Объявленному в Анкаре решению России отказаться от направления газопровода «Южный поток» через Болгарию в пользу трансанатолийского маршрута предшествовало другое важное событие. В середине ноября на конференции министров энергетики стран Европы и Ближневосточного региона в Риме министр национальной инфраструктуры, энергетики и водоснабжения Израиля Сильван Шалом призвал вице-президента Энергетического союза ЕС Мароша Шефковича поддержать идею строительства морского газопровода в Европу из Израиля. Трубу предлагалось протянуть от двух офшорных месторождений Тамар и Левиафан общей ресурсной мощностью в 1 трлн кубометров газа через Кипр в Италию. Как отметил министр Шалом, этот газ мог бы поставляться в Европу по «специальной цене». При этом прямо говорилось, что смысл проекта - в снижении «газовой зависимости» стран ЕС от России.
Короче говоря, Израиль, столкнувшийся со значительными сложностями в налаживании поставок своего газа за рубеж и недостаточным ростом его внутреннего потребления, решил воспользоваться затруднениями в строительстве «Южного потока» и общей напряженностью вокруг России, чтобы перехватить часть ее традиционных рынков.
Проект рассматривался как важный элемент общей смены направления основных поставок газа в Европу с восточного российского (широтного) на южный ближневосточный (меридиональный). Вслед за израильским должен был пойти газ из Катара и других стран Персидского залива. 4 и 5 декабря в Брюсселе итальянский министр экономического развития Федерик Гуиди уже презентовал проект своим европейским коллегам. Однако договоренности Путина с Эрдоганом в Анкаре - серьезный контрудар по этим планам.
Первоначально Израиль пытался договориться о прокладке газопровода через Турцию как гораздо более удобном и дешевом маршруте. По турецкой территории, по планам западных стратегов, после «урегулирования кризиса в Сирии» (читай: установления там лояльного Западу режима) должен был бы пойти в Европу и катарский газ. Однако турецкое руководство довольно мудро предпочло этим сомнительным прожектам нечто гораздо более надёжное.
Дело в том, что Израиль приступил к добыче газа на шельфе и уже ведет переговоры по его транспортировке, не решив с соседями ни одной юридической проблемы, связанной с принадлежностью этого газа. Палестина, Ливан, Сирия, контролируемая турками часть Кипра также предъявляют на него права. Перспективы одобрения соответствующих соглашений с Тель-Авивом всеми членами ЕС крайне сомнительны, особенно на фоне нарастающей волны признаний государственности Палестины странами Европы (это уже сделала Швеция, готовится сделать Франция). Согласившись с израильским проектом, ЕС выказал бы полное пренебрежение к международному праву и столкнулся с горой судебных исков. Анкара, стремящаяся повысить свой авторитет в регионе, также претендует на роль главного покровителя палестинцев.
Предложенная С. Шаломом из-за скептического отношения турок к израильской инициативе (в том числе под влиянием уже проведенных ими консультаций с Москвой) морская альтернатива сухопутному турецкому маршруту и вовсе отдает авантюризмом. Сами израильские эксперты считают, что проект газопровода Израиль — Кипр — Греция — Италия едва ли осуществим. Взглянем на карту: речь идет о 1500-километровой трубе, которую предстоит проложить на глубине 3000 метров. Стоимость проекта предварительно оценивалась в 15 млрд долларов, но, судя по опыту других аналогичных систем, на выходе она неизбежно возросла бы в 2 – 3 раза. Это был бы самый длинный морской газопровод в мире, а его мощность могла бы составить не более 10 млрд куб. м в год - весьма скромных по сравнению с 63 млрд куб. м «Южного потока». Такая стройка не окупилась бы никогда. Все те претензии, которые европейцы предъявляли к экономическому, технологическому и экологическому обеспечению «Южного потока», к израильскому варианту могут быть отнесены втройне. А главное, не согласившись с прохождением израильского газа по своей земле, Турция тем более не заинтересована в том, чтобы газ шел в обход вдоль ее побережья. Возможности пресечь подобный маршрут у Анкары есть. Одна из них была реализована подписанием соглашения Путин – Эрдоган по доставке все тех же 63 млрд куб. м газа на греческую границу, что сделало израильскую идею бессмысленной.
Российско-турецкие договоренности стали возможны и по причине бесперспективности поступления в обозримом будущем катарского газа через Сирию. Во-первых, несмотря на все удары, в том числе со стороны Турции, правительство Башара Асада в Дамаске устояло и доказало свою жизнеспособность. Во-вторых, если кто-то и придет ему на смену, то, скорее всего, это будут не лояльные Анкаре силы, а враждебные ей радикалы-исламисты. Более того, перестав рассчитывать на газ из Персидского залива, Турция неизбежно утратит и интерес к смене режима в Сирии. Это ещё одно важное следствие соглашения Путин – Эрдоган.
Упрямство, с каким Евросоюз блокировал «Южный поток», против Евросоюза же и обернулось, позволив Москве радикальным способом решить непростую головоломку с широтными и меридиональными газопоставками.
Не просматриваются серьезные альтернативы российскому газу и с Востока. Еще в 2013 году был похоронен проект «Набукко». Разговоры о возможном поступлении в Европу газа из Ирана так и остаются разговорами. Менять «зависимость» от Москвы на такую же от Тегерана никто в ЕС особенно не жаждет. Единственно реальным источником поступления в Европу нероссийского газа по турецкому маршруту является строящийся газопровод с азербайджанского месторождения Шах-Дениз - 2 в Италию (ТАР). Однако состязаться с российскими потоками он не сможет из-за ограниченной мощности 10 млрд куб. м и достаточно скудной ресурсной базы. Запасы Шах-Дениз - 2 уже неоднократно пересматривались в сторону понижения. ТАР - скорее конкурент израильскому проекту, поскольку оба должны заканчиваться примерно в одной точке в южной Италии, к тому же итальянцам сначала надо будет переварить азербайджанский газ. Кроме того, задача оптимизации расходов может привести к тому, что российский и азербайджанский газ на каком-то этапе к обоюдной выгоде сольется в одной трубе в центре Анатолии.
Если учесть, что из-за снижения мировых цен на нефть все громко объявленные проекты переброски в Европу дорогостоящего сланцевого газа из США, по сути, банкротились, то ясно, что в обозримом будущем альтернативы российскому газу на европейском рынке не просматривается.
Значат ли достигнутые в Анкаре договоренности, что «Южный поток» умер? В прежнем виде – да! Если даже Россия и вернется к нему, то теперь уже только на своих условиях. Пока же есть смысл сосредоточиться на изучении перспектив нового проекта. Многие эксперты полагают, что доведение трансанатолийского маршрута до Греции требует логического продолжения. Только за него Евросоюзу, как он и добивался, придется платить самому. И если в Брюсселе захотят оптимизировать расходы, а страны-члены ЕС будут этого требовать, то дальше через Грецию и Македонию в Сербию, Венгрию и Австрию газ пойдет по тому пути, который был ранее запланирован и где уже проделана определенная работа. Маршрут станет длиннее, но дополнительных средств не потребует, благодаря отказу от более дорогого в строительстве и эксплуатации морского участка.
Вне игры останется только Болгария, несамостоятельность которой стала главной причиной отказа от «Южного потока».
На фоне полной деградации болгарской экономики страна теряет вдвойне: и недополученные инвестиции (3 млрд евро), и прибыль от платы за транзит (450 млн евро в год); эти деньги получат теперь соседи Болгарии, усилив свои позиции в региональной конкуренции. Увы, руководство этой дружественной России страны поступает так не первый раз.
И если есть в Евросоюзе свои кандидаты на очередную «весну», то Болгария, куда это время года приходит довольно рано, - один из первых кандидатов.
