Какие экономические итоги и направления движения двух стран?
Конкретики было не так много, однако приоритетные направления достаточно четко обозначены.
Планируется, что к 2030 году экспорта газа в Китай вырастет до 98 млрд куб.м плюс 100 млн тонн СПГ, где 50 млрд газа предполагается поставить по проектируемой трубе «Сила Сибири 2», одновременно выводя на полную мощность «Силу Сибири».
Этот план выглядит нереалистичным и даже абсурдным. Дело в том, что Силу Сибири строили 5 лет с 2014 по 2019. Первые коммерческие поставки начались в 2020, разгоняясь с 5 млрд, далее немногим больше 10 млрд куб.м в 2021 и около 16 млрд куб.м в 2022. Планируется, что только к 2025 году Сила Сибири выйдет на проектную мощность в 38-40 млрд куб.м в самом лучшем случае.
Силу Сибири 2 с мощностью 50-55 млрд куб.м могут начать строить лишь в 2024, а завершение ближе к 2028 с первыми поставками в 2029, что не позволит даже теоретически выйти на план поставок к 2030 году. Поэтому реалистичный объем поставок к 2030 ближе к 40 млрд куб.м.
Что касается СПГ? 100 млн тонн СПГ – это 138 млрд куб.м и только в Китай при том, что текущие поставки России во все страны составляют 43-46 млрд кубов. Этот план предполагает рост мощностей СПГ минимум в 4 раза за 5 лет и вхождение в мировые лидеры по экспорту СПГ, обгоняя Катар и Австралию, выступая на уровне США, что, разумеется, невозможно.
Очень ограниченный срок, нет соответствующей инфраструктуры, технологий и финансирования под подобные мощности. Вероятно, в заявлении речь шла о 10 млн тонн, а не о 100.
В остальном конкретики было мало и скорее абстрактные, декларативные планы.
Однако, направление сформулировано: транспортная инфраструктура, логистика, энергетика, финансы, технологическая кооперация/обмен опытом, ИТ технологии и кибер безопасность, туризм.
С точки зрения бенефициаров среди российских секторов: ТЭК, сельское хозяйство, производители удобрений, атомная энергетика и финсектор.
Потенциально в выигрыше: Газпром, Роснефть, Новатэк, Сбер, ВТБ, Фосагро, Акрон, ВСМПО-Ависма.
??Развитие транспортной инфраструктуры, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке из-за ограничений пропускной способности БАМа и Трансиба. Расширять ЖД и автомобильные магистрали, строить новые транспортные коридоры? Пока нет ясности.
Развитие Северного Морского Пути (СМП) без какой либо конкретики о сроках, масштабах и объемах.
??Увеличение оборота юаня и рубля в трансграничных расчетах. Вместе с этим ничего не было сказано о самом важном – связанности российской и китайской финансовой системы, что предполагает участие российских экономических агентов в фондировании, используя китайскую финансовую систему через кредитование и эмиссию облигации в юанях.
Пока нет движения на траектории участия китайской финансовой системы в кредитовании российских компаний.
Нет понимания о спектре китайских финансовых инструментов, доступных российским резидентам на траектории девалютизации. То, что есть сейчас - абсолютно не подходит для резервирования и диверсификации валютных активов российских резидентов, как из-за закрытости китайской финансовой системы, так и по причине неготовности китайских банков более тесно сотрудничать с российскими финансовыми организациями.
Без устранения этих барьеров рост интеграции юаня будет невозможным, т.к. существующий костыль иметь слишком много инфраструктурных ограничений. Это будет способствовать перетоку избыточной валюты в другие валюты.
??Было заявлено о торговом сотрудничестве, но ничего не было сказано об инвестиционной кооперации китайского бизнеса в российской экономике.
Доля прямых и портфельных инвестиций Китая в экономику России на уровне стат.погрешности (около 1% от всех прямых инвестиций с учетом Гонконга) или менее 6 млрд долл. Нет определенности о стратегической кооперации и участии китайского бизнеса в масштабных инвестпроектах на территории России.
Пока больше вопросов, чем ответов, т.е. невозможно просчитать экономический эффект.
О торговом сотрудничестве России и Китая. В 2017 году торговый оборот (экспорт + импорт) России и Китая составлял около 80 млрд долл, в 2019 уже 110 млрд, в 2021 – почти 150 млрд и новый рекорд в 2022 – свыше 185 млрд торгового оборота (экспорт – 112 млрд, импорт – 73 млрд).
Китай стал безоговорочным и безальтернативным торговым партнером России. В 2023 оборот может превысить 200 млрд.
В соответствии со структурой экспортов товаров из России в Китай следует, что примерно 78% в структуре экспорта составляет продукция ТЭК, около 4-5% древесина (где почти 3.5% необработанная древесина), 8-10% металлы (около 3.3% - это руды и концентраты) и 5% продукция сельского хозяйства и удобрения, где в основном рыба на 2.5%.
В структуре российского экспорта около 98% занимает сырье в стоимостном выражении, причем в основном нулевых и низких переделов, т.е.сырая нефть, а не нефтепродукты, газ, а не продукция нефтехимии, необработанная древесина, а не изделия из дерева, металл в первичных формах, а не изделия из металла и так далее.
Из проекта стратегического сотрудничества России и Китая на 2030 следует фиксация сырьевой экспортной модели в текущем состоянии практически без изменений. Все сводится к строительству нефтепроводов, газопроводов, увеличении пропускной способности транспортных магистралей для вывоза угля, металлов и сельхозпродукции.
В соответствии с тенденциями, допускается, что может быть увеличен экспортный потенциал удобрений (наиболее приоритетное направление) в рамках переориентации потоков из Европы в Азию.
Агропромышленный комплекс (АПК) в России на подъеме. В период с 2012 по 2016 экспорт составлял около 17 млрд долл в год, к 2020 вырос до 30 млрд, в 2021 – 37 млрд и свыше 40 млрд в 2022. В структуре экспорта почти треть – это зерновые, 20% - масложировая продукция, 18% - рыба и морепродукты.
Основные торговые партнеры за 2021 были (поставки более 1 млрд долл): ЕС, Турция, Китай, Казахстан, Южная Корея, Белоруссия, Египет. В 2023 году основными клиентами могут стать: Китай, вырываясь на первое место, с потенциалом поставок до 5 млрд долл, Турция, Казахстан, ЕС и Египет.
Вероятно, Китай в 2023-2024 станет абсолютным лидером по российским поставкам и укрепит лидерство в продукции ТЭК, АПК и агрохимии.
Учитывая закрытые внешние рынки, сырьевая модель российской экономики будет, как минимум, сохранена, замыкаясь на единственного крупного клиента, что накладывает ряд ограничений – прежде всего жесткий демпинг долгосрочных цен, как это происходит по газу.
В сегменте высоких технологий локальная кооперация России с Китаем возможна в аэрокосмической отрасли (строительство и разработка авиационных двигателей, космических аппаратов), атомной энергетике и в ИТ.
На технологическую кооперацию не стоит рассчитывать. Не для того Китай вкладывал триллионы долларов в науку и более двадцати лет напряженных усилий, чтобы с кем-то делиться технологиями.
О направлении сотрудничества Китая и России. Что нужно Китаю от России?
Сотрудничество Китая и России следует рассматривать через призму конфронтации с США и глобальной трансформации мирового порядка.
Безоговорочное доминирование Запада нейтрализуется по мере развития Китая и наступит момент, когда Китаю необходимо будет помимо защиты экономического суверенитета решать глобалистские проекты интеграционного характера, т.е. усиливать свой политический вес и значимость, замыкая на себя стратегических союзников.
Есть проекция грубой силы, как в США, а есть проекция мягкой силы, как в Китае, однако, в обоих случаях происходит условное подчинение других стран в орбиту Империи. Концептуально, американский и китайский проект отличаются практически во всем, но есть и сходство. Империи не существуют без альянса.
Китай де-факто вышел из проекта западной глобализации в 2009 году, когда начал переориентировать собственную экономику на внутренний спрос, развивая технологические кластеры, способствующие многоуровневому импортозамещению.
Если в 2008 году товарная структура китайского экспорта на 75-80% состояла из продукции с интеллектуальной собственностью иностранных компаний, то в 2023 году не более 1/3 экспорта является собственностью иностранных компаний (продукция, произведенная в Китае по заказу иностранных компаний).
15 лет назад технологически Китай был критически зависим от Запада, но проделал огромный путь для обеспечении технологического суверенитета. От реплицирования и реинжиниринга иностранной продукции Китай последовательно шел к собственным инновациям, а в 2025 году может претендовать на мировое лидерство по экспорту автомобилей собственных брендов.
Есть в Китае уязвимые сегменты: биотехнологии, инфотех, микроэлектроника (в основном производство памяти и процессоров по передовым техпроцессам), аэрокосмическая индустрия (авиадвигатели, высокоточное оружие), где Китай уступает мировым флагманам, но темпы развития Китая настолько высоки, что любая информация устаревает в момент выхода.
До создания экономики полного цикла и практически полной автономии от Запада Китаю нужно еще 5-7 лет, т.е. к 2030 году Китай достигнет такого уровня развития, закрывая бреши в уязвимых и отстающих отраслях, что санкционные ограничения Запада в отношении Китая не будут иметь фатального характера.
Одновременно с этим, Китаю необходим инструмент воздействия для продвижения интересов китайских компаний на международной арене для завоевания рынков сбыта.
Мир однозначно движется к поляризации и кристаллизации нового центра развития в лице Китая, который будет замыкать на себя страны, альтернативные Западу.
В этом смысле, Китаю нужно время и нужны союзники, в том числе для отведения удара от самого Китая.
Россия для Китая нужна, как громоотвод от агрессивного геополитического воздействия коллективного Запада и как сырьевой придаток, что подтверждает структура экспорта и проект стратегического сотрудничества до 2030.
Китай с 2010 увеличивает присутствие в Африке, в Южной Азии и формирует три фланга: северозападный фланг (Россия), югозападный фланг (Иран) и восточный фланг (КНДР).
Текущая конфигурация украинского конфликта выгодна для Китая, т.к. ставит Россию под высокую экономическую, технологическую и политическую зависимость от Китая, одновременно сковывая силы коллективного Запада на этом театре боевых действия, не давая ресурсов и возможностей для актуализации вопроса Тайваня и агрессивной экономической конфронтации США-Китай.
Вместе с этим, Китай не может допустить поражения России, т.к. это в перспективе поставит под удар сам Китай.
Чисто прагматичная функция, как Украина – ударный кулак коллективного Запада против России, так и Россия для Китай, как форпост и ударный кулак против коллективного Запада.
Будет ли Китай поддерживать Россию? Вне всяких сомнений (экономически и частично политически), что подтверждает вызывающий для Запада максимально теплый и дружелюбный визит китайской делегации в Россию (первый международный визит после переизбрания Си).
Однако, военно-техническое сотрудничество под вопросом, пока…
Источник: spydell.livejournal.com.
Рейтинг публикации:
|
