Выступая на форуме «Россия зовет», российский президент, помимо прочего, сделал одно знаковое заявление: торговая война США с Китаем не только вредит глобальной экономике, но и создает «окно возможностей» для развития экономики России.
Просто напомним.
В этому году Вашингтон несколько раз вводил пошлины против экономики КНР. Пекин, естественно, отвечал аналогичными действиями. Так, в конце сентября вступили в силу новые таможенные пошлины США: для товаров из Китая была введена тарифная ставка в десять процентов на сумму 200 миллиардов долларов. Китай ответил точечными пошлинами от пяти до десяти процентов на импорт ряда категорий товаров из Соединенных Штатов на сумму 60 миллиардов долларов.
Но только пошлинами с китайской стороны дело не ограничилось.
Мы уже об этом писали: КНР, имея и другие рычаги воздействия на свой бизнес, помимо «тарифов и пошлин», сначала резко сократила импорт энергоносителей из Штатов. А в октябре и вовсе «обнулила» импорт нефти и сжиженного природного газа из США — таковы данные Главного таможенного управления КНР. В то же время поставки российской нефти на китайские рынки достигли исторического максимума, что тоже вполне естественно и объясняется отнюдь не какой-то «злой волей», а законом сохранения материи Ломоносова — Лавуазье. Так, где «сколько в ином месте убавится, то столько же в другом месте прибавится».
Математика тут простая — покажем на примере СПГ.
Еще в 2017 году КНР импортировала на свои рынки чуть больше трех с половиной миллионов тон сжиженного природного газа из США. Которые чуть отставали от Австралии, но опережали по объемам поставок почти в полтора раза куда более традиционный для китайских рынков катарский СПГ. Для сравнения: в 2018 году импорт американского СПГ к августу не достиг и миллиона тонн (против 2,1 миллиона тонн в 2017-м), а сейчас его и вовсе нет. При этом Пекин прогнозно (официальная статистика будет только в следующем году) нарастил импорт газа примерно на 17 процентов. И если это не «окно возможностей» для Москвы, то что же это тогда?
Кстати.
Пока мы это «окно» именно в области газа реализуем довольно слабо по причинам чисто технологическим: сказывается историческая приверженность нашей газовой отрасли к трубопроводным способам доставки, но «Сила Сибири» только еще строится, а «Западный коридор» пока еще на этапе согласования. Объемы же СПГ, которые мы сейчас прилично наращиваем, мгновенно контрактуются. Самое смешное: о танкерах с русским газом в Бостоне, наверное, можно уже не напоминать.
А пока основными поставщиками сжиженного газа на китайские рынки остаются другие экспортеры: Австралия (2,27 миллиона тонн в октябре), Катар (960 тысяч тонн) и Малайзия (496 тысяч тонн). Есть куда стремиться.
Теперь переходим к нефти.
Здесь, во многом благодаря уже становящемуся традиционным хорошему стратегическому взаимодействию российских и китайских компаний, динамика более положительная. На рынках поставок нефти в Китай прочные лидерские позиции у России и Саудовской Аравии. И с учетом того, что уже в минувшем октябре Китай в среднем импортировал рекордные 9,7 баррели в сутки. Сейчас это, в общем, о многом говорит заинтересованным наблюдателям.
Но и на этом Россия останавливаться не намерена.
Как сообщил ответственный секретарь комиссии при президенте по ТЭК, глава «Роснефти» Игорь Сечин, принимающий участие в Российско-китайском энергетическом форуме в Пекине, энергетическое сотрудничество России и КНР уже сейчас вышло «на беспрецедентный уровень». И в устах человека, чья компания еще в 2017 году поставила в Китай около 40 миллионов тонн нефти, обеспечив тем самым 6,5 процента от общей потребности КНР, это звучит более чем серьезно. Особенно если уже в 2018 году поставки «Роснефти» на китайские рынки сбыта превысят 50 миллионов тонн, увеличившись более чем на четверть. А вообще, только по уже утвержденным проектам к 2035 году суммарный объем сотрудничества «Роснефти» с китайскими компаниями превысит какие-то полтриллиона долларов по нынешнему курсу.
Причем, что особенно любопытно, эти объемы отнюдь не замыкаются исключительно на поставках энергетического сырья. В качестве примера: не так давно прошло сообщение Reuters о том, что «Роснефть» и китайская Beijing Gas создают совместное предприятие для развития сети газонаполнительных компрессорных станций в России. Китайская компания получит вполне допустимые для стратегического предприятия 45 процентов уставного капитала. И на базе этого СП в России построят 170 станций, где сжиженный природный газ может быть использован в качестве моторного топлива. Российская компания также сообщила, что в ходе визита Игоря Сечина «Роснефть» и национальная корпорация Китая — CNPC — подписали меморандум о научно-техническом сотрудничестве. Главная цель — совместная работа в освоении нефти и газа в Арктике и на Дальнем Востоке и освоение Северного морского пути.
Здесь важны не столько китайские инвестиции. Главное — гарантированные гигантские китайские рынки сбыта для нас и гарантированные безопасные поставки для китайских товарищей: при совместном освоении месторождений это просто подразумевается. И именно это, а не любые подписанные бумажки о «рыночной динамике», и есть подлинная интеграция, «принуждение к многолетнему сотрудничеству» и партнерству, если хотите. И именно это безусловная экономическая база для политического добрососедства и сотрудничества двух держав.
Важно напомнить: в других областях тоже можно использовать «окно возможностей». О чем, кстати, Путин на форуме «Россия зовет» и говорил: «США поставляли в огромных количествах, теперь мы будем поставлять. Договорились с китайскими друзьями, что будем поставлять мясо птицы, еще какие-то дополнительные товары».
Можно было бы сказать, что к «дополнительным товарам» относятся АЭС, но тут мы как раз американцев не заменяем: они уже, кажется, в Китае перестали делать вид, что по-прежнему умеют их строить.
