Премьер «незалежной» мечтает, что через 10 лет Украина избавится от российского топлива.
Премьер-министр Украины Яценюк решил убедить население в том, что всё не так плохо, как есть. По его словам, к 2025 году страна обретёт долгожданную «энергосамостийность». То есть, будет потреблять природный газ за счёт собственной добычи.
«У нас есть с вами совместная задача: через десять лет Украина должна полностью, на 100%, обеспечивать собственные потребности», — декларировал Яценюк сверхзадачу в программе «10 минут с премьер-министром». При этом премьер признался, что отечественный газ «влетит в копеечку» украинским потребителям. И вообще, по его версии, «дешевый газ — это плохо». «Если товар продают по цене ниже рыночной, кто-то должен доплатить. И я вам скажу, кто доплачивал. Вы. Десятки миллиардов долларов из государственного бюджета шли в НАК „Нафтогаз" на погашение задолженностей за газ. Это те миллиарды долларов, которые должны были пойти на новые рабочие места, новые школы, больницы, дороги, зарплаты и пенсии», — заявил Яценюк.
Избавляться от газовой зависимости от России обещано любой ценой. В частности, Украину ждут снижение объемов потребления энергоресурсов и «энергоэффективная» экономика. Впрочем, учитывая прогрессирующий промышленный спад в преддефолтной Украине, поставленная цель уже не кажется несбыточной. В случае сохранения нынешней тенденции на деградацию как государственности, так и реального производства, лет через десять, вполне возможно, энергообеспечение украинским предприятиям вовсе не потребуется — в силу отсутствия оных.
Украина добывает в год порядка 20 млрд. кубов газа, напоминает
гендиректор Института национальной энергетики Сергей Правосудов.
— При этом в благополучном 2011 году потребление «голубого топлива» составило 59,3 млрд. кубометров. Рассчитывать на собственные источники в решении проблемы энергобаланса Киеву не приходится. В своё время были серьёзные надежды на шельф Чёрного моря, но компания «Черноморнефтегаз» была национализирована Крымом и отошла к России.
—
А что насчёт обещанного американцами «сланцевого Эльдорадо»? — Поковырялись в украинских недрах Shell и Shevron, но ничего не обнаружили. К тому же обстановка в стране такова, что не располагает к проведению дальнейших исследований. Рассуждения же о том, что Украина снизит объемы потребления энергоресурсов, означают только одно — уничтожение собственной промышленности. Для того чтобы сократить потребление российского газа, украинские власти остановили химические заводы.
— Сколько будет платить за газ Украина после отмены Газпромом скидки? — Цена на газ привязана к нефтяным ценам. Поскольку последние сильно упали, газовые цены последовали за ними. Насколько я понимаю, руководство Газпрома приняло решение ориентироваться на стоимость поставок в Польшу (в районе $200 за тысячу кубов). В такой ситуации реверс для Украины становится невыгодным.
Прежнюю скидку предоставлял не Газпром, а российское государство за счёт отказа от экспортной пошлины. Теперь она возвращается — не на 100%, а на 50−60%. То есть, определённая скидка есть. Вопрос, на что её обменять. Сейчас есть проблема с газоснабжением ДНР и ЛНР. По Минским соглашениям Украина признаёт их своей территорией, но платить за газ не хочет. Получается, если это не Украина, тогда договариваться надо с руководством республик.
— Есть какие-то подвижки в переговорном процессе между Россией, Украиной и ЕС? — Пока европейцы отказываются брать на себя какие-либо конкретные обязательства (например, по финансированию закачки газа в украинские ПХГ). Брюссель настаивает на том, что подземные хранилища должны быть заполнены. Но кто за это будет платить? Вопрос повис в воздухе. Сейчас ведутся переговоры о скидке, об объёмах закупок. Очередной квартал заканчивается, нужно подписывать соглашение на следующий.
— С чем связано решение Москвы вступить в переговоры о поставках газа в Европу через территорию Украины после 2019 года, когда заканчивается действующий контракт? — Это вынужденная мера. Поскольку Евросоюз с маниакальным упорством настаивает на том, чтобы поставки осуществлялись через территорию «незалежной» и никак иначе. Очевидно, что украинский транзит с каждым годом становится всё более ненадежным. Поэтому Газпром и пытается искать обходные пути: через Чёрное море или расширив «Северный поток».
С учётом позиции ЕС, уже сегодня понятно, что мы не успеем «пойти в обход» к 2019 году. Поэтому Газпром вынужден сегодня вести переговоры об условиях продления контракта с Украиной. Причем в отношении расширения «Северного потока» европейцы гораздо более благосклонны.
— Это связано с тем, что его бенефициарами выступают «тяжеловесы» ЕС в лице Германии, Великобритании и Франции? — Конечно, чем страна экономически мощнее, тем больше у неё возможностей отстаивать свои интересы на общеевропейском уровне. Интересы стран Юго-Восточной Европы в Брюсселе не принимаются во внимание. С другой стороны, газ из «Северного потока» приходит в хаб, расположенный в австрийском Баумгартене. Перебросить его на север Италии особых проблем нет. Проблемы будут у совсем небольших стран вроде Сербии, Боснии и Герцеговины.
— Складывается такое впечатление, что Европа пытается сохранить украинский транзит, заставляя Россию, по сути, финансировать этот режим.
— Такая мотивация присутствует на уровне брюссельской бюрократии. Однако европейским компаниям, которые работают с Газпромом, не улыбается такая перспектива. Они лоббируют различные обходные маршруты, но пока политика оказывается сильнее экономики. Сейчас главная проблема — как Украина, вообще, доживёт до 2019 года и как она будет выполнять свои обязательства по транзиту газа. Ведь, по большому счёту, это страна-банкрот. ЕС пытается за российский счёт продлить агонию этого государства.
Яценюк повторяет заявление десятилетней давности, напоминает
директор Центра изучения мировых энергетических рынков Института энергетических исследований РАН Вячеслав Кулагин.
— Когда на Украине в 2004 году произошла «оранжевая революция», нечто подобное говорил Ющенко. О том, что через несколько лет страна не будет зависеть от поставок российских энергоносителей. Но тогда огромные надежды возлагались на сланцевый газ. Примерно в это время американские компании начали «сланцевую кампанию» в Польше. Поначалу выдвигалась версия, что на Украине он тоже есть.
Но, как мы знаем, сланцевые проекты в Польше провалились. Сейчас американские компании оттуда уходят. На Украине ещё при Януковиче начали разведывательное бурение на двух площадях — Юзовской (в Донбассе) и Олесской (под Львовом). Одна из этих площадей находится в зоне противостояния. Так что никаких работ там, в принципе, вести невозможно. Что касается Олесского месторождения, то, учитывая провал сланцевой эпопеи в Польше и общую ситуацию на Украине, оно также перестало представлять интерес для инвесторов.
По самому оптимистическому сценарию украинские власти планировали, что будут добывать до 20 млрд. кубов в год только в Львовской области, на Юзовской — больше 30 млрд. В лучшем случае на Украине удастся добыть небольшие объемы сланца, да и то — не факт.
— Крымский шельф по понятным причинам тоже отпадает… — Раньше там добывалось в районе 2 млрд. кубометров газа в год. Украинские власти планировали увеличить этот показатель, но теперь вынуждены об этом забыть. К тому же те объемы, которые извлекались из шельфа, примерно равнялись потреблению газа на самом полуострове. Как известно, Газпром планирует строить газопровод в Крым, чтобы здесь были дополнительные ресурсы для промышленного развития.
Собственные возможности Украины в энергетической сфере сильно ограничены. В Советском Союзе была достаточно развитая нефтегазовая промышленность. На Украине находится множество ПХГ и газотранспортных маршрутов. Если бы там были серьёзные нефтегазоносные провинции, можно не сомневаться, их бы начали разрабатывать ещё во времена СССР. Да, отдельные проекты работают, но «золотой жилы», которая бы позволила коренным образом изменить ситуацию, попросту нет. Есть такая возможность откачать больше из месторождений сегодня, но тогда завтра вы останетесь ни с чем.
— То есть, в «газовой колоде» пана Яценюка тузов нет? — Думаю, так. Что касается американского сланца, то на украинском рынке он будет стоить под $400 за тысячу кубов. Потому что сжижение, разжижение, транспортировка — всё вместе это очень дорого. К тому же на Украине до сих пор нет своих терминалов по приёму СПГ.
Ближайший терминал находится в Прибалтике, оттуда газ должен пройти по территории Польши (через Белоруссию не получится, потому что местная ГТС принадлежит Газпрому). За один транзит по Европе придётся отдать $50−60.
— А построить такой терминал в Одессе или Николаеве возможно? — На самом деле, предприятия по регазификации не такие дорогие, как заводы по сжижению. Но есть одна принципиальная проблема — как провести танкеры с СПГ через черноморские проливы. На их берегах расположены крупные города. Из-за этого Анкара ввела запрет на прохождение танкеров с СПГ. Турецкие власти считают их «большой бомбой», которая проплывает мимо крупных населенных пунктов. Это проблема безопасности, и запрет был введён достаточно давно. Украинские власти неоднократно обращались к Турции с просьбой его снять, но безрезультатно.
— В сухом остатке газообеспечения «незалежной» остаются воровство и реверс? — Виртуальный реверс Газпром запрещает. А что касается реального, то едва ли реверсный газ будет дешевле российского. Польша сегодня покупает российское топливо в районе $370 за тысячу кубометров. А Украина со скидкой $250 (без неё — $350). Всё равно выходит дешевле.
Снижение объемов потребления, о котором говорит Яценюк, это из серии «добьём свою промышленность, и тогда газ будет не нужен, вообще». Не стоит путать индустриальную разруху с повышением энергоэффективности.
Попытки перейти с газа на уголь, увеличив долю последнего в энергобалансе, тоже сомнительны. Поскольку уголь находится, в основном, в Донбассе. Получается, что, снижая зависимость от российского газа, киевские власти попадают в зависимость от ополченцев из ДНР и ЛНР.
— Как обстоят дела с альтернативными каналами поставок газа в Европу? — К 2019 это будет сложно сделать, потому что осталось немного времени. С этим связано заявление российской стороны о том, что Москва будет рассматривать возможность продления транзитного контракта с Украиной. В более отдалённой перспективе у нас есть все возможности отказаться от украинского транзита. Кстати говоря, его объёмы в последние годы очень резко снизились.
Это связано с появлением новых маршрутов (две нитки «Северного потока»), увеличивается мощность существующих труб. Если загрузить «Северный поток» не на половину, а полностью, то можно обойтись и без южного газотранспортного коридора. Недопоставки газа вызваны положениями Третьего энергопакета. Потому что продолжением «Северного потока» (уже по территории Германии) служит газопровод «Opal». Разрешения на его полное использование мы не получили, несмотря на отсутствие альтернативных поставщиков.
То же самое касается «Турецкого потока» — мы его можем построить на любую мощность, но вопрос в том, готова ли Европа принять весь объём поставляемого газа.
— Насколько реален третий сценарий — переместить точку приёма российского газа на границу РФ с Украиной. Чтобы власти «незалежной» несли ответственность в случае «таинственного» исчезновения газа, предназначенного для европейских потребителей. — К этому, прежде всего, не готова российская сторона. Например, есть контракт между Газпромом и Австрией. Мы берём на себя обязательство доставить газ до границы с ЕС. А теперь, предположим, что Россия предлагает забирать газ на своей границе. Покупателю это невыгодно, потому что тогда ему придётся иметь дело с Украиной и Словакией в качестве стран-транзитёров.
Если я хочу купить клубнику, мне проще прийти и взять её в магазине, а не ехать в Бельгию на какой-то склад. Это нормально, когда поставщик доводит товар до потребителя. К тому же Газпрому невыгодно уходить на российско-украинскую границу. Потому что у нашей компании есть сеть ПХГ на европейском рынке. В зимний период, в зависимости от ситуации, она может «поднять» дополнительные объёмы газа, чтобы обеспечить поставки в ту же Венгрию или Словакию.
А если поставщик не контролирует мощности по транспортировке, то возникают проблемы с обеспечением равномерности поставок потребителям. Эти снижает привлекательность Газпрома как надёжного поставщика в глазах европейцев.
