Вихрь воспоминаний о беспокойных отношениях Обамы с "экзистенциальной угрозой" в виде России и Китая прокрутит всё, — от проплаченного Вашингтоном киевского Майдана до сирийской политики Обамы "Асад должен уйти"; особо нужно упомянуть войну нефтяных цен, санкции, атаки на рубль, крайнюю демонизацию Путина и всего русского, провокации в Южно-Китайском море — и всё это свелось к окончанию цветения, кончине столь желанного договора о Транс-Тихоокеанском Партнёрстве (ТТП), что было вновь подтверждено на АПЕК сразу после избрания Дональда Трампа.
Было неприятно наблюдать за Обамой, защищающем своё не столь уж выдающееся наследие на последней международной пресс-конференции — по иронии судьбы на фоне южно-американского побережья — сразу после того, как президент Китая Си Цзиньпинь едва ли не наслаждался своим неоднократным геополитическим блеском, который он уже разделил с Путиным. А что до Трампа, хотя в Лиме он был невидим, но был повсюду.
Ритуальные похороны в тихоокеанских водах Перу "торгового НАТО" как части "разворота к Азии" (впервые объявленного в октябре 2011-го Хиллари Клинтон) предоставили Си прекрасную возможность привлечь внимание к достоинствам Регионального Всестороннего Регионального Экономического Партнерства (ВРЭП), всесторонне поддерживаемого Китаем.
ВРЭП — амбициозная идея, способная превратиться в крупнейшее соглашение о свободе торговли 46% населения мира с общим ВВП $17 триллионов и 40% мировой торговли. ВРЭП охватывает 10 стран АСЕАН плюс Китай, Япония, Южная Корея, Индия, Австралия и Новая Зеландия.
Идея ВРЭП родилась четыре года назад на саммите АСЕАН в Камбодже — и прошла девять раундов переговоров. Любопытно, что первоначально идея исходила от Японии — в качестве механизма комбинирования массы двусторонних соглашений, которые АСЕАН заключила с партнёрами. Но теперь лидирует Китай.
Кроме того, ВРЭП — основа Азиатско-тихоокеанской зоны свободной торговли (АТЗТС), концепции, представленной на встрече стран-членов Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества в Пекине, естественно, Китаем, с целью отвлечения стран, чьим основным торговым партнёром является Китай, от идеи ТТП.
ВРЭП — и даже АТЗТС — не новый набор ультра-всеохватывающих торговых правил (придуманных транснациональными американскими корпорациями), а расширение существующих соглашений среди стран АСЕАН и ключевых держав Северо-Восточной Азии, Южной Азии и Океании.
Не нужно быть опытным прогнозистом, чтобы понять, куда теперь дуют ветра в Тихом океане. Перу и Чили — среди участников, присоединяющихся к ВРЭП. И Япония — которая вела переговоры по ТТП до последнего — теперь склоняется к ВРЭП.
Султан принимается за дело
А пока Путин и Си встретились ещё раз — причём Путин раскрыл, что весной отправится в Китай с целью усиления российского участия в Новых Шёлковых Путях, ака Один Пояс, Одна Дорога (OBOR). Конечная цель — соединить возглавляемый китайцами OBOR с развитием возглавляемого Россией ЕАЭС.
Таков настрой, стоящий за 25 межправительственными соглашениям в области экономики, инвестиций и атомной промышленности, подписанными премьер-министром России Дмитрием Медведевым и премьер-министром Китая Ли Кеквангом в Санкт-Петербурге в начале ноября, равно как и за учреждением совместного российско-китайского венчурного фонда.
Параллельно, совершенно неожиданно, одним-единственным ударом президент Турции Тайип Эрдоган по пути домой после визита в Пакистан и Узбекистан, подтвердил то, что было очевидно уже несколько месяцев: "Почему бы Турции не быть в Шанхайской пятёрке? Я сказал это мистеру Путину, Наразбаеву (президенту Казахстана), тем, кто сейчас состоит в Шанхайской пятёрке... Я думаю, если Турция присоединится к Шанхайской пятёрке, это поможет ей действовать с существенно большей лёгкостью".
Это сногсшибательное известие, конечно же, относится к ШОС, которая начиналась в 2001 году с Шанхайской пятёрки — Китая, России и трёх центрально-азиатских стран: Казахстана, Киргизии и Таджикистана (Узбекистан присоединился позже) — как блока безопасности для борьбы с салафитами-джихадистами и наркотрафиком из Афганистана.
За прошедшие годы ШОС существенно эволюционировала — до механизма интеграции/кооперации, причём Индия, Пакистан, Иран, Афганистан и Монголия стали наблюдателями, Индия и Пакистан должны быть приняты в качестве полноправных членов к 2017 году, за ними последует Иран, а Турция (с 2013-го) и Белоруссия являются "партнёрами по диалогу" с ШОС.
Лукавый Эрдоган связал высказанное мнение о ШОС с акцентом на том, что Турции нет нужды присоединяться к Евросоюзу "любой ценой". Это было более чем очевидным, ведь Эрдоган пережил июльский переворот и развязал жёсткие репрессии, которые Брюссель встретил с ужасом — 11-летние (пока ещё) переговоры о вступлении Турции в ЕС были остановлены. А Франция, держава номер два в ЕС после Германии, неизбежно будет блокировать их и далее, кто бы ни был избран президентом в следующем году.
Турция, присоединившись к ШОС в долгосрочном плане вместе с Ираном, Индией и Пакистаном станет ещё одной ключевой опорой евразийской интеграции, поскольку ШОС всё больше смыкается с OBOR, ЕЭС, Китайским Фондом Шелковых путей, Азиатским банком инфраструктурных инвестиций (AIIB) и даже Новым банком развития БРИКС (NDB), который начнёт финансировать проекты участников групп, а затем расширится на другие страны Глобального юга (или Третьего мира). Москва и Пекин встретят Анкару с распростёртыми объятиями
Каковы бы ни были контуры внешней политики Трампа по Китаю и Азии, евразийская интеграция будет продолжаться, не ослабевая. Китай продвигает собственный одновременный внутренний и внешний разворот, в том числе регулируя финансовую, фискальную и налоговую политики, чтобы подтолкнуть потребление в сфере розничной торговли, здравоохранения, путешествий и спорта параллельно с продвижением проекта OBOR по всей Евразии, укрепляясь в качестве экономической сверхдержавы.
ТТП — "торговое НАТО" в азиатской версии — всего лишь скальп на долгом и суровом пути. А в Южно-Китайском море диалог медленно вытесняет конфронтацию, спровоцированную администрацией Обамы.
На АТЭС Си встретился с президентом Филиппин Родриго Дутерте — и призвал к морскому сотрудничеству Китая и Филиппин. Практический результат в том, что филиппинские рыбаки сохранят доступ в отмелям Скарборо, богатым рыболовным территориям внутри эксклюзивной экономической зоны Филиппин, находившейся под контролем Китая с 2012 года. Кроме того, Пекин пообещал помощь филиппинским рыбакам в альтернативной промышленности — например, аквакультуре.
Назовите всё это Транс-Южным Китайским Морским Партнёрством.
