Но как только они берут студенческий кредит, они становятся частью экономики. В этом смысле они — класс должников. Но быть должником означает платить — а средства студентов позволят делать оплаты из зарплат и выплат, которые они будут получать после выпуска. В конце концов, причина, почему большая часть студентов получает образование состоит в том, что так они могут претендовать на работу среднего класса.
Средний класс в Америке состоит из расширяющегося сектора рабочего класса, который может взять банковские кредиты — не просто ростовщические краткосрочные кредиты под залог следующей зарплаты, а долги на всю оставшуюся жизнь. Итак, сегодня средний класс стал классом должников.
Проливая крокодиловы слезы из-за медленного роста занятости в США после застоя 2008 года («постоянная экономика Обамы», при которой только банки получали помощь, а не экономика), финансовый класс считал роль промышленности и экономики в целом частью платы работникам, достаточной за то, чтобы они могли экспоненциально повышать объём долга. Проценты и гонорары (а позже гонорары и штрафы, теперь приносят кредитным компаниям больше, чем они получают по процентным ставкам) резко растут, ослабляя экономику товаров и услуг.
Хотя учебники по финансам и банковскому делу говорят, что все проценты (и выплаты) — это компенсация за риск, любой действительно рискующий банкир, быстро оказывается выставленным за дверь. Банки не рискуют. Для этого есть правительство. (Социализация рисков, приватизация прибылей). Понимание того, что экономика США может оказаться неспособной восстановиться под грузом мусорных облигаций и других плохих долгов, которые администрация Обамы оставила в бухгалтерских книгах в 2008-м, заставляет американские банки настаивать, чтобы американское правительство гарантировало выплату всех студенческих долгов. Они ещё настаивают, чтобы правительство гарантировало финансовые золотые копи, сокрытые в подобной задолженности — последние принятые выплаты. Итак, действительно ли студент стал получателем зарплаты или нет, банки получат выплаты при сегодня появляющейся иллюзорной экономике «как будто». Правительство заплатит банкам, «как будто» это и есть то самое восстановление.
И если бы было такое восстановление, тогда это означало бы, что банки шли на риск — достаточный риск, чтобы оправдать высокие процентные ставки по студенческим кредитам.
Это просто повтор того, о чём банки договаривались насчёт ипотечного кредитования. Студенты, которые преуспели в получении работы, надеются завести семью или, как минимум, войти в средний класс. Большая часть критериев среднего класса в сегодняшнем мире (помимо образования в колледже) — владение домом. Но почти никто не в состоянии купить дом без ипотечного кредита. И цена этой ипотеки — выплата до 43% своего дохода в течение тридцати лет, то есть всю прогнозируемую рабочую жизнь (в сегодняшних «допущениях» предполагается полная занятость, а не просто экономика свободного заработка).
Банки знают, насколько маловероятно, что рабочие на деле смогут зарабатывать достаточно, чтобы выдержать расходы на своё образование и долги по ипотеке. Стоимость жилья настолько высока, стоимость образования так высока, что общий долг, который работники должны выплачивать, превышает уровень зарплаты и настолько высок, что американский рабочий класс потерял покупателей на мировых рынках (кроме военного снаряжения, проданного саудовцам и другим протекторатам США). А потому банки настаивают, чтобы правительство делало вид, что кредиты на жильё, равно как и на образование, не представляют риска для банкиров.
Федеральное управление жилищного строительства гарантирует ипотеку, которая поглощает вышеупомянутые 43% дохода претендента. Доходы в наши дни не растут, а вот шанс потерять работу — да. Когда-то труд среднего класса сократился до труда на уровне минимума зарплаты (МакДональдс и прочие заведения быстрого питания) или «аккордного труда» (Uber). И тут оплата резко растёт при дефолтах — всё контролирует правительство, словно компенсирует банкам риски, которые должно нести само правительство.
От долговых поденщиков к рабам зарплаты
В связи с тем, что образование уровня колледжа является предварительным условием присоединения к рабочему классу (за исключением отпрысков миллиардеров), средний класс — это класс должников, настолько глубоко увязший в долгах, что как только удаётся получить работу, у них нет возможности выйти на забастовку, а ещё меньше — протестовать против плохих условий труда. Именно это Алан Гринспен назвал «травмирующим работника влиянием» долга.
Думают ли студенты о своем будущем в таком смысле? Как они видят свое место в этом мире?
Студенты — новые НИНДЗЯ: Никаких доходов, Никакой работы, Никаких активов. Но активы есть у их родителей, и их-то теперь и захватывают, даже у пенсионеров. Больше всего активов у правительства — право облагать налогами (главным образом труд в наши дни) и кое-что получше — право просто печатать деньги (главным образом ради накачивания экономики деньгами в попытке вновь взвинтить цены на жильё, курс акций и цену облигаций). Но под бременем долга и столкнувшись с жестким положением на рынке труда, они оказываются ещё более зависимы. Вот почему столь многие вынуждены оставаться жить у родителей дома.
Проблема в том, что хоть они и получают работу и становятся независимыми, они остаются зависимыми от банков. И чтобы выплачивать банкам, они должны быть ещё более безропотно сносить зависимость от работодателей.
Возможно, поучительно рассматривать положение дел с точки зрения банкиров. В конце концов, это же они заявляют о $1.3 триллиона студенческих долгов. На самом деле, несмотря на то, что повсюду в США плата в колледжах резко растёт, даже больше чем за здравоохранение (финансиализированное здравоохранение, а не социализированное), банки зачастую приходят к большим расходам на образование, чем колледжи. Это потому, что любые процентные ставки удваиваются и студенческий заём, скажем, под 7% означает, что выплаты процентов удвоят первоначальную сумму всего за 10 лет. (Правило 72, оно же правило расчёта ежемесячного платежа по ссуде в рассрочку, обеспечивает лёгкий способ подсчитать время удвоения взятого под проценты займа. Просто разделите процентную ставку на 72 и получите время удвоения).
Итак, в Америке родился роковой симбиоз банков и высшего образования. Банкиры сидят в правлениях ведущих университетов — не просто покупая себе место донора, но потому, что они финансируют превращение университетов в агентства недвижимости. Университеты Колумбии и Нью-Йорка — основные держатели недвижимости в Нью-Йорк Сити. Как и церкви, они не платят налогов на недвижимость или подоходный налог, поскольку считается, что они играют важную социальную роль. Но с точки зрения банкиров их роль состоит в том, чтобы обеспечить рынок долга, масштаб которого теперь уже превосходит долг по кредитным картам!
«Ситибанк» в Нью-Йорк Сити заключил полюбовное соглашение с Университетом Нью-Йорка, который направляет приходящих студентов в банк, который финансирует их обучение займами. В сегодняшнем мире учебное учреждение может выставить такой счёт за образование, какой банк захочет выдать в долг студентам — а банки жаждут дать взаймы столько, сколько правительство будет гарантировать покрыть, и никаких вопросов не возникает. Итак, банкиры в правлении учебных заведений взвинчивают стоимость образования, зная, что сколько бы не получили университеты, банки получат столько же в виде процентных ставок и штрафов.
Конечно, так же обстоит дело и с жильём. Сколько бы не получил владелец дома, когда продает его, банк получит ещё больше в виде процентных ставок по ипотеке. Вот почему весь рост экономики США идет в сектор ОГНЯ*, принадлежащий Одному Проценту.
В таких условиях «более образованное общество» не означает наличие более работоспособной рабочей силы. Оно означает менее работоспособное общество, поскольку всё более и более зарплаты и доходы потребителей используются на покупку товаров и услуг, не на еду в ресторанах или покупку продуктов труда, а чтобы платить финансовому сектору и союзному ему классу рантье. Более образованное общество в таких условиях — просто более обременённое долгами общество, экономика, ставшая жертвой долговой дефляции, жёсткой экономии и безработицы, за исключением уровня минимальной оплаты труда.
Половину столетия американцы воображали, что становятся богаче и богаче, влезая в долги ради покупки дома и образования детей. Теперь их богатство обернулось богатством банков, держателей акций и других кредиторов, а никак не должников. То, что приветствовалось, как «средний класс», оказалось просто погрязшим в долгах классом трудящихся.
Примечание:
* — От английского Finance, Insurance, and Real Estate (финансы, страхование, недвижимость). Иногда такую экономику (или сектор экономики) называют «пожарной».
