Украина с большой вероятностью уже через полтора месяца подпишет Соглашение об ассоциации с ЕС. Какие последствия это повлечёт для нас, да и для Украины в нефтегазовой сфере?

Скажем прямо, изначально едва ли можно было говорить о противопоставлении «Таможенный союз или ассоциация с ЕС».

Ясно, что нынешнее руководство Украины не готово конструктивно взаимодействовать в рамках Таможенного союза. В таких условиях Украина стала бы фактором, негативно влияющим на интеграционные инициативы и в других частях Союза. Кроме того, Таможенный союз подразумевает нефтегазовый экспорт в страны — члены ТС по внутренним ценам. И если с газом попроще (тут пока можно просто нарастить производство), то объёмы поставляемой на рынок нефти фактически лимитируются возможностями России по добыче. Поэтому экспорт нефти на Украину без получения пошлин привёл бы к заметным изъятиям из российского бюджета. Конечно, российские власти пошли бы и на этот шаг — будь на Украине действительно ориентированная на союз с Россией власть.

Поэтому логичней было говорить о другой схеме: отказ Украины от ассоциации с ЕС (и фактически ассоциация с Россией) в обмен на значительную скидку по газу. И эта российско-украинская ассоциация в перспективе могла бы перерасти в полноправное участие в ТС.

Но Киев и от такого варианта отказался, выбрав «европейский путь». А значит, и цены на газ будут европейские. Отметим, что хотя украинское руководство любит спекулировать на теме отказа от дорогого российского газа путём налаживания «реверсных» поставок из Европы, по большому счёту это ничего не меняет.

С учётом «харьковской скидки» разница в цене между европейским и российским газом для Украины — это уже 10–20 долларов за куб. А с ростом котировок на газовых биржах в Европе и эти различия исчезнут. Мы уже писали, что 400 долларов (примерно такие цены сейчас в Европе) — это, вероятно, предельная стоимость газа для ЕС, выше которой вновь начнут появляться признаки рецессии. Но Украина со старой инфраструктурой и немодернизированными предприятиями и эти цены выдержать не сможет. Скидка 10–20, даже 50 долларов тут ничего не исправит.

А значит — автоматически идёт курс на деиндустриализацию. В том числе и поэтому Украина делает ставку на свой последний ресурс — землю, о чём уже писал «Однако». Соответственно, будет снижаться и украинский спрос на газ. В последнее время Киев грозится, что через несколько лет откажется от российского импорта. Если так и случится, то это произойдёт не потому, что Украина найдёт ему замену, — а потому, что импортный газ будет просто не нужен.

Такая грустная картина вырисовывается. Можно много говорить о недостаточно активной политике России, но по факту едва ли сейчас можно что-то исправить. А значит, на ближайшие годы придётся привыкать жить и работать в новых условиях. Первым делом нужно смириться с тем, что Украина будет выбирать столько газа, сколько захочет, игнорируя объёмы контракта и правило «бери-или-плати».

Однако сейчас важнее другое. На фоне планируемого подписания Соглашения с ЕС на Украине уже начали бредить применением Третьего энергопакета к украинской газотранспортной системе. Речь идёт о новых европейских принципах по либерализации газового рынка: равный доступ к «трубе» и др.

И вот тут, позволим предположить, начинается самое интересное. По факту Евросоюз, скажем прямо, реально интегрировать Украину не собирается. Поэтому, на словах заявляя об интересе к УкрГТС и газовым хранилищам, не захочет он заниматься и реформированием газового рынка. Ведь это огромные инвестиции в модернизацию ГТС. А лишних денег нет. Да и нужна ли будет ГТС после запуска «Южного потока»? Опредёленный интерес представляют хранилища газа (запад Украины), но и тут много вопросов. Расположение хранилищ на окраине собственно Европы, вдали от основных центров потребления делает их использование достаточно накладным из-за расходов на транспортировку.

И на таком фоне возможная интеграция украинской ГТС в европейскую систему часто рассматривается как негативный для России фактор.

На наш взгляд, всё совсем наоборот. «Газпрому» (или шире — России) следует даже попросить ЕС оперативно применить новые «газовые правила» для Украины. Это привело бы к отмене российско-украинского договора о прокачке газа. Как результат — в идеале Россия могла бы продавать европейцам газ уже на российско-украинской границе. Таким образом для нашей стороны решились бы все возможные проблемы с зимним украинским транзитом.

Конечно, Брюссель на это не пойдёт. Тем более, в своё оправдание ЕС может найти объективные причины — для унификации УкрГТС с европейскими стандартами нужно ещё провести огромную работу. По сути же, Европе гораздо проще предъявлять России претензии о недопоставках, чем самой разбираться с Украиной.

Но такой ход выглядел бы удачным в непрекращающемся торге «Газпрома» с Еврокомиссией: «Настаиваете на полной либерализации рынка? Начните с Украины, пожалуйста».

У всего есть и обратная сторона. Почему «Газпром» так долго держался за особые условия сотрудничества по украинской «трубе»? Украинские (а шире — советские) газопроводы — как и в символическом, так и в реальном смысле — долго оставались некоторым стержнем, на котором держались российско-украинские отношения. Но в нынешних условиях, как представляется, такой подход себя исчерпал.

Конечно, когда-то к реинтеграции остатков украинских труб с российскими газопроводным сетями мы вернёмся. Но это будет позже. Тогда и УкрГТС сильно изменится. Да и Украина тоже.