Пожалуй, сегодня Россию можно назвать одним из ведущих государств мира в плане использования опыта стратегического планирования на государственном уровне. Как известно, наша страна первой в мире стала использовать Государственный план для развития различных отраслей хозяйства. Первым Госпланом, по оценкам специалистов, является знаменитый ГОЭЛРО – стратегия развития страны на основе ее масштабной электрификации. Сам проект ГОЭЛРО начал реализовывать в начале 20-х годов прошлого века, и, что бы там ни говорили критики этой поистине мощной программы, стратегический проект обеспечения страны доступной электроэнергии потянул за собой многие другие отрасли и смог вывести Советский Союз в настоящие промышленные гиганты. Если оценить выполнение плана стратегического развития энергетической отрасли Советской России, а затем и СССР, в цифрах, то они впечатляют. Производство электрической энергии с 1920 по 1935 год увеличилось в 56 (!) раз. Объемы добычи угля – в 12,5 раз, производство стали – в 66 (!) раз. Безусловно, найдутся люди, которые объявят, что все эти цифры – результат банальной советской пропаганды, которая была направлена не то, чтобы многократно увеличить промышленные и экономические достижения в различных хозяйственных отраслях и принизить уровень промышленного развития дореволюционной России. Однако можно сколько угодно пытаться советские достижения списывать исключительно на работу пропагандистской машины, но все дело в том, что при всех существующих стереотипах закрытости Страны Советов в 20-30-е годы, промышленная сфера вовсе не была закрыта от внешних контактов непреодолимой стеной. О настоящем промышленном рывке Советской России на базе использования стратегии Государственного планирования на десятилетия вперед существует огромное количество публикаций далеко не только советских авторов. Многочисленные зарубежные эксперты того времени отмечали, что рост советской промышленности в 20-30-х годах просто поражал воображение. Многие из этих западных экспертов пытались перенять стратегию перспективного планирования для использования на уровне собственных экономик, однако существовало, как минимум, две проблемы.
Проблема первая заключалась в том, что западное общество уже к тому времени нельзя было назвать обществом энтузиастов, ведь работа на всесоюзных стройках – это новшество, которое явно не могло быть использована в странах с капиталистической основой экономики. Проблема вторая заключалась, и это ни для кого не является секретом, в том, что на многочисленных стройках заводов, каналов, электростанций, дорог использовалась неоплачиваемая рабочая сила. Называя вещи своими именами, советское правительство вовсе не противилось тому, чтобы сотни тысяч, а то и миллионы заключенных, вкладывали свой труд на благо страны, в которой жили. Фраза «искупление провинности упорным трудом» во времена реализации стратегического плана развития стала нормой. По понятным причинам, при использовании фактически даровой рабочей силы проекты реализовывались в предельно короткие сроки. А если учесть то, что за любой просчет, а тем паче, за проявление саботажа, можно было получить пулю в затылок, работа шла с завидной продуктивностью.
Естественно, такое положение вещей было неприемлемо на Западе, но это вовсе не означало, что идея Государственного планирования чем-то плоха. Одно дело – сам план, другое дело – методы его реализации. Кстати, по меньшей мере, два государства в мире, которые не отличались особыми симпатиями к советской методике экономического развития, все же стали использовать определенные наработки СССР применительно к собственным экономикам. Речь идет о разработанных в послевоенные годы стратегиях развития таких государств как Япония и Франция.
Сегодня принято считать, что позитивное развитие экономики возможно лишь в том случае, если государственные структуры не вмешиваются в финансовую сферу и не создают никаких планов для ее развития. Якобы экономические механизмы сами способны вывести любую хозяйственную сферу страны на новый уровень безо всякого вмешательств со стороны правительства страны. Однако тот же японский послевоенный пример говорит о том, что такое суждение является самым очевидным заблуждением.
Дело в том, что сразу же после окончания Второй мировой войны японская экономика буквально находилась на грани выживания, как в принципе, и само Японское государство. Однако, начиная с конца 40-х годов, правительство Страны Восходящего Солнца решает не просто пойти по пути протекционизма наиболее пострадавших сфер производства, но и разработать стратегический план по их развитию, который будет рассчитан на десятилетия. При этом правительство Японии пошло по пути финансовой поддержки конкурентной среды, упразднив монополии, остававшиеся еще с довоенного периода. В стратегии развития был прописан пункт, согласно которому правительство выступит гарантом по защите японской продукции на внешнем рынке. При этом было заключено, скажем так, джентльменское соглашение, направленное на разработку плана стратегического развития государством и принятия этого плана к действию японским бизнесом. Главенствующая роль финансирования (в размере около 65-70%) отдавалась именно частным инвесторам, которые получали государственные преференции от японского правительства в своей дальнейшей работе. Другими словами, государственный власти в Токио разрабатывали проект полномасштабного развития и «спускали» его непосредственно в бизнес, который и должен был идти строго по намеченному плану. Удивительный симбиоз классической плановой экономики и чисто капиталистических принципов, который привел к настоящему промышленному буму в Стране Восходящего Солнца, сделав ее через несколько десятков лет второй экономикой мира. Кстати, никаких угнетенных заводостроителей и каналоармейцев под прицелами надзирателей в Японии не было. Это лишний раз доказывает, что реализовать качественно разработанный Госплан можно и вполне цивилизованными методами.
Сегодня по пути стратегического планирования со стороны государства и оптимальным его (государства) вмешательством в экономику живет Китай. Здесь тоже нашло применение симбиоза социалистического и капиталистического подходов к развитию экономической системы, что выразилось в ежегодном росте китайской финансовой системы в двузначных цифрах. Сегодня рост замедлился, но он замедлился не только в Китае, а во всем мире, поэтому связывать замедление темпов роста с частично плановой моделью экономики КНР просто неправильно.
Не так давно из российского парламента пришла информация о том, что и наши законодатели подумывают над тем, как реанимировать изрядно подзабытую систему Госплана. Естественно, ее возрождение пока не может проявиться в полном объеме, да, по большому счету, это и не нужно. Первоочередными областями, где стратегическое планирование, рассчитанное на разные сроки, может быть реализовано, названы «оборонка» и экономика. Правда, само понятие «экономика» выглядит настолько многогранно, что Госплан вполне может охватить большую часть хозяйственной деятельности страны.
Пока известно о том, что план развития стратегии обороны страны может перейти от Министерства обороны непосредственно Верховному Главнокомандующему, то есть президенту Владимиру Путину. В свою очередь, Путин может поручить подготовку такой стратегии Генеральному штабу. В этот план, если верить высказанным замечаниям Анатолия Сердюкова, могут войти такие пункты как план создания материальных госрезервов, стратегия развертывания ВС РФ, а также мобилизационный план экономики.
В новой стратегии, по мнению экспертов, могут оказаться пункты по взаимодействию местных властей, МВД, Минобороны и МЧС для противодействия серьезным угрозам стихийных бедствий. В таком же многостороннем формате отныне может выполняться работа по противодействию распространения экстремизма и нивелированию террористической угрозы на всей территории Российской Федерации.
Такой стратегический план развития обороноспособности страны может быть рассчитан либо до 2016 года (краткосрочный), либо до 2025 года – долгосрочный.
Очевидно, что отсутствие стратегии развития обороноспособности страны, может крайне негативно сказаться на модернизации армии. Если вспомнить совсем недавнюю историю, когда стратегическое планирование в Вооруженных силах России было, по сути, ликвидировано, приходилось сталкиваться с угрозами, к которым силовые структуры были совершенно не готовы. Это и Чеченские кампании, и проявления террористической активности в регионах Центральной России, и события образца 2008 года. Подготовка стратегического плана развития оборонной сферы позволит в будущем более эффективно реагировать на самые различные вызовы, о которых сегодня, возможно, мы даже не подозреваем.
Если рассматривать вариант возможного нападения США и (или) Израиля на Иран, то здесь уже сейчас необходимо тщательно разрабатывать стратегию поведения России. Ведь непродуманные действия могут привести к ошибкам, которые нанесут ущерб интересам Российской Федерации в регионе. А продумать нужно и возможность потока беженцев с севера Ирана через Азербайджан, и возможное обострение борьбы за каспийские ресурсы, и возникновение новых очагов нестабильности на Кавказе, и многое другое.
Стратегическое планирование в экономике сегодня выглядит куда более сложным. Ведь мир никак не может выбраться из очередной кризисной воронки, которая приводит к стагнации и регрессу во многих странах мира. Хотя с другой стороны, а когда же еще стараться находить новые пути развития, если не в кризисный период. Главное, чтобы вмешательство государство пошло по рациональному пути, а не скатилось к банальному регулированию экономики старыми советскими методами. Мало того, здесь придется позаботиться и о том, чтобы Госплан не стал очередным документом, который дает волю коррупционерам всех мастей протянуть свои руки не только к государственному или региональным бюджетам, но и к финансам частных компаний.
В общем, сам Госплан – вещь вполне здравая, но только в том случае, если для его реализации будут использованы цивилизованные методы, а он сам не станет пугалом для частных инвесторов и развития бизнеса.
