МОСКВА, 25 декабря 2020, Институт РУССТРАТ. Помимо КНР, о планах или уже практической реализации собственных проектов криптовалют объявили еще пять стран: Дубай (Emcash), Венесуэла (El Petro/Petro Moneda), Эстония (Estcoin), Швеция (E-Krona) и Япония (J-Coin).
Из них теоретическую перспективу может иметь лишь Emcash, в качестве инструмента проникновения эмирата Дубай, входящего в ОАЭ, в экономическое пространство арабских стран, сегодня значительно ослабленных в результате волны цветных революций. Местные деньги, например, в Судане, Сомали, Ливии, имеют сомнительную ценность, а их государственные институты слишком слабы для успешного блокирования электронных расчетов подобного рода и контроля за материальным товарооборотом. Что открывает перспективу постепенного замыкания их экономик на дубайский эмират, но исключает вариант их экономической и политической интеграции в него.
Все прочие варианты носят характер карго-культа. Это когда продвигающие их люди (чаще всего слабо грамотные в экономике популистские политики) пытаются «сделать как у всех» и надеются таким образом решить внутренние проблемы собственных стран, не понимая или прямо игнорируя реальные источники их фактического возникновения.
Например, шведы, и особенно эстонцы, таким образом стремятся противостоять растворению их локальных экономик в зоне евро. Предполагается, что E-Krona и Estcoin смогут стать параллельным средством для местных расчетов, просто потому, что политикам так хочется, потому что говорить о перспективе криптовалюты это модно, и вообще термин придает докладчикам значительности.
Некоторую перспективу еще имел японский проект, но после вступления Японии во ВРЭП, J-Coin точно проиграет криптоюаню ввиду очевидного подавляющего превосходства масштабов китайской экономики. А на местном уровне, только в пределах Японских островов, он в реальности никому особо не нужен.
Отсюда становится очевидным, что объявить о собственном криптопроекте для его успеха недостаточно. Без собственного закрытого экономического кластера, включающего в себя некоторое количество иностранных государств, критично заинтересованных в максимизации свободного доступа, и ради его получения согласных на условия закрытости общего экономического пространства для прочих экономик мира, любая криптовалюта практической перспективы не имеет. Она не сможет массово выйти за пределы границ страны-эмитента она, а внутри них останется лишь еще одной формой внутренних денег, не дающих каких бы то ни было существенных преимуществ, ни пользователям, ни экономике государства.
Хотя разговоры о возможности создания криптодоллара в Соединенных Штатах ведутся едва ли не столько же, сколько успешно существует Биткоин, в реальности политические и монетарные власти американского государства его появлению категорически противятся.
Более того, Минфин США уже утопил практически полностью готовый к запуску в свободный оборот проект криптовалюты Gram блокчейн платформы TON, разработанной Павлом Дуровым. На которую планировали осуществить перевод своих операций системы Visa и Mastercard. По той же причине Минфин США блокирует аналогичный проект Libra (ранее называвшаяся Facebook Coin) Марка Цукерберга, владельца и создателя социальной сети Facebook.
У Вашингтона нет необходимости заменять сложившееся положение дел каким-либо электронным криптодолларом.
По трем основным причинам.
Во-первых, потому что Америка уже владеет общим торгово-экономическим и финансовым пространством, в котором подавляюще доминирует обычный доллар. Переход, внутри него, на криптоверсию, никаких ощутимых экономических преимуществ не даст, тогда как проблемы с удержанием внутри долларового мира множества пока в него входящих зарубежных экономик, наоборот, возрастет. А США не обладают достаточными ресурсами для их повторного экономического захвата. Следовательно, в процессе введения криптодоллара, существует огромный и неустранимый риск часть ныне контролируемой части мировой финансовой системы потерять.
Во-вторых, важным сильным фактором, играющим против перспективы появления криптодоллара, является принципиальное отсутствие в США принадлежащего государству центрального банка. Эмитирующая доллар ФРС является консорциумом из 12 резервных банков, лишь публично именуемых федеральными, но фактически находящихся в частном владении. В составе их акционеров американское государство не числится.
С их точки зрения возникновение в США еще одного центра, эмитирующего массовую валюту, пусть электронную, но все равно параллельную обычному доллару, означает возникновение сильного конкурента, потенциально угрожающего полным подрывом неоспоримости гегемонии ФРС, что она допустить ни при каких обстоятельствах не желает.
В-третьих, для конечного рядового пользователя денег внутри ныне существующей системы доллар, в сущности, и так является электронным. Следовательно, любой криптодоллар неизбежно станет с ним конкурировать на рынке, без всякой пользы, как для эмитента крипты, так и для государственных властей США.
Любая криптовалюта имеет смысл только в качестве инструмента финансово-экономической экспансии за пределы государственной территории ее эмитента. А миру доллара в сложившихся, тем более перспективных внешних, условиях развиваться просто некуда физически.
Разве что окончательно ликвидировать зону евро, но эта задача вполне достижима и более простым путем, без генерации новой американской криптовалюты. Экономика европейских стран и без того серьезно зависима от внутреннего потребительского рынка США, а правящая элита Евросоюза геополитической субъектностью не обладает. Наоборот, она заинтересована в сближении с Соединенными Штатами.
Перспективы золота в новом цифровом мире
У некоторых экономистов существует надежда на перспективу возврата мировой финансовой системы к какой-либо версии золотого стандарта. В этом случае наличие собственного существенного золотого запаса якобы должно обеспечить России в будущем достаточную степень экономической и политической независимости.
Однако такие ожидания вряд ли способны оправдаться. Доля РФ в совокупной мировой экономике сегодня не превышает 4 – 5%. Как минимум 70% остального мира в переходе на золотой стандарт решительно не заинтересованы.
Как видно выше он точно не нужен Китаю, Соединенным Штатам и Евросоюзу. Прочие страны слишком слабы и находятся в заведомо ведомом положении, то есть на формирование правил мировой финансовой системы не влияют никак.
Это значит, что желания России в этих процессах определяющего веса тоже иметь не могут.
Отсюда напрашивается однозначный вывод, что золото в целом сохранит уже сложившееся качество одного из фундаментальных активов для снижения финансовых рисков государственных финансовых резервов, но не сможет стать самостоятельным платежным средством, способным заменить доллар или любую другую международную валюту, как натуральную, так и виртуальную цифровую.
Выводы для России
Все изложенное выше четко обосновывает следующие выводы о целесообразности и перспективах создания в РФ собственного крипторубля.
Во-первых, в чистом виде полностью анонимная и полностью неподконтрольная государству криптовалюта для российского государства прямо разрушительна (см. разделы I и III).
Во-вторых, даже в усеченной форме, по аналогии с криптоюанем, внутри страны она не решит ни одной из ключевых проблем российской экономики. С ее помощью невозможно расширить емкость внутреннего потребительского рынка или снизить зависимость от внешней торговли с зарубежными странами. Тем более как-либо купировать растущий негативный настрой главного торгового партнера – Европы.
Более того, ее запуск, вопреки реальным механизмам функционирования крипты, как это пытается протолкнуть российское банковское сообщество, означает лишь формирование условий для надувания финансового пузыря. Банки рассматривают крипторубль в полном отрыве от его экономических свойств, только в виде еще одного фантика, на конвертации которого в наличную или обычную безналичную форму (и обратно) они смогут дополнительно «зарабатывать». По классической схеме приватизации прибыли и национализации всех прочих убытков.
Важно отметить, что, запуская криптоюань, помимо внешних глобальных целей, Китай также преследует цель ликвидации устаревшего банковского механизма, сформированного на основе старых западных принципов организации банковской системы в целом.
В рамках которой центральный банк эмитирует сами деньги, следит за соблюдением устанавливаемых им правил денежного оборота, и кредитует ими нижестоящий уровень частных банков, непосредственно предоставляющих далее кредиты предприятиям и частным лицам, а также обслуживающим их финансовые операции технически. При этом издержки сублимируются у государства, а прибыли оседают в частных банках, зачастую омертвляя их из-за нежелания кредитовать, как им кажется, низкодоходные проекты, не сулящие быстрой и большой прибыли.
Формирование системы, в которой владельцы электронных кошельков криптоюяаня сразу заводят счета непосредственно в НБК, эту пирамиду разрушает. В новой схеме, после того, как криптоюань достигнет массового оборота, вся, не использующаяся в текущем оперативном обороте прибыль, будет оседать в виде остатков на счетах НБК, а не коммерческих банков. Тем самым у государства появится возможность ее инвестирования в проекты, в развитии которых заинтересовано, в первую очередь, само государство.
В этой схеме коммерческим банкам отводится только техническая роль «фронтальных офисов» НБК по физическому обслуживанию части первичных клиентских операций. Например, проверки документов при открытии новых счетов новым клиентам и поддержания в работоспособном состоянии сети банкоматов. Все остальное ляжет на техническую базу дата-центров НБК.
В реализации такой схемы банковское сообщество РФ активно не заинтересовано. А значит оно будет серьезно сопротивляться любым попыткам ее реализации. Хотя в целом, как инструмент относительно мягкой национализации банковской деятельности в России собственная крипта ограниченную перспективу иметь может.
В-третьих, главным, и ключевым, условием для успешной реализации любых проектов крипторубля, является формирование собственного замкнутого экономического кластера, обязательно включающего в себя экономики иностранных государств в качестве пространства для экспансии российской экономики.
В том числе, в рамках долгосрочных стратегических мер по укреплению суверенизации российского рубля как национальной валюты. Пока в настоящее время рубль остается зависимой, вторичной, валютой по отношению к доллару. По действующей системе его эмиссия прямо зависит от оценки стоимости экономики РФ в долларах США.
В случае создания достаточно обширного, и такого же автаркичного, как ВРЭП, торгово-экономического кластера с неоспоримым доминированием РФ, масштабно замкнутого на ее внутренний потребительский рынок, зависимость от так называемого «дальнего зарубежья» можно снизить до величин, на рубль решающего влияния не оказывающих.
В рамках СНГ, ТС и даже ЕАЭС российские возможности создать таковое в обозримой перспективе ограничены. Хотя, как стратегическая цель, рассматриваться должны.
Однако главным перспективным направлением формирования собственного российского экономического «свободного торгового пространства», следует считать расширение российской экономической экспансии в страны Африки. Экономически они развиты слабо, их экономики узко специализированы по товарному ассортименту и в подавляющем большинстве ориентированы на экспорт первичного сырья и остро заинтересованы в импорте промышленных товаров. В том числе российского технологического и качественного уровня.
Тем самым открывается перспектива в относительно короткий – в пределах 5 – 10 лет – срок, замкнуть их в российскую версию ВРЭП. В которую уже потом можно будет постепенно привлекать постсоветские страны. Но уже на
значительно более жестких и бескомпромиссных условиях, чем существующие версии ТС, ЕАЭС, и тем более СНГ.
В-четвертых, хотя Китай и страны ЮВА, а теперь и рынок ВРЭП, в новых складывающихся международных условиях, на краткосрочную перспективу и являются важным направлением развития российской внешней торговли (для создания противовеса торговле с Западом), в долгосрочной перспективе чрезмерное сближение с ВРЭП для России несет серьезную угрозу ее экономического поглощения пространством, в котором безоговорочно доминирует Китай. Поэтому, под любыми предлогами, проникновению криптоюаня в российское экономическое пространство необходимо противодействовать.
Отсюда, в-пятых, до достижения достаточного уровня решения задач, сформированных в пунктах три и четыре, настоящего раздела, работы по созданию российского крипторубля должны носить исключительно экспериментальный характер.
Их задачей должна являться чисто техническая отработка вопроса, определение потребностей, объемов и конфигурации необходимого оборудования (дата-центры, вычислительные мощности, алгоритмы и т.п.), а также формирование понимания в части необходимых изменений нормативно-правовой базы, и подготовка к принятию необходимых законов.
Важным и верным шагом в этом направлении следует считать принятие Государственной думой закона «О цифровых финансовых активах», подписанного президентом РФ и вступающего в действие с 1 января 2021 года. Он вводит базовые понятия, тем самым формируя основу будущего механизма, и определяет правовые границы деятельности для банковско-финансовых организаций, но при этом четко обозначает запрет на использование криптовалют в качестве платежного средства внутри Российской Федерации.
Также следует отметить внесение в Думу законопроекта, предполагающего формирование методики налогообложения в сфере критовалют, в том числе эмитируемых за рубежом. В частности, Налоговый кодекс предусматривается дополнить определениями, признающими цифровую валюту имуществом, подпадающим под налог на прибыль или НДФЛ.
Положительным шагом следует считать закрепление в законодательстве понятия цифрового финансового актива (№259-ФЗ от 31.07.2020) и определения криптовалюты, как третьей формы денег, наравне с наличной и безналичной. С введением соответствующего механизма мониторинга и контроля.
10 декабря Владимир Путин подписал Указ, обязывающий российских чиновников в период с 1 января по 30 июня 2021 года предоставить сведения о своих доходах, имуществе, в том числе о цифровых финансовых активах, о цифровой валюте и т.п. Остается только догадываться, что может скрываться за криптовалютой.
Целью упомянутого комплекса работ следует считать подготовку к полевой обкатке и массовому практическому внедрению системы крипторубля при достижении нужного уровня создания собственного российского геоэкономического кластера.
Источник: РусСтрат.
Рейтинг публикации:
|
