле спроса на туризм. Мы не знаем, сколько людей готовы путешествовать. Даже в границах региона. Понятно, что если я не профессионал, то я вряд ли поеду за тысячу километров смотреть полуразрушенную церковь где-нибудь в районе затопленной Мологи или последний дом в затопленной же Корчеве. Вы понимаете, из деревни в деревню я тоже не поеду, наверное. Потому что если нет инфраструктуры туризма, а стоит просто разрушенная церковь, то мне там делать нечего. И регион в этом абсолютно не заинтересован. Мне негде оставить свои деньги. А ведь в этом основная проблема. Наоборот – я окажу своей машиной нагрузку на их дорогу, и ее придется ремонтировать.
Ведь для чего мы развиваем туризм? Не ради даже нашего удовлетворения. Региональные власти развивают туризм, чтобы получить доходы от него в бюджет. Мы знаем, что часть оплаты за туристические услуги, скажем так, идет мимо кассы. Человек сдаёт в аренду на Волге или на Оке какой-нибудь катер. И работает непосредственно себе на карман. И качество этой услуги то еще. Я не говорю про безопасность. И если это каким-то образом канализовать, то я думаю, что доходы, конечно, были бы больше, в том числе местных бюджетов.
Только тот частный инвестор, который видит что есть спрос на его услугу, будет расширять своё дело. А задача регионального бюджета и федерального бюджета усилить именно инфраструктурную обеспеченность. Где-то проследить, чтобы канализации хватало мощностей. Чтобы не было излишней нагрузки на электросеть. И так далее.
- Но частный инвестор не увидит масштабов кластеризации.
- Да, кластер, по-моему, в Пермской области и Ивановской области заявили. Охотничьими тропами 100 с лишним километров. Понятно, что это не кластер. А вот стоит попробовать объединить ту же Кинешму со Щелыково, с музеем-усадьбой Островского. Если больше времени, то, пожалуйста, вот вам Кострома. Аналогично, Ивановская область, та же самая Шуя с Кинешмой. Это абсолютно нормальные расстояния, или Владимир с Суздалем. Это на самом деле кластер. Потому что есть общая инфраструктура. Есть небольшое расстояние между ними. Есть некая общая история развития, есть что там посмотреть и есть где и что потратить. Опять же, это одна и та же область.
Между прочим, перспективно и межрегиональное взаимодействие на эту тему. На одном из заседаний представители Ярославской и Костромской области всерьез обсуждали вопрос о возобновлении регулярных рейсов «Ракет» между Костромой и Ярославлем. Это в значительной степени облегчало бы существование кластеров и в одном регионе, и в другом. Ведь сейчас у нас фактически прекратились межобластные, да и внутриобластные речные перевозки.
Но насколько я понимаю, это вопрос так и остался не решенным. Потому что не понятно, на каких паях они будут финансировать эти рейсы. Что даст Кострома, и что даст Ярославль? Но при этом для достаточно обеспеченного населения есть вертолетные рейсы. Пришел частный инвестор, и ему это выгодно. То есть надо определить место вот этого самого частного интереса. А частный интерес, он действительно есть. Недаром малые средства размещения активно функционируют и развиваются. Потому что частник обеспечивает какую-то семейную атмосферу и комфорт.
- Как кластеры будут бороться с фактором сезонности?
- Кластеры действительно очень разные и находятся в разных климатических зонах. Ну, возьмите тот же самый Плес. Они пытаются сейчас сгладить вот этот зимний провал. У них сейчас построена горнолыжная трасса. И вот один из ваших коллег этой зимой как раз всем семейством отправились в Плес. Там ребенок катался на горных лыжах, а семейство каталось на беговых лыжах в окрестных лесах.
- Кто должен связывать местный бизнес, туроператоров и туристов? Рынок? Или государство?
- А нужно их связывать? Вот в Москве и Санкт-Петербурге действуют крупные туроператоры. Тут действительно большой поток и въездных туристов, и внутренних туристов. Доли тех, кто самостоятельно организует поездку, они есть, конечно, но составляют ничтожную часть относительно общего потока.
А что касается вот этих мелких или малых, так сказать, туристских кластеров, то здесь ситуация совершенно другая. И совершенно не очевидно, что тут должен быть какой-то туроператор. Для него это небольшие деньги. И вот когда мне говорят, что вот в федеральной целевой программе у нас не будет столько-то растущих туроператоров, для меня это абсолютно не очевидно, потому что, скорее всего, их роль будет снижаться, количество туроператоров сокращаться. Вот, скажем, Ростуризм из реестра исключил 300 туроператоров. Потому что они не нашли на фоне кризиса финансовые обеспечения своей деятельности.
Так что не факт, что нужны какие-то новые туроператоры, которые привезут туристов. Ситуация совершенно другая, здесь в меньшей степени возможны какие-то долгосрочные планирования. Здесь главное создать некую инфраструктуру. Я все-таки считаю, что в тех же самых кластерах должны быть какие-то координационные советы друг с другом по развитию туристской деятельности. Ну, вот скажем, в той же Кинешме. Есть несколько таксомоторных компаний, которые между собой конкурируют. Притом что город очень не большой по протяженности.
Вы приезжаете в город, в этот кластер, вы где-то останавливаетесь. Вы же сразу заказываете какие-то экскурсии. Местные агенты все-таки между собой каким-то образом взаимодействуют. Нужна координация. Ведь на самом деле регулярно появляются новые туристские кластеры. Вот скажем, 20 лет назад кто слышал о Мышкине?
А где-то вы приедете в Луховицы, скажем, или на Оку, там, где Петр в Дединово создавал российский флот. Они заинтересованы в том, чтобы народ поехал в это самое Дединово, потом в музей огурца в Луховицы, а потом сразу Зарайск, совершенно удивительный город. И вот здесь они должны взаимодействовать друг с другом. Туристов один агент передает другому, один музей другому и так далее. Но это не на уровне государства. Это на уровне конкретных поставщиков туристских услуг должно работать. На уровне тех же музеев туристских объектов, на уровне транспортных компаний, на уровне предприятий общепита. Вот здесь, я думаю, государству места особо и нет.
И еще очень важный момент. Вы понимаете, что основная структура, основные статьи расходов в бюджете поездки, это транспорт и общественное питание. И это несопоставимо с доходами музейной деятельности, каких-то водных прогулок и так далее. И поэтому один лишний день туриста приносит весомый доход. Имеет смысл пытаться увеличить количество дней пребывания туристов в регионе. Потому что каждый дополнительный день - это серьезный очень довесок и к доходам поставщика услуги – ресторана или гостиницы, и соответственно к бюджету региона. И с этой точки зрения, чем хороша идея кластера помимо всего прочего: эта точка, ты остановился, все в один день обошел, а вот тебе еще предлагают другое направление. А вот по третьему нужно в третий день ехать. Подобного рода вещь разумная вполне.
Нужны ли стимулы
- Кластерный подход удобен с точки зрения демонстрации туристского потенциала региона. Ты ловишь местную самую крутую туристскую фишку, ставишь возле него кластер и показываешь, что можно зарабатывать на туристах. В муниципалитетах увидят, как надо работать с туристом, чтобы это приносило деньги, как правильно брендировать территории. Появится эффект масштаба. Но есть ли надежда, что в итоге из кластеров вырастут направления для массового туризма? Тем более привычные внутренние маршруты переполнены.
- Если обратиться к мировому опыту, то я понимаю, что Париж, скажем, или Рим, они будут всегда доминировать, как у нас Москва или Санкт-Петербург. Другое дело, что они дополняются массой других мест для посещения. У нас есть недостаток (откуда, на мой взгляд, пошла проблема вот этих кластеров), что в период советской власти у нас территория страны в значительной степени была закрыта для въезда иностранцев. И плюс абсолютная не развитость туристических потребностей наших с вами сограждан. И поэтому проблема обеспечения нормальной преемственности туристской инфраструктуры действительно существует.
На самом деле не поплывет иностранец на лодке из Тарусы в Поленово, предположим, на которой нет ни одного спасательного круга и ни одного спасательного жилета. Вот поэтому я не думаю, что выстрелят с точки зрения какой-то массовости новые дестинации. Ну, не будет у нас ничего, кроме Москвы и Питера. И чтобы там не говорили про русскую культуру, далеко не всегда наши деятели культуры широко известны за рубежами нашей родины. И поэтому сделать, скажем, родные места В. Васнецова в Кировской области или еще кого-то местом какого-то массового паломничества не выйдет.
Что может еще выстрелить? Вы знаете, та же самая республика Татарстан. Если там будет ВСМ – это высокоскоростная магистраль, то там будет очень неплохо. Там объекты ЮНЕСКО. Вот они пытаются сделать тот же Свияжск, тот же самый Булгар. И это может, безусловно, привлечь внимание, тем более что это не какое-то большое расстояние от Москвы. И в принципе это вполне может сработать, как массовое направление. Но еще раз подчеркиваю, что вот этих массовых направлений, на мой взгляд, очень не много.
- А природные какие-то точки?
- Байкал? Невыгодное географическое положение. Хотя, может быть, исходя из экологических соображений это не так уж и плохо. Это все-таки достаточно длительный перелет, и это, насколько я понимаю, достаточно слабое развитие туристской инфраструктуры. Сибирские реки? Это тоже далеко не массовый туризм, особенно для иностранцев.
- Но люди ездят в Индию, и, вообще, в принципе, в Азию, понимая, что инфраструктура там плохая. Понятно, что там есть море, но, тем не менее.
- Ну, там, понятно, знакомство с историей, экзотика, плюс иные размеры страны. У нас вот этого продвижения страны, как мне кажется, просто нет. Мы недавно проводили опрос иностранных туристов: с чем у вас ассоциируется Россия? Водка, икра, Кремль, еще пригороды Санкт-Петербурга. Насколько страна интересна? Вот что там? Куда вот он поедет? Кремль будет смотреть, да? Он будет смотреть дворцы Санкт-Петербурга. Он будет, наверное, Владимир, Суздаль смотреть, а вот немножко в сторону – Александров. Ну и что, что Иван Грозный там свою столицу на некоторое время сделал. Ну, кто про этот Александров знает? Подать его на каком именно блюдечке?
Вот на самом деле есть же специалисты уникальные по глубинам России. Те же самые специалисты по массовым репрессиям 30-х годов. Наверное, тоже можно сделать какой-то тематический маршрут. Другое дело, что он никогда не будет массовым. А вот массовых туристских дестинаций, массовых вот этих самых стимулов или ресурсов для привлечения, я, честно говоря, не очень вижу. В 2006 году мы по Кирову делали один сюжет. Да, приезжают к ним иностранцы на охоту, 10 человек в год. Ну, о чем мы можем говорить? Да, ну получат они с каждого из них ну смешные в общем суммы. Это же смешно. А возьмите ту же самую Мордовию с ее архитектурным комплексом. Я не слышал, чтобы туда в каких-то массовых масштабах ехали иностранцы. Вот это беда страны.
- Ну, хорошо, ждем, собственно говоря, более массового туриста. А для туристского бизнеса, на ваш взгляд, не нужны какие-то экономические стимулы, преференции, или он сам способен выйти на прибыль, главное, чтобы государство как-то поучаствовало?
- Чтобы оно не вмешивалось. А вот насчет преференций, льгот всяческих... У нас в 90-е годы было немереное число льгот. И для такого вида экономической деятельности, и для другого. И до сих пор какие-то отголоски, на мой взгляд, абсолютно странные время от времени раздаются. Ну, вот скажем, наверняка вы слышали, что было предложение о дотировании работодателями тех работников, которые осуществляют туристские поездки в пределах Российской Федерации. Я не помню сумму. Что-то около 30 тысяч. Но, на мой взгляд, это просто экономически безграмотное предложение. Это ущемление моих прав. Фактически тот, кто едет на этих условиях, залезает ко мне в кошелек. А я, с этой точки зрения, человек жадный. Я не хочу оплачивать чужой отдых. Я могу там благотворительным делом заняться, кому-то помочь и все такое, Бога ради. Поэтому говорить о каких-то льготах, о тех же самых льготах по арендным платежам под землю и так далее, это чревато злоупотреблениями на самом деле. Потому что мы, к сожалению, знаем, как плохо действуют у нас эти механизмы в России.
- А кластерный подход не подразумевает создание особой экономической зоны? То есть льготы не предусмотрены?
- Нет, не подразумевается абсолютно никаких льгот. Если только то, что называется не in cash, а in kind. Ты вот пришел, хочешь построить гостиницу. Ты понимаешь, что у тебя будет хорошая загрузка. Но я не могу выложить деньги за инфраструктурную подготовку территории, а мне нужна мощность электросети такая-то, мне нужна канализация на отвод, водоотведение столько-то кубометров в час, мне нужна дорога. Нет, внутренние дороги я сам у себя на территории построю, а вот подвод от дороги, скажем, там федерального значения к моему объекту. Это я точно не потяну. И, наверное, мне надо улучшить как бы имидж своей туристской дестинации. У меня там речушка течет. А вот набережную построили еще при Никите Сергеевиче Хрущеве, надо бы укрепить, потому что все там развалилось. Вот, подобного рода льготы и поддержка, на мой взгляд, вполне допустимы. Вот об этом и говорится в федеральной целевой программе.
В туризме нет системы
Катерина Андрияшина
Четверть века русским туризмом занимались только энтузиасты. В результате мы не знаем, сколько туристов путешествует по России, имеем многочисленные проблемы в законодательстве и не умеем работать с бизнесом
Проблемы федеральной целевой программы по развитию туризма и кластерного подхода как ее базиса — в отсутствие системности, считают эксперты. Далеко не все регионы обратились к профессионалам для разработки концепций кластеров, многие сделали проект «на коленке». Внешне перспективный, он может вовсе не иметь оценок турпотока и расчета экономической эффективности. То есть Координационный совет пройдет, но просто не окупится. По сигналам с мест, ощутимы проблемы с финансированием, как федеральным (Ростуризм не может заставить Министерство экономики выделять деньги не к концу года, а хотя бы к середине), так и частным: в кризис многие инвесторы подморозили свои вложения.
Беда с целевыми индикаторами программы: фактически основной показатель ее эффективности — число размещенных граждан, об экономической эффективности кластеров ни слова. Понятно почему: иная статистика отсутствует. Есть ограничения по межрегиональному сотрудничеству — кластеры замыкаются на территории одного региона, а для туризма границ нет. Есть постоянное пересечение федеральных и местных программ разного уровня в точке «туризм», и это мешает, прежде всего инвесторам, понять перспективу вложений и увидеть основного контрагента со стороны власти.
О проблемах государственного подхода к развитию туризма в России рассуждает Катерина Андрияшина, независимый консультант по вопросам туризма, руководитель отдела стратегических разработок, руководитель направления по развитию туризма российской консалтинговой компании, оценивает меры государственной поддержки внутреннего туризма.
- Вы непосредственно работали над анализом как Стратегии по развитию туризма, так и Федеральной целевой программе. Какова оценка этих документов?
- Стратегия – это документ, который определяет долгосрочные направления и общие принципы развития туризма. Данный документ направлен на достижение поставленных целей путем решения задач и реализации заложенных механизмов. Таким образом, Стратегия представляет собой укрупненный комплекс мер и общих ориентиров развития туризма.
При этом Федеральная целевая программа «Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации (2011-2018 годы)» является более конкретным документом, в котором содержится детализированный план мероприятий с определенными объемами финансирования по годам и источникам.
Основным принципом Программы является стимулирование создания в регионах туристско-рекреационных и автотуристских кластеров. И непосредственно на их создание выделяется бюджетное финансирование. Есть определенный порядок вступления проекта в Федеральную целевую программу. Включение инвестиционных проектов в Программу осуществляется исключительно на основе предложений субъектов Российской Федерации на конкурсной основе при условии соответствия проектов утвержденным требованиям. В том числе предполагается обязательное софинансирование реализации проекта из средств регионального бюджета и привлечение внебюджетных источников. Для участия в конкурсном отборе необходимо предоставить определенный пакет документов, в который в числе прочего входит заявка и бизнес-план инвестиционного проекта. Пакет документов подается в Ростуризм. Дальше проходит процедура рассмотрения, одобрения и принятие решения комиссии о включении или невключении инвестиционного проекта в Программу.
В связи со спецификой моей работы я наблюдаю за ходом реализации данной Программы с момента ее утверждения. И, собственно, Федеральная целевая программа выступает в настоящее время практически единственным действующим механизмом государственной поддержки туризма. Да и то с определенными поправками на кризисную ситуацию.
- Так всё работает с 2011 года?
- Скажем так, волнами. Был период, когда было трудно пройти комиссию и включить инвестиционный проект в Программу. То есть регион готовит пакет документов, к нему выдают замечания, несмотря на достаточно серьезный уровень проработки. Инвестиционный проект не проходит. Соответственно не получает финансирования на реализации. Был период некоторого затишья, когда все эти процессы несколько заморозились. В том числе причиной этого стали нестабильность экономической ситуации и снижение активности инвесторов.
Последний год – ситуация принципиально иная. Было подано очень много заявок, и многие регионы подготавливали их собственными силами.
При этом, несмотря на то, что для успешного прохождения отбора необходимо строгое соответствие заявки формальным требованиям, качественным и количественным критериям отбора, нужна грамотная концепция и глубокая проработка основных разделов, в текущих кризисных условиях ограниченности ресурсов федерального бюджета комиссией по сравнению с предыдущими годами было одобрено очень много инвестиционных проектов. Таким образом, если основываться на отчетах о ходе реализации Федеральной целевой программы, в настоящее время в подавляющем большинстве регионов России ведется работа по созданию туристско-рекреационных либо автотуристских кластеров. В связи с включением большого количества инвестиционных проектов в состав мероприятий Программы, можно говорить о том, что как со стороны федеральной и региональной власти, так и со стороны частных инвесторов есть готовность и возможность финансирования этих проектов. Это удивительный момент в условиях кризиса.
- Есть и другие примеры рекреационных зон, которые курировало Минэкономразвития. Какая у них судьба?
- Это другой механизм государственной поддержки. Особые экономические зоны туристско-рекреационного типа (ОЭЗ ТРТ).
ОЭЗ в современной трактовке появились в России в 2005 году. Существует 4 вида ОЭЗ: промышленно-производственные, портовые, технико-внедренческие и, соответственно, туристско-рекреационные. Создание и развитие ОЭЗ носит системный характер – создана и постоянно оптимизируется нормативно-правовая база, регулирующая деятельность ОЭЗ, в том числе отдельный федеральный закон. За прошедшее время уже можно провести серьезный анализ и оценить, что получилось, а чего не удалось достичь в ходе формирования в России особых экономических зон, в том числе туристско-рекреационных.
На территории России на настоящий момент создано 15 туристско-рекреационных ОЭЗ. Количество особых экономических зон туристско-рекреационного типа (исходя из практики их функционирования) пока можно оценить, как достаточное, а их эффективность как относительно низкую. Из всех существующих ОЭЗ ТРТ на данный момент функционируют только 4. Это ставит вопрос об эффективности механизма ОЭЗ ТРТ в принципе и о пересмотре расположения существующих и планируемых к созданию туристских ОЭЗ, а также о методах регулирования их деятельности, в том числе в настоящее время рассматривается вопрос о переводе туристско-рекреационных зон в статус региональных.
Таким образом, в настоящее время мы не можем рассматривать создание ОЭЗ ТРТ как действующий механизм государственной поддержки туризма.
- Для особых экономических зон предусматривались льготы для резидентов. В чём ещё их отличие от кластеров?
- В этом вопросе есть некоторая неопределенность. В федеральном законе об ОЭЗ кластер определяется как совокупность особых экономических зон. ФЦП по туризму дает определение автотуристских и туристко-рекреационных кластеров. И согласно Программе туристско-рекреационные кластеры представляют собой комплекс взаимосвязанных объектов определенной направленности, средств размещения, объектов питания и т.д. По моему мнению, у нас существует проблема уже на этапе восприятия понятийного аппарата по этой теме. Во многих регионах нет четкого понимания, что из себя представляет кластер, происходит подмена понятий, и кластером называют один или несколько объектов, например, спортивный центр. И эта проблема не такая незначительная, как может показаться на первый взгляд. Чтобы получить все положительные эффекты от какого-либо механизма, вначале необходимо понимать, как он работает.
- А почему же не получилось?
- Существенными причинами неэффективности туристско-рекреационных зон являются сложности, связанные с нарушением сроков строительства объектов инфраструктуры, необходимых для реализации проектов резидентов, низкой инвестиционной активностью резидентов, связанной с пониженным интересом среди инвесторов к ведению деятельности на территории ОЭЗ ТРТ и другие факторы.
Но также можно отметить, что, на мой взгляд, все должно создаваться там, где есть сильные инициативы снизу, где есть некие активисты, люди, болеющие за дело. Они приносят свою пользу, потому что способны детально разобраться в том, что происходит. Они заинтересованы в результате. Схожие проблемы существуют и при создании кластеров. Когда речь идет о том, что федеральные власти готовы выделить значительный объем средств, со стороны отдельных регионов начинается поиск проекта, инвестора и, к сожалению, не всегда подходящего. А далее никогда не надо забывать о том, что инвестор все же вкладывает собственные средства. И в случае понимания, что существуют высокие риски неокупаемости проекта или прочее, инвестор может принять решение об отказе вложения средств в этот проект. И процесс останавливается, федеральные деньги возвращаются в бюджет.
- При этом привычные туристические места загружены.
- Загружены, и в этом году прогнозная загрузка уже достаточно высока. Ослабление курса рубля, политическая обстановка и санкционные действия дали положительный эффект для развития внутреннего туризма. Кроме того, мы не можем забывать о Сочи, так как вложены большие объемы средств, у многих были опасения простоя объектов, и нельзя допустить, чтобы они оказались правы. Плюс Крым, который важен еще и с точки зрения внешней политики, и мы также должны не ударить в грязь лицом и добиться, чтобы в республике развитость туристской сферы вышла на новый уровень.
- Людям нравится туда ездить.
- Да. И это, соответственно, положительно влияет на загрузку и объем туристского потока. Кроме того, в связи с введенными санкциями и прочими ограничениями высвободился значительный пласт потенциальных туристов, который распределится на внутреннем рынке. Также необходимо помнить о том, что самодеятельный туризм в России представлен достаточно масштабно. И поток туристов из этой категории не имеет тенденции к снижению.
Нужна система
- Как региональным властям завлечь частный капитал?
- Существует ряд отработанных механизмов. Важно грамотно объяснить положительные эффекты от реализации проекта и что будет оказана всесторонняя поддержка на всех этапах его реализации. Федеральные средства могут пойти на создание комплекса обеспечивающей инфраструктуры (подъездные дороги, сети электроснабжения, связи и теплоснабжения и др.). Это будет важнейшим аргументом для принятия потенциальными инвесторами решений о строительстве туристических объектов, так как затраты на обеспечивающую инфраструктуру могут достигать 30% общей стоимости создания кластера. Без государственной поддержки такие проекты редко бывают окупаемыми.
Таким образом, варианты на самом деле есть. Просто нужна грамотная работа на местах. Это предметная и кропотливая работа, без которой даже самые активные усилия, но только федеральной власти, не принесут желаемого результата.
- Так возможно государство и правильно делает, что опирается на кластерный подход и адресную поддержку регионов по части туризма?
- Эффективность и правильность решений можно будет оценить только по прошествии определенного времени. В международной практике кластерный подход показал высокие результаты своей эффективности. При этом у нас есть основная, на мой взгляд, проблема - отсутствие грамотно выстроенной системы в сфере туризма. Начиная с того, что у нас профильные департаменты и ведомства имеют разные названия, находятся в разных министерствах, могут вообще быть выделены в отдельное управление. Это уже вызывает определенные трудности, когда видишь организацию работы целиком во всех регионах. На местах встречаются отделы по туризму, которые состоят всего из нескольких человек. Они занимаются развитием туризма во всем регионе, отчитываются о ходе реализации региональной программы, распределении и освоении средств. На них давит груз выстроенной иерархии. В таких условиях очень трудно достигнуть поставленной цели по развитию туризма. И это только то, что касается структуры органов власти.
- Видимо, отсутствие системы – следствие невнимания государства к туризму долгие годы.
- Внимание уделялось, но возможно в недостаточном объеме. И опять-таки, последующие проблемы связаны с тем же – четкой системы нет даже в нормативно-правовой базе. Есть комплекс утвержденных нормативных документов, но при этом в сухом остатке, к примеру, нет исчерпывающего перечня утвержденных видов туризма с четким их определением. В ходе анализа законодательства в сфере туризма разными специалистами было выявлено много недостатков в правовом регулировании, и это отдельная тема для обсуждения.
- Какие механизмы господдержки туристической отрасли существуют? Может, какие льготы?
- У нас по факту существует всего два механизма государственной поддержки в сфере туризма: это федеральная целевая программа развития внутреннего и выездного туризма, основным условием которой является создание кластеров. Второй механизм - это экономические зоны, создание которых сейчас затруднительно, потому что туристские зоны были признаны неэффективными, а также потому что на данный момент было принято решение о приостановлении выделения федеральных средств на создание особых экономических зон. Но формально механизм еще существует.
- То есть про адресную поддержку отдельных игроков молчок?
- Есть поддержка малого и среднего предпринимательства. Как на федеральном, так и на региональном уровне существует много форм и видов такой поддержки.
- Что ещё не так с государственным подходом?
- В стратегии развития туризма есть целевые показатели, по которым проводится оценка эффективности ее реализации. Среди целевых показателей отсутствует показатель, характеризующий состояние внутреннего туризма. Есть отдельно выделенный показатель «въезд иностранных граждан в Российскую Федерацию». Вот, можете посмотреть. Соответственно на достижение этих показателей и делается упор.
- Понятно. По пунктам. Гостиницы, гостиницы, гостиницы, гостиницы, гостиницы. И два пункта касаются внешнего туризма.
- Это очень показательно. А ведь с помощью этих целевых показателей оценивается эффективность реализации стратегии развития туризма России целиком. Ну, как-то мне кажется не очень честным такой подход.
- Есть проблема и с распространением информации.
- В настоящее время, к сожалению, еще сохранилось восприятие отдельными гражданами отдыха внутри страны как непрестижного. Во многих случаях данное мнение связано с отсутствием информации о возможностях отдыха в России, существующих предложениях на внутреннем рынке.
Причиной тому служит слабая реклама и продвижение туристских дестинаций, а также недостаточное использование современных технологий, отсутствие единого портала туристических услуг, содержащего информацию обо всех туристских возможностях всех регионов.
Учитывая, что зачастую туристические поездки внутри страны граждане России организуют самостоятельно, развитие информационных технологий важно не только в качестве оптимизации работы турфирмы, но и для упрощения получения информации, необходимой для организации туристической поездки внутри страны.
Информационные туристические порталы созданы и с разной степенью проработки и успешности функционируют на региональном уровне. По идее, подобные ресурсы должны предоставлять всеобъемлющую информацию для туриста, который захотел приехать в регион. Почему с этим должна возникать трудность у туриста? И самое главное, почему должна возникать трудность в поиске описания всех существующих в регионе объектов показа? Должен быть исчерпывающий перечень. Я – турист, мне выбирать.
Недавно запущен национальный туристический портал russia.travel, пока работает в режиме опытной эксплуатации. Ростуризмом была заказана работа по созданию автоматизированной информационной системы поддержки развития туризма на федеральном уровне, что очень логично и необходимо. Проект стоил порядка 200 млн. руб., но пока не работает в полноценном режиме, не представлена исчерпывающая информация.
- Может, в процессе?
- Скорее всего, да. Однако сохраняется неосведомленность населения о возможностях внутреннего туризма. Эту проблему необходимо решать быстрее, чтобы воспользоваться сложившейся ситуацией на рынке туризма. В Москве, что удивительно, большинство людей не знает интересных мест в России, которые даже находятся совсем рядом, в соседних регионах. Часто слышу разговоры потенциальных туристов об отсутствии альтернатив в отдыхе. Например, любят определенные типы природной местности, видели их за границей, например, альпийские склоны, скалистые берега рек Норвегии, но желают посетить какой-либо регион России, говорят, что нет альтернатив, расположенных поблизости. При этом рядом есть, например, Тверская область. Люди не знают о скалистых берегах рек, там реки холодные с каменистым дном, красной рыбой, склоны, заросшие разнотравием, чабрецом, маками. А также храмы, богатейшая история и многое другое. И это всего лишь один пример, а их тысячи. Когда видишь удивление людей и последующий восторг после посещения альтернативного заграничному места отдыха в России, понимаешь, что всё же проблема есть и она актуальна.
Бизнес надо встретить
- Есть возможность посчитать внутренние потоки туристов?
- Возможность есть. Но таким образом мы подошли к следующей проблеме – проблеме статистического учета в туризме. В настоящее время система сбора и анализа информации нуждается в существенной модернизации. Если Вы захотите найти полную статистику, например, за предыдущий год, вам понадобится потратить немало времени и усилий и, скорее всего, вы найдете не всё. В общероссийском классификаторе видов экономической деятельности (ОКВЭД) нет собирательной группировки «туризм», из-за этого нет возможности достаточно полно оценить эффект от туристской деятельности. Это в качестве примера слабого места в статистике.
- Это опять претензия к системе?
- В условиях существующих проблем статистики в туризме нет возможности грамотного планирования и прогнозирования. Ведь систематизированная статистическая информация является основой для построения модели развития туризма.
У нас нет утвержденной прогнозной модели расчета объемов туристского потока. Мне кажется, это было бы очень полезно, потому что это нужно и на уровне регионов. Чтобы можно было понимать, сколько поедет туристов, на что можно рассчитывать, какие будут эффекты, в том числе в денежном выражении и так далее.
И это не просто разработать такую модель и методику расчета, она должна быть многофакторной и учитывать множество нюансов. Я делала прогноз турпотока для кластера в Ямало-Ненецком автономном округе и сама столкнулась с такой трудностью.
- Вы непосредственно занимались кластерными проектами на Дальнем Востоке. Расскажите, какие там нюансы работы?
- Я руководила рядом проектов, например, в Хабаровском крае, Амурской области. Стоит отметить, наверное, то, что на момент реализации проектов оба этих региона отличались активностью со стороны власти и желанием получить реальный и достойный результат по итогам работы. Это было неоценимо и очень приятно.
В Амурской области проводились встречи с потенциальными инвесторами и можно отметить их высокую активность и желание вкладывать собственные средства в развитие туризма. И это, конечно, состоялось, в числе прочего, благодаря грамотной работе представителей региональной власти. Очень запомнился один потенциальный инвестор, благодаря которому был создан аэрокосмический музей под открытым небом. Это единственный такой объект в России. В музее представлена богатая экспозиция, а также организованы туристические полеты – экскурсии между г. Благовещенск и г. Хэйхэ вдоль государственной границы.
Объект очень интересный, а инвестора можно приводить в пример, как активиста и человека, действительно болеющего за дело.
- То есть бизнес хочет вкладываться в туризм, желание есть?
- Да. Люди, которые хотят вкладывать деньги и получать прибыль, есть в каждом регионе. Если грамотно донести информацию о проекте, он рентабелен, и будет оказана государственная поддержка, то и со стороны инвестора будет желание реализовать данный проект.
