Центр макроэкономических исследований (ЦМИ) Сбербанка проанализировал перспективы федерального бюджета до 2020 г., выявив три вероятных сценария. Все они предвещают ему переход в новое состояние — рост дефицита, долговой нагрузки или кризис. Российский бюджет справится с ростом госрасходов, но снижения цен на нефть до $80/барр. не переживет.

Несмотря на формально безопасное состояние госбюджета — крайне низкий дефицит, незначительный госдолг (9,5% ВВП) — замедление экономики уже привело к тому, что доходов не хватает на финансирование всех обещаний и амбициозных проектов. По прогнозу ЦМИ, стагнация продлится два года: рост экономики в 2014 г. будет нулевым, в 2015 г. — 0,5%. Бюджетное правило, которое периодически пытаются отменить, уже пришлось скорректировать: из-за недобора ненефтегазовых доходов в 2013 г. на финансирование обязательств были направлены нефтяные доходы сверх нормы, установленной правилом; то же самое, согласно поправкам в бюджет, произойдет и в 2014 г.

Вероятность того, что экономика, преодолев стагнацию 2014-2015 гг., продолжит расти низкими темпами — порядка 1,5% в год в перспективе до 2020 г., достаточно высока: такой вариант в ЦМИ считают базовым, или наиболее вероятным, сценарием. Ему соответствует сохранение относительно комфортного уровня цен на нефть — $105/барр. в 2015 г. и $104/барр. в 2016-2020 гг., умеренная инфляция (5-6%) и плавное ослабление рубля (до 41,2 руб./$ к 2020 г). В этом случае даже при сохранении текущего уровня госрасходов в 20-21% ВВП (что предполагает их ежегодное повышение в соответствии с приростом номинального ВВП) сохранить бюджетное правило, удержав дефицит в пределах 1% ВВП, не удастся: доля ненефтегазовых доходов будет стагнировать, а нефтяных — сокращаться, если не произойдет более значительного ослабления рубля. Дефицит бюджета к 2020 г. возрастает до 3%, объем госдолга для его финансирования — до 20% ВВП. Оба параметра не выглядят критичными, но с текущих позиций могут восприниматься как неприятные, и не зря, говорит директор ЦМИ Юлия Цепляева: «Для большинства стран бюджет — важный элемент, а для России — ключевой, т. к. у нас все завязано на государство. Переход к дефицитному бюджету после 10 лет бюджетной стабильности — это серьезно, это качественное изменение ситуации».

Согласно второму сценарию дефицит будет еще выше: правительство идет на повышение госрасходов. Это тоже очень вероятно: могут возрасти расходы, связанные с присоединением Крыма, выполнение социальных указов президента потребует увеличить трансферты регионам, геополитическая ситуация не позволит экономить на обороне и безопасности, а реализация масштабных инвестпроектов снова выльется в дополнительные бюджетные траты. В этом случае повышение расходов до порядка 22% ВВП приведет к росту дефицита бюджета до 5%, а госдолга — до 26% ВВП к 2020 г. Повышенные расходы бюджета помогут подстегнуть экономический рост, но незначительно — до 2-2,3%, что тем не менее позволит притормозить расширение дефицита. Увеличение дефицита и долговой нагрузки потребуют серьезной бюджетной дисциплины. «Другие страны могут себе позволить волатильность бюджетной политики, мы — нет, — считает Цепляева. — Наш якорь — прежде всего бюджетная политика: инфляция не так опасна: при низких темпах роста она замедлится, от экономики ждать чудес не приходится — ее потенциал 2-3% роста. А вот метания в погоне за прекрасным вызывают беспокойство: ситуация недостаточных улучшений может перерасти в ситуацию высоких рисков».

Самым очевидным риском и сильнейшим шоком для бюджета станет падение цен на нефть. В стрессовом сценарии ЦМИ предполагает их снижение до $80/барр. во второй половине 2015 г. и последующую стабилизацию на этом уровне до 2020 г. Помимо прямого эффекта — падения нефтяных доходов из-за сокращения экспортных поступлений, а также падения ненефтяных доходов из-за спада экономики (ВВП сократится, по расчетам ЦМИ, на 2% в 2015 и еще на 3% в 2016), бюджет сталкивается еще с одной проблемой — необходимостью повысить расходы для соцзащиты населения и удорожанием обслуживания госдолга. Возможностей для новых займов на внутреннем рынке практически не будет, поэтому будет расти внешний долг; совокупная задолженность госбюджета увеличится до почти 40% ВВП. Это при условии, что половина дефицита, который достигнет 7-8% ВВП, будет профинансирована средствами суверенных фондов: их хватит на полтора года. Высокий дефицит, отсутствие резервов и быстрый рост госдолга приведут к лишению России инвестиционного рейтинга, что сделает финансирование дефицита еще более дорогим. Бюджетный кризис станет хроническим, и выход из него потребует коренного изменения бюджетной и налоговой политики. Экономика фактически остановится на несколько лет: возобновившийся в 2018 г. рост останется на уровне 0,5% до конца прогнозируемого периода (до 2020 г.).

Этот сценарий тоже вероятен, хотя и в гораздо меньшей степени, чем первые два, говорит Цепляева. Рост сланцевой добычи, отмена запрета экспорта энергоносителей в США могут привести к перебалансировке мирового энергорынка и переходу цен на новый уровень. А недавние геополитические события показывают, что помимо экономических мотивов есть и политические, напоминает Цепляева. Но как-то подготовить бюджет к такому варианту развития событий невозможно и небезопасно, считает она: снижать расходы — нереалистично, а при торможении экономики и неоправданно. Негативный результат подобных усилий может превзойти возможные выгоды от того, что бюджет встретит кризис подготовленным. Нужно очертить правила игры и строго им следовать, определив приоритеты и честно сказав, что можно себе позволить, а что — нет, считает Цепляева: можно и нужно финансировать инфраструктуру, можно использовать для этого накопленные резервы, но необходимо понимать, что прежние времена, позволившие эти резервы накопить, уже не вернутся.