«Не беспокойтесь. Доверьтесь мне». – Президент Никсон – фото из архива Белого дома
15 августа 1971 года президент Ричард Никсон (Richard Nixon) объявил, что Соединенные Штаты больше не намерены держать свое слово и обменивать доллары США, принадлежащие иностранным центральным банкам, на золото по фиксированному курсу $35 за унцию. Безобидное высказывание «Никсон закрыл золотое окно», которое сегодня широко используется для описания данного поступка, не вполне передают его значимость. (Могло ли что-нибудь помешать выходу или входу через это окно? Можно ли вновь открыть это окно?)
Никсон сделал следующее: он разорвал последнюю оставшуюся официальную связь между главной мировой резервной валютой и золотом, и таким образом, избавился от последнего препятствия, мешающего выпуску необеспеченных денег.
Насколько это было важно? – Очень важно. В действительности, мы только сейчас начинаем осознавать весь масштаб последствий этой меры. Нынешний кризис – это не что иное, как завершающая фаза существования этой системы, или не-системы, этого последнего и на данный момент самого грандиозного эксперимента человечества с неограниченным созданием необеспеченных денег. Первый по-настоящему глобальный бумажный стандарт.
Никсон знал, что это был важный шаг. Выступая по телевидению в тот день, он чувствовал, что вынужден убедить американских граждан, что эта мера – только временная, и покупательная способность доллара стабильна. Сорок один год спустя мы пользуемся этой же системой (или не-системой), а доллар потерял 81% своей покупательной способности.
Но популярные экономисты, которые не участвовали в создании этой системы (или не-системы) – ведь ее никто не разрабатывал, она появилась в результате политического оппортунизма – эти экономисты сегодня говорят нам, что эта система замечательная, что она нам на пользу. Мы должны быть за нее благодарны.
Потому что 80-процентное снижение покупательной способности, отмеченное выше, - это еще не вся история, это только ИПЦ, индекс потребительских цен. За прошедшие 30 лет множество свежеотпечатанных денег поступили, по большей части, не на рынки потребительских товаров, а на фондовый рынок, рынок облигаций, рынок недвижимости, и снова на рынок облигаций. Это создало иллюзию богатства. Это также создало множество долгов, слишком крупные банки, гигантскую финансовую индустрию, различные пузыри и еще больше долгов. Это произошло по всему миру. А когда этот карточный домик начинает падать прямо на нас – мы печатаем еще больше денег!
Все просто. Что может пойти не так?
Конечно, за этот 41 год был и реальный экономический прогресс. Предпринимательство, торговля, инновации, сбережения и вся эта старомодная чепуха, о которой современные просвещенные экономисты больше не говорят. Но вдобавок к этому реальному процветанию накапливается еще более толстый слой воображаемой прибыли. И наши экономисты адаптировались к новой реальности – реальности, созданной не ими или их теориями, а просто продиктованной циничной политической выгодой – и становятся экспертами в разных правительственных технологиях по созданию иллюзорного процветания и краткосрочных скачков роста. Стимулы. Рост с помощью низких процентных ставок. Рост посредством увеличения долга. Рост через девальвацию валюты. Рост, обеспеченный бюджетной политикой. Рост благодаря денежно-кредитной политике.
Современные экономисты не знакомы с капитализмом. Он их определенно не заботит. Если экономика растет, то это происходит благодаря хорошей политике, то есть низким процентным ставкам и стимулированию. Если экономика не растет, это происходит из-за плохой политики, то есть процентные ставки слишком высоки (даже если они равны нулю), или центральный банк печатает деньги в недостаточном количестве. С тех пор, как Никсон «закрыл золотое окно», мы все чаще заменяем сбережения дешевым кредитом, рынок – политическими мерами, а предпринимательство и инновации – Комитетом ФРС по операциям на открытом рынке и «большой двадцаткой».
С 1971 года количество и интенсивность банковских кризисов по всему миру заметно возросли, по утверждению Кармен Рейнхарт (Carmen Reinhart) и Кеннета Рогоффа (Kenneth Rogoff), которых едва ли можно назвать экономистами-противниками истеблишмента. Уровни задолженности непомерно возросли. В течение десяти лет до начала кризиса в июле 2007 года цены на недвижимость в США росли в десять раз быстрее, чем на протяжении предыдущих ста лет.
Посмотрите на мир сегодня. Совпадение ли то, что все главные центральные банки поддерживают обанкротившиеся банки и правительства при нулевых процентных ставках по всему миру?
Как ни странно, именно сегодня сторонникам здоровой и твердой валюты предлагают объяснить свои атавистические идеи. – Золотой стандарт? Для представителей высших кругов вроде лорда Скидельского (Skidelsky) защитники золотого якоря похожи на друидов, которые носят странные одежды и поклоняются древним богам – вместо того, чтобы, как подобает просвещенным современным экономистам, поклоняться Кейнсу (Keynes), МВФ и большому правительству. А бывший представитель центрального банка Деанн Джулиус (DeAnne Julius) попросту знает, что было бы глупо возвращаться к золотому стандарту. Вся власть бюрократам!
Меня поражает, как много умных людей готовы, а то и жаждут обеспечить интеллектуальную поддержку системе, которая не является результатом разумных дискуссий, а появилась вследствие явного силового давления, оппортунизма и высокомерия, и которая очевидно не оправдала себя. Наша финансовая система (или бессистемность) является величайшим примером высказывания Ницше (Nietzsche) о том, что расследование истинных причин и реальных мотивов, стоящих за определенными действиями, чаще всего ведет к удивительным результатам. Цели и тщательно продуманные планы, которые, как позднее кажется большинству людей, стоят за различными организациями, часто только приписываются им задним числом.
Еще больше удивляет готовность избавить политический класс от ответственности за катастрофу, которую они нам устроили, и даже обращаться к политическому классу за спасением от этого все увеличивающегося беспорядка. Есть нечто шокирующее и отвратительное в трогательном благоговении комментаторов, аналитиков и экономистов к политической бюрократии, представителям центральных банков, «большой двадцатке», министрам финансов; как каждое сказанное ими слово изучается на предмет намека на еще одну умную аферу, еще одну политическую инициативу, которая отменит все наши предыдущие ошибки и исправит сложившееся положение. «Слабый рынок труда может вынудить Фед действовать», как будто у ФРС в каком-то ящике лежит ключ к решению, как будто все, что нужно – это еще один цикл количественного смягчения, еще одно снижение ставок, еще одна ловкая ценовая манипуляция.
Интересно, сделали ли сорок лет режима бумажных денег политиков наглее, а экономистов – глупее. Но может быть, на этой стадии и те, и другие просто все больше впадают в отчаяние.
А никто не представляет большую опасность для вашего личного и материального благосостояния, чем отчаявшиеся политики. Отчаявшиеся политики думают, что цель оправдывает средства. Они не смогут стерпеть никаких ограничений на их ситуативное принятие решений. Если Законы стоят на пути, их нужно менять.
27 октября 2010 года канцлер Ангела Меркель (Angela Merkel) пообещала немецкому парламенту, что фонд срочной помощи EFSF (Европейский фонд финансовой стабильности – нарочно не придумаешь!) – это временная мера. Полагаю, что такая же временная, как закрытие Никсоном золотого окна. В феврале 2010 года Грецию уже впервые спасли – в нарушение условий европейского соглашения о запрете санаций. Теперь им нужен был стабфонд. Но не стоит беспокоиться. Это всего лишь временная мера. И мы знаем, что делаем.
Конечно, когда понадобилось больше спасений, стабфонд увеличился. Теперь его заменят на ESM – Европейский стабилизационный механизм (пожалуйста, только не смейтесь). И эта штука уж точно навсегда. (Безвольный Конституционный суд Германии скоро это примет. Не волнуйтесь).
Что же приходится говорить об этом нашим комментаторам и известным экономистам? – Круто! Нам нужен большой гранатомет! Меркель должна сделать больше!
КАЖДЫЙ закон, предписание и ограничение, первоначально принятые при создании Европейского валютного союза, были нарушены.
Пределы бюджетных дефицитов и общие уровни государственных задолженностей (Маастрихтские критерии)? – Проигнорированы.
Запрет на предоставление экстренной помощи? – Проигнорирован.
Запрет на скупку государственных облигаций Европейским ЦБ ради поддержания бюджетной политики? – Обходится с помощью самых неубедительных предлогов.
Давайте посмотрим правде в глаза. Нет никакого генерального плана. Политический класс теряет управление. Нет даже никакого заговора. Есть отсутствие контроля, руководства и намерения. Одно скороспелое решение за другим, и каждое из них приближает нас к очень неприятной завершающей фазе.
Что касается последней возможности, то она всегда одна и та же, будь то в еврозоне, где только что появилась новая «надежда» в форме очевидной готовности Марио Драги (Mario Draghi) скупать больше государственных долгов, а также в США, Великобритании, Японии и Китае: печатать новые деньги.
Если у вас нет (или очень мало) долгов, если вы производительный гражданин и если у вас есть хоть какие-то сбережения, вы уже на прицеле у бюрократов. Вас лишат собственности либо посредством налогов, либо инфляции. Возможно, с помощью и того, и другого.
Самая большая угроза вашей собственности и вашей личной свободе исходит не от рынков и даже не от банкиров. Она идет от политиков.
