Минфин пустился во все тяжкие, чтобы сохранить Резервный фонд

Москва. 29 августа. FINMARKET.RU - В недавнем скандальном докладе Минфина ради того, чтобы сэкономить триллион рублей предлагалось отказаться от программы выплаты материнского капитала за второго и последующих детей. На днях замминистра финансов Андрей Иванов заявил, что по "уточненному" сценарию экономического развития доходы федерального бюджета в ближайшие три года могут оказаться на 1,6 трлн рублей меньше плана.

Еще одна проблема заключается в том, что Белому дому не удастся отвернуться от участия в решении проблем региональных бюджетов, дыра в которых, по оценкам экспертов, может составить до триллиона рублей в ближайшие три года. Это точно заставит правительство залезть в Резервный фонд: сокращать расходы сильнее, чем на размер условно утвержденных, запрещает бюджетное правило.

Но резервы экономии Минфин ищет совсем не там, где нужно, уверены экономисты самых разных взглядов. Доклад ведомства - отчаянная провокация ведомства, пытающегося отбиться от отраслевых лоббистов. Для выполнения уже принятых федеральным бюджетом обязательств достаточно их просто не наращивать. Бюджетный кодекс предусматривает в трехлетнем бюджете "условно утвержденные расходы", не расписанные по конкретным статьям. На их величину правительство имеет полное право сократить бюджеты будущих лет: в 2014 году это 355 млрд, на 2015 - 781 млрд руб.

Наталья Акиндинова, директор Центра развития ВШЭ

"В докладе Минфина с оценкой эффективности бюджетных расходов речь идет о необходимости сэкономить 1 трлн руб. только федеральных расходов на 2014-2016 годы: 188 млрд - в 2014 году, под 300 млрд - в 2015 году и более 500 млрд в 2016 году. Проблемы региональных бюджетов не затрагиваются. Но в целом предполагается, что объемы федеральной помощи региональным бюджетам должны сокращаться.

Наши расчеты показывают, что разрыв в региональных бюджетах не меньше, чем в федеральном - до 1 трлн руб. В этой ситуации даже относительное сокращение помощи региональным бюджетам из федерального не целесообразно, поскольку это преимущественно расходы на здравоохранение и образование (зарплаты врачам и учителям). Без помощи федерального центра эти расходы могут сократиться. Мы предлагаем провести структурный маневр на федеральном уровне, сократив расходы на оборону, на инвестпроекты, и больше направить на помощь региональным бюджетам.

Как человек, принимавший участие в работе группы экспертов, занимавшихся оценкой эффективности бюджетных расходов, могу заверить, что мнения были различные, но сводил их в единый доклад Минфин. В нем те позиции, с которым ведомство согласилось.

Эффективность бюджетных расходов - притча во языцех. Всем понятно, что многие расходы избыточны. Был выбор - либо идти по пути бюджетного маневра и перераспределять средств от менее приоритетных направлений к более приоритетным. Среди первых назывались здравоохранение, образование; среди вторых - расходы на оборону, правоохранительную деятельность, субсидии предприятиям. Либо найти источники экономии во всех разделах. Судя по полученному результату, возобладала вторая концепция.

Причем меры экономии даже в большей степени коснулись тех сфер, которые эксперты Стратегии 2020 считали приоритетными. Что касается оборонных расходов, госинвестиций в крупные проекты, то здесь в докладе говорится преимущественно о необходимости совершенствовать законодательство и повышать прозрачность расходов.

В предложениях по сокращению социальных расходов есть правильный идеологический посыл - отход от категориального подхода при предоставлении льгот и внедрение их адресного характера, только тем, у кого доходы не превышают определенный уровень. Но чрезмерно радикальной является позиция, что в льготах нуждаются только граждане с доходами ниже прожиточного минимума (ПМ), редко двух ПМ. Сейчас это 7,6 тыс. руб. для трудоспособного населения, 5,8 тыс. - для пенсионеров и 6,9 тыс. руб. для детей. К определению уровня бедности надо вернуться, реально он выше.

Предложение об отмене материнского капитала не является ключевым в этом докладе. Оно является некой провокацией. Ясно, что это вызовет большое возмущение, от идеи можно будет отказаться и провести другие меры.

С условно утвержденными расходами не все так просто. Полностью от них отказаться нельзя. У нас по некоторым строчкам расходов, по ФЦП с определенного года просто стоят нули. Расходы внезапно заканчиваются. Маловероятно, что государство полностью откажется от финансирования каких-то направлений. Плюс индексации проводятся в зависимости от показателей конкретного года. Поэтому если не найти резервы экономии, повышается вероятность обращения к средствам Резервного фонда".

Руслан Гринберг, директор Института экономики РАН

"Бюджетная экономия - не самая актуальная задача для нашей страны. Есть вещи поважнее. Мы вползаем в стагнацию, наблюдается паралич инвестиционной активности частного бизнеса. И без мощной государственной инвестиционной деятельности нельзя вытащить экономику из стагнации. Лозунг времен Леонида Брежнева "Экономика должна быть экономной" живет и побеждает совершенно не к месту. Можно спорить только о том, какие должны быть приоритеты. У нас много программ поддержки отдельных отраслей, в большинстве своем они не выполняются, а деньги осваиваются.

Речь должна идти о том, каким образом попытаться ускорить рост экономики, изменить ее структуру. У нас сегодня в федеральном бюджете профицит, к концу года может быть будет баланс. Надо рисковать, мы должны не копить, а тратить деньги. А Минфин считает, что для обеспечения дефицита бюджета не более 0,5% ВВП надо совершать провокации. Ситуация с нашими бюджетными доходами может улучшиться, например, из-за взлета цен на нефть благодаря неразумным действиям США и НАТО вокруг Сирии.

Пугать сбалансированным бюджетом к 2016 году контрпродуктивно. Это нервирует и без того взволнованное угрозами дефолта, девальвации население. В отличие от стран Европы, на которые мы хотим походить, налоговая квота у нас около 35-36% ВВП. А них - 45-47%, в скандинавских вообще половина.

Тяжелый вопрос насчет эффективности госрасходов. Как определить эффективность оборонных расходов? Это можно сделать только по итогам войны, которая у нас к счастью не предвидится. Когда платим деньги неимущим - это эффективные расходы или нет? Обычно они считаются неэффективными. Но с точки зрения социальной ответственности государства, наверное, эффективно добавлять деньги тем, которые недоедают. Но когда речь заходит о сокращении расходов, то прежде всего обсуждают те из них, за которыми нет мощных лоббистов - материнский капитал, пенсионная система.

Нет никаких сомнений, что контролировать госрасходы можно только когда есть адекватная и соизмеримая по силе оппозиционная партия, чего у нас не просматривается. У нас есть гиперцентрализация всего и вся, не только ручное управление экономикой, но и финансами. В регионах должно быть больше средств, чтобы выполнить хотя бы те задания, которые дает центр".

Игорь Николаев, директор Института стратегического анализа компании "ФБК"

"Предложения экономить появляются не от хорошей жизни. Минфин стоит перед вопросом, где взять деньги? Экономический рост в рамках статистической погрешности. Вряд ли он будет в следующем году. Значит, на доходы от роста экономики надеяться не стоит. Планы по приватизации трещат, и не будут выполнены ни в этом, ни в следующем году. Несмотря на высокие цены на нефть, денег не хватает. Где урезать?

Есть текущие обязательства - материнский капитал, субсидирование дальних железнодорожных пассажирских перевозок и т.п. И есть новые обязательства, предвыборные, взятые до 2018 года. Многократно было доказано, что они экономически не обоснованы. Надо выбирать из двух зол. Предлагается резать текущие обязательства.

Реальные приоритеты государства не социальные расходы, как нам говорят. Их доля уменьшается. О приоритетах надо судить по изменению статей расходов как доли в ВВП. У нас идет наращивание единственной статьи - расходов на оборону: с 15,7% ВВП в 2012 году до 20,9% к 2016 году. Вот реальные приоритеты. Оборонные расходы вполне могут выполняться, учитывая лоббистские способности нового министра обороны Сергея Шойгу. Речь идет о триллионах, а не о десятках и сотнях миллиардов рублей, которые мы можем сэкономить на соцстатьях. По Конституции Россия - социальное государство. Такие приоритеты являются антиконституционными.

У нас в социальной политике не так много мер, которые были хороши. Материнский капитал - одна из них. Эти деньги тратятся прежде всего на улучшение жилищных условий. Люди добавляют свои накопления, берут ипотеку. Это стимулирует внутренний спрос, это то, чего так не хватает нашей экономике. После того, как от материнского капитала откажутся на федеральном уровне, это же моментально сделают в регионах, где есть собственные подобные программы. То же самое относится к пенсионным тратам.

Допускаю, что предложение отменить материнский капитал - это провокация. Но это демонстрирует уровень понимания приоритетов в бюджетной политике. Боясь, что это приведет к тому, что стагнацией мы не обойдемся, впадем в рецессию.

Надо инвентаризировать бюджетные обязательства, данные в рамках предвыборного популизма. Но с трудом вериться, что на это решаться. Это политическое самоубийство".

Владислав Онищенко, первый замруководителя Аналитического центра при правительстве РФ

"Позвольте выступить слегка защитником вышедшего доклада. Это не принятое решение. Задача была показать имеющиеся возможности. Правительство не принимает предложения Минфина априори.

Денег на все наши "хотелки" в 2014 году не хватает. В соответствии с прогнозом экономического роста налоговых доходов будет меньше. Есть вариант увеличить заимствования, чтобы профинансировать часть инвестиционных расходов. Объем долга у России не столь велик.

Самый простой способ решения бюджетных проблем - заявить, что дополнительных расходов не будет из-за напряженности исполнения бюджета по доходам. И есть вариант Минфина, не исключено, что провокационный, сократить текущие расходы, выявить среди них те, на которых можно сэкономить. Это приглашение к дискуссии".

Евсей Гурвич, научный руководитель Экономической экспертной группы

"Мы дошли до предела в наращивании бюджетных расходов, и теперь должны повернуть к поиску резервов экономии. Это сказано в бюджетном послании президента. Это самое актуальное направление деятельности правительства.

В перспективе достаточно долго доходы государства в процентах ВВП будут быстро падать. Это связано с тем, что у нас почти не развивается нефтегазовый сектор, а остальные сектора экономики будут оставаться примерно такими же, как сейчас. Доходы государства будут расти на 3-4% в год, тогда как в предкризисные годы они увеличивались в 3-3,5 раза быстрее.

В то же время, сложились инерционные ожидания граждан такого же быстрого наращивания социальных расходов, как в предшествующее десятилетие. Есть еще инерция лоббизма: мы запускаем все новые и новые мегапроекты.

Если у нас будут падать доходы и теми же темпами, как раньше, расти расходы, то мы твердо встанем на путь Греции. В ходе ближайшего внешнего шока, который случается примерно каждые десять лет, у нас возникнет очень серьезный кризис. Этот срок может быть для политиков слишком большой. Но это способно подорвать нашу инвестиционную привлекательность окончательно.

Макроэкономическая стабильность остается последней ножкой, на которой держатся остатки инвестиционной привлекательности российской экономики. Без нее не остается никаких других причин инвестировать в Россию.

Одна из причин нынешней стагнации - продолжение прежней расточительной бюджетной политики. Теперь региональным бюджетам проще всего выполнять спущенные сверху задачи по повышению зарплат учителям и врачам за счет снижения инвестиций. Никакие другие расходы не могут быть снижены немедленно.

Единственная возможность для нас вернуться к экономическому росту хотя бы на уровне мировой экономики - перейти от экстенсивной к интенсивной модели экономического роста. В предкризисные годы у нас безумными темпами рост внутренний спрос, и бизнес обеспечивал удовлетворение части этого спроса, нисколько не заботясь, сколько это будет стоить. Так же поступало и государство: любые задачи решало за счет наращивания расходов.

Поворачиваясь от наращивания расходов к повышению эффективности, государство показывает бизнесу, в каком направлении нужно двигаться. Государство становится лидером формирования новой модели роста, основанной на интенсивном развитии.

Выискивание резервов повышения эффективности по каждому виду расходов я бы поддержал, но его недостаточно. Надо посмотреть макроэкономический эффект наших расходов. Для поддержки роста полезно увеличить инвестиции в инфраструктуру и в человеческий капитал: образование и здравоохранение. И нейтральны для роста или вредны социальные расходы, расходы на оборону.

У нас одни из самых больших в мире расходы на оборону и правоохранительную деятельность, численность военнослужащих на душу населения. При этом не скажу, что у нас одна из самых безопасных жизнь. Мы идем против мировой тенденции. Расходы на оборону в странах с низким и средним доходами снижаются: в 1980 году они в среднем составляли 2,5% ВВП, в 2000 - 1,2%. В развитых странах за тот же срок произошло снижение с 2,8% ВВП до 2,1%. У нас тенденция ровно обратная: в 2004 году было 2,1% ВВП, в 2015 будет 3,7%. При этом расходы на здравоохранение у нас ниже, чем в большинстве стран ОЭСР.

Чтобы реально повысить эффективность бюджетных расходов, нужны более радикальные изменения: децентрализация бюджетных полномочий, многие из них надо передать на региональный и муниципальный уровень. Необходимо создать механизмы политической ответственности за эффективность бюджетных трат. А кто у нас понес за это политическую ответственность?

Если мы не будем принимать новые обязательства, то можно уложиться в экономию, которую допускает Бюджетный кодекс. В трехлетнем бюджете есть "условно утвержденные расходы", не расписанные по конкретным статьям. На их величину правительство имеет право сократить бюджеты будущих лет: в 2014 году это 355 млрд, на 2015 - 781 млрд руб."

Вышеприведенные цитаты взяты из выступлений участников круглого стола "Эффективность бюджетных расходов: меры экономии", РИА "Новости", 28 августа 2013 года