Юрий Исаев: «Я взаимодействием с банковскими ассоциациями не удовлетворен»

– В прошлом году вас прочили на пост главы объединенной банковской ассоциации. Эта информация соответствовала действительности?

– Вы знаете наш подход – мы слухи не комментируем.

– Насколько успешно работают банковские ассоциации, по вашей оценке?

– Здесь ключевое слово – «эффективность». Можно подходить к работе банковских ассоциаций с точки зрения PR-составляющей, а можно – с точки зрения эффективности. У меня ощущение, что в последние годы российские банковские ассоциации стали действовать в соответствии с законами Паркинсона. Банковские объединения перестают нуждаться во внешнем мире и работают в большей степени для того, чтобы удовлетворять собственные амбиции, внутренние потребности.

Я как зампред профильного комитета взаимодействием с банковскими ассоциациями не удовлетворен. Думаю, и ассоциации не удовлетворены взаимодействием с комитетом. По крайней мере, представители ассоциаций об этом часто заявляют. Только возникает вопрос – кто виноват в том, что нет налаженного взаимодействия между ассоциациями и законодателем?

Руководство любой банковской ассоциации – это не самостоятельная политическая сила, а люди, которые наняты банковским сообществом, чтобы их интересы понятным образом трансформировались в решения законодательной или исполнительной власти. В этом функции любой отраслевой ассоциации. Уверен, что пришло время банковские ассоциации трансформировать. Для нас, законодателей, важен прямой контакт с теми структурами, которые должны выражать консолидированное мнение банковского сообщества. У нас мощный экспертный аппарат, но правильно организованного контакта с профессиональными участниками рынка со стороны банков нет. Страдают от этого, прежде всего, банки, которые начинают рассуждать, что их не услышали, не поняли и обидели. Но проблема не в нас, мы не готовы рассуждать все время абстрактно на темы «вы нас обижаете». Нужен профессиональный диалог.

– Что нужно сделать, чтобы такой диалог наладился?

– Банки должны для себя еще раз определиться, что является главной целью деятельности их коллегиальных представителей, и ставить конкретные задачи и цели, как в бизнесе и, соответственно, строго спрашивать по итогам. Абстрактные рассуждения тут не должны приниматься, каждая цель должна быть оцифрована. Серьезные банкиры, которые по таким принципам работают каждый день, требуют такой же ясной, прозрачной и четкой постановки целей от банковских ассоциаций.

– Сколько должно быть ассоциаций?

– Их количество принципиального значения не имеет. Самое главное, чтобы ассоциации были представителями серьезной, понятной группы банков, чтобы они были уполномочены вести диалог. И чтобы те, кто ведут диалог с представителями комитета, являлись профессионалами своего дела. Мы хоть и политики, но в комитете митинговую активность видеть не хотелось бы. Сейчас все больше мы сталкиваемся не с профессиональной дискуссией, а с призывами, обвинениями и стенаниями. Мы настроены на профессиональный диалог. Именно в этом суть работы комитета по финансовому рынку.

– Однако обе ассоциации ведут такую работу, указывают Банку России и другим ведомствам на различные недочеты в нормативных документах.

– Действительно, они ведут определенную работу. Многих людей из обеих ассоциаций я давно знаю, там есть реальные профессионалы, которые в состоянии писать серьезные взвешенные документы. Я их, ни в коем случае, не пытаюсь обвинить в незнании проблем отрасли. Но, для того, чтобы законопроект или поправки в закон были приняты, недостаточно их грамотно написать. Нужно их обосновать не только перед депутатами, но перед экспертным сообществом. А банковские ассоциации кипятятся внутри, ругаются, мирятся, что-то обсуждают, потом говорят: «У нас была хорошая мысль, а вы ее не поняли».

– Анатолий Аксаков, глава Ассоциации «Россия», является зампредом комитета по финансовому рынку. Разве этого мало для установления нормального диалога?

– Диалог с АРБР, безусловно, существует. Но здесь ситуация сложнее. Крупные банки в большей степени связаны с АРБ. Здесь проблема не в личностях, а в алгоритмах общения. Зачастую получается, что возникают противоречия между политическими, партийными интересами и интересами ассоциации. На мой взгляд, каждый должен заниматься своим делом: банки работать с клиентами, ассоциации обобщать и трансформировать коллективные желания участников рынка, а законодатели – принимать законы. Подмена понятий приводит к конфликту интересов по партийной, депутатской линии.

– А насколько успешно Банк России взаимодействует с вашим комитетом?

– ЦБ – мощная организация, которая своей работой за последние, кризисные годы заслужила благодарность. Тем не менее, у нас есть определенные претензии к ЦБ. Даже когда есть прямые прописанные законодателем нормы, касающиеся регулирования деятельности банковской отрасли, ЦБ позволяет их, скажем мягко, не спешить принимать к исполнению. Конечно, это связано с той особенностью, что Банк России со своей огромной территориально распределенной структурой – не совсем обычное министерство. Тем не менее, есть ряд моментов, на которые ЦБ следовало бы обратить более пристальное внимание.

В своей работе мы пытаемся максимально уйти от таких норм, когда мы доверяем или поручаем ЦБ разработку своих внутренних нормативных актов. Это не потому, что мы не доверяем коллегам из Банка России. Просто гораздо правильнее все регулирующие нормы фиксировать в законах. Это и прозрачнее, и не позволит ввести «ближнего в искушение». Вопрос в прозрачности при распределении ответственности. Когда ты сам решаешь, сам контролируешь и сам оцениваешь, возникает подозрение или обвинение. Наша задача – сформировать такую конструкцию, которая даст меньше поводов для коррупции, для возможности трактовать законодательные нормы по своему усмотрению и принимать решение. Здесь мы с ЦБ иногда спорим. Лучше потратить время и прописать все в законе. Это разногласие не критичное, но заметное, важное.

– Нужно ли создавать СРО в банковской отрасли?

– В идее саморегулирования, в том числе в банковской сфере, ничего плохого нет. Институт саморегулирования многогранен. В применении к банкам, саморегулирование нельзя противопоставлять классическому надзору со стороны регулятора. Речь идет о создании системы требований, которые определят стандарты осуществления банковской деятельности. То есть по многим аспектам банковское сообщество может выработать правила игры. В этой сфере может находиться самый разный спектр вопросов, начиная от взаимодействия с клиентом и заканчивая более сложными вопросами, связанными с деятельностью кредитных организаций, по которым регулятор не дает ответа.

Законопроект о СРО в банковской сфере, который разработал комитет по финрынку, вызвал неоднозначную реакцию. Но, думаю, что если бы такой закон был принят, не понадобился бы никакой специальный закон о потребительском кредите, поскольку все правила работы с клиентами были бы прописаны в стандартах СРО.

– Кстати, а какова судьба закона о потребительском кредитовании?

– В настоящее время ведутся консультации по тексту законопроекта. Полагаю, что в период весенней сессии этот документ будет внесен в Госдуму, и мы сможем его доработать до уровня, достаточного для принятия. Безусловно, законопроект нужно принимать. Проблема очень важная, столько копий ломается вокруг этого, тянуть не хотелось бы.

Возникла ситуация, при которой регулятор может отозвать лицензию за нарушение пруденциальных требований, а за произвол банка в отношении заемщика не делает ничего. Хорошо, что есть Роспотребнадзор, выступающий на стороне потребителя. Вроде бы существует институт финансового омбудсмена, но он действует вне закона. А то, что финансовый омбудсмен сегодня является зависимой фигурой, так как финансируется за счет банковского сообщества, вызывает вопрос о предвзятости его деятельности.

– Вы говорили, что комитет будет вносить поправки в законы, которые касаются банкротства банков. Что это будут за поправки?

– Госдума 10 февраля рассмотрела в первом чтении законопроект, внесенный правительством Российской Федерации «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» в части совершенствования процедур банкротства кредитных и иных финансовых организаций, усиления ответственности за совершение неправомерных действий в преддверии банкротства». Они также касаются расширения полномочий Агентства по страхованию вкладов (АСВ) при банкротстве кредитных организаций.

Комитет, обсуждая законопроект, пришел к мнению, что документ нужно будет серьезно доработать ко второму чтению. Например, одно из положений законопроекта исключает средства в доверительном управлении из конкурсной массы в случае банкротства банка. Мы считаем, что это очень спорная концепция, которая приведет к конфликту интересов разных клиентов банка. Законопроектом предлагается следующее: клиентов, передавших банку свои средства в рамках договоров доверительного управления или брокерских договоров, в случае банкротства, перевести из третьей очереди удовлетворения требований, предоставив возможность внеочередного получения средств. По нашему мнению, эту норму нужно дополнительно обсуждать, чтобы не получилось так, что вводя преференции для клиентов по договорам доверительного управления, мы ограничивали в правах других кредиторов. Да и нет гарантии того, что «свои» клиенты банка в случае кризиса не начнут переоформлять средства из вкладов в доверительное управление, обеспечивая себе полный возврат денег вне очередности.

Кроме того, требует дополнительного обсуждения положение о наделении АСВ дополнительными функциями. В частности, речь идет о функциях агентства по установлению порядка и условий проведения закрытого отбора приобретателей имущества и обязательств кредитной организации; по участию агентства в обратном выкупе имущества ненадлежащего качества у приобретателя; по финансированию мероприятий по предупреждению банкротства банков за счет средств, привлеченных на финансовом рынке, в том числе за счет выпуска облигаций и других функций, предлагаемых законопроектом. Мы считаем, что предложенная концепция законопроекта может привести к возникновению в АСВ конфликтов интересов.

– Закон о национальной платежной системе потребовал изменений в нормативной базе ЦБ и в договорах самих банков с их контрагентами и легализовал параллельные платежные системы. Среди банкиров есть мнение, что закон, во-первых, труден для восприятия, а во-вторых, сыграл против банков. Как вы прокомментируете эту точку зрения?

– Конечно, закон сложный. Но чтобы отвечать на критику, нужно, чтобы критикующие разобрались в нем.

В последнее время банки почти забыли о выполнении расчетной функции, сконцентрировавшись на депозитах и кредитах. Нишу предоставления расчетных услуг заняли различные платежные системы, в том числе, осуществляющие деятельность в виде платежных агентов. Участники этого рынка вложили значительные средства в развитие инфраструктуры и предложили клиентам более удобный сервис. В итоге потребитель выбрал то, что ему выгоднее и удобнее. В силу своей неповоротливости банки стали терять клиентов. Конечно, по логике банкиров такое положение можно трактовать как сыгравшее против банков. К сожалению, банки не готовы вкладывать средства в платежную инфраструктуру и находятся в настоящее время в прямой зависимости от тех же платежных агентов.

Закон о НПС содержит четкие ограничения для кредитных организаций, связанные с осуществлением ими несвойственной банкам деятельности. Законом также прописаны функции ЦБ по регулированию деятельности банков по осуществлению переводов. Надеюсь, что о результатах этой деятельности и тех мерах, которые регулятор предпринял для реализации закона о НПС, мы узнаем уже скоро из ежегодного отчета ЦБ РФ. Конечно, идеальных законов не бывает, в законы можно вносить поправки, но его нужно исполнять.

– Какие еще поправки в закон об НПС будут внесены и как скоро?

– С момента принятия закона в практике его применения выявлены определенные пробелы. Кроме того, ЦБ не всегда своевременно принимает акты, необходимые для реализации закона. В этой связи мы планируем внести изменения в закон для уточнения отдельных его положений в части взаимодействия кредитных организаций и платежных агентов, совершенствования режима специальных банковских счетов, института перевода денежных средств, в том числе электронных, а также для урегулирования других актуальных вопросов. Думаю, в период весенней сессии такой законопроект может быть внесен.

– Каково законодательное решение проблемы кражи безналичных средств? Уже сейчас эта проблема становится все более серьезной, и, по прогнозам, краж станет еще больше.

– В определенной степени обозначенную проблему решает закон о НПС. К сожалению, многие депутаты и представители банковского сообщества выступают за законодательное решение этого вопроса, не зная, что проблема уже прописана в законе. В частности статья 9, которая устанавливает механизм, позволяющий соблюсти баланс интересов кредитных организаций и ее клиента. Закон четко обозначил, что ответственность в случаях хищения средств лежит на банках. Закон содержит положения, обязывающие банки уведомлять всех своих клиентов о совершении каждой операции с использованием электронных средств платежа, например банковских карт, систем доступа к электронным кошелькам и любых других систем дистанционного банковского обслуживания. При этом порядок и способ доведения до сведения клиентов указанной информации, как например, посредством телефонной связи, sms-сообщений, электронной почты и других, устанавливается кредитной организацией в договоре с клиентом. В случае неинформирования об операции банк обязан возместить клиенту сумму операции, которая была совершена без согласия клиента. Такой механизм существует во многих развитых странах и повышает уровень защищенности клиентов.

У клиента, как правило, нет возможности доказать, что кража средств произошла не по его вине. У банка же есть и технические, и юридические возможности выиграть суд. Я знаю, что суды почти всегда в случаях, связанных с несанкционированным списанием денежных средств с карты, встают на сторону банка. Конечно, необходимо защищать потребителя, при этом не лишая кредитную организацию права провести соответствующую проверку и в случае совершения мошенничества использовать правоохранительные механизмы. Кроме того, с развитием информационных технологий, банкам, очевидно, нужно задуматься о повышении степени защиты своих сервисов от мошенничества и совершенствовать систему взаимодействия с клиентами.

– Как вы считаете, нужно ли приучать людей к переходу на безналичные платежи какими-то специальными мерами, форсировать этот процесс?

– Глагол «приучать» не совсем правильный в данном случае. Сейчас отсутствуют соответствующие механизмы для стимулирования применения безналичных форм расчетов во многих сферах. Речь идет о крупных покупках, приобретении транспорта, сделках с недвижимостью. Во многом это вина законодателя, так как различные виды банковских счетов так и не получили развития в нашем правовом поле. Если же говорить о бытовых расчетах физических лиц, здесь надо создать экономические стимулы, и потребитель сам решит, что для него удобнее.

– Возникает квазибанковская параллельная система – платежная (электронные деньги) уже есть, теперь микрофинансовые организации выдают кредиты и уже начали принимать депозиты, конкурируя с банками и в этом сегменте. Банковская отрасль, очень зарегулированная, получила конкурентов, находящихся в явно более свободном положении. Что вы, как законодатель, думаете по этому поводу?

– Как я уже говорил, экономика, как и любая система, не терпит пустоты. Там, где банк не может удовлетворить запросы потребителя, сразу же возникают аналогичные предложения. Банковская деятельность должна быстро подстраиваться под запросы рынка, иначе можно проиграть в конкурентной борьбе.

– Банкиры критикуют поправки в законы, которые касаются порядка осуществления консолидированного надзора и раскрытия информации кредитными организациями, банковскими группами и банковскими холдингами. Вы согласны с этими замечаниями?

– В России есть определенные экономические особенности осуществления хозяйственной деятельности. Каждая большая группа или холдинг имеет свой банк. Это делается для того, чтобы обезопасить свою собственность. Поэтому этот документ пытается решить проблему концентрации рисков на бизнесе собственников. Законопроект, который поступил в Госдуму, несовершенен. Но при всех его недостатках, очевидно, что необходимо двигаться в направлении усиления надзора за банковскими группами. Законопроект ко второму чтению будет существенно переписан. В комитете создана рабочая группа, которая занимается рассмотрением поступающих к законопроекту поправок.

– Вы также говорили, что комитету в ближайшее время предстоит заняться совершенствованием инфраструктуры в рамках создания в России международного финансового центра. О каких законопроектах идет речь?

– К сожалению, в России нет единой концепции построения МФЦ. Обычные бюрократические процедуры согласования растягиваются во времени и не соответствуют темпу, необходимому для его создания. Кроме того, есть ряд проблем, требующих принятия радикальных мер, которые вызывают настороженное отношение со стороны чиновников.

Есть перечень поручений президента Российской Федерации правительству по созданию и развитию международного финансового центра. Отрадно, что в прошлую осеннюю сессию Госдумы все же удалось принять законы о центральном депозитарии и об организованных торгах. Надеюсь, что в текущем году удастся реализовать хотя бы несколько поручений из него. Это при условии слаженной работы министерств, ведомств, депутатов. Очевидно, что за год мы не создадим правовую базу для МФЦ, это скорее перспектива ближайших десяти лет.

В повестке на принятие давно числятся такие вопросы, как разработка комплекса мер по стимулированию развития негосударственных пенсионных фондов, системы добровольного и обязательного пенсионного страхования, страхования жизни, меры налогового стимулирования фондового рынка. Мы ждем от правительства мер налогового стимулирования при налогообложении российских депозитарных расписок и ценных бумаг нерезидентов, обращающихся на российском фондовом рынке. Хотя правительство гарантировало выполнение этих пунктов еще летом 2011 года, одобрив основные направления налоговой политики на 2012 год. Отдельная часть поручений президента касается изменения действующих правил приватизации.

Если говорить о плане работы комитета, то отмечу, что в марте будут рассмотрены поправки ко второму чтению законопроектов «О внесении изменений в закон «О рынке ценных бумаг» в части создания механизмов, направленных на защиту прав владельцев облигаций» и «О внесении изменений в закон «Об инвестиционных фондах» в части совершенствования государственного регулирования деятельности по управлению инвестиционными фондами.

Рейтинг публикации:

0

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: