ПОВТОР от февраля 2011 года.
Мы уже преодолели точку невозврата на нашем пути к гиперинфляции многих бумажных валют и инвесторам, ищущим защиты от девальвации валют, следует понимать, почему так происходит. Это утверждение остается правильным даже если забыть о многочисленных сегодняшних системных рисках.
Есть простая причина, по которой монетарная инфляция становится экспоненциальным феноменом. По мере того как валюта теряет ценность, для достижения того же результата требуется все большее количество денег. Например, если количество денег увеличивается на 25%, то первоначальное выгода эмитенту представляет собой налог в этом же размере на держателей существующего предложения денег. Для того чтобы добиться такого же эффекта в реальном измерении во второй раз, требуется увеличить количество существующих денежных единиц на 31,25% и если мы продолжим 25% расширения существующего предложения, то получим экспоненциальные серии монетарной инфляции.
На практике то с какой скоростью валюта теряет покупательную способность, зависит от того насколько быстро это переносится в общий уровень цен, а этот показатель может значительно варьироваться. В конце концов, все это находит отражение в ценах. Поэтому нам стоит рассматривать вероятность улучшения ситуации с государственными финансами, достаточного для того избавиться от опоры на финансирование с помощью печатного станка, что является корнем всего зла. Именно здесь у государства возникают самые большие проблемы, которые исходят из природы государственной бюрократии.
В государственных учреждениях всегда существует сложная и разветвленная структура, созданная для того, чтобы обеспечить исполнение желаний исполнительной власти и обеспечить правильное использование общественных денег. Вот почему галочки ставятся в квадратиках и так важно использование чиновников по надзору за расовым и половым равенством для исполнения правительственной политики. Поэтому процесс становится важнее результатов и с этим ничего нельзя поделать. Когда государство сокращает расходы, бюрократия не уменьшается и зачастую еще больше чиновников требуется для внедрения сокращений и мониторинга результатов.
Последствия ограничений затрат в общественном секторе всегда непропорционально затрагивают сервисы, вызывая негодование публики. И в этом и состоит сегодня главная проблема в Британии. Коалиционное правительство заняло жесткую позицию по отношению к госрасходам, в отличие от мотовства предыдущей социалистической администрации. Подобный корректирующий подход вызывает возмущение не только пользователей государственных сервисов и чиновников, но и интеллигенции, которые не понимают, сколько на самом деле стоят услуги предоставляемые государством. Кейнсианские экономисты предоставляют публике аргументы, утверждающие, что сокращения расходов ведут к рецессии, и возмущение ими растет.
В политических дебатах потерялся простой факт, - коалиционное правительство на самом деле не сокращает общественные расходы, так как их планируют повышать каждый год текущего парламентского созыва. Боль, так громко звучащая в протестах всех сегментов общественности, - это результат лишь сокращения темпов увеличения запланированных расходов. Это доказательство тезиса о том, что бюрократия одерживает верх над сервисами и иллюстрация того с какими трудностями сталкиваются политики перед лицом простого сокращения темпов роста общественных расходов.
Эти трудности коренятся в текущей ситуации, но взгляд в будущее также показывает, что правительственные затраты на социальное обеспечение и другие будущие обязательства должны расти экспоненциально. Мы знаем, что необходимо предоставлять все больше пенсий и люди живут дольше, что порождает необходимость все более дорогих сервисов и все это планируется финансировать из общественного кошелька.
Долгосрочное деструктивное влияние инфляции на сбережения в частном секторе и номинальную стоимость предоставления социальных услуг осознается еще менее. Иными словами, инфляция сама по себе прямо увеличивает нагрузку на государство и косвенно закрывает другие источники финансирования, такие как частные сбережения. Таким образом, будущие общественные расходы твердо стоят на пути экспоненциального роста.
В большинстве западных демократий уже сейчас политикам трудно повернуться лицом к этой реальности. Они продолжают применять меры, основанные на надежде, а не на реалистической оценке перспектив, мечтая об экономическом выздоровлении, которое вернет под контроль уровень общественных заимствований. Это позволяет государствам и их независимым статистикам составлять таблицы, где есть экономический рост, рост налоговых поступлений и сокращение расходов на социальное обеспечение, по мере того как улучшается ситуация с занятостью. Не существует доказательств в поддержку этого оптимизма.
Детальная изложение тезиса о том, что экономическое выздоровление это пустая надежда, не поместится в этой статье, но если от частного сектора ожидают восстановления без сбережений, то никакого продолжительного восстановления не произойдет. Для этого также потребуется исторический прецедент – успешная экономика со все более растущим участием государства. Более того, правительства продолжают считать, что все что требуется – это продолжающаяся стимуляция банковского кредита, забывая о том, что его излишки и были первопричиной кризиса. Это чистой воды шарлатанство. Признаков того, что происходит подлинное экономическое возрождение очень немного.
Предполагаемое экономическое выздоровление 2010 года было просто статистикой – правительства использовали монетарную инфляцию для раздувания цифр, а не для закладывания основ повышательного экономического тренда. Более того увеличение налогового бремени на богатых отвращает наиболее успешных членов общества от дальнейших попыток создавать работающие бизнесы и заставляет их сосредотачиваться на уклонении от налогов. То, что подлинное экономическое оздоровление все больше отдаляется, а количество собираемых налогов падает, является последствиями этих ошибочных мер. Поэтому развернутые прогнозы снижения государственных дефицитов становятся все менее реалистичными.
По всем этим причинам, мы видим, что социалистические государственные меры опираются на монетарную инфляцию. По мере ускорения ее темпов, становится все труднее избежать влияния ее экспоненциальной арифметики.
Единственным пунктом назначения для экспоненциальной потери покупательной способности, вызываемой монетарной инфляцией, является полный крах всех бумажных валют. Произойдет ли это из-за финансового кризиса или гиперинфляции не имеет значения. Более того, программы количественного смягчения только усугубили эту тенденцию. Особенно тревожит драматический рост монетарной базы в США, которая значительно превзошла наш теоретический пример в 25% и выросла на 168% за последние два года. Хотя это обычно объясняется мерами по борьбе с банковским кризисом, но вероятным последствием такого роста станет еще большее ускорение будущих потребностей правительства в печатных деньгах, которое приблизит их неизбежный конец.
Для тех из нас, кто станет жертвой краха бумажных денег, нет смысла верить в шарлатанские рецепты. К нашим лидерам мы также не можем обратиться, так как они не ведают, что творят. К тому же к безжалостному закону экспоненциального монетарного роста нам следует добавить все огромные существующие сегодня системные риски, которые мы намеренно игнорировали, чтобы упростить наш анализ.
