Россия традиционно делает все возможное, чтобы скрыть или замаскировать свои стратегические замыслы, но она явно чувствует себя достаточно сильной и влиятельной на Ближнем Востоке, чтобы заявлять свои права на этот регион. Она воздерживается только от соперничества с Саудовской Аравией, и то лишь пока. Россия заявляет, что в ближайшей перспективе российские компании потратят на нефтяные проекты в Ираке до 20 миллиардов долларов. «С тех пор как [американский президент Дональд] Трамп изложил новую внешнюю политику США и заявил, что Америка не будет участвовать в зарубежных конфликтах, если только они не задевают напрямую американские интересы [это было в октябре 2019 года], а потом, по сути, вывел войска из Сирии и отказал в поддержке курдам, Россия и Китай почувствовали, что могут приступать к реализации своих планов по включению Ирака в сферу своего геополитического влияния, — заявил на прошлой неделе один влиятельный источник, близкий к иракскому министерству нефти. — Они знают, что если не станут ущемлять интересы Саудовской Аравии, ОАЭ и Кувейта, если не будут осуществлять нападения на американских военнослужащих, то смогут делать практически все что угодно. Именно поэтому на прошлой неделе прозвучало это российское заявление».

В этом заявлении упомянуты «Зарубежнефть», «Татнефть» и «Роснефтегаз», которые заинтересованы в участии в неких вполне конкретных, но не названных проектах, а также компании, уже активно работающие в этой стране («Лукойл», «Башнефть», «ГазпромНефть»). До этого Россия в обычной для себя манере действовала скрытно, наращивая свое присутствие в Ираке. «Это нарастающий колониализм, начинающийся с одного относительно небольшого контракта, который выигрывает никому не известная российская компания. Затем в том же месте появляются все новые российские компании, получающие подряды от законтрактованной фирмы, потом возникают агентства безопасности, чтобы охранять весь этот персонал, и вдруг вы получаете полноценную российскую оккупацию и становитесь свидетелем того, как Россия захватывает часть вашей ключевой нефтегазовой инфраструктуры», — рассказал иракский источник.

Нефтегазовые призы для русских в Ираке, конечно же, огромны, но многие отраслевые аналитики не понимают, что их до сих пор недооценивают. По официальным данным, иракские запасы черного золота составляют около 149 миллиардов баррелей (18% от общего объема на Ближнем Востоке и 9% от общемирового). Ирак в настоящее время занимает второе место в ОПЕК по объемам поставок после Саудовской Аравии. И вся эта нефть достается иракцам довольно дешево. Себестоимость добычи в Ираке по подсчетам Международного энергетического агентства составляет от двух до трех долларов за баррель, то есть она вполне может конкурировать с саудовской нефтью. Что касается газа, то здесь цифры впечатляют немного меньше, но, скорее всего, газовый сектор Ирака недооценивают еще больше, чем нефтяной. Его запасы в объеме 3,8 триллиона кубических метров (12-е место в мире) в данный момент ассоциируются с гигантскими нефтяными месторождениями на юге страны. Но, несмотря на периодическое увеличение оценок по запасам за последние годы (исключительно скромное по меркам соседей) значительная часть иракской территории остается неразведанной или недостаточно освоенной по сравнению с другими крупными нефтедобывающими странами.

По данным Международного энергетического агентства и Геологической службы США, которая в 2000 году провела оценку с последующими дополнениями и обновлениями, объем извлекаемых запасов в то время составлял около 232 миллиардов баррелей нефти и газового конденсата. Но даже такие цифры могут оказаться заниженными, считают в МЭА. Компания «Петролог» (Petrolog) примерно в то же время провела собственное детальное исследование и пришла к такому же результату, но она не включила в него территории северного Ирака, подконтрольные региональному правительству Курдистана, и не изучала геологические аномалии в центральных и западных регионах страны. Но даже если пользоваться более консервативными расчетами Геологической службы, Ирак 10 лет назад добыл всего 15% своих извлекаемых запасов, в то время как на Ближнем Востоке в целом этот показатель в то время составлял 23%. В тот момент из 530 углеводородосодержащих перспективных участков, выявленных геофизическими средствами, буровые работы были проведены лишь на 113, а нефть найдена на 73. То есть результативность разведки составила 65%. Сейчас буровые работы проведены на большем количестве участков, но ведь в Ираке постоянно появляются новые месторождения, которые удается находить благодаря более современному и качественному анализу сейсмических и исторических данных.

«Русские на протяжении многих лет сами проводили разведку на нефть и газ, и они считают, что запасов в Ираке в два раза больше официальных оценок», — рассказал на прошлой неделе иракский источник. Это одна из двух ключевых причин, по которым Россия использует любую возможность для расширения своего присутствия на севере и юге Ирака. На севере она добивается больших успехов, используя своего корпоративного ставленника компанию «Роснефть», чтобы получить контроль над ключевыми элементами нефтегазовой инфраструктуры. На юге же ей приходится действовать более осторожно, потому что перед глазами у нее стоит пример США с их былыми амбициями. Русские всегда могли положиться на иранских политиков и военных, чтобы достичь своих целей в Ираке, но им пришлось какое-то время держать их про запас, пока на своих позициях закреплялся влиятельный деятель Муктада ас-Садр (Moqtada al-Sadr). Поскольку вначале его победивший на выборах блок «Ас-Сайрун» стоял на платформе ультранационализма («Ирак для иракцев, и никакого неуместного иностранного влияния»), Москве пришлось какое-то время держаться в стороне.

Но Россия мастерски реализует свою стратегию. Получив крошечную точку доступа, она со временем обретает просто колоссальное влияние. Наглядным примером такой стратегии и образцом для любой претендующей на роль сверхдержавы страны является следующий факт. Когда никто еще ничего не знал ни о каких контрактах, одна никому не известная российская компания получила право на разработку никому не известного месторождения посреди пустыни. OilPrice.com подробно писал об этом в то время. Российская компания «Стройтрансгаз» (об этой таинственной нефтегазовой фирме знало только американское Управление по контролю за иностранными активами, которое в 2014 году обложило ее жесткими санкциями) подписала в Багдаде с министерством нефти предварительный контракт на разведку нефтегазовых месторождений в провинции Анбар (иракский нефтегазовый сектор никаких месторождений там не осваивал, считая эти земли пустошью). Казалось бы, никаких реальных перспектив на получение больших объемов нефти и газа из Блока 17 не было. Размещать на месте нефтяников и газовиков было рискованно, если не сказать больше, поскольку в этом районе жестоко враждовали между собой противоборствующие племенные группировки, которых старались избегать даже боевики из «Исламского государства» (запрещенная в России организация — прим. ред.).

Но чтобы понять причины, по которым Москва объявила о намерении удвоить (или даже утроить) свои инвестиции в Ираке, нужно знать, что этот район очень важен для России, расширяющей свое присутствие в центре Ближнего Востока и стремящейся обеспечить многоуровневое военное присутствие в зоне Средиземноморья с его теплыми водами. «Россия пошла на риск полномасштабной военной конфронтации с США, чтобы получить черноморский порт (Севастополь) с выходом в Средиземное море, когда аннексировала Крым в 2014 году. Поэтому она готова на многое, чтобы расширить плацдарм в Сирии и закрепиться на путях транзита и снабжения, ведущих в Сирию, к которым относится Ирак», — сказал иракский источник. В таком контексте разработка Блока 17 в Анбаре и 20 миллиардов долларов инвестиций, о которых Москва объявила на прошлой неделе, выглядят вполне логично. Ведь Россия намеревается оседлать «хребет» «Исламского государства», как его называют американские военные. Этот тот район, где Евфрат течет на запад в направлении Сирии и на восток в сторону Персидского залива. Вдоль этого идущего с востока на запад «хребта» расположены ультранационалистические и ненавидящие Запад города Фаллуджа, Рамади, Хит и Хадита. Там же находится Сирия с ее стратегическими портами Банияс и Тартус. По удачному «совпадению» Банияс и Тартус расположены совсем недалеко от российской авиабазы Хмеймим и позиций ЗРК С-400 «Триумф». Эту базу открыли лишь в 2015 году, якобы для борьбы с «Исламским государством», но, похоже, что Россия внесла изменения в свои тактические планы, подписав договор об аренде сроком на 49 лет, который она сможет продлить еще на 25 лет. Совсем недалеко, в Латакии, находится российская разведывательная станция перехвата.