В 2010-11 годах Америка технически находилась в фазе восстановления, но продолжала страдать от катастрофически высокой безработицы. И практически всё время эти два года все разговоры в Вашингтоне были о чём-то другом: о якобы актуальном вопросе, как снизить дефицит бюджета.
Неправильный фокус говорит многое о нашей политической культуре, в частности, как далёк Конгресс от страданий обычных американцев. Но он также выявил нечто другое: когда люди в столице говорят о дефиците и долге, в большинстве они не понимают, о чём говорят – и те, кто говорит больше всех, понимают меньше всех.
Возможно, наиболее очевидно, что экономические «эксперты», от которых большая часть Конгресса часто зависит, крайне ошибаются относительно краткосрочных эффектов бюджетного дефицита. Люди, которые используют экономическую аналитику из мест типа «Heritage Foundation» со дня инаугурации Обамы ждут, что бюджетный дефицит поднимет проценты по долговым обязательствам. Это может произойти в любой день!
И пока они ждут, эти проценты упали до своего исторического минимума. Вы можете подумать, что это должно заставить политиков подумать о смене экспертов, но вы можете так думать только если вы не знаете нашей постмодерной, свободной от фактов (fact-free) политики.
Но Вашингтон не только поставлен в тупик насчёт краткосрочных последствий, он также не понимает и долгосрочных последствий. И хотя долг является проблемой, но наши политики и учёные мужи понимают её неправильно, преувеличивая размеры проблемы.
«Беспокойщики о дефиците» рисуют будущее, в котором мы разоряемся из-за необходимости выплачивать деньги, которые мы одолжили. Они видят Америку как семью, взявшую слишком много кредитов, и которой слишком трудно платить ежемесячные платежи.
Но это очень плохая аналогия сразу по двум причинам.
Во-первых, семьи должны платить свои долги. Правительства не должны: всё, что они должны – это быть уверенными, что долг растёт медленнее, чем их база налогообложения. Долг времён Второй мировой войны никогда не был выплачен, он просто становился всё более незначительным по мере роста экономики США, а с ней и доходов, подлежащих налогообложению.
Во-вторых, (и это пункт, который почти никто не понимает) все занятые деньги семья должна кому-то другому, американский долг, по большому счёту, мы должны сами себе.
Это было правдой для долгов, взятых для победы во Второй мировой войне. Налогоплательщики были на крючке долга, который был значительно больше (в отношении к ВВП), чем сегодняшний долг. Но это был долг, которым владели сами налогоплательщики, как все люди, которые купили сберегательные облигации. Тогда долг не сделал послевоенную Америку беднее. Если точнее, долг не ограничил возможность послевоенного поколения пережить наибольший рост доходов и жизненных стандартов в истории нашей нации.
Но не изменились ли времена? Не настолько, как вы думаете.
Это правда, что иностранцы теперь владеют значительной собственностью в США, включая значительную часть государственного долга. Но стоимость каждого доллара иностранных претензий совпадает с 89 центами стоимости американских претензий к иностранцам. И поскольку иностранцы предпочитают вкладывать свои американские инвестиции в безопасные, низкорисковые активы, Америка на самом деле зарабатывает больше со своих вкладов за границей, чем платит иностранным инвесторам. Если вы видите картинку нации, которая глубоко на крючке у Китая, вы дезинформированы. Мы также не движемся в этом направлении достаточно быстро.
Но факт, что федеральный долг не похож на ипотеку, не означает, что долг безобиден. Налоги должны собираться, чтобы платить проценты, и вы не обязаны быть идеологически «правыми», чтобы признать, что налоги увеличивают нагрузку на экономику, а также вызывают отвлечение ресурсов от продуктивной деятельности и стремление уклоняться от налогов. Но эти расходы менее драматичны, чем аналогия с погрязшей в долгах семьёй.
И поэтому народы со стабильными, ответственными правительствами (да, правительства, готовые навязать более высокие налоги, когда ситуация требует этого) исторически были способны жить при значительно более высоких уровнях долгов, чем заставляет вас верить сегодняшняя конвенционная мудрость. Великобритания, например, имела долг свыше 100% ВВП на протяжении 81 года из последних 170 лет. Когда Кейнс писал о необходимости выхода из депрессии, Британия была в долгах глубже, чем любая развитая страна сегодня (за исключением Японии).
Конечно, Америка, с её бешено антиналоговым консервативным движением, не имеет правительства, «ответственного» в этом смысле. Но в этом случае вина лежит не в нашем долге, а в нас самих.
Итак, долг значим. Но сейчас другие вещи значат больше. Нам нужно больше, а не меньше, правительственных расходов, чтобы вывести нас из ловушки безработицы. И плохо информированные, одержимые долгом глупцы стоят у нас на пути.
Пол Кругман, The New York Times
Перевод Александра Роджерса, Хвиля
Источник: nctv.in.ua.
Рейтинг публикации:
|
