Месяц назад председатель Национальной ассамблеи Венесуэлы Хуан Гуайдо отказался признать законность фальсифицированного переизбрания президента Николаса Мадуро в мае 2018 года. Гуайдо объявил себя временным президентом, призвав к проведению новых выборов, и сразу же заручился поддержкой Соединенных Штатов, Канады, большинства стран Евросоюза и десятка латиноамериканских стран.

В этом списке отсутствуют две страны со значительными финансовыми интересами в Венесуэле — Китай и Россия. Речь идет о двух кредиторах, каждый из которых обеспечил себе значительное присутствие в Венесуэле, но имеет разные внешнеполитические цели. В нашем исследовании, результаты которого отражены в двух недавно опубликованных докладах Центра имени Вудро Вильсона (Wilson Center), рассматриваются эти различия в китайско-венесуэльских и российско-венесуэльских экономических отношениях. О них необходимо знать следующее.

Накануне глобального финансового кризиса президент Чавес и председатель Ху Цзиньтао заложили основы китайско-венесуэльских межгосударственных отношений, заключив в 2007 году свои первые сделки «кредит в обмен на нефть». Чавес смог привлечь кредитора, чтобы увеличить государственный контроль над нефтяным сектором Венсуэлы. Для Пекина богатые природные ресурсы и энергетические запасы Венесуэлы могли помочь Китаю обеспечить долгосрочный доступ к этим жизненно важным национальным активам.

К 2014 году главный государственно-частный банк Китая, Китайский банк развития (CDB), предоставил правительству Венесуэлы новые кредиты, обеспеченные нефтью, на сумму более 30 миллиардов долларов. Они в основном служили для осуществления инвестиций в энергетический и горнодобывающий секторы, включая электростанции, нефтеперерабатывающие заводы и трубопроводы.

Однако то, что кредиты этого государственно-частного банка поначалу не имели целевого назначения, также означало, что Венесуэла использовала полученные средства для осуществления инфраструктурных проектов в ряде других секторов, в том числе в сельском хозяйстве, сфере телекоммуникаций, жилищном строительстве и лесном хозяйстве.

Государственно-частные банки Китая надеются избежать тех ошибок, которые совершают в Латинской Америке другие кредиторы, обходя необходимость соблюдения обусловленности кредитов и выполняя коммерческие условия. Пекин предоставлял кредиты «в обмен на нефть» в расчете на то, что производственные мощности венесуэльской государственной нефтяной компании (PdVSA) являются достаточной гарантией погашения долга.

Но он просчитался. Китай переоценил способность Венесуэлы поддерживать уровень добычи нефти и, следовательно, экономической активности, а также ее способность успешно управлять реализацией нескольких коммерческих проектов, которые были распространены в целом ряде отраслей экономики по всей стране. Таким образом, Китай заплатил высокую цену, когда Венесуэла задолжала по нефтяному кредиту, и не смогла финансировать транспортные проекты в 2014 году на фоне обострения экономического кризиса в стране и невиданного коллапса в нефтяном секторе.

Из-за ухудшения состояния экономики Венесуэлы Китай стал более осмотрительным

Учитывая, что кредиты Китая привязаны к нефтедобыче, государственно-частные банки Китая были вынуждены выдавать кредиты, используя «оборонительную» тактику — возобновив кредит на сумму около 9 миллиардов долларов — в надежде на то, что Венесуэле увеличит добычу нефти и восстановит нефтяное обеспечение полученного кредита. Но при этом Пекин неохотно шел на предоставление новых кредитов, поскольку Китай стал более осмотрительным в отношении способности Мадуро управлять экономикой. В период между 2010 и 2013 годами доля Венесуэлы в структуре новых китайских кредитов Латинской Америке составила среднем 64%. Но с 2014 по 2017 год на Венесуэлу приходилось всего 18% кредитов Китая в регионе.

Стратегия Китая основана на прагматической приверженности принципу «невмешательства», что позволяет ему защищать свои значительные финансовые обязательства с помощью хеджирования рисков как по государственным контрактам о кредитовании, так и по коммерческим контрактам в сфере закупок нефти. Во время президентских выборов в 2012 году и парламентских выборов в 2015 году китайские лидеры добивались расположения лидеров оппозиции Венесуэлы. По имеющимся сведениям, на прошлой неделе представители Гуайдо встречались с китайскими чиновниками с тем, чтобы обсудить задолженность Венесуэлы перед Китаем в размере 20 миллиардов долларов.

Гуайдо попытался развить этот дипломатический успех, заявив, что «поддержка Китая будет иметь очень большое значение для стимулирования экономики нашей страны и будущего развития». В Министерстве иностранных дел Китая ответили аналогичным заявлением, подчеркнув, что «независимо от того, как будет развиваться ситуация, нельзя допустить дестабилизации китайско-венесуэльского сотрудничества».

2. Россия стремится наращивать как геополитический, так и экономический капитал

Начиная с 2015 года, когда Китай стал действовать более осмотрительно и проявлять большую обеспокоенность по поводу возможных потерь в Венесуэле, Россия через свою государственную компанию «Роснефть» предоставила венесуэльской государственной нефтяной компании новые средства на сумму около 6,5 миллиарда долларов. Ранее основой российско-венесуэльских отношений были связи в военной сфере, при этом Венесуэла закупила российского оружия и военной техники на сумму более 4 миллиардов долларов.

Оказывая финансовую поддержку режиму Мадуро, Россия воспользовалась возможностью просигнализировать о своем возвращении на мировую арену и на Западное полушарие, предприняв символический шаг в Венесуэле, стране, находящейся в непосредственной близости от США. Москва также продемонстрировала своим союзникам в Западном полушарии, таким как Куба и Никарагуа, что может и оказывать влияние Латинскую Америку, так и создавать угрозу геополитическим интересам США.

Вслед за политическим восхождением Гуайдо Россия подготовила проект резолюции СБ ООН, в которой выразила «свою озабоченность по поводу угрозы применения силы» против Венесуэлы. Россия разразилась риторикой, отреагировав на политику США, предупредив, что «циничное, открытое вмешательство во внутренние дела суверенного государства… должно прекратиться».

Венесуэльская армия, которая по-прежнему поддерживает режим Мадуро, рассчитывает на поставки военной техники из России — в обход санкций США.

Мотивы России были в основном политическими

Руководящие принципы участия России в нефтегазовом секторе также носят скорее политический, чем коммерческий характер. В недавнем докладе Центра имени Вудро Вильсона аналитик Владимир Рувинский утверждает, что российские политические элиты «искренне верят в возможность улучшения ситуации в будущем, когда управлять Венесуэлой по-прежнему будут чависты».

Когда правительству Мадуро становилось все труднее получать новые кредиты от разных стран, включая Китай, ключевыми инвесторами стали российские госпредприятия. Ценное краткосрочное финансирование венесуэльской государственной нефтяной компании (PdVSA) предоставили российские энергетические гиганты «Роснефть» и «Газпром».

Взамен PdVSA предоставила «Роснефти» в залог 49,9% акций своей американской дочерней компании Citgo в качестве обеспечения по кредиту. Кроме того, «Роснефть» увеличила долю в акционерном капитале нефтяного проекта — совместного предприятия в Поясе Ориноко, и получила доступ к крупнейшим запасам газа в Венесуэле.

Но Москва, похоже, учится у Китая в вопросах хеджирования, диверсифицируя свой стратегический контроль и разыгрывая не только геополитическую карту. «Роснефть» столкнулась с проблемами, связанными с растущими финансовыми потерями из-за несвоевременного возврата кредитов, незащищенностью каналов поставок, судебными тяжбами США, пытающихся вернуть отданные в залог акции Citgo, а также санкциями США в отношении главы российской компании. Поэтому она не может расширять свое присутствие в Венесуэле, повышая свои финансовые риски.

«Роснефть» — крупнейшая в России нефтедобывающая компания и вторая по величине газодобывающая компания, то есть России приходится защищать коммерческие интересы компании. В последнее время Россия, похоже, нейтрализует жесткую геополитическую риторику, пытаясь смягчить ее заявлением о том, «только усадив за стол переговоров и правительство, и оппозиционеров, можно выйти из этого кризиса». Несмотря на сохраняющуюся неопределенность в отношении политического будущего Венесуэлы, очевидно, что и Китай, и Россия намерены стать частью экономического будущего Венесуэлы.