- Олег Вячеславович, сегодня многие эксперты говорят, что 2012 – год пугающей неопределенности, нет четких ориентиров с точки зрения макроэкономики, ведущие институты постоянно меняют свои прогнозы. Можно ли ориентироваться на их оценки экономической ситуации?

- Чувство нестабильности возникает в основном при прогнозировании развития финансовых рынков и формирования стоимости ресурсов. Представление же о ближайших экономических перспективах вполне понятное. По прошлому году прогнозы оказались довольно точными: низкие темпы роста в развитых странах, включая небольшой процент в Европе и до 3% в Соединенных Штатах. Развивающиеся рынки показали прирост в 5–6%, Россия – около 4%. Думаю, ориентироваться на эти оценки и в текущем году тоже можно.

- Сегодня в банковском секторе мы видим мощную концентрацию капитала и усиление позиций банков с государственным участием. Что могут противопоставить этой тенденции частные банки?

- Перед частными банками вообще не стоит задача что-то противопоставлять. Скорее, им нужно определиться, как в таких условиях оптимально вести свой бизнес. Во многих областях нашей страны рынок банковских продуктов не насыщен, госбанки обладают крупными ресурсами, пусть там и работают. «Газпром» кредитуют.

Конкурировать с большими структурами частным банкам проще по качеству обслуживания. Относительно небольшому банку, сеть которого состоит из сотен отделений, а не из тысяч, легче настроить индивидуальный подход. То есть выстраивать модель, ориентированную не только на рост, но и на высокое качество обслуживания и портфеля. Безусловно, бизнес-модель каждого банка зависит от предпочтений его акционеров, но мне кажется, с общественной точки зрения качество роста банковского бизнеса важнее его объемных показателей.

- Центробанк закладывает на этот год динамику в 25%. По мнению большинства банкиров это тормозит экономику, поскольку Центробанк ориентирован не на развитие экономики, а на поддержание низкого уровня инфляции и минимизацию рисков. Вы разделяете такой подход?

- Для регулятора низкий уровень риска приоритетнее стимулирования экономики. Помните, с чего начался кризис 2008 года в США? С кризиса финансовых институтов, который в свою очередь был подготовлен годами очень рискованной стимулирующей монетарной и регулирующей политики ФРС. Банковский сектор и реальная экономика сильно зависят друг от друга. Мы начали разговор с того, что 2012 год – период высокой неопределенности: небольшие инвестиции, аккуратное потребление. В этих условиях быстрый рост финансового сектора может нести в себе зерна будущего кризиса для его институтов, а затем и для всей экономики. Посмотрите, какие решительные меры приняли власти Китая в недавнем прошлом, чтобы ограничить рост кредита в национальной экономике и избежать последствий перегрева. Мне кажется, что регулятор и большинство акционеров банков заинтересованы в том, чтобы этого не произошло.

- Минфин не впервые выступает с инициативой по увеличению минимального размера капитала кредитных организаций. Обычно Центробанк этот вопрос нивелировал, а сейчас поддержал. Как думаете, почему?

- Центробанк не хотел быть инициатором этого процесса, но «в душе» этот подход всегда поддерживал или, по крайней мере, не сопротивлялся. Ситуация изменилась, когда Центробанк почувствовал поддержку других сторон.

- Грозит ли России «экспорт инфляции» из других стран?

- Такая угроза есть. При внешнем инфляционном давлении страны вынуждены укреплять свою валюту, чтобы противостоять ввозу инфляции. Поэтому если такие базисные активы как нефть, золото и металлы начнут расти в цене, инфляционных последствий не избежать.

Что такое дорогая нефть для России? Прежде всего, это фактор укрепления рубля. Пока отток капитала, сопровождавший рост цен на нефть в прошлом году и пока сохраняющийся в этом, позволял Центробанку комфортно себя чувствовать и контролировать инфляцию, избегая существенного укрепления рубля. Если же компании начнут всю выручку возвращать в страну и инвестировать, давление на укрепление рубля усилится и возникнет угроза чрезмерного укрепления национальной валюты, что может сильно повлиять на конкурентоспособность. Слишком крепкий рубль приведет к росту импорта и поставит под угрозу развитие внутреннего производства. Если в этих условиях Центробанк начнет таргетировать курс рубля, тогда он потеряет контроль инфляции. Этой ситуации можно противопоставить только либо отток частного капитала, когда компании инвестируют свою выручку в другие страны, либо накопление чрезвычайных доходов от продажи нефти в резервном фонде.

- Власти могут предпринять какие-то меры помимо стимулирования оттока капитала?

- Либо отток по линии частного капитала, либо по линии публичных финансов через накопление резервов и инвестирование их в иностранные активы.

- Большинство экспертов расценивают отток капитала как отрицательный фактор. Вы с ними согласны?

- Если капитал не находит приложения здесь, он уходит в другие регионы и юрисдикции. Россия сегодня – страна с избыточным капиталом, как это ни парадоксально звучит. Мы давно приняли концепцию свободного движения капитала, а значит исходить нужно из того, что любое движение обосновано экономическими интересами. Изменятся интересы – изменится направление движения капитала.

- При каких условиях банковская система в России может рухнуть? Или Центробанк надежно защищает ее от этой перспективы?

- Банковский бизнес, в отличие от других отраслей, построен на доверии. Под имеющийся капитал банк занимает деньги в пропорции, его превышающей, у одних и дает их взаймы другим. Поэтому для любого банка важны механизмы, которые позволяют держать риски на приемлемом уровне, чтобы у владельцев пассивов не возникло желание забрать свои деньги.

- Например, механизм безотзывных вкладов?

- Как вариант, да. Но в этом случае при возникновении угрозы или риска вкладчик ничего не может сделать. Догадайтесь, что он будет делать в такой ситуации?

- Митинговать?

- Да, пойдет на улицу с требованием вернуть деньги. Ему будет не важно, что по условиям вклада возврат может быть осуществлен только через два года. Политикам такое развитие нежелательно.

- Есть ли угроза банковской системе со стороны квазибанковских организаций, например, МФО?

- Я думаю, что нет. Это, в принципе, повышает конкуренцию. Вообще, банки сейчас трудно сдвинуть с рынка.

- С чем это связано: с 20-летним опытом работы или с сильным регулятором?

- Есть традиции, доверие клиентов, опыт работы. Все-таки банки – единственные из финансовых организаций, предоставляющие полный комплекс услуг. Крупные организации активно развивают мобильные сервисы, позволяющие совершать большинство банковских операций дистанционно. Эта услуга сейчас востребована, а для многих клиентов является определяющим фактором выбора банка. Поэтому для нишевых банков, может, и существует какая-то угроза, а вот для универсальных – вряд ли.

- Как вы относитесь к регуляторным изменениям, которые вводятся инструкцией Банка России № 110-И с 1 июля 2012 года?

- С некоторым подозрением. Хотя, в принципе, подход к оценке рисков можно считать правильным. Вопрос в том, с какой скоростью эти требования будут вводиться.

Действительно, по каждому банку можно посмотреть дополнительные требования к капиталу. Но ни один регулятор не захочет, чтобы для соответствия этим требованиям банку, особенно значимому, пришлось фактически резко сокращать баланс.

В консультативном совете при председателе Центробанка как-то обсуждался подход к темпам роста банковских систем в мире. Там было сделано интересное замечание: в развитых странах считают, что в развитых странах финансовые системы переросли масштабы нефинансового сектора и сконцентрировали в себе существенные риски для национальных экономик. Поэтому было бы правильно с помощью регулирующих мер подсократить интенсивность разрастания финансового сектора, основой которого являются, естественно, банки.

Рейтинг публикации:

0

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: