Европейские долговые разборки все больше и больше походят на управляемый процесс, поскольку у Европы есть все необходимые возможности для преодоления долговых проблем и ситуация сейчас уже не похожа на 2010 год, где долги упали, как гром среди ясного неба.
Посмотрите на Драги - каждый раз он говорит о готовности ЕЦБ к действиям (речь идет о программе прямых монетарных операций (ОМТ)). Причем такая готовность длится уже почти год. И почти год помехой для ЕЦБ выступает мандат. То есть Драги как бы говорит: "я готов скупать облигации периферии, у меня все готово, но для этого мне нужно разрешение немцев, которые никак не дают мандат на это".
Риторика Драги полгода назад сводилась именно к мандату, но в последнее время он стал больше напирать на периферийные страны в том, чтобы они быстрее на все соглашались. Сейчас посыл Драги к периферии прост: помогите мне, для того, чтобы я смог помочь вам. Сделайте все, что необходимо для того, чтобы северные европейцы разрешили мне помочь. И тут же Драги начинает рассказывать об успехах проблемных стран, тем самым уже уговаривая немцев.
Примечательно то, что ОМТ - это примерно то же, что и Q2 в США, то есть программа, направленная на прямую скупку долгов государств со стороны центрального банка. Вполне естественно, что подобное действие создаст спрос на долги государств и способно уронить доходности, наподобие того, что было в США с рынком долга, а это, соответственно, снизит бремя периферийных стран. Но немцы тянут, причем они позволили и, более того, напрямую участвовали в создании ОМТ, то есть в конечном итоге, они так же готовы запустить эту программу, иначе какой был смысл в ней участвовать.
Кроме того, именно с посыла немцев участие тех или иных стран в программе ОМТ зависит от выполнения условий и финансовой дисциплины, к формулированию которой так же приложили руку именно немцы.
Стоит отметить, что немцам не важно, какая доходность у стран периферии и какой в итоге будет долг в момент запуска ОМТ. Европа должна деньги сама себе, то есть у неё нет большого внешнего долга и внешних дисбалансов. Она имеет и свой развитый финансовый сектор, и развитый сектор услуг, и так же свою промышленность. Если смотреть на Евросоюз в целом, то это самая самодостаточная экономика в мире, которая имеет почти нулевой дефицит торгового баланса. (К примеру, у США есть услуги и есть очень развитый финансовый сектор, но в промышленном производстве и торговом балансе у США дыра; у Китая, напротив, очень развито товарное производство с профицитом торгового баланса и недоразвиты услуги и финансы). Поэтому для Европы как единого целого в принципе не важно, какая доходность внутри, деньги от этого из Европы уходить не будут, просто при высоких доходностях периферия заплатит больше, а держатели долга получат больше. То есть то, что для периферии - обременение, для немцев - прибыль. И чем больше будет долг у периферии, тем больше будет активов у северян. Поэтому немцев не так сильно волнует рост долга, немцы, похоже, всерьез хотят использовать сложившуюся ситуацию в своих политических целях, поэтому и тянут.
Все эти условия по ОМТ, заявления политиков, выступления Драги, сводятся к одному: суверенитет в обмен на деньги. Немцы вам - деньги и мандат, вы немцам - власть. Конечно же, понятно, что Европе нужно интегрироваться еще глубже и в таком виде, как сейчас, она нежизнеспособна. Но вопрос сотоит в том, какая будет дальнейшая интеграция, как раньше, союз равных, или же союз, где кто-то будет ровнее. Немцы, видимо, решили продолжить интеграцию Еврозоны и Евросоюза не как союз равных, а как союз с главенствующей ролью Германии. То есть немцам нужна власть. И именно это является причиной их не сговорчивости и причиной продолжения баталий на долговом рынке Европы.
