Ещё раз о фальшивомонетничестве банкиров-ростовщиков
Я уже писал о проблеме, которая среди профессиональных финансистов называется частичным резервированием или неполным покрытием обязательств банков. А в переводе на понятный простому человеку язык эту проблему можно назвать созданием банками денег «из воздуха».
Банкиры-ростовщики потратили немало сил и времени для того, чтобы создать такую систему, о которой не могли даже мечтать средневековые алхимики, пытавшиеся превратить железо в золото. 99 процентов всех усилий сводились к тому, чтобы люди перестали понимать ту простую истину, что банки фактически занимаются фальшивомонетничеством в особо крупных размерах. Ведь в конституциях и законах почти всех стран мира записано, что эмиссией (выпуском) денег занимаются исключительно Центробанки (а в некоторых случаях дополнительно казначейства).
Через СМИ и систему экономического образования произошло оболванивание людей, которые в упор перестали видеть банковское фальшивомонетничество. А оставшийся один процент усилий банкиры тратили на то, чтобы понимающих «денежную алхимию» людей заставить молчать (подкуп, осмеивание и даже убийства).
Тем не менее время от времени правда о «денежной алхимии» банкиров-ростовщиков прорывается через заградительные кордоны. Я уже писал о скандальном решении суда в американском штате Миннесота пятидесятилетней давности: суд в начале 1969 года признал, что банк-истец, который пытался взыскать с ответчика Джерома Дейли долг по ипотечному кредиту, сделал этот кредит «из воздуха». Ответчик был освобожден от обязанности погашать долг, а решение суда наделало много шума в Америке.
Другая история касается прошлогоднего референдума в Швейцарии. Там общественные активисты попытались провести реформу денежно-кредитной системы страны путём установления запрета на создание денег частными коммерческими банками. Референдум был проведен, реформа не получила необходимой поддержки. Но то, что четверть швейцарцев проголосовала против фальшивомонетничества банков, — хороший знак. Банкиры были перепуганы. Ведь они думали, что уже никто из простых граждан не понимает, что они занимаются «денежной алхимией». Мировые СМИ, подконтрольные «хозяевам денег», всячески замалчивают швейцарский референдум.
Приведу ещё одну историю, имеющую непосредственное отношение к обсуждаемой теме. Эта история достаточно давняя — времён Великой депрессии 30-х годов прошлого века. Как известно, после биржевой паники в США конца октября 1929 года («чёрные» четверг, понедельник и вторник) волны кризиса стали расходиться по всей американской экономике. Добрались они и до банковского сектора. В итоге исчезла почти половина всех кредитных организаций. Была выявлена крайне низкая устойчивость банков, а причинами неустойчивости было названо неполное покрытие их обязательств. Конкретно это выражалось в набегах вкладчиков на банки. Деньги (законные банкноты ФРС США) в банках быстро кончались, и они вынуждены были объявлять о своих банкротствах. Банки умирали, нередко умирали и их ограбленные клиенты, которые оказывались без работы и сбережений.
Вот тогда-то до сознания тех, кто занимался так называемой «экономической наукой», и дошла простая и очевидная истина: у банков должно быть полное покрытие обязательств, что, в свою очередь, означает запрет на создание каких-то «своих» денег кредитными организациями. Так родился Чикагский план — план выхода США из экономического кризиса 1930-х годов. Он был разработан сотрудниками Чикагского университета в 1933 году. Это был лаконичный (на 6 страницах) документ, на титуле которого написано: «Реформа банковской системы и денежного обращения» (Banking and Currency Reform). Документ подписали Фрэнк Найт, Ллойд Минтс, Генри Шульц, Генри Калверт Саймонс, Гарфилд Кокс, Аарон Директор, Пол Дуглас и Альберт Харт.
Через неделю после выхода план был передан президенту Франклину Д. Рузвельту. План предполагал ряд конкретных мер, направленных на обеспечение жёсткого контроля за финансовыми структурами со стороны Федеральной резервной системы, превращение американского Центробанка в единственный источник эмиссии денег (с оговорками).
Некоторая лазейка для банков всё-таки сохранялась: если под вклады до востребования требовалось 100-процентное резервирование, то по срочным вкладам покрытие могло быть менее 100%. Предполагалось усиление государственной природы Федерального резерва (при сохранении его независимости от правительства), а частные банки теряли бы значительную часть своей независимости, превращаясь фактически в филиалы и отделения американского Центробанка (Федерального резерва). То есть банкам отводилась роль буквальных финансовых посредников, получающих «настоящие» деньги от Центробанка (напрямую или через своих клиентов) и осуществляющих активные операции (кредитование и инвестирование) с помощью этих же «настоящих» денег.
Авторы Чикагского плана продолжали углублять и детализировать документ. Альберт Харт подготовил статью «Чикагский план банковской реформы» (The ‘Chicago Plan’ of banking Reform), которая была опубликована в 1935 году. В этой статье Харт явным образом указал на Мизеса как на интеллектуального отца их предложения. В ноябре 1935 года Джеймс Энджел опубликовал подробнейшую статью «План 100-процентного резерва» (The 100-Percent Reserve Plan).
Чикагский план не был принят властью. Вместо этого администрация пошла по пути введения строгого надзора над деятельностью банков со стороны ФРС США (закон о банках 1935 года), разделения банков на коммерческие и инвестиционные (закон Гласса – Стиголла 1933 г.), учреждения системы страхования банковских депозитов и т.д. Неполное покрытие обязательств и привилегия создания новых денег банкам были сохранены. Об этом можно прочитать в брошюре Ронни Филипса «Чикагский план и банковская реформа в рамках Нового курса» (Ronnie J. Phillips. The ‘Chicago Plan’ and New Deal Banking Reform // The Jerome Levy Economics Institute. Working Paper No. 76, June 1992).
Тем не менее до начала Второй мировой войны тема полного покрытия обязательств банков оставалась очень популярной в академических кругах. Новая версия Чикaгcкoгo плaнa была подготовлена в 1936 гoду известным экoнoмиcтoм из Йeльcкoгo унивepcитeтa Ирвингом Фишepoм (автором «уравнения Фишера» и «уравнения обмена») совместно с профессором Чикагского университета Генри Саймонсом. Мне, правда, не удалось выяснить, дошел ли этот документ до американского президента Рузвельта.
В 1936 году вышла статья Генри Саймонса «Правила против администрирования в денежной политике» (Rules versus Authority in Monetary Policy). Генри Саймонс отстаивал требование 100-процентного резервирования в сочетании с базовым предложением об установлении полного государственного контроля над количеством денег в обращении и их ценностью. Он объявил об этом предложении годом ранее в брошюре, озаглавленной «Позитивная программа для экономической свободы: некоторые предложения по либеральной экономической политике», опубликованной в 1934 году.
Как следует из этой брошюры, в то время Саймонс уже полагал, что депозитные банки, которые поддерживают «100-процентные резервы, просто не могут разориться и не могут ни создавать, ни разрушать действующую денежную систему. Эти институты будут принимать вклады так же, как склады принимают товары. Их доход будет проистекать исключительно от платы за услуги — возможно, весьма невысокой платы за перевод средств посредством чеков или тратт. Эти предложения, касающиеся банковского дела, определяют способы устранения вредной эластичности кредита, которая имеет место в системе частной коммерческой банковской деятельности и установления полного контроля со стороны центрального правительства над количеством фактически обращающихся денег и их ценностью». (цит. по: Уэрта де Сото Хесус. Деньги, банковский кредит и экономические циклы; пер. с англ. под ред. А. В. Куряева. — Челябинск: Социум, 2008).
За Саймонсом последовали Фриц Леман со своей статьей «Стопроцентные деньги» и Фрэнк Грэхэм, который в сентябре 1936 г. опубликовал статью под заголовком «Деньги частичного резервирования и предложение о 100-процентных резервах».
В среде американских банкиров живого отклика Чикагский план Фишера — Саймонса, естественно, не нашёл. Документ еще раз пытались обсуждать во время рецессии 1937–1938 гг., но затем о нем забыли надолго. Современный испанский экономист Уэрта де Сото Хесус пишет по поводу тогдашнего неуспеха Чикагского плана:
«Но в целом теоретики чикагской школы выдвигали тезис о необходимости 100-процентного резервирования, руководствуясь исключительно практическими соображениями. Они считали, что это облегчит государству проведение более предсказуемой денежной политики. Теоретиков чикагской школы можно упрекнуть в наивности — они приписывали государству и желание, и возможности такого администрирования денежной системы, чтобы при любых обстоятельствах денежная политика оставалась стабильной».
(Уэрта де Сото Хесус. Деньги, банковский кредит и экономические циклы)
Лишь иногда именитые экономисты напоминали о таком радикальном средстве стабилизации денежно-кредитной системы, как введение 100-процентного резервирования (запрет банкам создавать «свои» деньги). В своё время за 100-процентное обязательное резервирование выступал известный монетарист Милтон Фридман (работа «Программа стабилизации денежной системы», 1959 год). В этом же ряду американский экономист Лоуренс Котликофф, представитель австрийской школы Мюррей Ротбард (тот прямо считал, что резервы менее 100 % представляют собой мошенничество со стороны банков), испанский экономист Хесус Уэрта де Сото (также примыкающий к австрийской школе) и т.д.
Единственным аргументом апологетов частичного резервирования является то, что, мол, если банки лишить права делать деньги из воздуха, то денег в обращении станет меньше и что банки будут чрезмерно осторожничать с принятием решений о выдаче кредитов. И что, мол, в этом случае возникнет серый (теневой) банковский сектор, в котором будет процветать частичное резервирование. Именно такие сомнения высказывает Пол Кругман, американский экономист и публицист, лауреат премии по экономике им. Альфреда Нобеля.
О Чикагском плане вновь вспомнили во время последнего финансового кризиса 2007-2009 гг. В 2012 году два экономиста из Международного валютного фонда (Бенеш и Кумхоф) опубликовали брошюру под названием «Возвращение к Чикагскому плану» (Jaromir Benes and Michael Kumhof. The Chicago Plan Revisited // IMF Working Paper, August 2012). Авторы достаточно уверенно доказывают, что банковская система со 100-процентным резервированием сведет на нет инфляцию, ускорит экономическое развитие, остановит дальнейшую социально-имущественную поляризацию общества, предотвратит возможность кризисов, исключит бесконтрольное наращивание денежной массы (типа нынешних «количественных смягчений», проводимых Центробанками) и т.д.
Эта публикация вызвала большой резонанс. Некоторые конспирологи полагают, что брошюра была санкционирована еще в 2011 году исполнительным директором МВФ Домиником Стросс-Каном, который якобы добивался полного пересмотра мирового финансового порядка (за что и поплатился своим постом).
Надо сказать, что осторожные реверансы в сторону Чикагского плана в последнее десятилетие делали даже такие важные персоны финансового мира, как Б. Бернанке (председатель Совета ФРС США в 2006-2014 гг.), Марио Драги (президент Европейского центрального банка с 2011 года), Марк Карни (управляющий Банка Канады в 2008-2013 гг.; управляющий Банка Англии с 2013 года).
Конечно, чиновники такого ранга могут только намеками касаться темы банковского резервирования, ибо они боятся любых революционных потрясений в мире финансов. Но этих финансовых потрясений им избежать не удастся, ибо если начнется новая волна мирового финансового кризиса (а она непременно начнётся), то она сметет как минимум половину всех банков в мире. И проблема введения полного банковского резервирования опять выйдет на первый план.
