Если Запад откажется от российского газа

Глава британской дипломатии Борис Джонсон сказал, что Лондон, Вашингтон и их союзники, думают о новых антироссийских санкциях из-за Сирии. И заявил, что это могут быть ограничения по поставкам газа. Насколько реально европейское углеводородное эмбарго? И каковы могут быть его последствия?

Несмотря на натянутые отношения, экспорт российского газа в Европу растет. В прошлом году — на 8%. В этом году, по данным на начало осени, — уже на 10%. Борис Джонсон, конечно, выступил с грозным заявлением. Хотя он еще и про военное вмешательство говорил. И сам подчеркнул, что отказаться от российского газа будет сложно, особенно Восточной Европе.

В Британию «Газпром» продает не так много именно российского топлива, поставки идут по обмену с другими партнерами Лондона. В основном же Англия получает газ из Норвегии, главного конкурента России в ЕС. То есть, от российского топлива Великобритания не слишком зависит. Да еще и выходит из Евросоюза. С такой позиции легко говорить за остальную Европу, на треть зависящую от российского газа.

В то же время «Газпром» активно наращивает поставки в Британию. В прошлом году из-за эффекта базы рост составил 242%. Комментирует ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России Рустам Танкаев.

Рустам Танкаев ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России «С Британией вообще очень забавная ситуация. Британия — наш стратегический противник на политической арене. С Британией все очень сложно до тех пор, пока не доходит до бизнеса. Главным и самым любимым партнером России является British Petroleum. 21% всего потребления газа в Великобритании обеспечивает Россия. Что касается цен, цены там одни из самых низких для потребителей европейских. Великобритания реально является крупнейшим партнером России на нефтегазовом направлении».

То, что Европа активно закупает российский газ, — неудивительно и очень прагматично. Из-за падения цен на нефть, к которым привязаны цены на газ, голубое топливо на мировом рынке подешевело. О чем, кстати говорит то, что экспорт мы наращиваем, а доходы падают. От продажи нефти за первое полугодие 2016-го они снизились почти на треть. И примерно на столько же от экспорта газа.

В то же время Европа продолжает идти по нелегкому пути диверсификации, думая о покупках энергоносителей в других странах. Построены 20 терминалов для приема СПГ, в основном из США и Катара. Правда, катарский газ дороже российского на 70%. Комментарий гендиректора Фонда национальной энергобезопасности Константина Симонова.

Константин Симонов генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности «Это один из вопросов, который я постоянно задаю европейцам, и они постоянно молчат. Если вы живете в капиталистическом обществе, зачем вы делаете инвестиции, которые, очевидно, не работают? Сегодня, например, 75% мощностей терминалов пустует. То есть, построено дикое количество терминалов, которые стоят невостребованные. Там нет газа. Никто не может объяснить. Говорят, это «для диверсификации». Доля СПГ в потреблении европейского газа упала в два раза за последние пять лет. Вот ответ на вопрос о чуде СПГ, в которое верят европейцы».

В этом году ЕС сделал еще один шаг — началось строительство трубопровода, по которому пойдет азербайджанский газ. Правда, объем — 1/16 от того, что поставляет «Газпром». Тем не менее, не думать о сокращении наших поставок нельзя. Потому что мысли эти подкреплены финансовыми показателями. Экспорт газа в Европу для «Газпрома» — это больше половины выручки монополии, около двух триллионов рублей.

Что касается нефти, то самые крупные поставщики Европы — это «Роснефть» и «Лукойл». Поставки в ЕС — это почти 70% от общего объема российского экспорта нефти, по данным Минэнерго. В деньгах эта сумма близка к четырем триллионам рублей. Конечно, можно будет переориентироваться на другие рынки. И все-таки. Последние два года углеводородное эмбарго можно назвать кошмарным сном российской власти. Открытые с ужасом глаза видят вполне терпимую реальность.

Рейтинг публикации:

0

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: