Отказ Варшавы от газового договора – тревожный звонок для «Газпрома»

Фото: Reuters.com

На днях в польском правительстве заявили о намерении отказаться от продления долгосрочного контракта на поставку газа с «Газпромом», действие которого истекает в 2022 году. Заявление это укладывается в рамки традиционной польской риторики в отношении России. Тем не менее прецедент этот интересен с точки зрения возможности анализа вариантов развития европейского и российского подходов к стратегической для обеих сторон энергетической сфере. В этом ключе интересно следующее: что и насколько серьезно может заставить Польшу (читай – страны ЕС) на самом деле отказаться от нынешней модели поставок газа, кто – поставщик или потребитель – понесет большие издержки и каким образом их будут пытаться минимизировать.

Экономический базис

На первый взгляд, решение отказаться от продления контракта с «Газпромом» продиктовано привычным польским видением отношений с Россией и традиционными страхами перед восточным соседом. Здесь и наслоение, по мнению польской стороны, геополитической зависимости на энергетическую зависимость от России, от которого надо непременно избавиться, и стремление поддержать в тонусе общественный настрой внутри страны. Создается впечатление, что правительство Польши в очередной раз под грузом политических комплексов губит перспективное и взаимовыгодное экономическое сотрудничество с Россией.

Однако, несмотря на кажущуюся недальновидность такого поведения, с точки зрения экономической составляющей, всегда остающейся объективным базисом, вне зависимости от воли и предпочтений власть имущих, у подобного решения существуют рациональные обоснования.

Во-первых, по самой сути своей долгосрочный договор с фиксированным механизмом ценообразования, коим является подписанное в 1996 году между Москвой и Варшавой соглашение о поставках газа, не может не связывать рук и не ограничивать возможностей для маневра. И в данном случае связанными руки оказываются у Польши как у потребителя, не имеющего возможности без разорительных издержек в течение весьма длительного периода отказаться от поставщика, стабильно обеспеченного рынком сбыта на этот срок.

Усугубляется ее положение также тем, что контракт предусматривает поставку до 10,2 млрд м³газа в год при ежегодных потребностях Польши в 15 млрд м³. Это дает обоснованное право говорить о перекосе в сторону конкретного поставщика и определенной зависимости от него.

К тому же существует проблема технического характера – газ из России поставляется по трубопроводу, по сути, физически «привязывающего» потребителя к поставщику.

Во-вторых, актуальной остается проблема транзита газа в Польшу со всеми связанными с этим предприятиям рисками, не раз воплощавшимися в жизнь в течение последних десяти лет. При этом, в связи со строительством «Северного потока», существенно снизились роль самой Польши как транзитера, а также уменьшились из-за этого все вытекающие из этого положения выгоды.

В-третьих, все же не стоит списывать со счетов и политическую составляющую. В польском обществе и истеблишменте витают страхи перед газовым шантажом со стороны России в случае, если разразится серьезный кризис в отношениях между государствами. Но все же видится, что у страха глаза велики – российская сторона первая не пойдет на нарушение договора, ибо арбитраж в таком случае будет не на ее стороне. Более того, как показал опыт Украины, реверсные поставки реально работают, что лишает газовые угрозы смысла.

Таким образом, анонсирование польской стороной планов об отказе закупать российский газ на долгосрочной основе после 2022 года имеет рациональное зерно, обусловленное реальными экономическими соображениями.

Диверсификация поставщиков

Уже не первый год диверсификация поставщиков энергоносителей является хрустальной мечтой европейских стран, особенно восточно-европейских. Польша, не будучи исключением, также рассматривает диверсификацию как способ выхода из описанной выше ситуации. На сегодняшний день рассматривается и реализуется несколько вариантов поставок газа в Польшу. Благодаря этим мерам объем закупок российского газа по известному договору уже удалось снизить до 8 млрд кубометров.

Из перспективных проектов следует выделить планы по закупкам сжиженного природного газа в Катаре в объеме 1,5 млрд м³ежегодно (поставки должны начаться летом), для чего была построена соответствующая портовая инфраструктура мощностью 5 млрд м³, а также проект газопровода из Норвегии.

Из этих идей более перспективной и целесообразной представляется первая: поставки сжиженного газа морским путем, как правило, не требуют заключения долгосрочных контрактов, а также чисто по техническим причинам позволяют потребителю свободно выбирать поставщика и требуемый объем продукции из любой точки земного шара, в том числе сланцевого газа из США, о чем сегодня по обе стороны Атлантики не говорит только ленивый. Это как раз то, что не хватает Польше в отношениях с Россией.

Что касается газопровода из Норвегии, то этот вариант не представляется вполне подходящим под поставленную задачу ухода от долгосрочных контрактов, потому что будет вновь строиться газопровод, а это подразумевает ощутимые затраты на его строительство и долгосрочные обязательства, диктуемые поставщиком. Единственным отличием здесь от нынешней ситуации является отсутствие негативного политического и исторического оттенка в межгосударственных отношениях.

К тому же газовые запасы Норвегии, мягко говоря, не бесконечны, что ставит под сомнение оправданность капитальных и долгосрочных проектов в этом направлении.

Зеленая энергетика

Однако диверсификация поставщиков не может полностью решить проблему зависимости от импорта газа, позволяя лишь выбирать, от кого и в какой мере зависеть. Нахождение же принципиально нового источника энергии решает эту проблему практически полностью. Таковым источником теоретически может стать популярная ныне в ЕС «зеленая» энергетика. Популярность эта обусловлена не только и не столько заботой об экологии и влиянием разного рода «зеленых» сил в европейской политической жизни, но и пресловутым стремлением обрести энергетическую независимость и самодостаточность.

Однако говорить о внедрении «зеленой» энергетики как реальной альтернативы традиционным источникам энергии в Польше представляется преждевременным. Во-первых, ввиду дороговизны и сложности технологий, во-вторых, из-за отсутствия в стране природных условий, необходимых для эффективного функционирования наиболее успешно реализуемых на сегодняшний день проектов солнечной и ветряной энергетики. На определенном этапе реальный эффект может дать развитие биотоплива как источника энергии, чему может способствовать относительно развитое и эффективное сельское хозяйство Польши. Но это опять же вопрос весьма отдаленной перспективы, более отдаленной, чем 2022 год.

Чем ответить «Газпрому»?

На известное заявление «Газпром» оперативно дал ответ о том, что ответных действий не планируется – на данный момент между сторонами имеется действующий контракт. С одной стороны, ответ логичный и справедливый. С другой, за неподдельной простотой и краткостью ответа может скрываться отсутствие у российской стороны ясного понимания, чем реально ответить на отказ Польши продолжать закупки российского газа.

В этом и заключается наиболее интересный аспект рассматриваемого случая, рискующего стать прецедентом. Если таковое произойдет, для России подобное развитие событий станет серьезным вызовом. Более серьезным, чем зависимость Польши и иных европейских стран от поставщика в мире, где предложение по разным причинам спрос.

Зависимость России от потребителя возникла не вчера, так же, как и понимание необходимости избавления от нее, подкрепляемое тревожными звонками, среди которых и пресловутое заявление Варшавы.

Диверсификация рынков не поможет

Увы, на сегодняшний день сложно говорить о сколь-нибудь существенных успехах России в этой области, по своей динамике уступающих усилиям европейцев по избавлению от зависимости от российских энергоносителей. Давно заявленная и начавшаяся реализовываться пару лет назад в виде поворота на Восток диверсификация рынков пока что не дает жалеемых результатов: европейский рынок по-прежнему остается ключевым для российских энергоносителей, а Китай, на рынок которого возлагались большие надежды, вряд ли сможет потреблять объемы газа, сопоставимые с европейскими. К тому же КНР, также имеющая широкие возможности выбора поставщиков с накладывающимися на этот фактор стилем китайской дипломатии и своеобразной манерой отстаивать свои интересы и выгоды, не обещает быть слишком удобным партнером.

Конечно, несмотря на определенный дискомфорт при ведении дел с Китаем, сотрудничество с ним в энергетической сфере развивать надо, и необходимо даже идти дальше, не ограничиваясь газоснабжением мастерской мира. Азиатско-Тихоокеанский регион – огромный быстрорастущий рынок.

Однако никто там Россию не ждет, конкуренция на тихоокеанских просторах высока, за место на этих рынках предстоит бороться, и вряд ли это место будет сколь-нибудь близко к масштабам российского газового присутствия в Европе. Не говоря уже о том, что побеждать будет гибкость предложения поставщиков, а не длина их газопроводов.

Гибкость всему голова

Таким образом, становится очевидным вывод о том, что основа будущей конкурентоспособности «Газпрома» и условие сохранения его позиций лежит в гибкости компании, ее способности приспосабливаться к новым рыночным тенденциям и запросам потребителей. К сожалению, гибкость нельзя назвать коньком российского газового гиганта. И менять эту характеристику надо. Безусловно, по-настоящему отказываться Польша от российского газа сможет не ранее, чем через шесть лет. За это время многое сможет поменяться. Однако уже существует прецедент того, как «Газпром» серьезно погорел на своей негибкой позиции.

Это небезызвестная история с «Южным потоком», который оказался заморожен, на первый взгляд, опять же из-за «неконструктивной позиции Запада» в контексте украинского кризиса. Естественно, политика там имела место. Однако серьезные проблемы начались до известных событий в соседней стране. Попытки «Газпрома» получить доступ к европейской газотранспортной инфраструктуре, в том числе через участие в «Южном потоке», разбились о «Третий энергетический пакет», созданный для предотвращения подобных посягательств. А недооценка принципиальности для европейцев этого вопроса вместе с неготовностью вовремя пойти на уступки, пожертвовать газовой экспансией в Евросоюзе ради доступа к газовому рынку Южной и Центральной Европы привела к заморозке перспективного проекта.

Таким образом, вопрос гибкости для «Газпрома» является если не экзистенциальным то, во всяком случае, не праздным. Тем более что Варшава, отказываясь от формата долгосрочных контрактов с Россией, не желает отказываться от российского газа в принципе, недвусмысленно намекая на необходимость уступок.

Как бы то ни было, до 2022 года у обеих сторон еще есть время для принятия решений и мер.

В идеале, конечно же, лучшим средством от такой головной боли для России была бы не диверсификация рынков и моделей взаимодействия с потребителями, а диверсификация экономики и экспорта. Но это уже совсем другая история.

Рейтинг публикации:

0

Комментарии (1) | Распечатать

Добавить новость в: