«Мы все знаем, что движущей силой экономического развития 2003-2007 годов был пузырь. Можно сказать то же самое и о последней части развития 90-х, на самом деле, вы можете сказать то же самое о последних годах роста при Рейгане, на тот момент движущей силой был резкий рост сберегательных организаций и огромный пузырь коммерческой недвижимости…
Итак, как же примирить повторяющиеся пузыри с экономикой, не проявляющей признаков инфляционного давления? Ответ Саммерса таков: возможно, нашей экономике нужны пузыри просто затем, чтобы достичь почти полной занятости – в отсутствие пузырей экономика имеет отрицательные естественные процентные ставки…» («Вечная стагнация, шахты, пузыри и Ларри Саммерс», Поль Кругман, «Нью-Йорк Таймс»).
Итак, получается, что при отсутствии пузырей нет кредитного роста, нет полной занятости, нет мощного восстановления? Звучит, как извинение за сохранение нынешней политики (количественные послабления и нулевые ставки), не правда ли?
Но каково нахальное заявление, и каков печальный образ профессии экономиста, когда самый известный оратор вздевает в отчаянии руки и говорит: «Так и есть, ребята. Разбирайтесь сами», – вместо предложения конструктивной альтернативы. Разве не это, как предполагается, должны делать экономисты – рассчитывать, как избавить нас от того, чтобы зависеть от служб социального обеспечения, и вернуть к полной занятости и росту? А вот ещё отрывок из его статьи:
«… мы – экономика, в которой монетарная политика де факто ограничена нулевой нижней границей…, и это соответствует ситуации, в которой «естественная» процентная ставка – ставка, при которой желаемые сбережения и желаемые инвестиции сравняются в условиях полной занятости – отрицательна… к этой ситуации нормальные правила экономики неприменимы. И как я люблю говорить, добродетель оборачивается пороком, а благоразумие оборачивается глупостью». (NYT)
Хорошо, допустим. Итак, если главный инструмент политики ФРС, – процентная ставка по федеральным фондам, – не дает результата и не стимулирует спрос, то что вы делаете? Держите процентные ставки на нуле лет пять или десять, пока ФРС закачивает триллионы в банковские резервы, отправляя госдолг в стратосферу и надувая пузыри на всевозможных рынках финансовых активов?
Кругман, по-видимому, так и думает. И так же делает Ларри Саммерс, чья презентация на недавней конференции МВФ стала катализатором размышлений Кругмана.
Давайте зададим очевидный вопрос: был бы Саммерс столь же полон энтузиазма в отношении пузырей на фондовых рынках, если бы его друзья – богатые банкиры – в полной мере почувствовали влияние последнего по времени пузыря; то есть, если бы 9 крупнейших банков страны были национализированы, акционеры выкинуты вон, держателям облигаций устроили бы «стрижку», менеджмент заменили, а токсичные активы продали на открытых аукционах покупателям, предложившим самую высокую цену? Или мнение Саммерса было сформировано тем фактом, что банки были спасены и пострадали лишь «маленькие люди», что выразилось в потере собственного капитала ($8 триллионов), потере работы (14 миллионов человек), рекордных лишениях права выкупа закладной (6 миллионов случаев) и опустошённой экономике США?
Моя догадка такова: чувства Саммерса в отношении фондовых пузырей не имеют ничего общего с экономикой, но зато напрямую связаны с последствиями. Всё дело в том, кому пустили кровь. А все мы знаем, кому больше всех пустили кровь во время финансового кризиса – обычным работягам.
И с чего Кругман делает вид, словно ему только сейчас пришло в голову, что фондовые пузыри могут быть благом? Вот цитата из его заметки:
«Меня сейчас весьма тревожит Ларри Саммерс. Его презентация на исследовательской конференции МВФ по праву была в центре внимания. И вот что – я думаю сходным образом, и я, по размышлении, намекнул на такой анализ в нескольких работах. Но формулировки Ларри намного чётче и более мощные, все они лучше, чем любые из тех, что делал я. Будь ты проклят, Красный Барон Ларри Саммерс!» (Поль Кругман, «Сознание либерала» «Нью-Йорк Таймс»).
Кругман даёт понять, что весь трюк с фондовыми пузырями только что пришёл ему в голову, а это просто чушь несусветная. Кругман с самого начала проталкивал пузыри.
Вот выдержка из его статьи, написанной в 2002 году, со словами о том, что Гринспен должен надувать пузырь на рынке недвижимости, чтобы компенсировать негативные последствия провала «доткомов»:
«… рецессия 2001 не была типичным послевоенным падением, вызванным повышением процентных ставок боровшейся с инфляцией ФРС и легко окончившимся восстановлением рынка недвижимости и потребительских расходов, когда ФРС снова вернулась к понижению процентных ставкок. Это была рецессия предвоенного типа, рассвет после абсурдного изобилия. Для борьбы с рецессией ФРС нужно было большее, чем просто восстановление, нужен был резкий скачок в тратах на недвижимость для того, чтобы компенсировать снижение инвестиций в бизнес. А чтобы это сделать, как сформулировал Поль МакКалли из Pimco, Алану Гринспену надо создать пузырь недвижимости взамен пузыря на рынке Nasdaq». («Двойное погружение Дабью?», Поль Кругман, «Нью-Йорк Таймс»)
Что ж, всё предельно ясно, не так ли? Итак, если Кругман был сторонником создания пузырей ещё давным-давно, в 2002-м … почему же он действует так, словно до него это никогда не доходило – пока он не услышал речь Саммерса?
Может быть, это потому, что Кругман – проверенный либерал из правящих кругов, чьё дело – формировать общественное мнение? В таком случае, Кругман пытается облагородить способы, которыми большие богатства перетекают к клептократам Уолл-Стрит через фондовые пузыри. Он ещё и сооружает основание для того, чтобы та же самая воровская политика сохранялась как можно дольше, что делает его пылким защитником статус кво.
Вспомните, это тот самый парень, что последние пять лет говорил нам, что единственное для нас необходимое, чтобы «завершить сейчас же эту депрессию» (из книги Кругмана), – увеличить бюджетный дефицит, увеличить правительственный расходы и запустить следующий раунд налоговых стимулов. Теперь он совершил поворот на 180 градусов и проталкивает политику – согласно Голому Капитализму Ив Смит – «изображения фондовых пузырей в качестве необходимых и желаемых». Это «полный назад», не правда ли?
Снова Кругман:
«Если обратиться к непрекращающейся стагнации и всерьёз рассмотреть её, то у неё есть твёрдые следствия… даже ужесточённое финансовое регулирование не обязательно благо – оно может воспрепятствовать безответственному кредитованию и займам в то время, когда для экономики хороши любые расходы…» («Нью-Йорк Таймс»).
Так или иначе, это ведь взгляды Великой Старой Партии, правда? «Для чего нам нужно регулирование?, – спрашивают они (республиканцы – прим.ред.). – Это же просто сдерживание роста». Подход Кругмана немного утончённей, но сводится к тому же самому. Предполагая, что победа над стагнацией является высшим приоритетом, он неявно узаконивает всё подряд, – от запредельного кредитного плеча банков до кредитов, выдаваемых заведомым мошенникам. Это почти то же самое, как если бы вы докатились до экономических преступлений, а Нобелевский комитет не стал бы ломиться в вашу дверь и требовать назад свою статуэтку.
И вновь Кругман:
«Конечно, исходная проблема всего этого просто в том, что реальные процентные ставки слишком высоки. Но, говорите вы, они отрицательны – нулевые номинальные ставки за вычетом как минимум какой-то ожидаемой инфляции. Вопрос, – до какой, так? Если рынок хочет строго отрицательных реальных процентных ставок, то мы будем иметь постоянную проблему, пока не найдём способа обеспечить именно такие ставки» («Нью-Йорк Таймс»).
«Отрицательные реальные процентные ставки!». «Постоянная устойчивая стагнация!». «Ловушка ликвидности, ловушка ликвидности, ловушка ликвидности!»
Вам ещё не страшно? А надо бы испугаться, ведь, в конце концов, всё дело в том, что паникёр – лауреат. Это попросту ещё больше увеличивает испуг. По сути, Кругман говорит вот что: «Дело плохо, ребята. Мир рухнет, если мы быстренько не справимся с помощью отрицательных процентных ставок!.. И не говорите потом, что я вас не предупреждал».
Но погодите, разве количественные смягчения не должны были уладить проблему? Разве не для этого ФРС загружается ценными бумагами казначейства и бумагами, обеспеченными закладными, на $85 миллионов ежемесячно, чтобы процентные ставки застряли на нуле, а покупки активов должны толкать политику ставок в отрицательную область, облегчая долговое долга и понижая стоимость кредитов?
Конечно, это так, но истерика Кругмана просто подчёркивает то, что сама программа – большая жирная афера, которая ничего не даёт, кроме взрыва безудержных спекуляций, позволяя банкам-жуликам выкрутится из своих гигантских долгов так, чтобы им это ничего не стоило. (Беглый взгляд на последний отчёт о кредитах ФРС о показывает, что этот кредит лишь раскладывается на студенческие займы и мошеннические «субстандартные» авто-кредиты, расширяя длительность ссуд до колоссальных 84 месяцев! (Ещё одна история успеха количественных смягчений!).
Что касается стагнации, – ну что ж, так она у нас уже давно, Пол, и весьма немногие экономисты рассматривают фондовые пузыри как выход из положения. И если кое-кто объясняет проблему демографией (подобно Кругману), то другие считают, что она гораздо теснее связана с замораживанием зарплат, паршивым распределением богатства, налогами, паразитическим ростом финансового сектора в экономике или самим капитализмом. По данным Джона Беллами Фостера и Фреда Мэгдоффа, рост финансового сектора в США был на самом деле ответом на стагнацию, вызванную устойчивым спадом норм производственного накопления. Подтверждение этой краткой информации есть в MonthlyReview, где авторы объясняют истоки явления и то, как оно проложило путь к той разросшейся финансовой системе, которую мы на сегодня имеем:
«Именно реальность начала экономической стагнации в 1970-х, как недавно подчеркнули еретики-экономисты Риккардо Беллофиоре и Джозеф Хейлеви, привело к необходимости «нового режима финансового капитализма, своего рода «парадоксального финансового кейнсианства», при помощи которого спрос в экономике поддерживался главным образом «благодаря пузырям на фондовом рынке». Более того, именно руководящая роль США в создании таких пузырей – несмотря на … ослабление надлежащего накопления капитала – вкупе со статусом доллара как резервной валюты, сделало монопольно-финансовый капитал США «катализатором мирового фактического спроса», начавшегося в 1980-х.
Но такая модель финансиализированного роста была не способна обеспечить быстрое экономическое продвижение на любом временном отрезке и оказалась нежизнеспособной, приведя к образованию всё больших пузырей, которые периодически взрывались, всё больше и больше выводя на поверхность стагнацию.
Ключевой элемент в объяснении всей этой динамики можно найти в падении соотношения зарплат в процентах от национального дохода США. В 1970-е стагнация привела капитал к эскалации классовой войны против рабочих ради увеличения прибылей с помощью снижения стоимости труда. Результатом стали десятилетия растущего неравенства… резкий спад доли зарплат в ВВП с конца 1960-х и по настоящее время». («Финансовый спад и Стагнация», Джон Беллами Фостер и Фред Магдофф, MonthlyReview)
Кругману всё это известно. Он проводил исследования. Как мы уже ранее говорили, он просто пытается оправдать средства, с помощью которых плутократы нас обворовывают, одновременно готовя нас к тому же самому в предсказуемом будущем. Вот это и ставит его в положение защитника пузырей.
Кругмановская теория «отрицательных ставок при постоянной стагнации» – чистая туфта. Проблема не в ловушке ликвидности, а в том, что экономист Хайнер Флассбек назвал «ловушкой дохода», когда падающие доходы и замороженные зарплаты приводят к падению спроса и слабости инвестиций. Вот отрывок из недавней статьи Флассбека:
« … США сегодня… ограничены спросом, а сам спрос ограничен ожидаемыми доходами частных домохозяйств при высоком уровне безработицы … Это история недееспособного рынка труда… Высокая безработица давит на зарплаты, депрессивные зарплаты давят на частное потребление, а задавленное потребление не позволяет экономике восстановиться, несмотря на огромные прибыли в секторе компаний и отчаянные меры в монетарной политике…..
…. Даже политика самых добрых намерений может привести к сомнительным результатам, если базовый анализ некорректен. Абеномика и большая часть её академических последователей, вроде Поля Кругмана, считают ловушку ликвидности основной причиной японской слабости. … пониженные ожидания и неуверенность японских частных домохозяйств в будущих доходах и дефляция, поскольку это не позволяет частному потреблению занять ведущую роль в восстановлении. Называть эту совокупность ловушкой ликвидности – значит вводить в заблуждение. В действительности, ловушка – зарплаты или, скорее, это ловушка доходов, а не ликвидности». (« Япония: почему Поль Кругман не прав и надо испытать Мартина Вольфа», Хайнер Флессбек, Флессбек-Экономика).
Бинго! У нас есть победитель!
Проблема не в отрицательных ставках, постоянной стагнации или ловушке ликвидности. Проблема в спросе, в зарплатах и в распределении. Если платить людям достойные зарплаты, у них будет больше денег на расходы, вырастет активность, упадёт уровень безработицы, вырастут продажи, бизнес направит прибыли в инвестирование, вырастут прибыли, спрос на займы подтолкнёт ставки вверх, экономика вырастет и мир станет лучше. Но если продолжать давить на труд тупыми мерами жёсткой экономии, выводом рабочих мест за рубеж, вечной высокой безработицей, регрессивными соглашениями о свободной торговле, урезанием жизненно важных программ страхования и фиктивной монетарной политикой, которая приносит пользу лишь богатым, тогда спрос слабеет, надежды людей на будущее затуманиваются, а экономика замедляется до полной остановки… что мы и имеем.
Хорошая новость в том, что излечение экономики в наших силах. Американсим рабочим нужен рост зарплат и большая доля от повышения производительности. Отдать деньги в руки людей, которые их потратят – самый быстрый способ ускорить восстановление.
Плохая новость в том, что ребятам с большими деньгами, которые стоят у руля, нравится нынешнее положение. А это значит, что это паршивое состояние «на грани Депрессии», вероятно, будет тянуться ещё долго-долго.
