Последнее время стало обычной практикой то, что поступающие из Пекина заявления в англоязычных средствах массовой информации тщательно изучаются и комментируются, поэтому отсутствие тревожных звонков после 3 февраля несколько удивляет.
Тринадцатая встреча министров иностранных дел России, Индии и Китая, как минимум, заслуживала хотя бы упоминания — однако ни единая англоязычная газета об этом не написала.
Не было репортажей о заключительном коммьюнике; никаких редакционных комментариев не последовало, и не было слышно ни какой реакции из Вашингтона или Лондона.
Только гонконгская South China Morning Post посчитала заслуживающим освещения в печати того, что министр иностранных дел Китая совместно с его коллегами из России и Индии изложили своё видение того, чего так долго боялся Запад — видения нового мирового порядка.
Соответствующие комментарии были немногословны, и оказались похоронены под 30 другими параграфами более успокаивающей риторики, однако и это стало прорывом.
«Россия, Индия и Китай полны решимости построить более справедливый и стабильный международный политический и экономический порядок».
Обычно такое заявление породило бы бурю эмоций со стороны критиков Китая, но не в этот раз.
Может, они просто не заметили это заявление среди всей этой обычной дипломатической говорильни? Может быть, заметили, но отмели как бравадную риторику от малозначных стран. Или, может, это был добровольный отказ рассмотреть возможность того, что грядёт некая фундаментальная трансформация.
Каким бы ни был ответ, он находится в контексте тех необходимых для анализа вопросов, окружающих недавний хаос вокруг основания Азиатского инфраструктурного инвестиционного банка (АИИБ).
Хаос, имевший место быть, как минимум, в политическом аспекте.
С момента, когда Британия 12 марта решила, что хочет быть частью возглавляемого Китаем АИББ, этому же последовал ряд традиционных союзников Запада, развернувшихся на Восток с неприличной скоростью.
Почти сразу за Британией в уходящий вагон перебежчиков запрыгнули Франция, Италия и Германия, затем за ними поспешили Люксембург, Новая Зеландия и Южная Корея.
Теперь, когда австралийский кабинет министров также согласился присоединиться, несмотря на протесты своего премьера, единственным существенным союзником, оставшимся с США, стала Япония, но даже она колеблется.
Так что стоит за этим массовым перебежничеством от Вашингтона, и каковы будут последствия этого для международного финансового порядка?
Первоначальный ответ прост — деньги. Азии нужно $800 миллиардов в год на развитие своей инфраструктуры, и ряд стран заинтересованы в том, чтобы они эти деньги получали.
Но как признают все от президента Еврокомиссии до Казначейства США, Америка годами стояла на пути этого бизнеса.
Несмотря на признание необходимости некоторых переоценок, Вашингтон и его союзники провели черту в предположениях о каких бы то ни было изменениях статуса кво в долгосрочной перспективе.
Происходящее, говорят они, это просто бизнес, и те из стран, что согласились присоединиться, сделали это только чтобы обеспечить сохранение «международных стандартов» и контролировать амбициозные поползновения Пекина.
Однако за всеми этими заявлениями бродят сомнения. Многие финансовые аналитики предполагают, что новый банк может оказаться действительно преобразующим, и неким принятием необратимого шага к предусматриваемому Пекином новыму многополярному миру.
Потому что этот банк является не просто автономной инициативой, вроде независимого органа в ряду прочих, а основным компонентом гораздо более широкой конфигурации — долгосрочного плана, который Пекин начал внедрять некоторое время назад.
Часть $3-триллионных накоплений Пекина уже была размещена на международных рынках, охватывая собой пространства от Азии до Ближнего Востока, Африки и даже таких далей как Латинская Америка.
Попутно с этим юань обрёл, хотя и в ограниченном масштабе, некоторый плацдарм в качестве торговой валюты, когда экономические партнёры рады осуществлять двусторонние сделки с Пекином без необходимости привлечения доллара. По мере становления этих связей приходит ощущение того, что юань в итоге будет повсеместно принят наряду с долларом и евро в качестве полностью конвертируемой резервной валюты.
К этому времени Шанхай зарекомендует себя как центр международных финансов, сравни таким гигантам как Лондон или Нью-Йорк, конечным результатом чего станет то, что глобальные финансовые потоки, и, следовательно, власть, сдвинутся несколько восточнее.
В сложившейся политической ситуации такие спекуляции не совсем приветствуется; Но даже те, кто опасается усиления Китая, должны признать, что изменения необходимы.
Существующая глобальная финансовая архитектура, разработанная 50 лет назад, когда альтернативы не существовало, и все были счастливы признать лидерство (и выгоды) в пользу Вашингтона, больше не соответствует своему назначению.
В организациях вроде Всемирный банк, МВФ и АБР (Азиатский банк развития; прим. mixednews) США не только доминируют, они еще и налагают принудительную и идеологизированную повестку на развивающиеся страны, что может принести больше вреда, чем пользы. Не говоря уже о том, что у них просто нет мощностей, чтобы удовлетворить растущие нужды Азии в развитии.
Что Вашингтон решил игнорировать — в страхе потерять политическую власть — так это то, что изменение в глобальных финансовых структурах является крайней необходимой эволюцией.
США поступили бы правильно, если бы присоединились к международному сообществу в признании этого факта, и начали бы работу над обеспечением успеха этого предприятия.
Теймур Набили является сингапурским журналистом и комментатором, а также генеральным директором TheSignal.Asia.
Союзники Америки массово присоединяются к китайскому инвестбанку.
Китай теснит США в борьбе за контроль над глобальными финансовыми потоками. На четверг, 2 апреля, уже 52 страны подали заявки на вступление в Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (AIIB) на правах учредителей. Об этом сообщает китайский новостной портал Sohu.
В числе стран, которые собираются вокруг китайского инвестбанка – ближайшие союзники Вашингтона. Одной из первых о планах присоединиться к AIIB объявила Великобритания. Ее примеру последовали Франция, Италия, Испания, Нидерланды и Германия.
«Массовый побег» единомышленников Америки на сторону AIIB вызвал за океаном реакцию на самом высоком уровне. Министр финансов США Джейкоб Лью отправился в Пекин. Однако призывы США к союзникам придерживаться классического формата финансовой коммуникации в рамках Всемирного банка, Международного валютного фонда и Азиатского банка развития явно не сработали.
«Соединенные Штаты занимаются лоббированием, делают предупреждения, а также оказывают давление на союзнические страны, что, в свою очередь, выражает их обеспокоенность по поводу Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, инициатором которого выступает Китай. Однако уговоры Вашингтона не принесли эффективной пользы», – написала «Жэньминь жибао» онлайн.
К вечеру 1 апреля уже 31 государство получило одобрение в качестве кандидатов в соучредители китайского банка. До 15 апреля должны быть рассмотрены документы еще 20 стран, среди них – Россия, Австрия, Турция, Австралия, Республика Корея, Португалия и Израиль.
Как справедливо отмечает газета Financial Times, «нынешний «курс на Азию» администрации президента США Барака Обама – сохранение военного влияния Вашингтона в регионе за счет снижения роли Пекина, – скорее раздражает, нежели убеждает союзников Соединенных Штатов сделать выбор в пользу американской экономической инициативы».
В отличие от инвестиционных структур, контролируемых США, Китай предлагает ясную повестку устойчивого развития: строительство портов в Шри-Ланке и Мьянме и создание высокоскоростных железнодорожных линий от Китая до Западной Европы и Ближнего Востока. И эта повестка завоевывает все больше сторонников.
Означает ли это, что в мировой финансовой системе на смену «американскому миру» приходит «китайский», и как это отразится на России?
– Финансовые планы Пекина были известны еще в 2013 году, – напоминает директор Центра стратегических исследований Китая Российского университета дружбы народов (РУДН) Алексей Маслов. – Именно тогда председатель КНР Си Цзиньпин заявил о возможности создания банка инфраструктурных инвестиций. Но многие, в том числе США, не восприняли его всерьез. Заявление китайского лидера сочли популистским, сделанным на волне ощущения успеха от прихода к власти. Из-за этого США совершили ошибку – отказались от участия в китайском проекте.
Да, пока не приходится говорить, что прямо завтра финансовая система США потерпит крах. Даже в самом Китае многие финансовые корпорации предпочитают доллары, а не юани во взаимных расчетах и расчетах с другими странами. Однако ситуация для Вашингтона действительно складывается крайне серьезная.
Проблема не столько в успешности пекинского проекта, сколько в консервативности и неконструктивности Всемирного банка и Международного валютного фонда. Давление США в этих организациях чрезмерное, американцы, по сути, обладают в них правом вето, что отталкивает партнеров. Еще одна финансовая структура – Азиатский банк развития – тоже находится под контролем США и Японии, дублирует политику Всемирного банка, и не может без оглядки на Вашингтон финансировать крупные азиатские проекты.
Можно сказать, Китай в очень удачный момент заполнил лакуну, которая образовалась в мировой финансовой системе. Отсюда и скачок успешности пекинского проекта, который мы сейчас наблюдаем. Дальнейшее его развитие, на мой взгляд, пойдет по более пологой траектории.
— Американцы боятся, что китайский инвестбанк подорвет могущество доллара?
– Не только. США отстроили относительно стабильную и работоспособную мировую финансовую систему. А Китай сейчас создает банк, где расчеты будут вестись, по преимуществу, в юанях, которые сами по себе не являются свободно-конвертируемой валютой.
Между тем, китайской финансовой системе постоянно грозит кризис неплатежей, в том числе из-за огромного числа кредитов, выданных внутри страны. Все это дестабилизирует внутреннюю ситуацию в Китае. Получается, сам факт, что Китай выступает главным спонсором и, по сути, управляющим Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, не дает надежды на высокую стабильность финансовой системы, которую Пекин создает.
США правильно подчеркивают, что речь идет не о создании банка, а именно о финансовой системе. Она замыкается, в том числе, на Банк развития БРИКС, который был создан в 2014 году, и на финансовые структуры Шанхайской организации сотрудничества. Таким образом, Китай замыкает на себе глобальные финансовые потоки, но при этом нигде не публикует, каким образом эта система будет развиваться.
В силу этих причин Вашингтон всерьез пугает возможная дестабилизация мировой финансовой системы, в которой сейчас многие страны – не только США – чувствуют себя комфортно.
— Россия в этой ситуации выигрывает или проигрывает?
– Мы, скорее, выигрываем. Отношение к России в финансовых структурах, подконтрольных Китаю, значительно более позитивное, чем в структурах, подконтрольных США. Кроме того, уже сейчас ясно, что часть проектов, финансируемых AIIB, пойдут через Россию. Например, строительство скоростной железной дороги Москва-Пекин (первый ее этап – дорога Москва-Казань). Поэтому в тактическом плане деятельность Азиатского банка инфраструктурных инвестиций для нас, безусловно, выгодна.
Однако в стратегическом плане мы можем попасть под китайское влияние – как в свое время попали в зависимость от доллара.
Де-факто страны присоединяются к AIIB в качестве младших партнеров. И заметьте: в этом качестве выступают не какие-то мелкие азиатские государства, а вполне крупные европейские экономики. Это значит, что через какое-то время в адрес AIIB мы можем услышать претензии, аналогичные тем, которые сегодня предъявляются Всемирному банку: что Китай слишком сильно давит на своих партнеров. И Россия может оказаться в числе тех, на кого оказывается давление.
Кроме того, активное сотрудничество с AIIB потребует от нас структурной перестройки внешнеэкономических расчетов. На мой взгляд, мы сегодня не до конца понимаем, в каких серьезных масштабах нам придется это делать – и в этом тоже заключаются риски.
Поэтому наша главная задача на сегодня – всемерно укреплять рубль, чтобы сделать его более конкурентоспособным – и по отношению к доллару, и к юаню…
– США, которые не пожелали войти в Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, отсекли себя от всех более-менее серьезных азиатских проектов, – уверен замдиректора Института Дальнего Востока РАН, член Европейской ассоциации китаеведов Андрей Островский. – Между тем, рынок Азиатско-Тихоокеанского региона – наиболее динамично развивающийся в мире. Можно сказать, американцы этот рынок потеряли.
США не думали, что в китайский инвестбанк захочет войти Западная Европа. Это был явный промах американских аналитиков. Большая часть расчетов Азиатского банка инфраструктурных инвестиций будет вестись в юанях. Это, безусловно, подрывает позиции американской валюты. Думаю, доллар будет постепенно вытесняться с финансового рынка АТР.
Из досье
AIIB, созданный по инициативе Китая, был основан в 2014 году. Его цель — финансирование инфраструктурных проектов в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). Уставной капитал финансового института составит 100 миллиардов долларов, первоначальный акционерный капитал — 50 миллиардов долларов. Штаб-квартира банка, который должен быть сформирован к концу 2015 года, расположится в Пекине.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
