Довольно редкий случай, что жители Нью-Йорка заговорили о фермерстве, обычно это что то вроде того, какой сорт капусты посадить в своём любимом садике в своём доме в Адирондаке. Но вчера британская газета The Observer взяла интервью об особом роде стремлений в сельское хозяйство, у менеджера по страхованию инвестиций, встретившись с ним в одном из отделанных панелями из тёмного дерева клубе в центре города.
«Мой друг является довольно крупным землевладельцем в Уругвае» рассказал менеджер, «Он на год старше меня. Вероятно, мы сейчас входим в 15 крупнейших фермеров Америки»
«Мы», здесь относится к его страховому фонду.
Может показаться слегка странным, что в 2011 кто то ещё задумывается о вложении денег в активы, которые казались привлекательными в 1911 году, но кое что витает в воздухе, а именно – страх. Менеджер по страхованию инвестиций, как и многие люди вроде него, предполагают катастрофический сценарий развития событий, порождённый слабым долларом, инфляцией, сильно превышающей официальную и нестабильный политический климат как внутри страны, так и за её пределами.
Узор грядущего кризиса начал вырисовываться ещё в 2008. «Менеджер Страхового Фонда Купил Ферму», гласил заголовок одной статьи в Times of London от февраля 2008 года, в деталях повествующей о попытке главы британского страхового фонда сыграть на растущих ценах на зерно и поработить местное фермерство. «Страховые фонды и инвестиционные банки меняют Гуччи на резиновые сапоги» – с таких слов начиналась статья в Financial Times два месяца спустя. В статье рассказывалось о созданном примерно в то же время сельскохозяйственном фонде компании BlackRock* оцениваемом в 420 млн. долларов США и к тому моменту уже прибравшем к рукам 2.800 акров* земли.
*(крупная инвестиционная компания; прим. Mixednews),
* (11.3 км2; прим. Mixednews)
Даже Майкл Бэрри, отошедший от дел основатель фонда Scion Capital и главный герой книги Майкла Льюиса «Большая нехватка: Внутри машины Судного дня», чья позиция против пузыря на рынке недвижимости с кредитным дефолтом 2008, вылилась в уникальное интервью на канале Bloomberg TV в прошлом году, где он объяснял, почему он вложился в «плодородную землю с водой на участке», утверждая, что это «будет очень выгодно в будущем». (Как и большинство людей, которых The Observer просил прокомментировать эту историю, Бэрри отказался обсуждать свои инвестиции в сельское хозяйство.)
Три года спустя скупка сельскохозяйственных угодий как в Америке, так и за рубежом сторонними инвесторами настолько возросла, что в феврале, президент Федерального резервного банка Канзаса Томас Хёниг, предупредил о возможности образования сельскохозяйственного пузыря, докладывая Комитету Сената по сельскому хозяйству, что «искажение финансовых рынков» вновь застанет США врасплох. Ему виднее, так как он уже видит это у себя на заднем дворе. По сообщениям из Канзаса и Небраски, стоимость сельскохозяйственных угодий уже возросла на 20 процентов по сравнению с прошлым годом и при таком темпе их стоимость удвоится в течение четырёх лет. Инициированное Организацией по экономическому сотрудничеству и развитию исследование, опубликованное в январе, оценило объем частного капитала вложенного на данный момент в сельское хозяйство и сельскохозяйственную инфраструктуру в 14 млрд.
долларов США. Исследование также прогнозирует, что будущие инвестиции затмят эти цифры в 2 или 3 раза. Далее, исследование делает консервативный прогноз, что объём капиталовложений в этот сектор в течение следующего десятилетия может превысить 150 млрд. долларов США.
Это уже частично происходит, потому что инвесторы видят свою деятельность, как защиту от гиперинфляции. Пока весь мир использует текущие вычисления Индекса потребительских цен как основу стоимости товаров, некоторые инвесторы в сельское хозяйство пользуются другим уравнением, применявшимся ещё в 1980 году. Эти инвесторы утверждают, что инфляцию следует считать по этой формуле, а не по пересмотренной формуле ИПЦ* принятой комиссией Боскина в 1996 году. По старой формуле инфляция была бы гораздо, гораздо больше.
*(Индекс потребительских цен; прим. Mixednews)
«На сегодняшний день ИПЦ приблизительно считается равным полутора процентам», рассказывает менеджер страхового фонда. «Мы же считаем, что истинный рост инфляции примерно 6-7 процентов в год. Мы не говорим о том, что было за последние 10 лет, мы говорим о том, что будет в следующее десятилетие.»
Таким образом, логика в том, что не только доллар стоит меньше, чем мы думаем, всё стоит дороже и в будущем цены будут только расти. В особенности еда, стоимость которой, скорее всего, возрастёт, из за растущего населения, особенно в местах вроде Китая, где наконец то стал появляться класс счастливых потребителей – средний класс.
Рост цен на продукты питания заметен даже в самых богатых анклавах Нью-Йорка, где цены изначально были высокими. Критик продуктов питания на канале Bloomberg, Райан Саттон, начал вести свой блог под названием «Рост цен», где он измеряет изменение стоимости еды в ресторанах Манхэттена. В ресторане Марио Батали Del Posto* стоимость блюда возросла на 21 процент по сравнению с октябрём.
*(дорогой ресторан итальянской кухни; прим. Mixednews)
Гордон Рамсей отметил рост цен в The London? На 69 процентов за месяц. В любимом ресторане Мишлин Bouley? 40 процентов. Бреслин, в Ace Hotel?
Тридцать три процента. И так далее.
Однако для большинства инвесторов, сельское хозяйство это не выход. Фермерство, в большинстве своём, до сих пор является семейным бизнесом, по крайней мере, в США. Основная доля сельхозугодий, покупаемая в США, покупается на продажах семейных поместий. Чистое сельское хозяйство это легкодоступный продукт.
Вы можете вкладывать деньги в компанию John Deere, производящую оборудование; в Monsanto, занимающуюся семенами и сельскохозяйственными технологиями. Можете даже инвестировать в Kraft, который выставляет растения на полки супермаркета. Но довольно проблематично инвестировать в комплексную ферму. Кроме того, пахотной земли не так много, её площадь не увеличивается, а качество разнится от участка к участку. Для извлечения денег из фермерства, невозможно просто сидеть и ждать. Вы должны знать, что с ним делать. «Если вы занимаетесь фермерством как мы, вы можете получить прибыль», говорит менеджер фонда по страхованию инвестиций. «Мы предполагаем что доходность земель будет расти на 5-10 процентов ежегодно, и на пике доходности, можно будет получить умеренную прибыль.» Иными словами, страховые фонды растут, выращивая и продавая кукурузу.
На вопрос, получит ли когда-нибудь американская общественность шанс вложить средства в ферму Old McHedgeFund’s*, менеджер дал утвердительный ответ: «Да, мы в этом не сомневаемся».
*(в ферму СтарогоСтраховогоФонда или ферму Старого Макхедджефанда – трудно передаваемая игра слов; прим. Mixednews)
Он сказал об этом за несколько лет до того как это случилось. Всего 2 недели назад Bloomberg Businessweek сообщила о том, что крупнейший производитель зерна в мире, El Tejar SA, планирует в этом году выставить на продажу акций на 300 млн. долларов США, раньше, чем планировалось. Оглашение планов первого выпуска акций является самым эффективным путём для создания ажиотажа перед грядущей продаже акций. Если продажи акций фермерских компаний начнут обретать массовый характер, то возможно образование нового пузыря, попросту из за непостоянной сути фермерства: непредсказуемости погоды, возможности гибели урожая.
Существует, конечно, немного более зловещая причина развивать внезапную заинтересованность в сельском хозяйстве. В прошлом году, Марк Фабер советовал всем следующее: «Купите ферму в Северной Норвегии и учитесь водить трактор». Он якобы видит «грязную войну» в ближайшем будущем, играя на страхе от возможной биологической атаки, отравлении продуктов питания. Подобные страхи приводят капитал в любую сферу, от золота (до последнего времени всегда с высокими процентами и длительной стабильностью, просто рай для инвесторов, беспокоящихся о валюте) до снаряжения для выживания. В этом случае ферма покупается, чтобы не сыграть в ящик.
Может показаться крайностью, но даже варианты со слабейшими последствиями, могут показаться некоторым пугающими. Отвечая на вопрос, действительно ли это сценарий конца света, менеджер страхового фонда ответил, «Да это так. Я время от времени говорю это своей невесте, но я перестал говорить это ей, потому что это не самые приятные мысли». Он задумывается на секунду. «Мы просто не можем жить дальше так, как живём сейчас. Всё изменится в течение нашей жизни. Мы просто хотим избежать некоторых вещей. Нам просто необходимо понять, как приспособиться».
Источник: mixednews.ru.
Рейтинг публикации:
|
