Кашаганская безысходность

 

 

Практически вместе с большой нефтью обнаружились и большие геологические и технические проблемы. Это, прежде всего, высокое содержание газов в кашаганской нефти. Причем смертельно опасных газов: сероводорода – 15% и окиси углерода – 4–5%. Эти ядовитые газы могут выбрасываться со скоростью полета космической ракеты из-под пласта под аномально высоким давлением в 770 барр. Особый нюанс: низкая температура нефти наряду с повышенным газовым фактором делает технические сложности беспрецедентными. Нефтеносный пласт Кашагана залегает на глубине от 4,2 до 5,5 тыс. м ниже дна моря. Море в этом районе больше напоминает мелкий пруд глубиной в 3–4 метра. Мелководье крайне затрудняет доступ судов снабжения, особенно в зимнее время. Низкие температуры -30 градусов по Цельсию нередки в регионе Северного Каспия. Так, 15 декабря прошлого года морской добывающий комплекс остался почти в полной изоляции без какого-либо снабжения. Штормовой ветер согнал воду в районе строящегося морского комплекса, и обнажилось дно с ледяной коркой. Снабжение было полностью остановлено, и большая часть персонала была эвакуирована. С затруднениями в логистике консорциум сталкивается 5–6 месяцев в году в зимний период. Также, вследствие того, что Каспий является замкнутым внутриконтинентальным водоемом и имеет выход в Мировой океан только через ограниченную систему российских каналов (Волга – Дон и Волга – Балтика) и лишь в течение 6 месяцев в году, это плохо сказывается на снабжении. Флот консорциума с базы поддержки «Баутино» достигает Кашаган по ледяному покрову только за 36 часов. А Северный Каспий покрыт льдом примерно пять месяцев в году. Подвижки льда и образование борозд от движения льда на дне моря представляют собой серьезные ограничения для строительных работ. Движения льда непредсказуемы и могут сносить буровую. Северный Каспий является очень чувствительной экологической зоной и средой обитания для разнообразной флоры и фауны, включая некоторые редкие виды. Даже самые передовые нефтяные компании не имеют опыта решения такого комплекса проблем. Сочетание геологических, технических, технологических, логистических трудностей с экстремальными климатическими условиями не имеют аналогов в истории освоения месторождений. Консорциум пытается разрабатывать Кашаган на пределе современных технологических и технических возможностей. Но и их не всегда достаточно. По сути, речь идет об отсутствии у консорциума технологий для разработки Кашаганского месторождения. Один из ведущих канадских нефтяных инженеров с мировым именем, официально включенный в список 10 нефтяных инженеров мира, несколько лет проработавший в Атырау, в эксклюзивной беседе с одним из атырауских НПО назвал кашаганский проект блефом и отметил, что консорциум неадекватно отреагировал на вызовы, имеющиеся в проекте.

 

 

Положение затрудняет и перманентный конфликт за контролем над финансовыми потоками проекта и строительными подрядами как внутри участников консорциума, так и политические, финансовые и экологические конфликты иностранных инвесторов с казахстанским правительством. В урегулировании споров между властями и инвесторами вынуждена принимать миссия Международного валютного фонда – разработчик СРП Северо-Каспийского проекта и его фактический куратор. В частности, миссии МФВ за согласие на перенос срока начала добычи нефти на июнь-декабрь 2013 года и новое удорожание проекта на 22% РК получила обещание, что иностранные партнеры возьмут на себя ту часть удорожания, которую обязана финансировать НК «КазМунайГаз» по своей доле.

 

За 14 лет состав консорциума менялся пять раз. Ушли из проекта 4 компании: «КазахстанКаспийШельф», «БиПи», «Статойл», «Бритиш Гэс». В настоящее время из проекта выходит американская корпорация «КонокоФилипс» – шестой гранд из числа крупнейших мировых компаний. Претендентом на их долю является индийская компания ONGC Videsh Limited. Трижды менялась модель управления проектов (совместная компания «ОКИОК», Единый оператор итальянская компания – «АджипККО»). Путем компромисса выработан сложный согласованный многоуровневый проект управления Кашаганским проектом через совместную компанию NCOK («Норт Каспиан Оперейтинг Компани Б.В.») и четырьмя агентскими компаниями НСПОК (совладельцы НК «КазМунайГаз» и компания «Шелл»), ШДК (дочерняя компания «Шелл»), итальянская «АджипККО» (концерн «ЭНИ») и дочерняя компания «Экссон-мобил» – компания «ЭМКИ». Ведущая роль фактически принадлежит компании «Шелл». Так, ШДК получила права на предпроектные изыскания и освоение морского комплекса после начала добычи нефти. Компании НСПОК поручена производственная деятельность, и в ближайший месяц она начнет прием под свой контроль наземный комплекс у компании «АджипККО». Компания «АджипККО» должна завершить работы по проекту ОПР, после чего фактически будет полностью вытеснена из непосредственного участия в проекте. Агентской компании «ЭМКИ» поручено произвести оценку запасов других месторождений: Актоты, Кайран и Каламкас-море.

 

 

В проект уже вложено $116 млрд, из них капитальных инвестиций $46,6 млрд. Остальное – текущие расходы. Это самый дорогой нефтяной проект в истории. Для сравнения: второй по стоимости проект «Гордон» в Австралии обошелся в $57 млрд. К началу 2015 года расходы по проекту, по оценкам, обещают дорасти до $136 млрд. «Черная дыра» в мировой финансовой системе! Срок начала добычи нефти переносился четыре раза: сначала на 2005 год, потом 2008-й, далее на 2012-й и сейчас – на июнь или декабрь 2013 года. Два ведущих участника проекта: компании «Шелл» и «Экссон-Мобил» уже выразили обеспокоенность властям Казахстана, что не получат достаточной прибыли до истечения их соглашения о разделе продукции (СРП) в 2041 году в виду нестабильной мировой цены на нефть. Поэтому они стремятся получить от Казахстана ряд определенных гарантий и условий, в том числе в отношении продления контракта. Картина дополняется многочисленными фактами коррупции. Самый громкий – бегство в 2008 году менеджера проекта строительства ГПЗ на Карабатане Дэвида Нанзани и пяти его сотрудников. Деньги, поступавшие на проект, проходили через шесть оффшорных компаний и только через полгода возвращались в Карабатанский проект сильно оскудевшие. Когда казахстанские спецслужбы заинтересовались «офышорами», как синьор Нанзани вместе с подельниками уехал в Италию и не вернулся. Через год он обнаружился на Гавайских островах. Даже звонит в Атырау своему другу – главе компании «АджипККО» Умберто Карраро. В 2010 году с Карабатана сбежали 6 менеджеров из израильской компании Bateman Litvi, оставив больше миллиарда долгов своим субподрядным компаниям

 

 

Компания с поразительным постоянством вводила рынок в заблуждение относительно сроков ввода проекта в строй и его стоимости. И в конечном итоге оказалась в цейтноте. В 2008 году по требованию казахских властей в контракт было внесено дополнение. По этому, дополнительному, условию все инвестиции, вложенные после согласованной даты начала первой нефти (после 1 января 2014 года), не подлежат компенсации. Такая жесткая санкция подстегнула консорциум на разработку различных ускоренных режимов добычи нефти с очень серьезным отходом от норм безопасности без того сомнительного проекта с предельно возможной технологией. Проекты «Обходного режима» – ДИБОМ, который был запрещен властями Казахстана под давлением российского руководства, и измененный основной технический проект напоминают сценарий катастрофы. Суть обоих проектов – в сокращении ключевых этапов применяемой технологии. Компания решила обойтись на начальном этапе без сепарации разделения нефти и газа первичной очистки. Вся смертельно ядовитая смесь флюидов должна была идти с моря на наземный комплекс. Причем в режиме ДИБОМ добытое сырье с бурового острова А в обход острова D планировалось направлять по тонкой газоотводной трубке, непредназначенной для транспортировки сырья, с врезкой в основной трубопровод. Рабочая группа сама оценивала, что «при применении режима ДИБОМ беспрерывно в течение 6 месяцев риски оценивались как высокие. От 80% до 100% вероятности массовой гибели персонала, устойчивое загрязнение больших площадей, расходы $3 млрд и потеря международной репутации. Но при этом объем добычи мог бы быть высоким:180 млн баррелей в сутки. При применении режима ДИБОМ до 6 месяцев возможны многочисленные случаи полной потери трудоспособности персонала и 1–3 смертельных случая, расходы составили бы $2,125 млрд, высокая потеря репутации на региональном уровне и средняя на международном. Наименее рискованный вариант – применение режима ДИБОМ в течение 2 недель». Сам факт того, что планирование подобного проекта само себе является фактом за пределами человеческого понимания, похоже, ни у руководителей, ни у разработчиков проекта не вызвало ни капли смущения. Но повторюсь, применение режима ДИБОМ удалось остановить благодаря некоторым сознательным сотрудникам компании, организовавшим утечку документов по ДИБОМ местным журналистам. Проект с измененным режимом не намного лучше проекта ДИБОМ. Причем изменения были внесены компанией самовольно без какого-либо согласования с Министерством охраны окружающей среды РК. В настоящее время идет крупный конфликт между экологическими властями и консорциумом. Тем самым добыча первой нефти на Кашагане уже в 2013 году вновь поставлена под вопрос. Атырауский департамент экологии вынес три отрицательных заключения по проектам вредных выбросов по Карабатанскому перерабатывающему заводу (установка «Болашак») и по морским блокам А и D на месторождении Кашаган компании NCOС. Также компания получила отрицательное заключение по очистке воды. Кроме того, участки по серным картам у Кашаганского консорциума тоже не согласованы, потому что в проект были внесены изменения. Основание для отрицательного заключения по выбросам – увеличение ранее заявленных объемов вредных выбросов в 34 раза.

 

О технической неготовности проекта свидетельствуют также другие данные. Так, на морском комплексе консорциуму не удалось провести опрессовку. Система не работает в едином режиме, как это должно быть. В начале февраля на заводе «Болашак», когда «АджипККО» попытался запустить факелы на заводе, используя газ с макатских месторождений, факелы не загорелись.

 

 

Впрочем, жертвы проекта уже есть. Каспийские тюлени стали первыми жертвами разработки Кашаганского проекта. Движение судов ледокольного флота компании «Аджип ККО» является основной причиной массовой гибели этих животных. Изо дня в день суда консорциума НКОК давят тюленей на льдах Каспия в самый важный и самый уязвимый период их жизни, когда на свет появляются детеныши. Именно малыши и их мамы чаще всего становятся жертвами кораблей компании.

 

Об этом свидетельствуют материалы закрытого отчета самой компании «Аджип ККО» – «Международное исследование каспийского тюленя – отчет по оценке воздействия ледоколов в 2010 году» (№ CISS-AR-002-2010 от января 2011 года). Тюлени в зимний период собираются как раз на Северном Каспии для размножения – этот район их природный «роддом». Из-за флота компании НКОК каспийские тюлени в последние годы покинули Тюленьи острова, само название которых говорит о том, что именно они долгие годы были любимым местом этих животных. Теперь они оттеснены в несудоходный и безлюдный залив Кайдак, где вынуждены располагаться в летние месяцы. Но зимой для того, чтобы вывести щенков, тюленям нужен лед, и они вынуждены возвращаться, чтобы оказаться раздавленными кораблями Кашаганского консорциума.

 

По оценкам группы ученых во главе со Сью Уилсон и Саймоном Гудманом, работающих по контракту с компанией «Аджип ККО», за один проход ледокола в среднем гибнет 20 тюленей. Кроме того, часто корабли распугивают животных, и матери и детеныши оказываются разбросанными в разные стороны. И если матери после прохода каравана судов не находят бельков, то детеныши неизбежно погибают. По оценкам группы Уилсон – Гудман, как минимум 10% родившихся детенышей погибают в результате действия флота компании НКОК – «Аджип ККО». Сколько же ледокольных караванов проводит за сезон компания?

 

По оценкам ученых, только в 2010 году под кораблями компании погибло от 1 000 до 5 000 тюленей. В прошлом году, после разразившего скандала в прессе, компания приняла некоторые меры, количество раздавленных тюленей сократилось значительно. Тем не менее твердо была установлено гибель 55 тюленей от действия флота консорциума.

 

Население региона также подвергается опасности. Испарения от ядовитого слива в канализационную систему и поля испарения уже, наверняка, негативно сказываются на населении административного центра региона – города Атырау. Непосредственно по расчетам специалистов самой компании, самая большая беда грозит населению в случае большого выброса сероводорода на Кашагане. Роза ветров такова, что через 15 минут ядовитое облако может накрыть всю территорию города. Хотя в компании называют этот жуткий сценарий маловероятным.

 

До сих пор между экспертами ведутся споры. Одни считают, что Кашаганский проект изначально был провальным. Другие, несмотря на трудности, полагают, что Кашаган – это Эльдорадо, и он принесет большие дивиденды его участникам. Вложена в проект гигантская сумма инвестиций и назад для его участников пути нет. Отношение к проекту у населения Атырау противоречиво. Страх перед экологической катастрофой велик. В тоже самое время проект создает несколько тысяч рабочих мест, производит в рамках проекта строительство социально-инфраструктурных проектов. Было бы ошибочным не упомянуть и экономическую зависимость от проекта. Как только завершатся крупные инвестиционные проекты на Тенгизе или на Кашагане, Атырау становится городом безработных. В Атырау зачастую можно наблюдать, что один член семьи работает на Кашаганском проекте, а другой член этой же семьи выступает категорически против проекта и не скрывает своих страхов – боятся, но работают.

 Источник: http://www.kursiv.kz/industriya/industriya-weekly/1195239017-kashaganskaya-bezysxodnost.html