Весь
мир сейчас пристально следит за перипетиями ситуации на нефтяном
рынке, не замечая, что, на самом деле, нефтяной кризис — это лишь часть
глобальной энергетической войны. Если проанализировать динамику
фондовых рынков за последние пять лет, становится очевидным, что вся
мировая энергетика пока что приносит инвесторам одну только головную
боль.
В результате неудивительно, пишет в статье для информресурса Оil Price главный экономист по энергетическим вопросам корпорации ARC Financial
Питер Терцакян, что он постоянно слышит от инвесторов вопрос: "Ради
чего, собственно, нужно вкладывать капитал в энергетику?" Аналитик
признает, что ему, в сущности, нечего ответить. По его мнению — и он
почти не шутит, — гораздо прибыльнее вкладывать деньги в недвижимость в
Антарктиде.
За период с 2010 года по настоящее время акции
публичных энергетических компаний потеряли десятки процентов. Так,
ценные бумаги компаний солнечной энергетики подешевели на 77%, а
угольной — на 67%. Нефтегазовые, кстати, находятся в гораздо лучшем
положении — их потери не превысили 10%. Примерно столько же в минусе у
атомной и ветроэнергетики.
Безумие думать, будто энергетика может
развиваться, как какой-нибудь Apple, который плодит новые продукты,
словно штаммы гриппа. Мобильные телефоны через год выходят из моды, а
через два становятся антиквариатом. Энергетические компании так и не
могут и не смогут никогда.
Когда новые ветроэлектростанции выходят
на рынок с своими мегаджоулями, там никто не собирается вежливо
уступать им место. Наоборот, нефтегазодобыча, угольные шахты и ядерные
реакторы отчаянно борются против новых игроков. Это — настоящее сражение
за долю рынка, который и так уже перенасыщен энергией.
Возьмите
солнечные батареи. Хорошая новость в том, что издержки на их
производство и установку за последние шесть лет сократились вдвое. А
ветрогенераторы, которые подвергаются постоянным усовершенствованиям?
Однако инновации отнюдь не ограничиваются сектором возобновляемых
источников. В Северной Америке количество нефти и газа, получаемого из
каждой скважины, за те же шесть лет выросло в 7 раз благодаря росту
темпов бурения и извлечения.
Энергосистемы во всем мире находятся в
постоянном конфликте. Уголь воюет с природным газом, и оба сражаются с
возобновляемыми источниками. В эту свалку периодически ввязывается
ядерный сектор. И конфликт Саудовской Аравии со сланцевиками — лишь
локальная стычка.
Ключевым оружием в этой глобальной войне
является снижение затрат: тут используются и технологические
нововведения, и повышение эффективности процесса, и политические рычаги.
Другой важный фактор — долговая нагрузка. Компании, имеющие слишком
много долгов, очень зависят от субсидий и отстают в технологическом
развитии, поскольку кредиты висят у них на шее, словно якорь
супертанкера.
Есть тут, правда, и позитивный момент. Сражения за
долю рынка служат важной цели – они выбивают из игры неэффективные
компании и способствуют инновациям.
В общем, энергетическая война
далека от окончания. Битва за завтрашние мегаджоули в ближайшие
несколько лет станет еще более ожесточенной, и уже сейчас над ее полем
реет призрак Чарльза Дарвина с книгой о теории естественного отбора
подмышкой. И когда слабейшие сгинут, а останутся только сильнейшие,
доходность энергетического сектора вновь пойдет вверх. Периоды
гиперконкуренции — прекрасное время для вложения капитала. Однако нужно
быть очень внимательным и осторожным — стратегия состоит вовсе не в
том, чтобы покупать все без разбора по дешевке и ждать, когда оно
подорожает. Какое бы направление в энергетике вы не выбрали для своих
инвестиций, нужно ориентироваться на лучших игроков в этом секторе,
заключает Питер Терцакян.
Источник: warandpeace.ru.
Рейтинг публикации:
|
