Почему не сработала докризисная система риск-менеджмента и на каких принципах должна создаваться система будущего. // Маргарита Удовиченко, «Национальный банковский журнал»
Нынешний кризис, его глубина и сила показали, что существовавшая в мировых финансах система риск-менеджмента дала сбой и подходы к оценке рисков, которые были в ходу, оказались малоэффективными. НБЖ задался вопросом, были ли докризисные модели риск-менеджмента изначально ущербными, и если да, в чем эта ущербность заключалась. Второй, не менее важный вопрос - кто виноват в сложившейся ситуации в большей степени: банки, заигравшиеся в опасные игры, или регулятор, претворявший в жизнь политику недостаточно жесткую, системную и продуманную.
РИСКУЕМ, НО НЕ ПЬЕМ ШАМПАНСКОЕ
«Не думаю, что существовала единая модель, которая была построена по неверному принципу и оказалась абсолютно бесполезной. Используемый очень многими специалистами параметр VaR (величина убытков, которая с вероятностью, равной уровню доверия, не будет превышена) действительно лишь приблизительно мог отражать риски на более длительном горизонте, чем один день. Но дело совсем не в нем», - уверен управляющий директор УК «Эверест Эссет Менеджмент» Константин Демченко. Эпоха дешевых долларов, по мнению специалиста, вызвала приток существенного объема спекулятивных средств на рынки, ценообразование на которых определялось ранее балансом спроса и предложения со стороны производителей и потребителей. Существенное снижение спредов, продолжает эксперт, и увеличивающееся желание рисковать со стороны инвесторов привели к дальнейшему росту индустрии производных продуктов и повышению количества игроков, готовых открывать позиции с большим кредитным «плечом» (в силу его доступности и низкой стоимости). А брокеры не ограничивали его размер и не следили за динамикой, потому что проявляли то же желание заработать на новом тренде, что и их клиенты.
В корне проблемы, по мнению Демченко, лежит банальная человеческая жадность, не ограниченная мерами регуляторов. Система регулирования просто физически не могла угнаться за все усложнявшимся спектром продуктов, обращавшихся на рынке. «А раз никто не одергивал игроков извне, то и игра продолжалась с азартом, ведь бравший все больший риск постоянно выигрывал. Это правило действовало до тех пор, пока задолженность физлиц или финансовый рычаг компаний не достиг такого размера, когда отклонение цен финансовых активов или падение доходов населения вызвало необходимость закрытия позиций. Именно такое вало-образное закрытие и привело к истерике рынка и уже иррациональному поведению его участников. Кризис - в головах», - подытоживает специалист.
Любая система риск-менеджмента, как известно, является набором мер, оценивающих и ограничивающих величину принимаемого риска. Если желание принимать его идет впереди всех остальных, поскольку нужно сохранять ту же доходность для акционеров любого бизнеса на фоне сокращающихся возможностей по зарабатыванию денег традиционными способами, то единственное верное решение - это взять больший риск и оценить его ниже, объясняют эксперты. Такое отношение провоцировало рейтинговые агентства присваивать эмитентам более высокие рейтинги, чем последние заслуживали, с учетом объективных факторов. Сказывалась при этом все та же жадность -оставаться в стороне от растущей индустрии финансовых инструментов не хотелось никому, в том числе и рейтинговым агентствам. Поэтому они, как в анекдоте, «кололись, плакали, но продолжали есть кактус» в надежде, что до поры до времени употребление подобного «десерта» не обернется для них нежелательными последствиями.
«На американском рынке появились новые производные инструменты, ставшие троянским конем международных финансов. Российские же финансы стали жертвой отнюдь не изысканных новоявленных инструментов, в России сработал тривиальный риск ликвидности. Из экономики страны начали активно выводить деньги, зашаталась пирамида РЕПО. На рынке РЕПО не сработали защитные механизмы, которые препятствовали бы образованию этой пирамиды. У ММВБ не было адекватных механизмов риск-менеджмента, которые вовремя опустили бы в систему «стержни», чтобы прекратить цепную реакцию», - утверждает начальник аналитического управления Банка Корпоративного Финансирования Максим Осадчий.
И ЗАЗЕЛЕНЕЮТ ПАЛЬМЫ
Некоторые эксперты считают, что серьезная проблема России - в том, что у нас на государственном уровне отсутствует институт риск-менеджмента. Власти не просчитывают свои действия на шаг или два вперед. Очевидный пример - борьба с кризисом ликвидности посредством щедрой «накачки» деньгами госбанков. «При остановившемся рынке кредитов щедрая помощь государства была конвертирована в доллары - ничего другого госбанки сделать с ней не могли. В результате в декабре прошлого - январе этого года рубль «обвалился». Снижение риска ликвидности банковской системы обернулось мощным ростом валютного риска», - объясняет Осадчий.
В подтверждение своих выводов эксперт приводит интересный образ: если в пустыне вылить много воды, то пальмы от этого не зазеленеют. Надо провести к каждому дереву свой шланг и понемногу поливать. Нужно было создать финансовую инфраструктуру, которая в условиях кризиса ликвидности доводила бы до жизненно важных предприятий помощь государства, убежден аналитик. На вопрос о том, можно ли это было сделать заранее, он отвечает: «Пожарные машины приобретают не в момент пожара. Ситуация комична: мир уже год как горит, а мы вместо того, чтобы купить пожарную машину, рассуждаем о «тихой гавани». Нам дали отсрочку, а мы ею не воспользовались. И если отсутствует само понятие государственного риск-менеджмента, то о таких вещах, как системность его построения, говорить не приходится».
САМАЯ СТРАШНАЯ СКАЗКА
Еще один любопытный вопрос: почему потребительское кредитование, которое казалось наиболее рискованным банковским продуктом, не стало фатальной проблемой для кредитных структур? И почему «миной замедленного действия» оказался именно корпоративный сегмент, до кризиса вполне стабильный и предсказуемый?
Потребительское кредитование позволяет диверсифицировать риски в большей степени, чем корпоративное, объясняет председатель правления коммерческого банка «Ренессанс Капитал» Алексей Левченко: «Заемщиков много, суммы и сроки невелики. Представьте, что вам должны 10 тыс. рублей два человека, каждый по 5 тыс. рублей. Если один не вернет долг, вы потеряете половину суммы. Если эту же сумму должны сто человек, каждый по 100 рублей, несостоятельность некоторых из них не грозит вам большими потерями. К тому же вернуть 100 рублей легче, чем 5 тыс.».
Недоразвитость рынка потребительского кредитования, когда неоправданно высокие ставки и заведомо невыгодные условия навязывались неграмотному в финансовом отношении населению, привели к тому, что банки, работающие в этом сегменте, оказались достаточно защищенными от риска неплатежей, считает финансовый директор бизнес-школы «Сколково» Владимир Исмаилов. Но, по его мнению, риск-менеджмент в сфере потребительского кредитования в России на сегодняшний день напоминает процесс зала-мывания рук. «Это не тонкий механизм управления, скорее, барское сумасбродство. Банки стараются приобрести двойную, а то и тройную обеспеченность предоставленного кредитования. При этом заставляют за все это платить заемщика. Например, предоставляя ипотечный кредит, банк, естественно, берет в залог объект недвижимости и заставляет клиента страховать объект залога от разрушения и пожара в пользу банка. А вдобавок еще и страховать свою жизнь, опять же, в пользу банка. Получается, что кредитной организации в два раза выгоднее, если заемщик умрет, а не расплатится по ипотеке. Это верх кощунства! Это ничем не оправданная жадность, а не риск-менеджмент», - категоричен Исмаилов.
Какой риск сейчас наиболее серьезен для банков? Эксперты единодушны: классический банковский риск - кредитный. «Он самый большой по объему и по доле в совокупном общебанковском риске, - отмечает директор департамента рисков Бинбанка Павел Самохвалов. -Снижение этого риска через взыскание просроченной задолженности, оздоровление заемщиков, через расчистку балансов от «плохих» кредитов требует значительного времени и не может происходить в отрыве от динамики восстановления национальной экономики».
Андрей Пехтерев, начальник управления планирования и стратегического развития Агентства по страхованию вкладов, подтверждает, что основные виды рисков действительно все те же: кредитный, рыночный и операционный. Но текущий кризис еще раз показал, продолжает эксперт, что Россия является неотъемлемой частью глобального мира со всеми вытекающими плюсами и минусами. И на каждый из указанных рисков неизбежно накладываются внешние факторы. Так, при анализе внутреннего кредитного риска теперь всегда полезно учитывать факторы внешнего рыночного риска, подчеркивает представитель АСВ.
КОГДА НАСТУПИТ ЗАВТРА
Интересно, сделали ли российские финансовые организации выводы о прошлых ошибках и изменили ли подходы к риск-менеджменту? Однозначного ответа на этот вопрос у экспертов пока нет, и по весьма простой причине: кризис еще не закончился. А это значит, что банкам пока приходится не столько заниматься глобальным реформированием системы риск-менеджмента, сколько реагировать на возникающие новые риски.
«Система риск-менеджмента, присутствовавшая в банковских институтах до рецессии, была ориентирована на работу в стабильных условиях растущего рынка. По-моему, у подавляющего большинства банков не было, а возможно, и по сей день нет системы риск-менеджмента, которая позволяла бы работать в условиях кризиса», - уверен Владимир Исмаилов.
Некоторые финансисты честно признаются: непонятно, что такое риск-менеджмент в нынешних экономических реалиях. «На сегодняшнем рынке сложно качественно оценить степень допустимого риска при инвестировании капитала. Это проблема на уровне макроэкономики: многие великие ученые до конца не знают, как будет себя чувствовать финансовая система завтра и каковы будут новые правила игры. В этих условиях очень сложно формировать свою позицию, поэтому любой подход будет во многом субъективен. Если бы базовый набор макроэкономических индикаторов можно было с определенной долей вероятности правильно спрогнозировать и просчитать, то тогда, наверное, можно было бы определить собственные коэффициенты рисков. Но когда ты не уверен в фундаментальных трендах: что будет с долларом, с ценой на нефть, с инфляцией, - то единственное, на что тебе остается ориентироваться, - это на собственную интуицию и опыт», - признается партнер фонда прямых инвестиций Mint Capital Глеб Давидюк. И в России, добавляет он, риск-менеджмент - это очень условное понятие.
Понятно, что уже сегодня нужно всерьез задуматься о том, какой должна быть посткризисная система риск-менеджмента. Максим Осадчий предлагает представить ее в виде системы объединенного банка и определить основные параметры управления рисками. И уже исходя из этого понимания доводить систему до каждой финансово-кредитной структуры в отдельности. То есть сначала предлагается «отстроить» модель, а затем внедрять ее на практике. Важный момент, на который стоит обратить внимание, - стресс-тестирование, один из базовых механизмов риск-менеджмента, о котором, несмотря на его «базо-вость», вспоминают нечасто.
И наконец, уверен аналитик, необходимо «отстроить» национальную рейтинговую систему. «Рынок должен знать, какую квалификацию имеют специалисты рейтингового агентства и какие методики они используют, -считает Осадчий. - А то получается, что частное рейтинговое агентство, оперируя тайными критериями, присваивает «Урюпинск-Банку» рейтинг, дающий право получать беззалоговые кредиты ЦБ».
И ЭТО ТОЖЕ О РИСКАХ
Бредут два человека по пустыне. Один из последних сил тащит на спине большую медную трубу, другой волочит за собой телефонную будку. Второй спрашивает: «Зачем тебе здесь труба?» Тот отвечает: «Все просто: в любой момент может выскочить гадюка, и тогда я дуну в трубу. Она испугается и исчезнет. Ты лучше скажи, зачем тебе будка». - «Чтобы избежать всех опасностей. Я спрячусь в нее и пережду».
Источник: bankir.ru.
Рейтинг публикации:
|
