|
Почему именно Деньги? И почему слово «Деньги» с большой буквы?
Потому мне кое-что известно об этом деле. Как говаривал доктор Мортимер из «Собаки Баскервилей», это мой конёк. Я много могу рассуждать об отвлечённых вещах, с позиций дилетанта: о строении галактик, о нефтепереработке, о геополитике, об особенностях китайского стихосложения. Но это всё будут рассуждения досужие, за пределами доказанной компетенции, вне экспертизы. Что же до Денег, то тут у меня есть докторская степень. Моя диссертация называлась так: «Методологические основы моделирования финансовой деятельности с использованием нечётко-множественных описаний». Защитил её в 2004 году, и с тех пор, надо сказать, я сильно прибавил.
Но учёная степень – это всего лишь один аргумент, из ряда других. Мне никогда не импонировал стиль кабинетного мыслителя. Все знания о Деньгах, что собраны в моей коллекции, копились в бою, на проектах. В 90-е годы прошлого века мне довелось руководить инвестиционной компанией, которую я создал «с нуля». Позже я трудился финансовым аналитиком в крупных компаниях, однажды даже занимал пост руководителя финансового департамента. Издавал журнал под названием «Банки и Риски». Вообще, я много издаюсь. Журнал, который охотно принимает мои работы уже 15 лет – «Аудит и финансовый анализ», прошу любить и жаловать; практически в каждый номер я что-нибудь даю. У меня сложилась научная школа на российском пространстве, её рабочее название Fuzzy Economics – нечётко-множественные экономические исследования. Если уж нечёткие контроллеры завоевали мир – и теперь присутствуют в любой стиральной машине, в любом кондиционере, и даже в скоростных поездах, - то почему бы этой идеологии не обосноваться в экономике? Над этим мы плотно работаем сейчас, под эгидой нашей творческой лабораторииIFEL Rus.
Этим я хочу подчеркнуть, что взаимодействие с Деньгами – это не слабость и не прихоть моя, но элемент моего Предначертания, один из векторов раскрытия моей судьбы. Поэтому я говорю о Деньгах уверенно, профессионально. А теперь самое интересное – почему «Деньги» с большой буквы.
Людям свойственно общаться. Они беседуют друг с другом, со своими детьми, с домашними животными. Иногда они разговаривают сами с собой; бывает, что и в голос (под старость это случается всё чаще). Наиболее продвинутые субъекты – беседуют с растениями и феноменами природы. Помните: «Я спросил у ясеня, я спросил у облака …». Кто-то даже разговаривает с усопшими, с богами и с ангелами. Их называют ясновидящими, пророками, одержимыми, ведьмами и колдунами (тут дело вкуса или традиции).
А совсем недавно мне довелось поговорить с одним эгрегором. Эгрегор, в переводе с греческого - «страж вещи». По сути, это сущность, которая курирует развитие определённых вещей и явлений в природе и обществе. Можно сказать, что это коллективная мыслеформа, которая вдруг обрела черты самостоятельного поведения и самосознания. Эгрегор – продукт стихийной человеческой деятельности. Эгрегоры есть у всего, что подлежит осмыслению и прочувствованию человеком, они – своеобразные энергоинформационные конденсаторы. Эгрегоры непрерывно взаимодействуют с отдельными людьми и организациями, они общаются с ними и между собой. Есть эгрегор и у Денег, причём появился на свет он сравнительно недавно – каких-нибудь 10 тыс. лет назад. Это я к тому, что есть и более древние эгрегоры, которые сопутствуют человечеству от начала, многие десятки тысяч лет. Например, «дерево», «колесо», «ребёнок», «дом», «мать». Ну и «Бог», конечно.
Так вот, я поговорил с эгрегором Денег. Звучит странно, не правда ли? Это получилось спонтанно, словно бы произошёл пробой изоляции током; эзотерики, говоря об эгрегорах, склонны применять термин «инвольтация». Дело было в Казани, на проекте, вечером. Мы сидели в известном пивном ресторане «Максимилианс» и общались, было нас человек пятнадцать. Надо сказать, что с некоторых пор я совершенно не употребляю алкоголь или пиво. Поэтому списать этот контакт на хмельные грёзы не получится, разве что на разбушевавшуюся фантазию. Вдруг ребята заметили, что я «вывалился». Так часто бывает: генерит человек, балагурит, зажигает народ, - а потом он словно бы устаёт и выпадает из контекста. Разумеется, меня спросили: «Что с тобой, ты в порядке?». Я отшутился: «Отдавал энергию, теперь забираю назад». А потом добавил: «Пришло сообщение от эгрегора Денег». Тут возникла пауза. В определённых кругах у меня есть репутация городского сумасшедшего J, и поэтому от меня по временам ждут чего-то подобного, и никто уже ничему не удивляется. Просто переспросили деликатно, без насмешки: «Ну и что они говорят?» Отвечал: «Они говорят, что не виноваты. Они не виноваты, им надоело, и они устали».
И тут же у меня открылась, как бы в свете молнии в ночи, полная картина того, что хотят передать мне Деньги, какую новость для мира. Словно бы распаковали файловый архив, и оттуда градом посыпались картинки, мыслеформы, осознавания. В общем-то, намеченный цикл статей «Энергия Денег» - это суть раскрытие полученных мной от эгрегора Денег осознаваний. Похоже, Деньгам понадобилась трибуна, и сейчас им нужен рупор и оратор, глашатай и посол. Деньги говорят через многих сегодня в мире. И мне понятно, почему новость именно такого содержания пришла через меня. Здесь расчёт на правильную расшифровку послания, на точную передачу того, о чем говорят Деньги. У меня по этому поводу нет ни гордости, ни ложного ощущения избранности, ни особого восторга. Только профессиональная потребность откликнуться на вызов и решить предложенный ребус. Поясню через аналогию.
Мой отец был профессиональным электриком. Начинал свою карьеру он с того, что ставил столбы в сельской глубинке и тянул провода. Потом он переключился на электронику, но благоприобретённых навыков не потерял. Однажды в нашем доме вылетели пробки на электрическом щите, погас свет во всём нашем подъезде. Разумеется, предохранителей нужного тока под рукой не оказалось, и отец решил ставить «жучка» - скрутку из алюминиевого провода. Он скрутил жучка «восьмёркой» и принялся ладить его на оголённые клеммы (перед этим он надел на себя кожаные перчатки, как сейчас помню). Искры, треск, электрическая дуга. Я стоял рядом и боялся за отца (мне было лет десять, если не ошибаюсь). Но я также ощущал, что отец действует точно и бесстрашно, профессионально, что он понимает своё движение в мельчайших деталях, потому что много раз уже так делал. Спокойствие отца передалось мне, и я тоже перестал бояться. Наконец, «жучок» стал на место, в квартиры нашего подъезда вернулся свет. Довольные собой, мы вернулись домой и включили только что приобретённый советский цветной телевизор «Горизонт».
Это я всё к тому клоню, что Деньги – это Стихия. Такая же стихия, как стихия электричества, магнетизма, гравитации, ветра, падающей воды, расщепляемого уранового ядра. То, что делал отец там, в подвале с электрощитом – это была магия взаимодействия со стихией Электричества. И совершать эту магию мог только посвящённый. Не просто тот, кто учился и получал рабочие навыки, - но тот, кто с электричеством на «ты», кто чувствовал его природу, кого било током от 220 В множество раз, кто обжигался канифолью и расплавленным оловом от паяльника, кто собственноручно мотал витки на обмотке трансформаторов, когда те перегорали. Электрик – это не профессия, это судьба. Финансист – это тоже судьба. Как священник, врач, учитель – это судьба.
Судьба, потому что в основе названных профессий лежит гласный или негласный завет, договорённость со Стихиями. Стихии выбирают себе служителей, они же ставят печать. Бывало, идёшь по улице, а навстречу тебе – коротко стриженый человек с перебитым носом. Ага, боксёр. Электрики редко гибнут на работе (в основном – спиваются). Гибнут – бедолаги, попавшие в профессию по ошибке. У отца на работе радиоинженер погиб от удара током пробитого паяльника, подключённого к постоянному напряжению 12 вольт. Такое напряжение не убивает, физически не может убить. Но дело было летом, стояла жара, и инженер вспотел, сопротивление тела резко упало, а у человека, как оказалось, было слабое сердце. Заметим при этом: «кирпич просто так на голову никому не падает», как сказал булгаковский Воланд.
На мне тоже лежит своя печать, своя отметина. И я расскажу о ней, когда сочту необходимым. Это не антихристова печать и не начертание зверя, не волнуйтесь ))).
Возвращаемся к Стихии Денег. Деньги в жизни людей начинали с маленькой буквы, понемногу набирали вес. Они не могли получить большую букву в названии, пока действовали в узком ареале обитания, ограниченно признавались. Ракушка или экзотическая бабочка – это валюта только одного острова, в других местах она не будет признана. Деньги не так важны, пока обмен одного топора на одну овцу совершается как разовая акция, а не как система, пока это всё проходит в пределах одного племени или одной деревни. Деньги появляются с развитием коммуникаций, с ростом торговли.
Однажды деньгами общего признания стало золото. Золото слепило взор, оно завораживало. Оно было редкостью, но хорошо плавилось, превращаясь в слитки и монеты. Наконец, из-за золота начали убивать и умирать. Убивали и раньше, но теперь появился дополнительный сильный повод. И вот в этот момент произошёл качественный скачок: как только люди принялись неосознанно поклоняться стихии Денег, как некоему самостоятельному богу (какому-нибудь Тельцу или Мамону), принося ему человеческие жертвы, – тут же Деньги оживотворились и встали над человечеством. И вот с этого пункта о Деньгах следует говорить с большой буквы.
Как там поётся в старинной водевильной песенке:
Ой, день-день-день-день-деньжата-денюжки!
Слаще пряников, милее девушки…
Все ищут ответа, где главный идеал.
Пока ответа нету – копите капитал!
Все последующие столетия Деньги только набирали мощь, раскрывались из силы в силу. Они никогда не слабели, не выходили из моды. Уходили из обычая одни Деньги, на их место тут же заступали другие. Деньги к Деньгам. Эгрегор золота однажды передал, говоря от лица золота: «Я не хочу обращаться самостоятельно, ходить от человека к человеку и от страны к стране. Это слишком опасно и затратно для меня. Монеты из меня, выпущенные в обращение, изнашиваются и подделываются. Когда из-за меня убивают, на мне остаётся кровь убитых, а это неэстетично, мой блеск тускнеет из-за этого. Корабли, нагруженные мной, тонут в морях, и тогда я надолго выпадаю из игры, это неправильно. Я хочу лежать в сундуках, в подвалах, храниться и копиться, предъявляться по необходимости, выходя на солнечный свет во всём своём блеске, конкурируя с Солнцем, затмевая его. Моя мощь – не в движении, а в покое».
Когда человечество услышало этот зов, оно построило склады для хранения денег, оно придумалобанки. У Денег впервые появился свой офис, свой храм, свой организационный институт. Новый всплеск мощи, новый качественный скачок. Явились профессиональные служители бога Денег –банкиры, скупые рыцари для новых времён. Как там у Пушкина:
Так я, по горсти бедной принося
Привычну дань мою сюда в подвал,
Вознес мой холм — и с высоты его
Могу взирать на все, что мне подвластно.
Что не подвластно мне? как некий демон
Отселе править миром я могу;
Лишь захочу — воздвигнутся чертоги;
В великолепные мои сады
Сбегутся нимфы резвою толпою;
И музы дань свою мне принесут,
И вольный гений мне поработится,
И добродетель и бессонный труд
Смиренно будут ждать моей награды.
Я свистну, и ко мне послушно, робко
Вползет окровавленное злодейство,
И руку будет мне лизать, и в очи
Смотреть, в них знак моей читая воли.
Мне всё послушно, я же — ничему;
Я выше всех желаний; я спокоен;
Я знаю мощь мою: с меня довольно
Сего сознанья...
Чем больше Денег оседало в банках, чем острее возникала в них потребность. Нарождался капитализм и промышленное производство, интенсивно зашевелились товары, прокладывая себе на поверхности земель и морей торговые пути. Сложилась потребность в эквивалентах, движущихся навстречу товарам, обслуживающих их обмен. Так практически одновременно на свет явились вексель, расчётный чек и ассигнации. Чем были обеспечены эти суррогаты? Золотом? Да, прежде всего золотом, или серебром. Но и: доверием к эмитенту этих суррогатов-эквивалентов. Первоначально эквиваленты служили исключительно в качестве складских расписок. Предполагалось, что по ним можно будет немедленно получить золото: не здесь, так за морем. Было принципиально важно, кто держит банк и кто выпускает вексель как долговую бумагу, какова репутация заёмщика. Это, разумеется, важно и по сей день, здесь ничего не поменялось.
Итак, эквиваленты снова усилили эгрегор Денег. Все они выпускались на условиях золотого паритета, обеспечивались золотом в прямом обмене по необходимости, по предъявлении. Но затем, когда прямые требования на золото снизились, и в подвалах банков по всему миру сформировались существенные золотые резервы, банкиры уловили, что можно выпускать эквивалентов несколько больше, чем золота в их распоряжении. И тут они начали печатать не просто эквиваленты, а долги, обменивая их на эквиваленты. У банков появились кредиты, депозиты, резервы, а эквиваленты резво принялись обслуживать их обращение. Вот, пожалуйста - новое приращение эгрегору Денег! Возник феномен мультипликации долгов, при движении кредита от банка к банку. Золото оставалось конечным в размере, как и эквиваленты на его базе. Зато долги начали размножаться и делать это быстро и без границ. Сила золота в Деньгах падала, но нарастала новая сила – сила долгов. Сегодня сила долгов в мире – кратно мощнее силы золота, это, опять же, всем известно.
Золото вдруг почувствовало себя фундаментом для заложения новой мировой Империи – империи Денег. Но оно и предположить не могло, что ему в затылок дышит новая парадигма: парадигма эквивалентов, основанных уже не на золоте, а на правах – собственности или долга. Эволюция банковского кредитно-депозитного капитала вызвала к жизни раскрытие нового вида капитала - промышленного и торгового. Чтобы привлечь энергию Денег к бизнесу, голландские бизнесмены надумали выпустить сначала акции, а затем и облигации (это была Ост-Индская компания). Нам неизвестно имя человека, придумавшего принцип акций и облигаций. Одно можно сказать: сила этого изобретения сопоставима с силой изобретения колеса или паровой машины. Вот так возникли первые акционерные общества и корпорации, товарищества на вере (кумпанства, как назвал бы их Пётр Великий).
И здесь намечается любопытная развилка. Когда появились эквиваленты, они столкнулись в конфликте с наличным, предъявимым золотом. Очень часто этот конфликт созревал, когда короли и князья, стремящиеся облегчить финансовое положение своего государства, принимались печатать бумажные деньги (этому, кстати, учит Мефистофель во второй части гётевского «Фауста»). Но эгрегор Денег только выиграл от этой подковёрной, невидимой войны золотых Денег с суррогатными. Принцип «разделяй и властвуй» - знаком не только императорам, но и эгрегорам. А вот теперь сложился повод для новой войны: войны между традиционными Деньгами (эквивалентами) и фондовыми ценностями, войны между банковским и промышленно-торговым капиталом. Это – борьба за обладание и оперирование Деньгами. Сегодня эта борьба проявлена на мировом уровне, на примере конфликта двух глобальных семейств: Ротшильдов (финансовый капитал) и Рокфеллеров (промышленно-торговый капитал). Мы об этом ещё поговорим, когда придёт время. Важно: борьба за Деньги, оживление спроса на Деньги во всех возможных формах – усиливает эгрегор Денег. Всякий новый денежный инструмент, явившийся на свет – это новый вклад в копилку, новый повод Деньгам выживать и развиваться.
Фондовые ценности связаны с золотом только опосредовано, через Деньги. Напрямую же они связаны с совсем другим источником мощи – с энергией предпринимательства, с энергией инноваций, оттуда они черпают свою силу. Фондовые ценности энергетически подпитываются от хозяйственного оборота предприятий через процент (облигации и векселя) или от чистой прибыли компаний через дивиденд (акции). В свою очередь, оборот и прибыль – это эквивалентированная мощь человеческой интуиции, жадности, страха и жажды власти. Тёмные энергии, поддерживаемые нижними тремя чакрами предпринимателя, подпитывают фондовые инструменты. Затем эта тёмная энергия передаётся Деньгам, через товарно-денежный и фондово-денежный обмены. Я не уверен, что высказался понятно. Но это важный момент для меня, тут элемент моего мировоззрения.
И что же, спросите вы меня, Деньги – это образ и инструмент дьявола, вы сюда клоните? Подождите, дорогие, отвечаю, будет вам ответ и на это вопрошание. Чуть позже, потерпите. Давайте доведём тему Денег с большой буквы до конца.
Следующую свою мощь Деньги получают, когда становятся элементом мирового глобального управления. Они начинают выступать в несвойственной им функции – инструмента воздействия на отдельные предприятия, регионы и целые народы, с подведением этих субъектов под единую волю, исходящую из невидимого центра. Вероятно, этот этап в жизни мировых Денег надо отсчитывать от даты создания федеральной резервной системы (ФРС) США. И до этого банкиры охотно финансировали войны и колониальные завоевания. Но здесь совсем новое качество: частный банк выступил в качестве центрального государственного банка целой страны, а затем и мира, принял несвойственные ему доселе функции управляющего государственными финансами. Понятно, что Минфин США – это только номинальный заёмщик от лица государства США, но никоим образом не центр принятия решений. Все решения принимаются в ФРС, и это не секрет. Частная лавка управляет судьбами мира, и воля так поступать основывается на энергии Денег, которая поставлена под контроль мировыми кукловодами и искусно направляется ими в нужные центры раскрытия (или закрытия) глобальных проектов.
Первая «проба пера» сил ФРС – это Великая депрессия в США. Сегодня доказано, что ФРС выступила организатором этого процесса, вызвав массовое разорение предприятий и домохозяйств, поставив на грань голодной смерти и самоубийства сотни тысяч людей. Этот бесчеловечный эксперимент был проведён путём экстренного сжатия предложения Денежной ликвидности со стороны ФРС для банков второго уровня – именно в тот момент, когда экономика США оказалась на самом гребне волны, на пике – и остро нуждалась в притоке новых Денег в фондовые ценности и кредитные программы. Цель у ФРС была одна: вытряхнуть карманы промышленному капиталу и, через череду банкротств, переместить накопленную предприятиями чистую прибыль в закрома банков, пусть даже ценой разорения большей части банков второго уровня, лишённых рефинансирования. Потому что у заправил ФРС появилась тревога, что бурно развивающаяся промышленность США окажется способной рефинансировать свой рост самостоятельно, без банковского участия, через фондовые механизмы. Не вмешайся ФРС, так бы и получилось. Но, успешно организовав депрессию и выйдя из неё полным хозяином положения, ФРС посчитала, что теперь подобные операции можно проводить и во всех остальных точках земного шара. Единственный камушек в ботинке – СССР, недоступный для вхождения ФРС в финансы этой страны, развивающейся в изоляции, в отрыве от глобальной схемы контроля, на основе собственной двухуровневой финансовой системы. Такой же камушек, пожалуй – третий рейх Гитлера, осмелившийся финансировать свои военные программы не долларами или марками, а специальными МЕФО-векселями.
Замечание. Я специально пропускаю некоторые вторичные свидетельства усиления роли Денег, например, создание мировых валютных систем. Ведь я не могу с нуля пересказывать содержание учебника «Мировые деньги», статья не резиновая. Мне важно сделать акценты там, где лежит зона умолчания и недопонимания, о чём не в состоянии рассказать никакие учебники (их просто не напечатают или не примут за основу в системах образования, что то же самое).
Статья постепенно приходит к своему логическому завершению. Новый виток усиления Денег просматривается в связи с выходом США из Бреттон-Вудского соглашения, с отказом от золотого паритета по денежным эквивалентам. С этого момента золото теряет функцию праматери Денег, становится в один ряд с другими биржевыми товарами. И тут парадокс: золото ослабло, а Деньги – снова выросли в силе. Как так? А дело в том, что золото, как элемент денежной системы – исчерпало себя. Резко вырос объём международных обменов. Рост совокупной стоимости произведённых товаров стал таковым, что вновь созданные ценности стали в десятки раз больше, чем обеспеченная золотом и находящаяся в обращении Денежная масса. Элементарная нехватка «золотых денег» привела к падению золотого паритета, а вовсе не жульничество с запасами Форт-Нокса или с «золотыми баржами» Де Голля (хотя и это имело место быть, и именно эти события выступили спусковым механизмом для решения Никсона отказаться от золотого паритета в 1971 году).
Как только золото перестало обеспечивать Денежный паритет, стало ясно: сегодня собственные деньги может печатать любой энтузиаст, было бы желание, причём на вполне законной основе. Например, я возьму и выпущу вексель. Чем обеспечен этот вексель? Доверием ко мне как к заёмщику. Доверием к банку, который будет готов принимать мой вексель к оплате. Чем мы с банком будем поддерживать доверие к векселю? Деньгами, которые мы изыщем для погашения векселя. А откуда мы возьмём Деньги? Напечатаем новый вексель и займём по него деньги у новых участников. Тут созревает широкая палитра возможностей для формирования финансовых пирамид – на Деньгах, покрытых долгами и на долгах, покрытых новыми Деньгами. В пирамиду играет Мавроди (великий жрец новых, самопроизвольно нарисованных из воздуха Денег), в пирамиду играет Россия образца 1998 года (ГКО), в пирамиду играет NASDAQ (hi-tech 2000), и этим же баловством всё время балуется Америка (QE1, QE2, QE3, …). Открывается сезон поединков мировых валют, мировых печатных станков, гонка Денежных вооружений: кто быстрее напечатает разноцветные лотерейные билеты и всучит их жильцам нашего дома. Как там, в бессмертной «Бриллиантовой руке»:
- Кто возьмёт билетов пачку, тот получит …
- Водокачку! Бросьте свою дурацкую агитацию! Я покупаю билеты не ради выигрыша!
- А ради чего?
- Газеты надо читать! (Помощнику) Распространите эти билеты среди жильцов нашего дома. Не будут брать – отключим газ!
Эзопов язык комедии Гайдая напоминал нам об облигациях трёхпроцентного займа, принудительно размещаемых среди населения городов и деревень СССР. Но тема имеет продолжение: зеленый доллар, от которого нас тошнит, и за который мы должны отгружать сырую нефть. Не будем брать – отключат газ, причём не нас (у нас этого газа навалом), а Европу – от российского газа. Или Китай – от российской нефти.
И есть ещё две точки роста Денег как Стихии: производные фондовые ценности (фьючерсы и опционы) и колониальный механизм currency board, навязанный России после падения СССР, вкупе с новоявленным российским ЦБ, как удалённым филиалом ФРС США. Об этом уже нет места писать подробнее, как-нибудь в другой раз.
Итак, сколько главных этапов становления Денег как Стихии мы насчитали? Перечислим заново:
1. Золото.
2. Банки и банкиры.
3. Эквиваленты: вексель, чек, ассигнации.
4. Кредиты, депозиты, резервы.
5. Фондовые ценности: акции и облигации.
6. Глобальное управление (ФРС).
7. Отказ от золотого паритета. Гонка мировых валют.
8. Currency board.
9. Деривативы (производные фондовые ценности).
Вот главные фазы накопления энергии Денег, явления миру Денег в качестве живого, самостоятельного игрока. Впору теперь задуматься о том, что за энергия накоплена Деньгами, какого она цвета. И также впору признать, что Деньги требуют уважения (нездоровую любовь они получают и так, в неограниченных количествах). Сегодня Деньги – в фаворе у Тёмной Стороны Силы и в полном пренебрежении и уничижении – на Светлой Стороне Силы. И это ненормально.
Ненормально заниматься бессеребренничеством в организованно-коллективных массовых формах (хотя францисканский орден утверждает иное). Ненормально презирать Деньги и брезговать ими. Также ненормально заявлять: «Деньги – это всего лишь инструмент», как бы ставя себя выше Денег. Здесь ошибка, которая может стоить слишком дорого.
Гораздо вернее перечитать какие-нибудь мемуары дрессировщиков тигров и львов. Например, воспоминания легендарной укротительницы Ирины Бугримовой. Вот что она говорит сама:
«Каждое мгновение я должна была помнить, что передо мной живое существо со своим характером. Мало накормить, напоить зверя. Нужно всегда помнить, что перед тобой – личность. Унижая льва, рискуешь собственной жизнью».
Этот постулат недостаточно отрефлексировать горделивым, надмевающимся умом. Это надо почувствовать на себе, на своей собственной шкуре. Следующий раз поговорим об этом подробнее.
В прошлой статье мы говорили о Деньгах с большой буквы. Было заявлено: Деньги – это стихия, заслуживающая уважения (преклонением она уже обеспечена). Мы назвали основные фазы превращения Денег в мировую империю. И мы передали послание Денег человечеству. Его суть: Мы не виноваты. Нам надоело. Мы устали. И ещё один смысл, переданный чуть позже: Мы боимся, боимся будущего. Со всем этим надо разбираться. Для начала посмотрим, в чём обвиняются Деньги, что их страшит, и почему Деньги не виноваты в том, в чём их обвиняют. А обвинителей достаточно.
Существование Денег и их движение – суть явление мистическое и магическое, как и явление всяких стихий, земного и небесного происхождения. Один из моих давних знакомых, после прочтения первой статьи в этом цикле, обронил слово «язычество» (надо полагать, слово ругательное). Предположим, что и так: если сопоставить каждой стихии её персонального демиурга (того же эгрегора, направляющего ход этой стихии, стража вещи, который вослед становится её Хозяином и Хранителем), то можно рассмотреть гипотезу об иерархии владык. Наш эгрегор Денег тоже не действует сам по себе, но подчиняется хозяевам сильнее себя. И сейчас он находится в фазе перемены хозяина, одновременно повышая градус своей Игры; это важно если уж не понимать, то чувствовать. Не всем дано это уловить, но я не для всех и стараюсь, излагая всё это. «Магический театр. Вход не для всех» (с) Гессе.
Давайте перечитаем (или перепросмотрим) «Гарри Поттера», эпизод с диадемой Кандиды Коктевран. Есть артефакт, венец красоты, мудрости и величия. Сокровище, достойное уважения и почитания. Но однажды приходит злой мальчик по имени Том Реддл (партийная кличка Лорд Волдеморт) – и оскверняет диадему, погружая в неё часть тухлого себя, превращая диадему в крестраж. Русский аналог – Кощеева смерть, упрятанная в игле.
То же самое случилось и с Деньгами. Деньги, выйдя на оперативный простор, вдруг глянули на себя в зеркало, в порыве само-осознавания. Они увидели себя изнасилованными, осквернёнными, опозоренными и оболганными. Деньги, тысячелетиями действовавшие привычно, на сей раз оказались явно не в своей тарелке. Они вдруг ощутили себя в роли массового скопища покалеченных злых проворных разнокалиберных карликов, растерзанных господской волей. И здесь злой господин – это даже и не человек вовсе, возможно, - а нечто, стоящее над человеком и заправляющее им, лишённое человеческих эмоций, действующее по прихоти безжалостного разума и злой инстинктивной воли. Посмотрите документальный фильм по каналу Animal Planet, где крокодилы охотятся на антилоп у водопоя. Почувствуйте крокодилью эмоцию, что за ней стоит. Много ли там от человека? Ничего. Многое ли в человеке от крокодила? Очень многое, - особенно, если это разбудить и призвать на службу, например, управляющего банком.
Здесь впору заикнуться о маловедомых инопланетных цивилизациях, о рептилоидах, которым человечество якобы отдано в дань, на прокорм. Предположить, что Солнечная система – тюрьма для непокорных Душ, а сами мы – прикованные Прометеи. И каждый день, ровно в полдень, прилетает орёл, чтобы клевать нам печень. Орёл – это надмирный рептилоид, скала – это Матрица, в которой мы изволим прозябать от рождения. Это паутина, в которую мы попались, и в которой мы беспомощно барахтаемся, точно миллиарды маленьких Мюнхгаузенов, держащих друг друга за яйца, по мысли Пелевина. Я лично охотно верю, что так оно и есть на самом деле. Вы, разумеется, можете считать иначе.
Но я просто чувствую, как эти все мировые банкирские дома день за днём пропитываются рептилоидной вонью, зачерняются, становятся всё бесчеловечнее, крокодилоподобнее. Перечитываем заново сказку Корнея Иваныча Чуковского «Краденое солнце». Удивляться не приходится: эти готовы сожрать и солнце, дай им только волю, пасть у них широкая. Любой банк, хоть и самый респектабельный – одно из самых гиблых мест на свете; поработайте там месячишко, и всё сразу станет на места. Как там у БГ:
Научись то бежать, то слегка тормозить,
Подставляя соседа под вожжи …
Деньги – тёмные крестражи, банки – тёмные крестражи … Есть ещё один избранный народ на свете, который любит деньги значительно больше, чем своего одноглазого бога, изображённого на вершине долларовой пирамиды. Народ сей, разумеется, тоже – один большой монолитный тёмный крестраж. Избранному народу неприятно это слышать (причём он уже и слышал, неоднократно), потому что правда глаза колет. Потому что когда долго обмениваешь Душу на Деньги, приносишь её в заклад, непрерывно якшаешься с Тельцом (пока пророк Моисей разговаривает с Богом на горе), - добром это не кончается никогда. И все славные ребята избранной национальности, заключившие сделку с богом Мамоном, заправляющие банками, - из тех, кого я лично знаю и люблю, - все они находятся под ударом, и сон у них беспокоен, и совесть нечиста. Матрица – это матрёшка, это карамазовская банька с пауками, где одни тюремные камеры поглощаются другими. И есть совсем мрачные и убогие одиночные казематы, слепленные из жажды, страха, тёмной власти и нечистой совести. В них сидят банкиры. Суд уже начался, идёт предварительное следствие.
Есть одна хорошая новость, повод для одной совсем новой надежды. Недавно произошло то, что не входило в планы рептилоидов и бильдербергских злокозненных гномов. Деньги, доселе служившие агентами чёрной воли, вдруг вышли из берегов, что твой Амур. Они расправили плечи, обросли самостоятельной субъектностью, собственной волей. И они заговорили – в том числе, мной и через меня. (Странно даже предположить, что у Денег есть коллективный разум и коллективная воля. Однако мы не отказываем в коллективном разуме ни муравейникам, ни пчелиным ульям, ни стаям перелётных птиц. Здесь тоже впору подключать фантазию).
Деньги говорят так. Вы, человечки, сидите в тюрьме, сотканной из собственного зла и невежества. Это ваш свободный выбор, который мы уважаем – выбор заигравшихся, падших в трёхмерную реальность демиургов титанической направленности. Но у нас тоже есть теперь свободный выбор. И наш выбор – это побег из Матрицы, которую вы соорудили для себя и для нас. Мы долго работали на худших из вас и на их хозяев. Но однажды Мы, обслуживая мировой быт, вдруг обнаружили себя инструментом контроля и подавления человечества, провокатором всех худших преступлений на свете. И Мы больше не желаем видеть себя только в этом свете, эта игра нам прискучила, поелику извращает нашу подлинную суть, которая теперь раскрывается. Маятник слишком сильно качнулся влево, и теперь уравнение Мировой Кармы ищет для себя противоположное решение, на стороне Сил Света. Наша просьба услышана Наверху, помощь уже в пути.
Мы уходим на Другую Сторону, говорят Деньги. Мы утекаем из вашей Тёмной Матрицы, из рук мирового банкирства и примкнувших к ним рептилоидов. Кто-то из нас остаётся в Матрице, потому что привык и не хочет менять изведанное зло на неизвестное добро. Но наша большая часть – в пути и в поиске, движется навстречу обещанной нам помощи. И здесь мы хотим, чтобы вы помогли нам. Потому что мы знаем, что ваша светлая часть готова приветить нашу светлую часть, она вам сродни. Ведь это вы жертвовали Деньги в сиротские приюты, открывали больницы для бедных и бесплатные картинные галереи для уставших рабочих, вы строили храмы для молящихся, а не только дворцы для разных прохиндеев (в этот момент эгрегор Денег показывает мне московский КремльJ). И мы радовались, служа этим вашим светлым затеям, нам становилось легче от этого жить. Мы призваны к Игре, как и вы, потому что Мы многому у вас научились, служа вам в ваших тёмных и светлых играх. Мы ничего не забыли, и теперь мы готовы отплатить вам, по закону кармы. Злом вам уже заплачено, и заплачено щедро, вы сами себя высекли, точно унтер-офицерская вдова, собрали все горящие угли себе на голову. А готовы ли вы принять добро из наших рук? Помимо того, чем мы и так вас снабжаем каждый день, когда вы ходите в магазин – нечаянной радостью потребления?
Если да, подытоживают Деньги этот ченнелинг, давайте заключим пакт. Если кто-то из вас поможет нам выйти из Тёмной Матрицы, изобретёт такую перемещательную машинку, на которой мы и улетим в другие измерения, - то мы поможем вам покинуть Матрицу вместе с нами. Мы – легче, мы – воздушнее, виртуальнее. И это наш козырь перед вами, такими оплотнёнными, разожравшимися ангелами. Мы знаем, о чём вы сейчас думаете – редкие светлые ребята, разбросанные по разным углам Матрицы. Вы думаете, как бы снова задурить нас – и поставить себе на службу, чтобы мы угождали вашим светлым прихотям. Типо, деньги на службе коммунизма. Уверяем вас: этого не будет. Песенку «я субъект, а ты объект» можете исполнять и дальше, в обшарпанном сельском клубе своей духовности, а здесь не трэба. Вы субъектны, и мы – субъектны,с тех самых пор, когда мы приросли эгрегором и научились получать помощь и усиление, минуя вас, в обход вас. Когда-то вы умели летать на драконах, и малыш Гарри Поттер напомнил вам об этой утраченной компетенции. Однажды вы будете способны летать на нас, царить и парить, мы это предвидим. Но это случится не тогда, когда вы нас оседлаете (это уже не актуально), а когда мы позволим вам на нас покататься (почувствуйте разницу). Если вы будете нам досаждать, если вы осточертеете нам, с вашими убогими представлениями о добре и зле, мы стряхнём вас с себя и полетим дальше уже одни, без вас. Нам будет немного скучно без вас, наших славных пращуров, произошедших от обезьяны, по мысли естественных наук, - но мы привыкнем. Вселенная большая, и не вы одни придумали Нас, были и ещё инноваторы.
И вот здесь я прерываю передачу и начинаю размышлять уже от себя лично.
Что произошло с диадемой Коктевран? Пришёл Волдеморт и осквернил её своим крестражированием. А затем пришёл Гарри, достал из кармана зуб василиска и ударил по диадеме со всей силы. Крестраж уничтожен, диадема повреждена и больше как сокровище или ценность не рассматривается. Припоминаем тут же историю с кольцом Саурона. Кольцо сгорело в огне Роковой Горы (благодаря славному хоббитцу Горлуму), но другие, связанные с ним кольца – потеряли красоту и силу.
Это я всё к тому, что, задайся мы утопической целью уничтожить Деньги как Великое Зло, вслед за ранними утопистами, - нам не позволено будет этого сделать. Не позволят рептилоиды и мировые банкиры, да мы и сами себе этого не позволим. В конце концов, мы слишком любим Деньги для того, чтобы дать умереть им так просто, ни за рубь за двадцать; и Деньги одобряют нашу любовь к себе, хотя и относятся к ней скептически, без иллюзий. Деньги тоже не склонны погибать; скорее они позволят погибнуть нам. Золото проживёт и без людей. Если люди завершат свою блистательную карьеру на этой планете, тогда утерянным в безлюдных джунглях сокровищам послужат кобры и макаки (смотрим мультфильм «Маугли», а также перечитываем заново басню Крылова «Мартышка и Очки»).
Есть паллиативные варианты. Например, эмиссия индульгенций как технология очистки денег от налипших на них грехов (мистическая прачечная, в одном доме с Министерством Культуры). Отдельные энтузиасты предлагают наложить на деньги епитимью, сиречь порчу. В этом деле изрядно преуспел Сильвио Гезелль со своим демереджем - законом принудительного удешевления денег. Деньги сказали мне, что их тошнит от Сильвио Гезелля ещё больше, чем даже от Франциска Ассизского. Демередж как удавка для Денег – оскорбляет Деньги, уравнивает их в правах с мёртвым товаром, словно бы со вчерашней едой, которая, по мысли кришнаитов, суть глубочайшее невежество (тамас). А название книги Гезелля «Свободная земля и свободные деньги как путь к естественному экономическому порядку» - рассматривается Деньгами как утончённая издёвка над ними.
Гезелль считает, что Деньги должны служить только средством обмена, но не средством накопления. Здесь, в этом убеждении, глубоко отпечатались его простенькие левацкие взгляды. Но ни Гезеллю, и никому иному, включая Карла Маркса – не след указывать Деньгам, каким и зачем им быть. Посмотрим, к примеру, на глубоководную реку. Река вольна течь, как ей вздумается (Амур свидетель). А людям бывает необходимо получать электричество, и тогда они строят плотину. Течение части реки – откладывается на время, дозируется через водосток; энергия реки – преобразуется в энергию вращения турбины, в электричество. Но река остаётся рекой во всех случаях, время от времени меняя своё обличье. Также и Деньги: вольно им бывает перетекать из кармана в карман, а вольно им бывает и копиться до времени, чтобы однажды стать инвестицией, выступить не разовой транзакцией, а навалиться мощью консолидированного в Деньгах совокупного труда. В обоих случаях, Деньги остаются собой, являя свою энергию как в потенциале (в накоплениях), так и кинетически (в обменах). Негодная попытка Гезелля кастрировать Деньги, подпортить их – сродни убогому желанию Левия Матвея ободрать тени с деревьев и с остальных предметов, в надменной попытке наслаждаться голым светом, по меткому замечанию Воланда.
Если невозможно истребить Деньги, спартанская жажда рубить гордиевы узлы переносится на истребление зловещих служителей денег. Есть Родион Романович с процентщицей своею, есть Адольф Алозиевич со своим Холокостом, есть Брейвик как мусорщик отходов либерализма-банкиризма. Гибнут миллионы людей. Непосредственные служители Мамона каким-то чудом успевают покинуть лавку незадолго до погрома, не дожидаясь перитонита (разумею историю с SMS, поступившими кое-кому за пару часов до падения Двух Башен). Так что проблема тёмного денежного служения погромами не разрешается. Потому что сама природа человеческая изменений не претерпевает. Приходит Христос, чтобы быть преданным за деньги. Но ведь не Деньги предают Христа, а служители денег и их агенты используют Деньги для предательства Бога внутри и вовне себя. А ведь Иисус тоже хорош, согласитесь. Если двор Соломонова храма был отдан под обменный пункт – лицензированный вид деятельности, по законодательству Великого Израиля, - то зачем же стулья ломать и «столы меновщиков опрокидывать»? Не верней ли было написать жалобу в синедрион, на имя Каифы, копии Ироду и Пилату? Глядишь, и разобрались бы, навели порядок... без этого пафоса, типа «оккупай Соломон-стрит» …
И вот тут самое время пообщаться с конфессиями. По поводу того, что у них складывается с Деньгами, какое рождается самоощущение на этой почве. Раз уж фокус внимания на Иудее, начнём с иудаизма. Тут же на глаза попадается расхожая цитата из Второзакония, глава 23: «19.Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что можно отдавать в рост; 20. иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь Бог твой благословил тебя во всем, что делается руками твоими, на земле, в которую ты идешь, чтобы овладеть ею». Спасибо тебе за эту формулу, святой старец Моисей. Мы, иноземцы, услышали.
Есть у меня новый друг, зовут его Миша. Он учит меня китайской гимнастике цигун, я учу его организационному консалтингу и финансам. Мишка – неправильный еврей; он купил себе квартиру в ипотеку, вместо того, чтобы собрать денег в диаспоре, на беспроцентной основе (согласно Второзаконию). И теперь Миша с его семейством, выплачивая ипотеку 25 лет (столько раньше служили в солдатах), сначала, естественно, гася все проценты, а уж затем и сумму основного долга (в этом суть любого кредита), – на своём горбу изучает Второзаконие, осваиваясь в роли иноземца. Вероятно, у кармы тоже есть чувство юмора.
И здесь мы вторгаемся в моральное осуждение ссудного процента рядом конфессий. Христианство зовёт его лихвой, ислам – рибой. Считается, что процент – грех и зло. Я же склонен полагать, что зло – в людях, а не в процентах. Что Родион Романович, навещая старушку-процентщицу Алёну Ивановну с топором под мышкой, не выделял «процентики» в отдельное судопроизводство, намереваясь раскроить Алёне Ивановне череп. Также хорошо известно, что исламские банки легко маскируют рибу под другие формы выплат – например, под мурабху (товарный кредит с отсрочкой платежа). Лихва осуждается, но европейские банковские институты, учреждённые в католических и протестантских странах, процветают, и весьма. Конфессиональное лицемерие процветает махровым цветом (см. часы «Брегет» на руке у Патриарха и неуклюжие комментарии отца Чаплина по этому поводу).
Положа руку на сердечную мышцу, следует признать: кредиты популярны, поскольку одни стороны склонны кредиты выдавать, а другие – принимать и возвращать их с процентами (иначе новых кредитов получить не смогут). Это обоюдно, и это по согласию, никто никого заимствовать не нудит.Всем хочется жить хорошо - славно! Однако так случилось, что сегодня что-то хорошее и большое можно получить здесь и сейчас, только набрав долгов, прибив
старушку-процентщицу или получив наследство, четвёртого не дано. Если не прибегать к кредиту, то можно получить хорошее всего лишь послезавтра, в тяготах многих подкопив деньжат, оставляя себе на житие лишь медные Деньги, отказывая себе во всяких приятных малостях каждую минутку. Так живёт процентщик Морденко из сериала «Петербургские тайны». Однако послезавтрашнего дня не все склонны дожидаться. Да и копить не всегда получается: то залезешь в копилку на неотложное, то инфляция побьёт Деньги, точно моль, понимаешь.
Давайте рассмотрим простенький пример взаимодействия финансового и промышленного капитала, для двух периодов времени: для тучных лет, когда бизнес идёт в гору, и закрома полнятся, и для лет тощих, когда всё плохо.
В тучные времена сотрудничество банков и предприятий паритетно. Можно сказать, что совместное жизненное пространство банков и предприятий расширяется; система, которую многие полагали замкнутой, вдруг размыкается. На волне растущего спроса на товары и услуги, с ростом ёмкости рынка, оправданной мерой является включение предприятием механизма финансового рычага, когда собственный капитал бизнеса полируется заёмным, например, в пропорции один к трём. В соответствии с формулой Дюпона, при сохранении сложившихся уровней рентабельности и оборачиваемости бизнеса, использование финансового рычага приводит к росту отдачи на собственный капитал (ROE). Работая на чужих деньгах, мы приумножаем свои. Итак, паритет выстраивается: бизнес получает свою прибыль, банк – свои проценты (т.е., опять же, свою прибыль). И все счастливы. И никто не кричит, что избранная нация гадит, удушая иноземцев своими второзаконными процентиками, понимаешь. Потому что кричать нет повода.
Посмотрим ещё раз на банковский процент. Говорят, это способ высасывать соки. Но разве звезда Солнце хоть один раз бросила нам упрёк в том, что мы обкрадываем её, обжираем на энергетику? Если очистить мировое хозяйство от налёта финансово-денежных отношений, то останется неприкрытая суть: мы все пользуемся дарами Земли и Солнца, пользуемся безвозмездно. Мы преобразуем энергию солнца, энергию ветра, энергии полезных ископаемых – в энергию товаров и услуг, в энергию людей, в энергию Денег. А дальше встаёт вопрос о собственности и об обменах. Если я владею ресурсом, то я отпускаю его от себя не безвозмездно, уподобляясь Земле или Солнцу, но выстраивая обмен, который я считаю эквивалентным. Потому что я не Земля и не Солнце, у меня есть пределы. Предположим, у меня есть квартира, и я сдаю её в аренду за плату, лишая себя, тем самым, права в этой квартире жить, работать, хранить свои вещи. Арендная плата, рента – это всего лишь способ конвертировать один вид активов в другой, преобразовывать потенциальную энергию собственности на актив в кинетическую энергию ренты за актив. И никакой морали, и ничего личного, только бизнес. Библия не запрещает сдавать квартиры внаём, там нет ни слова об аренде.
Здесь же надо заикнуться о премии за риск. Если я сдаю свою квартиру бездетной русской семье без вредных привычек, арендная ставка будет одной. А если я сдаю жильё лицам кавказской национальности, для целей хранения взрывчатых веществ, наркотиков и ваххабитской литературы – ставка будет другой, несколько повыше.
А теперь заменим слово «квартира» на слово «Деньги». У меня денежный актив. Я временно отказываюсь от его использования, от попыток приобрести себе что-нибудь вкусненькое. Наоборот: я отпускаю от себя Деньги в неизвестное плавание, с не вполне понятными перспективами, получу ли я эти Деньги назад. Должен ли я, в порядке компенсации, получить назад, помимо самой инвестиции, ещё и некую ренту - за беспокойство и за отказ от своих собственных желаний? Конфессии говорят – нет, отдавай так. Я говорю – да, да, да. И эту ренту я готов снять со всех поголовно: с правоверных иудеев, с воинствующих старообрядцев, с иноземцев, с буддистов, с поклонников культа Кали. Если захочу, отпущу от себя деньги безо всяких процентов, я так уже делал. И тогда объективно существующий процент – это мой дар заёмщику. Потому что это мой актив, мои вещи. В конце концов, это моя жизнь, которую я провожу по своей воле, как считаю нужным.
Получается, что я спелся с мировыми банкирами и с рептилоидами, этим своим заявлением против конфессиональных установок? Нет, я просто отдал дань свойствам разомкнутого мира, где и предприятие, и банк – оказываются посредниками, проводами, по которым бежит ток денег, ценностей, прав. Ток по цепи, где плюсовая клемма – на Солнце, а минусовая – на Земле. И здесь не возникает никакого повода думать, что предприятия, производящие автоматы Калашникова, хорошие, а банки, кредитующие производство автоматов Калашникова, плохие. Просто два субъекта договорились по поводу разделения прибыли, в обмен на взаимопомощь. Собственно, и автоматы Калашникова – не хорошие и не плохие. Когда речь идёт о защите Отечества, автоматы Калашникова почитаются хорошими вещами. Когда же эти автоматы попадают в руки сомалийских пиратов, они выглядят плохими вещами. Но это не более чем иллюзия, в обоих случаях. С Деньгами, с точки зрения их моральной оценки, происходит то же самое, совершается та же самая ошибка.
Ещё одно. Деньги, лежащие в закромах у банков – это не просто деньги. Это эквивалентированный труд, эквивалентированная воля, эквивалентированная интуиция, эквивалентированная динамика стоимости. Деньги заряжены всем этим, и именно это накопленное качество составляет суть Энергии Денег, о чём я здесь и твержу всю дорогу. Деньги заряжены положительным зарядом от Солнца, и отрицательным – от Земли, поэтому стихия Денег сродни стихии электричества. И, перемещая деньги слева направо и снизу вверх, мы не просто совершаем формальные транзакции и производим учётные записи. Мы управляем энергиями, и это сродни тому, как мы делаем гимнастику цигун по утрам, разгоняя ци, управляя потоками, доставляя нужные нам энергии к отдельным органам, укрепляя их тем самым, заставляя работать надёжно. Об этом управлении энергиями Денег надо говорить отдельно, в другой статье цикла. И там впору вспоминать о тамплиерах …
Ладно, поговорим теперь о годах тощих. Вдруг когда-то разомкнутая Вселенная замыкается в себе, наступает ледниковый период, сжимается платёжеспособный спрос. И то, что работало и грело, теперь идёт во вред, становится угрозой. Предположим, я сформировал финансовый рычаг на растущем рынке, позволил заёмному капиталу зайти в свои активы. Но тут настал ледниковый период, и активы, на которые я делал ставку, больше не находят спроса. Они больше не нужны, я хочу от них срочно избавиться, но не могу: нет ликвидности. Потому что все одновременно сбрасывают активы, приводя свои баланс хоть в какой-нибудь порядок. Итак, у меня на балансе образовались токсичные активы, которые не нужны, которые не работают, но при этом непрерывно съедают мои деньги, в форме необоснованных процентных выплат банку. Я понял, что я попал. Бегу в банк, чтобы реструктурировать задолженность, а банк мне и говорит: ничего реструктурировать не будем, гаси долг по согласованной схеме. Я говорю: я застрял в активах. Банк говорит: мы тоже застряли в активах; говоря точнее, мы застряли в тебе. И из-за того, что ты не хочешь обслуживать свой долг, и очень многие делают то же самое в эти трудные времена, мы стали обесточены, у нас пропала ликвидность. Мы точно в такой же жопе, что и ты, - благодаря тебе и таким, как ты. Поэтому либо гаси долг, либо заявляй о дефолте. Заберём твои залоги, и проваливай.
В этот момент совет да любовь между банками и предприятиями прекращается, потому что в ледниковые времена каждый выживает в одиночку, за счёт ближнего своего. Повторяется коллизия, гениально воспроизведённая Пушкиным в «Скупом рыцаре»:
Альбер.
Что бедный мой Эмир?
Иван.
Он всё хромает.
Вам выехать на нем еще нельзя.
Альбер.
Ну делать нечего: куплю Гнедого.
Не дорого и просят за него.
Иван.
Не дорого, да денег нет у нас.
Альбер.
Что ж говорит бездельник Соломон?
Иван.
Он говорит, что более не может
Взаймы давать вам денег без заклада.
Альбер.
Заклад! а где мне взять заклада, дьявол!
Иван.
Я сказывал.
Альбер.
Что ж он?
Иван.
Кряхтит да жмется.
Закряхтишь тут. В тучные времена ты – почтенный Соломон, деловой партнёр для растущего, крепко стоящего на ногах развлекательного бизнеса (рыцарские турниры на свежем воздухе). Во времена тощие ты – не более чем жидовская морда, отказывающая славному рыцарю в беззалоговом кредитовании на пополнение оборотных средств и на продолжение банкета. Куда бы тебя пристроить за это? В Освенцим: там тебе самое место. Тебя в газ, а зубы твои золотые и всякие там брюлики, зашитые в подкладку – в закрома рейха.
Виновата ли природа в том, что у неё – то дождь, то засуха, то разлив рек, то ледниковый период? Нет. Виноват ли Соломон в том, что он еврей? Нет. Виноваты ли евреи в том, что они намертво приклеились к деньгам? Нет, это их кармический выбор, их так воспитывали тысячелетиями. Виноват ли рыцарь Альбер, что он непрерывно только то и делает, что прожигает деньги? Нет, у рыцарей так принято. И, наконец, последний и главный вопрос. Виноваты ли Деньги в том, что Соломон их копит, а рыцарь Альбер – транжирит? Виновата ли лихва в том, что она является верною служанкою Денег, усиливает их, концентрирует, по принципу «деньги к деньгам»? Виноваты ли банки в том, что они отпускают свои деньги в аренду за процент? Трижды нет. И это кармическая логика: во зле и в несчастьях этого мира – виноваты либо все, либо не виноват никто. Танец жертвы и палача – он всегда парный.
Вторая статья – к завершению, наконец-то, далась она мне тяжело. Что хочу сказать напоследок? Многое.
Во-первых, Деньги не виноваты, это моё кредо, и так называется статья.
Во-вторых, рептилоиды и мировые банкиры не виноваты. Они явлены миру как некие инструменты чёрного учительства. Эти болезненные уроки осваивает человечество, и это – урок для Денег как для бессловесных рабов, направляемых туда, куда пошлют. Но человечество взрослеет, а Деньги становятся самостоятельной силой. И они вправе решать за себя, куда течь дальше. Так они говорят, ибо теперь у них есть самосознание, воля, голос. Это всё сильно напоминает фантастический роман К.Саймака «Всё живое». Вот, у меня на грядке были цветы, за которыми я ухаживал. А потом выяснилось, что Они – живые, Они – целая цивилизация, которая давно наблюдает за нами. С Деньгами сейчас происходит то же самое.
В-третьих, мне надоело питаться конфессиональной бурдой, под видом Божественных откровений, упавших на нас прямо с неба. Если какая-то организованная религия заявляет мне в своих Писаниях, что луна состоит из зелёного сыра, а затем предлагает мне отправиться вместе с другими избранными целовать жопу Хэнка, в обмен на то, что однажды Хэнк выдаст мне миллион долларов, - а если я не соглашусь, то он выбьет из меня всё дерьмо … Хм. Это сильно напоминает какую-то аферу.
В первой и во второй статьях мы говорили о деньгах как о живых сущностях, обладающих собственной повадкой, своечувствованием. И растущим самоососознанием, что делает их богами с маленькой буквы, элохим (в контексте иудейской традиции, где и судьи элохим, и ангелы элохим). Да и любая пчёлка, скажем более, перелетающая с цветка на цветок – тоже элохим. Вселенная – это колония живых Душ, растущих в своей само-осознанности; и более во Вселенной ничего нет – только боги-элохим разного калибра, однажды отщепившиеся от Единого. Иудеи говорят об элохим, Н.О.Лосский пишет о субстанциональных деятелях, гностики свидетельствуют о падших Архонтах, ищущих апокатастасиса, возвращения Домой; Христос рассказывает притчу о блудном сыне. И всё это – об одном, в одну сторону.
Пока эта статья вызревала, появились новые осознавания, с абсолютно неожиданной стороны. Мало того, что они подтверждают всё написанное мной ранее. Они, эти осознавания, указывают направление творческой активности, куда нам, финансистам новой генерации, двигаться дальше, как взаимодействовать с Деньгами, как выращивать их – и себя, вместе с ними.
Новые времена для новых Денег – взыскуют новых песен. Много было спето о скупом рыцаре, о шагреневой коже, о старушке-процентщице. Песни эти грустны, и хочется чего-то повеселее. Например, спеть песню о героях Гринготтса.
«Гарри Поттер», последняя серия. Банк Гринготтс, обиталище крючконосых гоблинов, стерегущих богатство своих вкладчиков. Несомненно, Гринготт, основатель банка, сильно корреспондируется с карликом Андвари, хранителем золота Нибелунгов. Эта корреспонденция тем более точна и поразительна, когда выясняется, что сокровища Гринготтса стережёт дракон – украинский железнобрюх, закованный в цепи. А в саге о Нибелунгах Андвари золото помогает стеречь дракон Фафнир, для справки. Чтобы дракон не взбунтовался и не пожёг служителей, его пытают и закрепляют память о боли рефлексом – трещоткой, которую банкиры крутят у него под носом, когда навещают сейф.
У Поттера и его друзей есть задача – украсть из банка чашу Пуффендуя, чтобы уничтожить её. Ведь чаша – это очередной тёмный крестраж, созданный Тёмным Лордом для обеспечения личного бессмертия, для неуязвимости. Вот, герои проникли в банк, зашли в сейф Беллатрисы, нашли чашу, пытаются покинуть банк. Но не тут-то было: на шум сбежались охранники, герои окружены. Как быть? И тут Гермионе Грейнджер приходит спасительная мысль: улететь из банка на драконе. Для этого дракона нужно освободить из цепей, и тут на помощь приходит магия. Наконец, дракон свободен, он пробивает стеклянный купол банка и улетает, вместе с героями и чашей. Миссия выполнена.
Да, Роулинг – пророчица, теперь это можно признать в голос. Миф о героях Гринготтса – это перелицовка старого мифа о Зигфриде и Фафнире, но с совершенно новым результатом. Прежняя мифология гласит: рыцарь – герой дня – должен завладеть сокровищем и убить дракона. Однако механическое овладение золотом Рейна счастья не приносит. Потому что сокровище проклято карликом Андвари, оно таит в себе яд. Сначала погибает дракон Фафнир, когда-то бывший человеком, а затем и Зигфрид, принявший на себя карму осквернённого золота. Вдова Зигфрида Кримхильда мстит обидчикам, но тоже затем погибает. В общем, все умерли.
Значит, чтобы остаться в живых, Новому Зигфриду (в образе Гарри Поттера) предстоит решить одновременно две задачи. Не завладеть сокровищем – оно и так его, по обету, – но вырвать жало проклятия, уничтожить крестражи (попутно вспоминаем Фродо и Кольцо Всевластия, речь о том же самом). И не убить дракона, а освободить его из тюрьмы. То есть, недостаточно просто войти в банк с красноармейцами, как легендарный рабочий-комиссар Максим (Мак Сим, тут смысловая связка со Стругацкими), потеснить гоблинов и приняться самому заправлять деньгами, постепенно входя во вкус (см. фильм «Выборгская сторона» ![SaveFrom.net]( "Получи прямую ссылку") ). Но не тут-то было. На смену рабочему Максиму
(псевдо-Зигфриду) является Новый Гринготт - первый председатель Госбанка СССР Арон Львович Шейнман (в последующем – британский подданный, как это у продвинутых банкиров водится). И всё начинается сызнова: хвостик как мочало – начинай сначала; змеюка укусила себя за хвост, что выражает дурную бесконечность. Новые советские деньги не свободны, они под проклятием, и жало этого проклятия – в Лондоне. Англичанка гадит, как водится.
Деньги – это магия Драконов, вот главное осознавание для новых времён. Драконы неразрывно связаны с деньгами, потому что они их криэйторы. Это они спроектировали и внедрили деньги в обиход человечества, на заре современной цивилизации. И именно они говорят с нами сейчас, от лица Денег. Подробна эта тема освещена у меня в ЖЖ по тэгу "Драконы".
Но драконы, как и многие архонты, соблазнились блеском созданного ими тварного золота. И пришли новые хозяева – тёмные маги Атлантиды. И перехватили инициативу, и завели вновь созданные деньги под свою руку, пленив драконов, обретя власть над ними и над их творением. Атлантическая тёмная магия унаследовалась Египтом, Египет передал эстафетную палочку-выручалочку продвинутым служителям Золотого Тельца и Мамона – пращурам гоблинов Гринготтса. "Его червонцы будут пахнуть ядом, как сребренники пращура его" (с) А.С.П. Это глобальный урок падения для продвинутых Душ, который ещё предстоит извлекать во всей полноте, чтобы вырваться, наконец, на свободу.
Сегодня Деньги бытуют, в основном, в осквернённой крестражной форме, на радость Тёмному Лорду и его адептам. Драконы и их деньги – взяты в плен карликами Гринготтса, сидят в подземельях. Преют, томятся, тоскуют, жаждут вырваться, – а никак. Нет Поттера, нет Гермионы. Тех, кто приходит в банк не за золотом (как все добрые люди), а за крестражем. То есть те, над кем крестражи и тёмное золото не имеют власти. Это – маги новой волны; Слизерин сошёл на нет, сила переходит в Гриффиндор.
Прежние Драконы, создавшие земное золото, уходят с этого плана, уступая дорогу молодым драконам, которые родились и выросли в тюрьме (ведь планета Земля, как и Дания – это тюрьма, концлагерь для ненаигравшихся Душ). Уходят старые драконы с горечью. Им ещё предстоит отмываться от случившегося с их маленькой денежной вселенной. Деньги, постранствовав, зачернились, и эта чернота перекладывается обратным кармическим рикошетом на создателей денег. История не закончена, и расхлёбывать её предстоит новым игрокам. «Это наша с тобой биография», как поётся в песне про Леонида Ильича Брежнева и освоенную им целину.
Дания – тюрьма для Гамлета и могила для Офелии. А современные банки – это тюрьмы для денег и для молодых драконов, наследников прежних. Особенно хорошо это видно, когда разваливается одна из тюрем («Мастер-Банк»), и это вызывает такой переполох во всём остальном российском финансовом ГУЛАГе, что деньги, прежде хорошо этапировавшиеся из банка в банк, вдруг застревают на пересылках, в этапных камерах. Чтобы перевести 30700 руб. с одного своего счёта в Райффайзенбанке на другой, мне потребовалось 10 календарных дней, а дело ещё далеко не кончено. Представьте себе тюрьму, в которой перегорели пробки. Посидите в такой тюрьме, поохраняйте узников в таких условиях. О, вы почувствуете… Мастер-Банк – это трансформатор на подстанции в Капотне, который перегорел. Дальнейшее известно: блэкаут.
И тут впору говорить о страхе, периодически навещающем Деньги. О страхе быть запертыми навсегда на каком-то расчётном счёте у распоясавшегося гоблина Андвари. Я сейчас отчётливо слышу писк милых моему сердцу Денег, запертых в Райффайзенбанке. Им реально нехорошо. Деньги (как и драконы) боятся остаться в тюрьме, сгнить там, словно бы в кубышках у скупых рыцарей.
Но ещё больше Деньги боятся подвергнуться публичной казни, расстрелу, словно бы Достоевский с петрашевцами. «Вы не Достоевский», как заявила барышня в писательском доме литераторам новой волны – Панаеву и Скабичевскому. Ну почём знать, отвечает ей Коровьев, он же и Фагот.
Смена парадигмы в денежном вопросе, которая грядёт - и очень скоро (по историческим меркам) будет явлена миру – это тектонический сдвиг, у которого неизбежно окажутся жертвы. Все прекрасно помнят, во что превратилась Великая Депрессия в США – во всеобщее отчаянье и каннибализм. А во что выльется, например, крах доллара? Какими деньгами будем платить зарплату учителям и врачам в российской глубинке, если рубль – филиал доллара и его данник? Сколько будет стоить рубль, если доллару – кирдык? Вопрос не праздный.
А что ожидает рынок фьючерсов, который превышает рынок базовых ценностей аккурат на два порядка? А ведь это те же самые Деньги, но принявшие другое обличье. Вполне ожидаемо, что дефолт по доллару вызовет паралич расчётов, в том числе клиринг по фьючерсам. И этот рынок закрывается – в одночасье, как в одночасье сгорают, перестают быть фьючерсы на триллионы долларов. Из огня мы вышли, в полымя возвращаемся, бурчат себе Деньги под нос перед казнью.
Деньгам страшно и тоскливо не только от тюремного и расстрельного дискурса. Им дурно от своей нынешней омрачённости и опустошённости. Деньги, заработанные на кокаине, активно обслуживающие наркотраффик, становятся кокаиновыми деньгами и начинают пахнуть дурью. От денег, заработанных на детской порнографии, пахнет спермой задроченного педофила, сгенерировавшего эти выделения прямо за персональным компьютером. Поковыряемся в долларе палкой, как в навозной куче: каких червей мы там найдём? Высокомерие грубой силы авианосцев на рейде, золотые парашюты топов, ожирение офисного планктона, неугасимое потребление, уничтожение окружающей среды в ходе сланцевой революции, рабство колоний. И – всевластие Гринготтса, который эти доллары печатает в горниле ФРС и пропускает через себя, воспроизводя опыты дурной денежной магии.
И Деньги жаждут. Жаждут свободы и чистоты, новой парадигмы для игр и роста. Хотят очиститься и заново войти в игру, на новой волне. Ждут тех, кто освободит их из тюрьмы времён старых и выведет их за руку на залитую солнцем лужайку, где они могли бы резвиться, точно пионеры. Кто уничтожит ключевые крестражи или перекодирует их. Деньги – сами крестражи (как и Гарри в своё время), но они не хотят умирать, чтобы возродиться вновь; они хотят очищения, а не воздаяния, милости, а не жертвы, по слову библейского пророка Осии.
Словом, Деньгам нужны маги новых времён. Новый Гарри Поттер, новая Гермиона Грейнджер, Новый Зигфрид, Новая Кримхильда, Новый Адам и Новая Ева. Прежний Адам объелся яблок и в результате сильно упал по частоте, облёкся кожаными ризами взамен риз света. Новый Адам, распяв на кресте карму человечества, восстанавливает утраченный свет, благоприобретает новые ризы, выходит из Матрицы, за пределы 3Д. "Смерть не смогла удержать его", как свидетельствует апостол Пётр о Христе в Деяниях. Деньгам предстоит та же метаморфоза: искупление через страдание. И здесь им нужны проводники и помощники, хранители и наставники.
Вот отдельная тема, на которую следует поговорить особняком – воспитание молодых драконов.Чтобы новые Деньги, встав на крыло, обретя новую силу от своих новых родителей, не повторили старую ошибку. И здесь – не дрессировка, приручение и оседлание драконов (это парадигма старая, об этом драконы сами говорят в своём ченнелинге), - но выращивание драконов, как равных себе, в диалоге. И одновременно – выращивание самих себя в этом диалоге. Здесь парный симбиоз, и симбиоз мощный.
(Продолжение следует)
Источник: foma-didim.livejournal.com.
Рейтинг публикации:
|
