Эксперты полагают, что к концу года объем плохих долгов составит 90 млрд долларов. Глава Сбербанка Герман Греф видит в этом первоочередную угрозу и предрекает, что настоящий кризис для банков наступит летом. Кризис, который не переживут не то что отдельные банки, а система в целом.
Между тем плохие долги как проблема Сбербанка появились задолго до кризиса. За первую половину 2008 года Сбербанк увеличил резервирование на возможные невозвраты на треть по сравнению с первым полугодием 2007-го (по истечении 90 дней долг признается плохим, и банк обязан зарезервировать в ЦБ объем, достаточный для погашения кредита). Это означает одно: данная проблема является системной для нашей экономики, кризис ее лишь обострил, а значит, решать ее надо, принимая во внимание всю полноту фактов. Возникает резонное сомнение, что банкам помогут те 555 млрд руб., которые им вроде бы обещают выделить в этом году. Также создание плохого банка станет лишь временной мерой.
Что же за причина этого явления? Тогда, летом, менеджеры Сбербанка говорили, что все дело в слишком либеральном подходе к кредитам со стороны прежнего руководства, особенно в филиалах. Но такое объяснение не проходит: хозяйствующие субъекты подтвердят, какими строгостями всегда сопровождалось получение кредитов, причем нередки были и отказы.
Видимо, ответ надо искать в парадоксальном заявлении помощника президента Аркадия Дворковича, которое он сделал на прошлой неделе. Он сказал, что значительная часть российских предприятий не будет существовать через 10 лет, потому что эти предприятия неэффективны. Причину такого положения тоже нетрудно понять: по последним данным, значительный, до четверти, объем предприятий не конкурирует ни с кем в силу или протекционистских мер, или из-за "естественного" монопольного положения. Если вернуться к кредитованию, это означает, что, поскольку банковская система работает с теми заемщиками, какие есть, риск невозврата проистекает попросту от обилия "мыльных пузырей". Банки могут быть более или менее строгими, но всем же не откажешь!
Пресловутая "слабость банковской системы" проистекает от слабости российской экономики. Но в этом выводе есть и утешение: как только цены на сырье поднимутся, а это может случиться в любую минуту, плохие долги станут хорошими. Утешение, однако, слабое: на волне радости покажется, что ничего не нужно менять. Вот, наверное, самый опасный сценарий, а вовсе не полумифическое обвальное падение банков летом, о котором говорил Греф.
