Турецкая лира обновляла исторические минимумы, слабела индийская рупия, курс южноафриканского ранда к доллару опускался до более чем пятилетнего минимума. Все это происходило на фоне резкого повышения процентных ставок центральными банками этих стран. Российский рубль накануне обвалился до рекордной отметки, бразильский реал упал до минимума с августа, а венгерский форинт подешевел до уровней, которые наблюдались более чем 1,5 года назад, в разгар европейского кризиса.

Падение валют - лишь звено в цепи событий: бегство инвесторов с развивающихся рынков, замедление развивающихся экономик и их зависимость от притока иностранных инвестиций. Эффект усилило и решение Федеральной резервной системы (ФРС) США, которая объявила о снижении объема выкупа облигаций на $10 млрд в месяц (до $65 миллиардов).

Турция и Южная Африка вслед за Бразилией и Индией пошли на ужесточение монетарной политики после того, как начало года для этих фондовых рынков оказалось худшим за последние пять лет. Еще недавно эти страны были локомотивом, который вывел мир из рецессии 2009 года, а сейчас они теряют популярность среди инвесторов. Темпы роста их экономик замедляются, а ФРС сокращает денежные вливания, благодаря которым капитал устремлялся на развивающиеся рынки.

Центробанки играют по-крупному, и многие участники рынка уже сравнили судьбу ЦБ Турции и судьбу лиры с происходившими в 1992 году обвалом британского фунта и действиями Банка Англии. Тот кризис жив в памяти, особенно благодаря роли Джорджа Сороса в событиях сентября 1992-го. Банк Англии боролся за сохранение фунта в составе так называемого Механизма обменных курсов (ERM- Exchange Rate Mechanism). Для Великобритании это означало поддерживать курс выше 2,7 немецкой марки за фунт. Под атаками спекулянтов (с фондом Сороса в первых рядах) Банк Англии повысил ставку с 10% сначала до 12%, а затем и до 15%.

Сигнал не остался незамеченным, но атака продолжилась. В итоге Банк Англии капитулировал и вернул ставку к исходным 10%, Великобритания вышла из ERM, правительство Джона Мейджора было опозорено, а Джордж Сорос заработал $1 млрд и вошел в историю как "человек, опрокинувший Банк Англии".

Перенесемся во времени – ЦБ Турции повышает ставку с 4,5% до 10%! Лира, которая с начала года упала на 11%, тут же показывает серьезное укрепление к доллару. Но эффект оказался недолгим, и буквально на следующий день лира вновь показывает падение на 2-3%. Да, курсообразование лиры совсем иное, чем тогда у британского фунта, и параллели кому-то покажутся неправомерными. Но где уверенность, что какой-нибудь новый Сорос не потирает руки?

Лира, кстати, снижалась самыми быстрыми темпами по сравнению с валютами из перечисленной группы. Инвесторы, впрочем, должны помнить, что такое поведение турецкой валюты далеко не новость ни для страны, ни для регулятора, ни для рынка. С начала XXI века можно проследить шесть периодов, когда лира теряла более 30% к американскому доллару. А если вспомнить те же 90-е годы XX века, то за доллар можно было купить более миллиона старых турецких лир. Самое парадоксальное, что эти "валютные кризисы" с падением лиры на 30 и более процентов наблюдаются примерно каждые 2,5 года.

Повышение ставок, как мы видим, не всегда дает желаемый эффект. Логика таких решений проста – чем выше ставка, тем выше доходность в валюте этой страны. Вы поднимаете ставки, и капитал, по идее, должен перестать уходить из страны, если не начать притекать. В условиях, когда и в США, и в Европе ставки были рекордно низкими, капиталы устремлялись на развивающиеся рынки, где доходность была гораздо выше.

Теперь инвесторы поверили, что вот-вот ставки в развитых экономиках начнут повышаться, и аппетит игроков меняется – капиталы начинают перетекать домой.

Сработает ли такой механизм для развивающихся рынков? Время, конечно, покажет. Не будем забывать, что причины бегства капитала - в сомнениях относительно темпов роста, а в ряде случаев еще и в сомнениях в политической стабильности. Но допускать падение валюты без ответных мер со стороны регулятора - тоже опасная тактика. Она может оказаться очень дорогостоящей, не говоря уже об очевидном инфляционном скачке.

Российскому ЦБ в эти дни тоже приходится тяжело, и Эльвира Набиуллина вынуждена постоянно разъяснять курсовую политику и успокаивать рынок. Об изменении ставок речи не идет, конечно же. На контрасте с другими валютами, рублю для укрепления достаточно было услышать подтверждение того, что Центральный банк проводит валютные интервенции в полном объеме, и что ЦБ сохранит интервенции для финансовой стабильности.

По материалам bloomberg.com, cbr.ru, marketwatch.com