Дайте мне возможность выпускать деньги в государстве, и мне не будет дела до того, кто пишет его законы.

Мейер А. Ротшильд

Три пишем, семь в уме

На финансовом поле боя, в которое уже давно превратилась Земля, существует жёсткое разделение на тех, кто создаёт финансовые капиталы, и тех, кто эти капиталы импортирует, зарабатывает. Разница между номиналом и стоимостью производства денег максимальна при первой транзакции, когда центральный банк государства реализует созданные деньги, обеспеченные богатствами страны и её промышленной мощью. При этом государство ревностно следит, чтобы контрагентом центробанка был резидент. То есть сеньораж, эмиссионный доход от созданных денег, оставался внутри страны. Россия, как и многие другие страны, обеспечивает выпускаемые деньги не собственными богатствами, а запасами иностранной валюты, которую обязана купить у иностранного эмитента, прежде чем произвести собственные деньги. То есть она вынуждена платить странам, валюту которых она закупает для выпуска собственных денег, за право эмиссии, и эта оплата полностью съедает весь эмиссионный доход. Себестоимость российских денег – на порядки выше себестоимости доллара, евро и других валют, приобретаемых для гарантирования стабильности рубля. И наращивание российских валютных резервов лишь способствует многократному росту прибылей эмитентов этих валют. Грубо говоря, выпуск рублей на один миллиард долларов обеспечивает эмиссию не одного миллиарда американских денег, а десяти. Выпуск рублей на два миллиарда – эмиссию Федеральной резервной системой двадцати миллиардов.

Выход из данной ситуации один: превращение в страну, создающую, а не зарабатывающую деньги. То есть гарантирующую стабильность рубля не запасами иностранных денег, а собственными богатствами, уровнем своего промышленного и финансового развития…

Российское руководство верно оценило ситуацию и взяло курс на воссоздание промышленной мощи государства. Вопрос лишь в том, в какой степени реиндустриализация России будет планироваться за счёт привлечения иностранных инвестиций, то есть за счёт финансирования структур, эмитирующих доллары, евро, йены, швейцарские франки и британские фунты.

«Бери все, я себе ещё нарисую»

Как уйти от обеспечения собственных денег зарубежной валютой?

История денег, не обеспеченных ничем, кроме общественного согласия на их хождение, насчитывает почти 200 лет. В период с 1837 по 1866 г. в США имели хождение около 8.000 разновидностей «частных денег», эмитентами которых являлись различные компании, банки и даже частные лица. Некоторые из них даже получили достаточно широкое распространение, пока не были официально запрещены. В разгар кризиса конца 1920-х – начала 1930 гг. собственные деньги, имевшие хождение только в пределах австрийского городка Вёргль, выпустил муниципалитет. На удивление хождение «вёргльского шиллинга» привело к бурному росту экономики города с 3.000 жителей.

Подобная история случилась в американском городке Итака, местная валюта которого, «итакский час», действует и поныне, стимулируя внутренний товарооборот. То же самое происходит в английском Бристоле: «бристольский фунт» обрёл не только бумажный вид, но и ходит в виде электронных денег. В труднейшие времена начала 1990-х свои собственные «валюты» имелись на многих российских предприятиях, позволяя работникам, не получающим зарплату в рублях, выживать за счёт товаров, продаваемых им за эти суррогатные деньги. Да и многие «электронные валюты», служащие расчётным средством за различные товары и услуги в сети Интернета, в значительной мере обеспечены общественным согласием.

Тем не менее все эмитенты этих «ненастоящих» денег тщательно следили и следят за объёмами эмиссии, не допуская их обесценивания и обеспечивая обмен по специальному курсу на «привычные» деньги. Да и предназначены они, во-первых, для очень ограниченной сферы применения, а во-вторых, абсолютно не годятся для торговли с внешним миром, поскольку для таких сделок ни честного слова министра финансов, ни его печати недостаточно.

И ещё раз о «плохих» и «хороших» деньгах

Свой путь, основанный на жёсткой привязке к золоту и серебру, нашли некоторые арабские страны, постепенно вводящие для расчётов друг с другом «золотой динар», валюту, объёмы которой строго соответствуют запасам золотых депозитов. При этом «золотой динар» пока является условным средством клирингового расчёта, замещая национальные валюты лишь при компенсации сальдо внешнеторговых балансов. Внутри же присоединившихся к проекту государств имеют хождение национальные валюты, многие из которых наглухо привязаны к доллару. А ради дополнительной эмиссии «золотого динара» они должны покупать доллары за нефть, чтобы обменять эти деньги на драгоценный металл. То есть по-прежнему зарабатывать деньги, а не создавать их.

До появления евро общеевропейским мерилом стоимости для международных расчётов внутри Европейской валютной системы (ЕВС) существовала Европейская расчётная единица. Сокращённо – ЭКЮ, исключительно безналичная форма обобщённой валютной корзины стран, входивших в ЕВС. Аналогичными функциями и природой обладало средство международных расчётов между странами Совета экономической взаимопомощи, так называемый переводной рубль. После введения евро экю обменяли в пропорции 1:1 на новую валюту, добавив к ней лишь качество физических денег. А переводной рубль исчез с распадом социалистического лагеря и СЭВ.

В качестве меры, способной обеспечить защиту национальных валют ряда развивающихся стран от влияния доллара и евро, некоторые эксперты предлагают создать Банк БРИКС, Стабилизационный фонд БРИКС и Резервную валюту БРИКС на основе корзины валют этих стран. [4] Не учитывается в этом предложении лишь одно: обеспечением всех данных валют служат запасы денег и ценных бумаг, номинированных в основных резервных валютах. То есть все они являются «плохими», «зарабатываемыми», а не создаваемыми деньгами. А массированные спекулятивные интервенции со стороны распорядителей «бездонного кармана» легко обрушат любую из денежных систем за исключением разве что Китая, от которого эмитенты резервных валют настойчиво требуют либерализации курса юаня. Для чего это делается, понятно, если знать природу создаваемых и зарабатываемых денег. И хотя руководство КНР до сих пор не шло на уступки этому давлению, на днях Пекин заявил о планах ослабления государственного контроля над курсом национальной валюты [5].

И всё-таки выйти из этого замкнутого круга, оказывается, можно, причём достаточно легко - если средством обеспечения новой валюты для расчётов между государствами БРИКСТ (почему бы не предложить включить в этот клуб Турцию?) станут не иностранные деньги и номинированные в них ценные бумаги, а природные богатства, промышленный потенциал, запасы драгоценных металлов стран – членов данного объединения. Нечто подобное предлагал доктор экономических наук Юрий Забродоцкий, но его модель строилась исключительно на оценке запасов природных ресурсов, что не исчерпывает всех имеющихся возможностей.

Первым шагом в любом случае при этом должна была бы стать договорённость о взаимном признании странами-участниками применения для взаимных расчётов Условного промышленно-ресурсного эквивалента (УПРЭ), эмитируемого Общим Банком проекта. В качестве обеспечения УПРЭ каждая из стран-участников вкладывает в Общий банк закладные бумаги на тщательно оцененные индустриальные объекты, находящиеся в собственности государства, подтверждённые запасы полезных ископаемых, часть золотого запаса, земли, лесные и водные ресурсы, объекты инфраструктуры и т.п. Поскольку объёмы и объекты залога могут легко меняться заменой закладных бумаг как в сторону уменьшения доли какой-либо страны, так и в сторону увеличения, страны-участницы получат возможность варьировать не только курсовое соотношение внутренних валют к УПРЭ, но и объём эмиссии в зависимости от потребностей. А эмиссионный центр в лице Общего банка – «бездонный карман» создаваемых (а не зарабатываемых) денег, стопроцентно обеспеченных, в отличие от доллара и евро, самым ценным, что существует сегодня, - ресурсами. И промышленным потенциалом.

Мощность экономик стран БРИКС(Т) и объёмы их природных ресурсов позволяют, в принципе, в короткие сроки превратить УПРЭ в наиболее привлекательную единицу международных расчётов, а государства-участники проекта из стран, зарабатывающих деньги, в страны, создающие деньги и получающие максимум выгоды от эмиссии.