Келечек, пыльный новый поселок на краю крупнейшего центральноазиатского рынка, полон сомнений. Название поселка, Келечек, означает по-кыргызски «будущее», но жители его не уверены, что это будущее у поселка есть.Россия стремится упрочить свой экономический союз на территории бывшего СССР, и рынок «Дордой», что раскинулся неподалеку от поселка, переживает черные дни. «Если „Дордой" умрет, Келечек переедет в Москву, — говорит 32-летний грузчик гигантского рынка Турсун Мелисов. — Этот процесс уже начался». Хотя эта последняя волна миграции только-только формируется, порядка миллиона жителей Кыргызстана уже работают за пределами республики.
Пока «Дордой» еще полнится местными жителями, делающими ставку на дешевые товары из Китая и других стран. Однако главной целью рынка никогда не было снабжение товарами отечественных потребителей. Реальные деньги приносит реэкспорт. В 2009 году Всемирный банк назвал «Дордой» «государством в государстве». По оценке Банка, годовой оборот рынка составлял свыше 2,9 миллиардов долларов, главным образом за счет товаров, поступающих из Китая для реэкспорта в соседние с Кыргызстаном страны.
Это было за год до того, как Россия, Казахстан и Беларусь создали свой Таможенный союз, и казахстанская граница, что всего в нескольких километрах от «Дордоя», ощетинилась острыми кольцами колючей проволоки.
По оценке некоторых торговцев, с момента создания этого блока реэкспорт сократился на 90 процентов. Это заставило ассоциацию «Дордой» — группу владельцев, некогда решительно выступавшую против вступления Кыргызстана в альянс — изменить свою позицию на противоположную и потребовать немедленно примкнуть к Таможенному союзу, который с января месяца превратится в Евразийский экономический союз (ЕАЭС).
Тогда, в 2011 году, президент ассоциации «Дордой» Аскар Салымбеков заявил местным СМИ, что вступление в ТС инициирует «цепь банкротств» на рынке «Дордой», затронув всех и каждого — от реэкспортеров до грузчиков вроде Турсуна Мелисова. Система существования рынка была основана на извлечении прибыли из разницы между низкими таможенными тарифами Кыргызстана на поступающие из Китая товары и пошлинами, что установлены в Казахстане и России, объяснил он. Если Кыргызстан повысит пошлины на этот вид импорта — что является требованием для членства в ТС — «Дордой» потеряет свое конкурентное преимущество.
Однако по мере ужесточения ТС своих правил в отношении импорта продукции — подкрепленного проволокой типа Егоза — Кыргызстан остался не у дел.
«Реэкспорт прекратился. Из Казахстана почти никто не приезжает», — говорит грузчик Мелисов. Раньше он работал по 18 часов в день, перетаскивая товары из контейнеров на грузовые машины, отправляющиеся в Казахстан или Россию. А в последнее время работы, по его словам, стало вполовину меньше: теперь он зарабатывает в день порядка 5-10 долларов.
Судя по всему, руководство Кыргызстана имело в виду рынок «Дордой» и главный базар на юге страны «Кара-Суу», когда на переговорах о вступлении республики в Таможенный союз в прошлом году потребовало уступок на более чем тысячу наименований товаров. Россия по большей части проигнорировала эти просьбы, хотя министр экономики Темир Сариев и заявил 30 мая, что по результатам заседания Высшего Евразийского экономического совета в Астане добился от России кредитов и грантов на сумму в 1,2 миллиарда долларов. Эти средства призваны помочь Кыргызстану подготовиться к интеграции в возглавляемый Россией союз и реструктуризировать свою экономику, отказавшись от реэкспортной модели, которая была на руку рынкам типа «Кара-Суу» и «Дордой», отметил министр. Москва пока никак не комментировала это утверждение.
Между тем рынку причинен финансовый ущерб, отмечает Дамира Дооталиева, возглавляющая профсоюз «Дордоя». Торговцы рынка «Кара-Суу», что близ города Ош на юге Кыргызстана, тоже переживают нелегкие времена из-за долгосрочных торговых ограничений на узбекской границе, начавшихся в 2010 году.
По оценке Дамиры Дооталиевой, в настоящее время на рынке работает порядка 60 тысяч человек. Она рассказывает, что возглавляемый ею профсоюз заставил владельцев знаменитых железных грузовых контейнеров — служащих на рынке одновременно складом и торговой точкой — значительно снизить арендную плату. «При [отстраненном и, как полагают, коррумпированном президенте Курманбеке] Бакиеве „Дордой" был прибежищем для предприятий малого и среднего бизнеса, пытавшихся избавиться от коррупции чиновников», — говорит она. «В последние пять месяцев торговля почти полностью остановилась», — объясняет она, ссылаясь на дальнейшее ужесточение контроля на казахстанской границе в этом году.
Дамира Дооталиева оптимистично смотрит на будущее рынка в составе Таможенного союза, полагая, что Кыргызстан мог бы стать «швейной машинкой Центральной Азии», предоставляя отечественным производителям текстильной продукции доступ через «Дордой» к казахстанскому и российскому рынкам. Однако, по ее собственному признанию, она не может говорить за примерно 30 процентов рынка, включая так называемый «китайский рынок», «Жонгай», где китайские и кыргызские торговцы продают дешевые товары из Азии отечественным потребителям. «Они пытаются оставить „Дордой" за рамками ТС и ориентировать его полностью на отечественный рынок, но „Дордой" должен быть интернациональным». Дни реэкспорта закончились, говорит Дамира Дооталиева.
На взгляд директора бишкекского аналитического центра «Полис Азия» Эльмиры Ногойбаевой, разворот торговцев «Дордоя» на 180 градусов в поддержку членства в ЕАЭС подчеркивает неопределенность, сопровождающую полемику в Кыргызстане. «Сегодня людям говорят, что это [ЕАЭС] — экономическая панацея, а завтра — политическая попытка возрождения Советского Союза», — отмечает она.
Поддержка со стороны Москвы — в виде обещанных министром экономики Сариевым 1,2 миллиардов долларов — является еще одной неопределенностью. «На бумаге ничего не закреплено», — говорит Эльмира Ногойбаева. В обществе нарастают дебаты, власти рисуют членство в альянсе в положительных тонах, а президент Алмазбек Атамбаев говорит о возможности вступления уже осенью этого года, поясняет она.
Чем бы дебаты по поводу ЕАЭС ни закончились, смягчение экономических последствий для «Дордоя» будет для правительства одним из приоритетов. «Есть искушение счесть „Дордой" просто одной из площадок, тогда как в действительности это целый сектор экономики. С ним надо обращаться исключительно деликатно», — полагает Эльмира Ногойбаева.
"EurasiaNet", США
