Директор Института "Центр развития" ВШЭ Наталья Акиндинова считает, что российская экономика соткана из противоречий. Цены на нефть растут, но экономика слабеет. В бюджете нет денег, но неэффективные проекты все равно финансируют. И главное, деньги у россиян пока не кончаются
В советское время был популярен анекдот о пяти парадоксах социализма: "Никто не работает, но план выполняют; план выполняют, но ничего нет; ничего нет, но у всех все есть; у всех все есть, но все недовольны; все недовольны, но все голосуют "За!". Шутки шутками, но экономико-политическая система социализма, в конечном счете, не вынесла этих противоречий. В последнее время в российской экономике становится все больше и больше похожих "парадоксов".
1) Цены на нефть высоки, но экономика слабеет.
Пару лет назад многие эксперты были уверены, что при стабильно высоких ценах на нефть - $100-110 за баррель - российская экономика свободно может расти на 3-4% в год. Экспортных поступлений будет достаточно, чтобы нормально финансировать потребности общественного сектора и делать сбережения, постепенно сокращая долю государства в экономике. Последнее вынудит частные предприятия искать новые источники доходов и повышать производительность, что приведет к опережающему росту ненефтегазового сектора, диверсификации и постепенному уходу от сырьевой зависимости.
Но не тут- то было! Стабилизация нефтегазовых доходов сопровождается замедлением ненефтегазового сектора экономики; усиление бюджетных ограничений ведет скорее к росту доли неэффективных (с точки зрения долгосрочного роста) расходов, чем к повышению эффективности.
В итоге инерционное развитие привело к тому, что рост российской экономики опустился ниже двухпроцентного уровня.
2) Экономика слабеет, но доходы и потребление растут.
При росте российского ВВП в первом полугодии 2013 года на 1,6%, соответствующий прирост реальных доходов населения составил 4,3%, прирост реальной средней зарплаты - 5,5%, оборота розничной торговли - 3,8%. Бюджетная политика 2011-2013 годов была направлена на рост доходов населения, но именно это ведет к деградации инфраструктуры, истощению ресурсов для инвестиций и дальнейшему замедлению экономики.
3) Доходы и потребление растут, но бюджет этого не видит.
Российская бюджетная система все еще больше опирается на налоги, которые платят предприятия, а не население. Замедление экономики ведет к снижению поступлений налога на прибыль, а опережающий рост доходов населения не ведет к росту поступлений подоходного налога относительно ВВП.
Почему? Кажется, экономика все больше уходит "в тень". Повышение бюджетных выплат "силовикам" лишь ухудшает положение внебюджетных фондов, которые не получают соответствующих взносов от силовых структур.
4) В бюджете не хватает денег, но финансирование "великих" строек увеличивается.
Продолжение жизни в рамках ресурсной модели при невозможности наращивания производства первичных ресурсов сопровождается увеличением объема средств, выделяемых на финансирование локальных, затратных и плохо просчитанных проектов вроде скоростной железной дороги "Москва-Казань". Минфин не может (или не хочет) настаивать ни на необходимости существенного ограничения финансирования таких проектов, ни на растягивании во времени сроков реализации программы вооружений. При этом ведомство без проблем соглашается на уменьшение расходов на человеческий капитал ради сохранения своего любимого детища - формально сбалансированного бюджета.
5) Финансирование "великих" строек увеличивается, но суммарные инвестиции падают.
Осуществление исключительно политически мотивированных мегапроектов не может компенсировать падающую инвестактивность в частном секторе и сокращение бюджетных инвестиций в регионах. По итогам первого полугодия 2013 года объем инвестиций в экономике сократился на 0,7%. Отток капитала за тот же период составил около $50 млрд., а в целом за год МЭР ожидает отток в размере $70 млрд.
