В последние годы многие европейские, американские и японские банки выступают с предложением выдавать кредиты с отрицательной ставкой от 0,1 до 0,7 процентов. Выводы, которые приходят на ум, когда новостные ленты приносят такую информацию, такие: если дешевеют кредиты, значит в них нет особой нужды. Более того, если банки дают их с отрицательной ставкой, то в двери уже не стучит, а ломится дефляция.
Какие же замечания? И как к этому относиться?
Первое: техническое обоснование кредита с минусовой ставкой оценено как вложение средств без риска и с минимальной (или нулевой) рентабельностью. Но если их дают и берут, значит кому-то это надо. Например, покупка казначейских обязательств со сроком погашения через 6 месяцев или через год. В данном случае нули рассматриваются отдельно, а минус следует фиксировать как вексельный дисконт — в любом случае такой займ будет ниже номинальной суммы. Финансовые средства (возможно, в виде векселей или других ценных бумаг) номинируются в долларах или евро с учетом усиления этой валюты по отношению к другим денежным единицам в период кредита. В любом случае взаиморасчеты начинаются в системе отрицательных величин, но завершаются числами с плюсом. Например, если я вам дал займ под минус 0,5, а инфляция за год составила 1,5, то по итогам сделки я получил плюс 1 процент.
Второе: кредит с такой ставкой получают уполномоченные банки (кредитные учреждения первого круга). Для следующего круга банков ставка кредита увеличивается до 2,0 или больше (с учетом инфляции) процентов. Если деньги инвестируются в развивающиеся страны, то ставка увеличивается до 5−7 процентов в зависимости от платежеспособности, рейтинга доверия и прочих требований к субъекту кредитования. При этом ставка с минусом в любом случае переходит в зону плюса.
Третье: любые кредиты имеют свою специфику. Например, если банк кредитует должника, то он может анонсировать отрицательную ставку с учетом процентов, накопившихся по предыдущему кредиту. Возможны и другие формы. Частенько используется система, в которой отход в отрицательную зону используется в качестве привлечения клиентов. Такой своеобразный рекламный трюк — и если заемщик клюёт на наживку, то перед ним рано или поздно откроются все карты: минусовая ставка обкладывается таким количеством условий, что обычный займ в любом банке станет для клиента более предпочтительным.
Четвертое: минусовые ставки, повторяю, распространены в период дефляции (или экономического застоя), когда цена на товар падает, а спроса нет. При этом профанируется сама идея кредита, потому что нет спроса, соответственно, и на деньги — я имею в виду розничный рынок: потребителю с высокой зарплатой кредиты не нужны, а безработным и бедным их дают неохотно. Потребительский бум при этом идет на спад, заводы сокращают производство, а невостребованные деньги зависают на балансе банков. И совсем уж плохо дело, если кредиты целевые — на ипотеку, помощь домашним хозяйствам, фермерам, на создание рабочих мест и так далее. Банковским клеркам, объезжающих потенциальных заемщиков, отвечают: «Спасибо. Нет необходимости».
Пятое: сегодня денег в мире, которые хранят в банках, значительно больше тех, которые можно использовать, инвестировать, тратить. Миру грозит перепроизводство денег. Накопление капитала уже перешло ту красную линию, после которой деньги могут только дешеветь. Это в первую очередь касается мировых валют — доллара, евро, иены и в меньшей степени английский фунт. Если Федеральная Резервная Система поднимет кредитную ставку хотя бы на 0,10 процента, поток валюты в США увеличится, что в свою очередь повысит доходность американских бумаг. Но деньги не могут долго существовать в качестве абстракции даже в Казначействе США.
Проблема заключается в том, что чем больше будет абстрактных денег, тем меньше их будет в реальной жизни. Диспропорции здесь обрели вопиющий характер: на каждый настоящий доллар напечатано как минимум десять необеспеченных, но таких же по номиналу купюр. Требование МВФ и Мирового Банка (МБ) к национальным государствам удерживать эмиссию для экспортно-импортных операций связано с этой уродливой диспропорцией. Если в развивающихся странах включат печатный станок, то надо будет увеличивать объемы долларов и евро, а их и так много. Отсюда и «парад девальваций», насытивший национальные рынки «своими» деньгами. И — как следствие — скачок доллара вверх, чтобы не нарушать общемировой баланс. Таким весьма сомнительным образом на какое-то время заткнули дыры в бюджете и не менее сомнительным образом «повысили» курс доллара, который надо не повышать, а лечить.
Известный американский экономист, лауреат Нобелевской премии Пол Кругман еще в период «ипотечного пузыря» 2008 года предупреждал, что циклы раздувания «пузырей» будут повторятся, если не изучать экономику спроса. По мнению экономиста, на этот сегмент экономики в развитых странах мира махнули рукой, и в итоге получили финансовые пирамиды, которые толкают их к рецессии. Между банками и рынками обнаружилась пропасть, в результате чего финансовые институты до предела закачиваются деньгами, предпочитая биржевые игры реальному производству. Перемещение производственных мощностей в Азию и Латинскую Америку еще более расширило пропасть. Дешевая продукция потоком пошла в Европу и Америку и там затоварилась в складских помещениях, поскольку предложение почти вдвое превысило реальный спрос.
Несмотря на очевидный дисбаланс между теряющими вес деньгами и невостребованной товарной массой, американские и европейские банки продолжают заниматься фондовыми спекуляциями и фьючерсами. Эксперты МВФ и МБ утверждают, что спрос отрегулируется самопроизвольно, не указывая на то, что произойдет раньше: крушение финансовой пирамиды или саморегуляция спроса. Тем временем накачка финансового «пузыря» американских КО (казначейских облигаций) идет своим чередом. Россия недавно увеличила свои вложения в американские гособлигации до 92, 1 миллиардов долларов. При этом в годовом выражение наши инвестиции в КО и другие ценные бумаги увеличились на 7 процентов или на 6,1 миллиардов долларов.
Судя по всему, Минфин не видит в этом никакого риска. Между тем тот же Пол Кругман утверждает, что нынешняя финансовая политика Соединенных Штатов может привести страну к очередной «великой депрессии».
